Дьяконов и юношей-семинаристов сначала решают пощадить: на их вину не указывает вообще ничего. Но Грациани внезапно меняет решение и приказывает убить их. Малетти выкапывает еще две могилы для 129 приговоренных. Всего жертв 449. «Тотальная ликвидация», – пишет Малетти вице-королю, а тот сообщает об этом дуче. Английский историк Ян Кэмпбелл утверждает, что доклады как минимум неточны: среди паломников, студентов, монахов общины Дебре-Либанос жертвами стали более двух тысяч человек.
Я приглашаю любого из вас, дорогие читатели, присоединиться ко мне в поисках человека, осведомленного об этой истории, поскольку она должна стать достоянием общественности.
После Второй мировой войны Грациани постарается свалить вину на подчиненных и покойного дуче. После выборов 1953 года будут ходить слухи о том, что Джулио Андреотти[213] отдал ему дань уважения в своей предвыборной кампании. Андреотти, в свою очередь, не признает близких отношений с Грациани. С другой стороны, мэр Аффиле (Фрозиноне) Эрколе Вири из «Братьев Италии»[214] захочет посвятить ему мавзолей на городском кладбище и будет гордиться этим, называя Грациани великим лидером. Мавзолей, несмотря на протесты и суды, на кладбище так и останется.
Подобные инициативы могут возмущать, огорчать или оскорблять, но их следует учитывать. Нужно думать, попадают ли они в газеты и нравятся ли кому-то из местных жителей. На ум приходит фраза персонажа Беппе Фенольо[215]: «Все зло, которое происходит от этих Ланге, вызвано нашим невежеством».
После освобождения Эфиопии Хайле Селассие преподаст урок мужества и нравственности и Муссолини с его головорезами, и всем нам. Он скажет своим войскам, вернувшимся в Аддис-Абебу в 1941 году: «Рекомендую взять под стражу всех итальянцев, сдадутся они с оружием или без. Не упрекайте их в злодеяниях, которые они совершили, заставив страдать наш народ. Покажите, что вы – солдаты, у которых есть честь и человеческое сердце».
После Эфиопии миф о Муссолини достигает пика, и дуче первый верит в него. Писатель и биограф Антонио Спиноза обращает внимание на «частое погружение Муссолини в психомоторный бред в стиле Шарло. Он не оставался на месте ни секунды, постоянно перемещаясь из одной части полуострова в другую. Жители записывали эти загадочные блуждания».
Дуче лично пилотирует свой самолет, останавливается поболтать с крестьянами, навещает рабочих, позволяет себе чуть поплавать, к восторгу купальщиков, а еще преподносит сюрприз детям колонии флорентийской фашистской федерации: «Со всех сторон дети, не обращая внимания на приказы учителей, тщетно пытавшихся их образумить, бросились навстречу дуче, стали громко звать его и размахивать руками, словно в бреду. Самые смелые целовали ему руки. Дуче долго улыбался, ласкал малышей и наконец поцеловал всех по очереди».
Нужно всеми силами создать атмосферу милитаризма, постоянной мобилизации «для дел мира и войны». Муссолини доволен происходящим: «Иностранцы жалели нас, а теперь ненавидят. И мы гордимся этим взаимным чувством».
Италия теперь империя. Среди иерархов не прекращаются споры, следует ли либерализовать режим, ввести какую-то минимальную гражданскую свободу? К чему опасения? Однако дуче категорически против, он не хочет даже слышать об этом. Можно иногда пойти на небольшие уступки, но только на те, которые утвердит Муссолини, и только в качестве жеста доброй воли по отношению к бывшим врагам. Так, Марио Миссироли[216] разрешено подписывать статьи своим именем, а Николе Бомбаччи[217] – издавать малым тиражом журнал «Советская правда». Но в целом итальянцам не стоит ждать политической оттепели.
Статья в Gerarchia[218], явно вдохновленная Бенито Муссолини, называет бессмысленными «надежды на изменения в фашистской партии». Нет ни единой причины для «демобилизации», нет причин «нашим воинам опускать оружие». Позже диктатор скажет Чиано, что «народ должен быть организованным и носить форму с утра до вечера. А это требует палки, палки, палки!» Так что вперед, тайная полиция и Специальный трибунал! Тем более теперь, когда в Европе назревает большая война!
От «Герники» до «Великих кладбищ под луной»
В Испании царит настоящий хаос. Прекрасный момент для того, чтобы воспользоваться сумятицей и, как Муссолини, обратить пристальное внимание на чужое государство. В 1931 году левые выигрывают выборы и изгоняют короля. Так рождается Испанская Республика.
Два года спустя к власти приходят католики, но на выборах 1936 года все равно побеждает «Народный фронт».
В Испанском Марокко генералы устраивают мятеж. Вскоре среди них выделяется самый безжалостный: генерал Франсиско Франко.
Начинается гражданская война: с одной стороны – войска франкистов и профашистская фаланга, с другой – верные республике военные и добровольцы-интернационалисты. Среди последних в Испанию уезжает ряд известных писателей: Эрнест Хемингуэй, Джордж Оруэлл, Андре Мальро, Джон Дос-Пассос. «Сегодня в Испании, завтра в Италии», – провозглашает Карло Росселли; за эти слова он заплатит жизнью. С той же целью прибывают в Испанию Пьетро Ненни, Рандольфо Паччарди, Пальмиро Тольятти, который позже будет виновен в расстрелах анархистов в Барселоне, Луиджи Лонго, Джузеппе ди Витторио. Дуче посылает 12 самолетов, чтобы любой ценой помочь франкистам пересечь Гибралтарский пролив; три из них разбиваются в ходе операции.
Во Франции у руля тоже стоит «Народный фронт». Глава правительства социалист Леон Блюм предлагает всем европейским странам избегать не только интервенции, но и любого вмешательства в гражданскую войну в Испании, в том числе не вооружать враждующие армии. Муссолини и Гитлер соглашаются, но сразу же нарушают пакт, посылая Франко пушки и солдат.
Одним из первых срывается на войну Бруно Муссолини, сын дуче. Во главе эскадрильи сквадристов он бомбит беззащитные деревни. Глава секретной службы генерал Марио Роатта тоже в Испании. Италия поддерживает Франко 80-тысячной армией «добровольцев», многие из которых воюют ради денег. И кроме того, 800 самолетов, 2000 орудий, 3500 пулеметов, 90 военных кораблей и подводных лодок. Стратегического преимущества эта помощь не дает, но позволяет расширить сферу влияния фашизма, не говоря уже об иллюзии воздействия на мировую историю. На стороне республики единственная страна – Советский Союз. Коммунистов поначалу очень немного, но постепенно они получают все большее влияние в антифранкистском правительстве и армии.
С самого начала войны Бенито Муссолини нарушает международные соглашения и отрицает основные правила ведения войны. Каждое его решение начинает цепочку преступлений. К сожалению, в эту тему углубляется не так много ученых. К их числу относится Эдоардо Мастрорилли – преподаватель современной истории в Барселоне.
Дуче приказывает флоту вести настоящую пиратскую войну. Формально итальянские суда в Средиземноморье патрулируют определенный сектор, чтобы избежать иностранного вмешательства в испанский вопрос. На самом же деле у них есть приказ торпедировать торговые суда, которые пытаются снабжать республиканскую Испанию. Дуче подключает подводные лодки, чтобы эффективнее атаковать советские корабли. И все это, разумеется, – военная тайна. Действия по спасению экипажей запрещены, как и распространение информации о потопленных кораблях. Солидарность морских военных игнорируется. Более того, флоту приказано без предупреждения обстреливать испанское побережье, в том числе по ночам, чтобы терроризировать население и поддержать франкистов.
Авиация идет по тому же пути. Формально итальянские военно-воздушные силы приписаны к испанской армии отдельным терсио[219], но на деле они автономны и действуют по прямому приказу Муссолини. У итальянских фашистов три бомбардировщика и 10 истребителей легиона «Кондор», которые 26 апреля 1937 года стирают с лица земли баскскую деревню и убивают 300 мирных жителей. Цитируя Пабло Пикассо, мы создали «Гернику».
Бенито Муссолини лично «заказывает» бомбардировки республиканских городов, в том числе Барселоны, «невзирая на гражданское население». 30 января 1938 года итальянская бомба падает на церковь Сан-Филиппо-Нери и убивает 42 ребенка, беженцев из разных районов Испании, искавших убежища в крипте. Всего же только в январе жертвами итальянских бомб становятся 482 человека. 2 февраля Чиано отмечает в дневнике: «Муссолини усилил обстрелы побережья, и это треплет нервы населению».
Дуче все мало. В эти дни Гитлер вторгается в Австрию. Немецкая армия занимает перевал Бреннер[220], Германия расширяется до северо-восточных границ Италии. Муссолини жаждет быть столь же беспринципным и жестоким. 16 марта он отправляет срочную телеграмму генералу Винченцо Веларди, командующему ВВС Балеарских островов: Веларди обязан посеять смерть в Барселоне и сосредоточиться на «демографическом центре» города. Цель – мирные жители.
Атака начинается в ту же ночь, в 22:00 и продолжается до полудня 18 марта. На Барселону падают 44 тонны бомб. Слабые республиканские зенитки не в силах противостоять бешеным итальянским бомбардировщикам. Погибают по меньшей мере 670 человек, ранены тысячи. Обстрел и бомбежка итальянской армией наносят колоссальный ущерб стране, против которой Италия официально не воюет, и городу, ставшему в наши дни легендой для молодых итальянцев.
Франко вынужден незамедлительно вмешаться, чтобы остановить происходящее безумие. Каудильо безжалостен к врагам, но не может допустить, чтобы Муссолини сравнял с землей второй по величине город страны. Британская дипломатия тоже вмешивается. Лондон равнодушен к республике, но Перт, британский посол в Риме, протестует против резни. Чиано, можно сказать, оставляет показания в дневнике: «Правд