Довольно катиться к большевизму. Вокруг наших знамен объединяются солдаты, молодёжь и те трудовые силы, которые выступили на сцену благодаря фашизму».
Воззвание завершается обращением к итальянским солдатам:
«Солдаты! Не слушайте предателей. Боритесь против тех, кто хочет выдать вас врагу. Боритесь против тех, кто хочет заставить вас драться против ваших немецких товарищей. Тот, кто может, должен продолжать борьбу на стороне Германии. Все остальные должны вернуться в свои деревни и города в ожидании дальнейших приказов. Наша воля выведет страну из позора и муки и создаст светлую и мощную Италию!
Фашистское национальное правительство Италии».
10 сентября 1943 года. Муссолини: «10 сентября я совершенно случайно услышал, опять же по радио, что одним из условий перемирия была моя передача в руки союзников. Я поклялся самому себе, что живого им меня не получить…»
Гитлер назначил полномочных представителей для оккупации Италии: Рудольф Ран (политический), Альберт Кессельринг (военный), Карл Вольф (глава полиции). Фюрер приказал, что Трентино – Альто-Адидже и Венеция-Джулия с частью Венето – переходят под руководство гауляйтера Тироля и Каринции.
Немецкие войска занимают Рим.
До того, как Муссолини был освобожден, от имени Итальянского фашистского правительства было выпущено Воззвание к итальянской армии:
Офицеры и солдаты итальянской армии! Враги Италии, англичане и американцы, в согласии с изменником Бадольо требуют от вас, чтобы вы обратили оружие против ваших германских союзников и этим хотят втоптать в грязь честь Италии и итальянских армий. Фашистское правительство взяло власть в свои руки. Приказы правительства Бадольо недействительны, ни для какого итальянского офицера или солдата. Отвергайте всякое предательство, оставайтесь верными вашему Отечеству.
11 сентября 1943 года. Муссолини: «Альпийские стрелки, которые сражались в Греции, проклинают меня, но они не правы. Там меня также предали».
12 сентября 1943 года. Гран-Сассо. Капитан Отто Скорцени[198] освобождает Муссолини.
Бенито Муссолини: «Вдруг в ста метрах от отеля тихо приземлился планер. Я даже не успел подумать, откуда он взялся, как увидел бегущих людей в военной форме. Сначала я решил, что это англичане, но потом с облегчением разглядел на них униформу немецкой армии. Они стремительно приближались, нацеливая пулеметы в сторону гостиницы.
Группы немцев наступали с такой скоростью, что карабинеры (в отеле было 250 карабинеров) не успевали реагировать, даже если и хотели. <…> Мне кажется, что я до сих пор слышу звуки взводимых повсюду в гостинице курков. Ну, думаю, сейчас начнут стрелять. Тогда я высунулся из окна и закричал: «Вы что, не видите, тут итальянский генерал?! И действительно, среди немецких парашютистов, высадившихся у отеля, был человек в серо-зеленой форме итальянского генерала. Я узнал его, так как раньше неоднократно видел при различных обстоятельствах. Его звали Солети и, как впоследствии объяснил мне Скорцени, тем утром он был взят в качестве заложника для обеспечения положительного исхода операции».
Скорцени представился Муссолини: «Дуче, Фюрер послал меня освободить Вас. Вы теперь находитесь под моей защитой. Я надеюсь, что все удалось».
Муссолини (при освобождении): «Я с самого начала был уверен, что фюрер сумеет на деле доказать мне своё дружеское расположение. Я благодарю его и благодарю вас, капитан Скорцени, так же, как и ваших товарищей, рисковавших вместе с вами». При освобождении Муссолини 10 немецких десантников получили ранения, когда приземлялись планеры, а двое охранников дуче были убиты.
Приказ Кессельринга определил Италию как «территорию боевых действий», которая подчиняется «немецким законам военного времени».
18 диверсантов Скорцени вывезли семью Муссолини из Рокка-дель-Каминате в Римини, откуда их переправили в Вену.
Было арестовано и интернировано в Германию свыше 600 тысяч итальянских солдат.
13 сентября 1943 года. Днем Муссолини вылетел из Вены в Мюнхен, где в аэропорту его встретили Ракеле и дети Романо и Анна-Мария. Из-за плохой погоды полёт в ставку Гитлера в Растенбурге был отменен и Муссолини разместился в «Карл Паласт», в одном из лучших дворцов Мюнхена.
Муссолини беседовал со своей дочерью Эддой и с Галеаццо Чиано.
Муссолини: «Я ни в коем случае не откажусь от своих намерений и сделаю всё, что ещё можно, для спасения итальянского народа».
14 сентября 1943 года. Утром Муссолини посетила Эдда. Это была трудная встреча, поскольку и Галеаццо тоже был в Мюнхене.
Муссолини прилетел на «Ю-52» на аэродром близ ставки фюрера. Гитлер его встречал на лётном поле со слезами на глазах. Муссолини также встречал старший сын Витторио. Муссолини с Гитлером были в его штаб-квартире в Растенбурге в 14 часов 30 минут.
«Фюрер, как я могу отблагодарить вас за всё, что вы сделали? – были первые слова Муссолини. – Отныне я буду делать всё, что в моих силах, чтобы исправить допущенные ошибки».
Гитлер заявил, что «изучает возможность договориться с Россией».
После бесед с Гитлером Муссолини решает снова взять политическое управление Италией в свои руки.
Муссолини встречается с несколькими высокопоставленными фашистскими деятелями и посещает личного доктора Гитлера профессора Теодора (Тео) Морелла.
Вечером Муссолини позвонил в Мюнхен Ракель
Застрелился маршал граф Кавальеро.
15 сентября 1943 года. В 11 часов утра Муссолини направился в чайный домик фюрера. Там, говоря отрывисто и возбужденно, Гитлер изложил ему, какое будущее ожидает Северную Италию, если он не согласится с его предложением: «…После того как мы выиграем войну, Италия будет восстановлена в своих правах. Сейчас же главное заключается в том, чтобы фашизм в Италии возродился и совершил суд над теми, кто его предал».
Незадолго до полудня Муссолини заявил: «Я возьму в свои руки управление делами Италии в той части страны, которая ещё не подверглась вторжению союзников».
Муссолини провозглашает новую Итальянскую социальную республику (ИСР) со столицей в городе Сало на озере Гарда.
По римскому радио были объявлены пять приказов правительства Муссолини.
Приказ правительства № 1
Всем верным товарищам по всей Италии! С сегодняшнего дня,
15 сентября 1943 года, в XXI год фашистской эры, я возобновляю свое Верховное руководство фашистской Италией».
Приказ правительства № 2
Назначаю Алессандро Паволини временным секретарем фашистской национальной партии, которая с сегодняшнего дня носит название Республиканской Фашистской Партии.
Приказ правительства № 3
Я приказываю всем военным, политическим, административным, учебным и прочим, упраздненным правительством капитуляции, вернуться на свои посты к своим обязанностям.
Приказ правительства № 4
Приказываю: все прежние партийные организации немедленно должны быть восстановлены со следующими задачами:
А) Всегда и по-товарищески поддерживать германские вооруженные силы, борющиеся на итальянской земле против общего врага.
Б) Немедленно поднять силы народа и оказать ему практическую, материальную и моральную помощь.
В) Проверить поведение членов партии в отношении к государственному перевороту и капитуляции, и покарать предателей и изменников примерным образом.
Приказ правительства № 5
Приказываю восстановить для укрепления национальной безопасности все соединения и специальные подразделения Добровольной Милиции.
16 сентября 1943 года. В соответствии с приказами. Муссолини, воссозданной Фашистской Милицией будет руководить Ренато Риччи (Приказ правительства № 6). Офицерам и солдатам предложено немедленно вернуться в расположение своих частей и продолжить борьбу с союзными войсками. Маршал Италии Родольфо Грациани назначен главнокомандующим.
17 сентября 1943 года. Муссолини покидает ставку Гитлера и возвращается в Мюнхен. «Фюрер гарантировал мне, что в ближайшее время Вермахт будет располагать оружием, способным перевернуть ход войны», – доверительно сообщил Муссолини сыну Витторио, вернувшись после беседы в Растенбурге.
18 сентября 1943 года. Муссолини беседует с Чиано, с послом Италии в Будапеште Филиппо Анфузо, Роберто Фариначи и другими. Дуче обратился к итальянцам с речью, которая была передана вечером по радио из Мюнхена:
Чёрнорубашечники, итальянцы и итальянки!
После долгого молчания вы слышите снова мой голос. Я уверен, что вы узнаете тот голос, который часто уже вас призывал объединяться в мрачные дни и который отмечал с вами светлые часы нашего Отечества. Я колебался, прежде чем снова предстать перед вами, потому что я нуждаюсь на некоторое время в моральном покое, прежде чем войти в контакт с миром. После моей изоляции мне кажется необходимым снова войти в такой контакт. Радио не позволяет длинных речей. Поэтому я не буду распространяться подробно, что происходило, и начну сразу с событий 25 июля. В этот день в моей жизни произошло приключение, самое невообразимое из всех приключений.
Невероятное приключение.
Мои переговоры с королем продолжались меньше двадцати минут. Всякое соглашение было невозможным, потому что король уже принял решение. Кризис был неминуем. Бывало уже, как во время войны, так и в мирные времена, что министр оказывается вынужденным уйти. Что генерал отрешается от командования, но было неслыханно, чтобы такой человек, как я, служивший своему королю более двадцати лет, с абсолютной верностью, был бы арестован на лестнице владений этого короля и затем водворен в карету «скорой помощи» под предлогом необходимости спасения от заговорщиков. Меня перевозили с головокружительной быстротой из одной казармы в другую. Я понял тотчас же, что такое «покровительство» не было надежным. Это впечатление усилилось, когда меня перевезли из Рима в Понцу и мои подозрения перешли в уверенность, когда я был отправлен из Понцы на остров Маддалены и с Маддалены в Гран-Сассо, как предусматривал план выдачи моей особы противнику.