— Позволь мне рассказать! — прошептал Халид, умоляюще глядя на деда.
Старик нахмурил седые брови, положил сухую тёмную руку на острое плечо мальчика и сказал:
— Слушай, дочка!…
В те дни, когда по Арабской земле текла Великая река, окружённая густыми лесами, там жило могучее племя гигантов. Огромны были они телом своим, но еще огромней — мудростью.
Однажды решили гиганты завладеть самим солнцем. Воздвигли высокие башни и стали взбираться на небо.
Разгневался аллах и в ночной тьме поразил их ослепительным огнём. И низверг в преисподнюю — ниже дна морского. И превратилась Арабская земля в пустыню…
У Майи захватило дух. Ведь это то же самое предание! Предание, двести лет назад записанное Иоанном Бейрутским…
…Вечером, во время ужина, она рассказала странную легенду своим товарищам.
— Представьте себе, что мудрые гиганты — наши братья из космоса. И их башни — звёздные корабли. И штурм неба — отлет. И столб раскаленных газов из дюз. И оглушительный рёв двигателей. И наших далеких предков, из чёрной ночи наблюдающих эту картину…
— Узнаю птицу по полету, филолога — по воображению! — устало отшутился Фернан. — Вы не обижайтесь — у каждого своя работа. Но всё-таки не верится, чтобы какая-нибудь важная истина могла храниться тысячелетиями в таком несовершенном хранилище, как сказка. Сказка — не рукопись и даже не рисунок…
— Я не обижаюсь, — задумчиво сказала девушка. — Послушайте, Фернан, вы не знаете, почему ущелье Джаббар называется именно так — «Джаббар»?
— Не знаю. А что?
— На одном из североафриканских диалектов «джаббар» означает «гигант»…
— А Гибралтар в древности назывался Геркулесовыми столбами! Ну и что дальше?
— Что дальше? А дальше я хотела спросить вас, знаете ли вы песенку про шимпанзе?
— Вроде бы нет, — улыбнулся Фернан.
— Ну, так слушайте!
Говорят, что шимпанзе
Можно научить,
Чтоб совсем, как человек,
Стал он есть и пить,
Отличать от водки ром,
В ванне мылом мыться,
Чистить зубы перед сном,
И наутро бриться,
И читать, и рисовать,
И делить, и множить…
Одного лишь он — мечтать -
Ну никак не может!
Из-за мелкого совсем
Этого изъяна
Шимпанзе — не человек,
А только обезьяна…
Глава пятая
И СКАЗАЛИ ГИГАНТЫ…
Отъехав от лагеря километров десять, Майя с Халидом услышали рокот мотора — низко над ними прошел вертолёт. Он сделал круг над плато, ещё раз прошел над всадниками и полетел в сторону лагеря.
— Кто бы это мог быть? — спросила Майя.
Халид только помотал головой. Он никогда раньше не видел вертолёта.
«Может быть, в лагере что-нибудь случилось? Не вернуться ли?» — подумала девушка. Но потом решила, что за час, который прошёл с момента их отъезда, ничего особенного произойти не могло.
И она снова тронула каблуками коня, который перешёл на крупную рысь. Впереди метрах в десяти скакал Халид.
Солнце ещё не встало, но готово было показаться с минуты на минуту и согнать утреннюю прохладу.
Всё-таки они успели добраться до ущелья раньше, чем солнце начало припекать по-настоящему.
Трудно было представить, что эту мрачную расщелину между чёрными скалами некогда наполнял хрустальный блеск воды, мёртвые каменные склоны покрывала сочная зелень трав и деревьев, а воздух был настоен ароматами влажной земли и цветов. Казалось, что здесь во веки веков не существовало ни малейших признаков жизни, что здесь не наша планета, а Луна или астероид.
Майя проехала вдоль ущелья километра два и снова вернулась к его началу — туда, где, по словам Халида, находились пещеры.
Пещер здесь было много, гораздо больше, чем возле скалы с «быками». Только на западной стороне ущелья Майя насчитала шестнадцать ниш и одиннадцать глубоких укрытий — они походили уже на настоящие пещеры.
Особенно понравилась Майе одна пещера — самая глубокая и самая обширная. Подняв руку, она не могла дотянуться и до половины стены огромного каменного зала. Вход был расположен с южной стороны, и, несмотря на трехметровый коридор, отделявший зал от входа в пещеру, здесь было довольно светло.
— Может быть, гигантами раньше называли эти две горы? — Майя показала на два утёса, сторожившие вход в ущелье, — высокие, изрезанные глубокими морщинами.
— Не знаю, — отозвался мальчик. — У этих скал нет имени.
Она остановилась у входа и поглядела на восточную, пологую сторону ущелья. Здесь скалы были выветрены и разрушены гораздо больше. Ветер, который на противоположном берегу несколько задерживался крутой грядой скал, хозяйничал здесь много тысяч лет безраздельно.
Обследовать все эти выемки и пещеру?… Такое под силу только большой, хорошо оснащённой экспедиции. Даже если бы сюда приехали и Фернан и Григорий — всё равно им понадобились бы годы…
Всё это Майя отлично понимала. Но вместе с тем у неё было такое чувство, какое бывает у рыбака, когда он впервые забрасывает спиннинг в незнакомую речку и сквозь тёмную толщу воды «видит» громадную щуку, устремившуюся к блесне. Точно так же «видела» сейчас Майя остроносый межзвёздный корабль, изображенный на скалах мрачного ущелья.
Ей самой было смешно, но честное слово — она не только чувствовала, что здесь её ожидает замечательное открытие, она даже «знала», где именно произойдет это открытие!
Майя неторопливо осмотрела огромный зал. В столбе света, пересекавшем коридор, сверкали песчинки. Они были так малы и легки, что не видно было, как они оседали. Но каменный пол был покрыт толстым, слежавшимся слоем песка.
Толстый налёт пыли покрывал и стены. Копоти не было видно. Наверное, вода ушла из ущелья очень давно, тысячи лет назад, и человеку нечего было делать здесь, среди мёртвых камней. Если люди попадали в Саммили, они останавливались поближе к роднику.
Но тогда, когда в Джаббаре журчала река и шелестели тяжёлые листья, а по ночам раздавался лай собак и рёв голодного льва, — в те времена люди не могли не использовать для жилья такого замечательного естественного укрытия, как эта пещера!
Майя решила, что очистку надо начинать с северной стены, так как на неё падает больше света. Чем больше девушка смотрела на желто-бурую кору, покрывавшую чёрный камень, тем больше охватывала её уверенность в том, что ключ к тайне находится именно здесь. Нетерпение её было так велико, что она вытащила нож и начала скоблить эту кору. Но «штукатурка» почти не поддавалась. И, устыдившись собственного нетерпения и варварства, Майя спрятала нож.
Халид помог Майе втащить в пещеру четыре кожаных мешка с водой, каждый литров на восемь, — на день должно хватить.
Майя налила воду в пластмассовое ведро, бросила туда капроновую щётку и губку, плотно закрыла ведро крышкой, чтоб не испарялась вода, и в раздумье остановилась перед стеной. По всем правилам, которые объяснил ей Фернан, надо начинать с потолка или хотя бы с самого верха стены. Иначе можно повредить нижние «ярусы»: если внизу окажется рисунок, на него будет сыпаться пыль и течь вода.
Но как добраться до потолка? В низких пещерах до него можно дотянуться рукой, а здесь? Лестниц в лагере нет. Чтобы сделать подставку, нужны доски, а дерева здесь тоже нет. Пальмы у большого источника она не тронула бы ни за какие сокровища древности.
«Когда-то здесь, может быть, тоже было вдоволь леса, — подумала Майя. — Вырубили лес, и стала пустыня».
Сначала девушка решила притащить в пещеру несколько камней, сложить из них горку и на ней работать. Попробовала вместе с Халидом сдвинуть с места первую же подходящую глыбу. И сразу поняла, что у неё уйдет целый день только на эту работу. А ведь горку надо будет передвигать!
А что, если начать прямо с того места, до которого можно достать? И если на стенке что-нибудь обнаружится, можно будет сделать карниз, хотя бы из глины. Тогда вся вода и грязь сверху стекут по карнизу и не испортят стенку внизу…
Халид одобрил этот план. Он сказал, что знает в ущелье одно место, где есть глина.
Они спустились на каменное дно бывшей реки, и недалеко от пещеры Халид показал Майе синее пятно на земле. Девушка размяла в руках кусочек глины — он был мягким и вязким.
Они захватили с собой несколько больших кусков к пещере. Там Майя замесила глиняное тесто и прилепила к стенке небольшой карниз, вогнутый, как желоб. Потом налила в него полстакана воды. Вода скатилась вдоль карниза, даже не просочившись по стенке.
Халид гордо поглядел на замечательную конструкцию.
— Теперь ты можешь спокойно мыть камень, — с достоинством произнёс он. — А когда кончим внизу, придумаем ещё что-нибудь!
— Спасибо, Халид! — Майя ласково потрепала его короткие чёрные волосы, жёсткие, как капроновая щётка. — Ты молодец! Давай сделаем так: я буду смывать песок там, где тебе не достать, а ниже и до пола будешь работать ты. А пока я расчищу стенку сверху, ты успеешь съездить ещё разок за водой.
Халид радостно кивнул и побежал к коню.
А Майя подвинула ведро к углу пещеры, вынула из него мокрую щетку и принялась короткими сильными движениями тереть бурую кору чуть повыше своей головы.
В углу было гораздо темнее, чем напротив входа. Майя часто останавливалась, пристально вглядываясь в расчищенный слой. Он был чуть светлее, чем остальная стена.
Она решила не расчищать какое-нибудь одно место сразу до камня, а постепенно смывать один слой за другим. Пусть получится площадка длиной хотя бы метра в два — «плацдарм» для Халида.
Дело подвигалось довольно быстро, бурая кора легко разрушалась щеткой, как только намокала. Можно было бы работать ещё быстрее, но девушка боялась сильно увлажнять «штукатурку», чтобы не повредить изображений, которые могли находиться под ней.
Майя не очень-то рассчитывала найти рисунок в углу. С самого начала ей казалось, что корабль должен быть изображён прямо напротив входа. Но было как-то очень страшно сразу увидеть пустую стену на самом «лучшем» месте.