Миф о бедном дуче
Тем не менее именно эта демагогия прилипает к дуче; более того, она жива и по сей день. Бенито Муссолини считается аскетом, почти лишенным потребностей, равнодушным к материальному, почти бедняком с аллергией на роскошь, однако это обман. Канальи и Вольпини показывают, как семья Муссолини все годы режима приобретает все новую и новую недвижимость, особенно после начала войны. Операциями руководит «хозяйка» – Ракеле.
К концу 1920-х Муссолини очень богат. Может быть, не безмерно богат, как арабские шейхи, но Бенито любит деньги и, как любой итальянец, стремится иметь в собственности больше и больше «жилья» – недвижимости.
Комиссия по расследованию находит у дуче активы в размере двух миллиардов лир 1943 года, что эквивалентно сегодняшним 665 миллионам евро! Помимо этого, Муссолини владели 13 сельскохозяйственными угодьями в Романье, двумя – в Остии и виллой Карпена недалеко от Форли. Эту виллу Бенито не любил: как он в свое время признался Петаччи, вилла Карпена напоминала ему об измене Ракеле с управляющим семейными активами Коррадо Вароли. Муссолини тяжело переживал эту измену: «Тайна? Да все об этом знают! Даже в Париже на первых полосах заголовки: „Жеребец Муссолини? Коррадо Вароли!“ Вилла Карпена была виллой Вароли. Терпеть не могу это место!»
Огромный бесценный средневековый замок Рокка-делле-Каминате восстановлен за счет общины и подарен Муссолини как главе правительства. Решив оставить его себе, мнимо честный дуче устраивает фиктивную продажу жене за символическую сумму. Так великолепное владение стало семейным достоянием, включая маяк, свет которого доставал на 60 километров и который горел, только когда диктатор был в доме.
Но лучше всего объясняет горячий интерес супругов Муссолини к приобретению недвижимости история, связанная с Риччоне.
Дуче и его родственники ездят туда в отпуск с 1926 года. Сначала они останавливаются в «Гранд-отеле», затем берут в аренду виллу Маргарита: два этажа, 13 комнат. Хозяева виллы – пара торговцев, Джулия и Армандо Бернабеи. Фашистов они не любят. Ракеле отказывается платить за аренду. Затем, поскольку вилла ей нравится, она решает купить ее. Джулия против. Жена дуче угрожает, заставляет федерала Риччоне, Франджотто Пулле, надавить на Бернабеи. Те в конце концов уступают. Муссолини платят 170 тысяч лир за дом, который стоит втрое, если не вчетверо дороже.
Теперь Бенито хочет построить теннисный корт позади своей новой виллы, где, к слову, есть отель, тоже принадлежащий Джулии и Армандо. Снова приходит очередь Пулле убедить семью Бернабеи продать этот отель ему и уступить землю Муссолини. Пулле особо заинтересован в этой сделке: ему очень нужно совершенствовать удар слева. (Его тренер по теннису – Марио Белардинелли, будущий тренер итальянской команды, которая выиграет Кубок Дэвиса 1976 года. Белардинелли хотел научить играть в теннис и Муссолини, но это оказалось сложно. «Товарищ, вы всегда будете идти слишком прямо!» – так, по крайней мере, считал Белардинелли.)
Ракеле нужно больше недвижимости – для детей, для будущих внуков, для инвестиций. Владельцы земель, прилегающих к владениям дуче, создают консорциум для сопротивления, но их убеждают одного за другим. Последней сдается Мария Тегони: ее вызывают в штаб-квартиру полиции Болоньи и угрожают отправить в тюрьму.
Короче говоря, дуче был скверным соседом. Можно было бы иронично улыбнуться, если бы в этой истории за гротеском не скрывалась трагедия.
Ракеле кладет глаз на самую красивую виллу Риччоне площадью 288 квадратных метров, расположенную в самом элегантном уголке. Владелец Ниссим Мататия, торговец мехами, отказывается от предложенной сделки. Расистские законы решают эту проблему. Мататия вынужден отказаться от виллы и покинуть страну. В ноябре 1943 года Ниссим будет депортирован в Освенцим со всей семьей. Выживет только старший сын Нино, вконец раздавленный и измученный настолько, что вскоре умрет в возрасте 21 года.
В первую военную осень, 4 октября 1940 года, муниципалитет Риччоне продает Муссолини шесть тысяч квадратных метров земли по символической цене – одна лира за квадратный метр. Теперь дуче может наконец построить двухэтажное здание с пристройкой, помещением для смотрителей, боулингом и бомбоубежищем. Это скромно по сравнению с сегодняшними олигархами, но слишком много для бедняка и аскета. Бенито Муссолини во время войны начинает еще больше думать о будущем своей большой семьи.
В 1942 году Ракеле покупает две новые виллы в Риччоне и просит своего любимого архитектора Дарио Патера построить новые. Тот чередует общественные задачи – Дарио выстроил римские городки Тор-Маранчу, Ацилию и Сан-Базилио – с частными заказами семьи диктатора и других иерархов. Он же изобретает «патент Патера» – сборные дома из панелей, «состоящих из спрессованной древесной щепы». Чиано, которому, видимо, не понравился особняк, спроектированный Патером, называет его «посредственным строителем картонных коробок».
Дуче любит деньги. Он действительно отказывается от зарплаты главы правительства, но время от времени Сенат голосует за пожертвование. В 1938 году, например, оно составляет миллион лир, то есть почти миллион евро в переводе на сегодняшние деньги. Кроме того, у дуче есть щедрый представительский фонд, из которого он черпает миллионы на покупку государственных облигаций. Все или почти все, впрочем, он потеряет во время побега и ареста.
Но настоящий семейный банк Муссолини – Il Popolo d’Italia с чудесной штаб-квартирой на Пьяцца-Кавур в Милане, которая сегодня называется Palazzo dei Giardini (Дворец газет) и украшен большой мозаикой Сирони. Архив Муссолини вместе с финансовой отчетностью уничтожают, не дожидаясь 25 апреля. Исчезают и другие вещи. Канальи и Вольпини отмечают, что сапожник из Предаппио забрал из Рокка-делле-Каминате «всю роскошную спальню» Эдды Чиано. А кто-то украл и драгоценный Меч ислама[205].
Произведения искусства дуче тоже не коллекционирует. Тем не менее он встречается с Умберто Боччони, до самого конца довольно близок с Марио Сирони. Футуризм симпатизирует фашизму. Любовница Бенито Муссолини Маргерита Сарфатти – лидер новеченто[206], группы, в которую входят Акилле Фуни, Убальдо Оппи, Леонардо Дудревилль… И все же дуче ненавидит современное искусство. «Эти большие руки, эти большие ноги…» – с отвращением бросает он однажды. Дома он держит лишь несколько картин постромантичекого и реалистического стилей и портреты в академическом и традиционалистском стилях. Когда Сарфатти видит, насколько скромна коллекция Бенито, она пишет возлюбленному эмоциональное письмо: «…Поскольку вы возглавляете правительство, ваши художественные вкусы должны быть менее личными и более взвешенными». Говоря проще, в искусстве Бенито Муссолини тоже не разбирается.
Глава 8Военный преступник
Массовые убийства в Ливии, Эфиопии и Испании
Со временем дуче желает распространить жестокие методы сквадристов, так хорошо сработавшие в Италии, на другие страны. Насилие – компас Муссолини, оно не признает каких бы то ни было рамок, включая благоразумие, оно не требует тактических успехов – для дуче оно и есть успех. Даже до обретения могущественного союзника в лице Германии режим Бенито Муссолини ведет кровавую и агрессивную войну против более слабых народов, не владеющих равным оружием для защиты.
Внешняя политика фашизма начинает рушиться.
Один из ярких фактов: 27 августа 1923 года генерал Энрико Теллини, глава комиссии, которая должна провести границы между Грецией и Албанией, убит вместе с четырьмя сопровождающими – двумя офицерами, водителем и переводчиком. Поднимается шум: кто это сделал, греки или албанцы? Взаимные обвинения остаются таковыми. Граф Сфорца предполагает, что преступление все-таки подготовил и совершил кто-то из окружения Муссолини: фашистам был нужен предлог захватить Корфу и закрепить этот первый успех. Конечно, граф преувеличивает – Сфорца, безусловно, принадлежит к активным врагам Бенито Муссолини. Важно другое: возмездие фашистов оказывается исключительно жестоким.
Итальянские корабли бомбят форт Корфу, где укрывается множество греческих беженцев из Турции. Погибает по меньшей мере 10 человек, раненых намного больше. Афины протестуют в Лиге Наций. Режим Муссолини издает почтовую марку в честь Итальянской Корфы. Впрочем, вскоре Франция и Англия вынуждают Италию поумерить завоевательные планы.
Так начинается целая серия преимущественно безрезультатных провокаций, в основном военного характера. Поведение фашистских лидеров быстро изолирует страну от других европейских государств.
Концентрационные лагеря в Ливии
И вот – оккупация Ливии. Начиная с Первой мировой войны итальянский контроль ограничивался прибрежной полосой. Теперь же итальянской армии, высадившейся на «четвертом берегу» в 1911 году, приходится с огромным трудом и потерями продвигаться в пустыню, сталкиваясь с восстаниями и засадами.
Ливию в 1919 году приходится завоевывать. Джолитти думает о британской модели управления Индией: предоставить ограниченную автономию местным власть предержащим и руководить, регулируя их вражду и союзы. Но потом свою точку зрения высказывает дуче. У него другие планы.
Основная проблема для фашистской Италии – Киренаика, поскольку ее население, объединенное в мусульманское братство Сенусси, враждебно итальянцам. Правитель Киренаики Луиджи Бонджованни 6 марта 1923 года провозглашает осадное положение и приступает к восстановлению итальянской власти над этой областью Северной Африки. Разумеется, он отменяет все соглашения о самоуправлении с ливийскими вождями.
Война затягивается. Армия понапрасну истекает кровью. Губернатором становится генерал, враждебный фашизму: король симпатизирует ему и даже дарует титул маркиза Саботино в память о том, как его войска взяли высоту, преграждающую путь на Горицию, за 38 минут. «Они похожи на римские легионы»,– гордо комментировал тогда происходящее король, глядя в бинокль. Д’Аннунцио писал: