17 апреля 1945 года. Гарньяно. Муссолини беседует с сестрой Эдвигой. Он собирается организовать сопротивление в Вальтеллине, севернее Бергамо, или укрыться в Швейцарии.
18 апреля 1945 года. Гарньяно, Милан. В полдень со своей свитой Муссолини перебрался в Милан, где разместился на первом этаже дворца Монфорте, который зарезервировала префектура.
Глава VIIКонец19 апреля 1945 года – 1 мая 1945 года
19 апреля 1945 года. В Милане проведено военное совещание, на котором присутствовали маршал Грациани, министр Паволини, глава провинции Басси и несколько их ближайших сотрудников. Паволини обещал собрать 100 тысяч человек в Вальтеллине, но Винченцо Коста полагал, что, максимум, можно будет собрать 16 тысяч человек; Дуче просил продолжить контакты с представителями Швейцарии.
Дуче в последний раз обнял Ракеле в саду виллы Фельтринелли (на берегу озера Гарда).
20 апреля 1945 года. Муссолини встретился с журналистом Гаетано Кабеллой.
«Вы действительно доверяете Шустеру?» – спросил Кабелла. Муссолини ответил так: «Он немного болтлив, но божьему человеку нужно верить». «А что вы можете сказать о новом секретном оружии? Оно действительно существует?» «Да, существует, – многозначительно сказал Муссолини, – несколько дней назад меня проинформировали об этом». Потом добавил: «Если бы превратности этой войны были благоприятны для Оси, я бы предложил фюреру в момент победы всемирную социализацию, то есть: границы исключительно исторического характера, <…> единая денежная система, <…> подлинное и радикальное устранение всякого вооружения…»
21 апреля 1945 года. Союзники прервали переговоры с Вольфом по требованию Сталина.
Войска Союзников переправились через реку По и вошли в Болонью.
Части вермахта оставили Болонью, Модену и Реджо-Эмилию.
22 апреля 1945 года. Милан. Завершился зондаж в Швейцарии через социалиста Карло Сильвестри, близкого к Комитету Национального Освобождения Верхней [Буквальный перевод. – П.В, А.Т.] Северной Италии – КНОСИ (Comitato di Liberazione Nazionale Alta Italia – CLNAI)[214]. Стремительно развивающиеся события опережают все прочие попытки (через Ренцо Монтанья и Паоло Дзербино, представляющих христианских демократов) установить контакты с целью реализовать план капитуляции.
23 апреля 1945 года. В Милане Бенито Муссолини принимает министра Руджеро Романо, заместителя министра Джорджио Пини, кавалера Золотой медали Карло Борсани, Роберто Фариначчи, заместителя секретаря РФП Оресте Бономи, который подтвердил, что пойдет в Вальтеллину.
Немцы сообщили в миланскую канцелярию, что приняли условия безоговорочной капитуляции от КНОСИ (CLNAI).
В конце дня Муссолини беседовал со всеми офицерами Республиканской Национальной Гвардии, которые были в городе.
24 апреля 1945 года. Милан. Муссолини принимает очень много людей.
Через посла Великобритании в Швейцарии Муссолини посылает длинное письмо Унстону Черчиллю: «Господин премьер-министр, события, как это ни прискорбно, близятся к развязке. Принимая во внимание положение, в котором оказалась Италия после пяти лет войны, я надеюсь только на ваше личное вмешательство. Нет смысла напомнить вам о моём отношении к Истории. Возможно, вы единственный человек, который хорошо знает, что я приму ее приговор безропотно. Не могли бы вы прислать ко мне доверенного человека. Документы, которые я ему мог бы передать, вас крайне заинтересуют…»
Муссолини получил телеграмму от Гитлера (последнее его послание): «Борьба за существование достигла своей кульминации. Используя большое количество людей и материалов, большевизм и иудаизм собрали свои разрушительные силы в Германии, чтобы погрузить в хаос наш континент. Тем не менее, в своём духе презрения к смерти, немецкий народ и некоторые другие воодушевлены одними и теми же чувствами; они бросаются на помощь, какой бы тяжёлой ни была бы борьба, и со своим несравненным героизмом они изменят ход войны в этот исторический момент, когда судьба Европы будет решена на ближайшие столетия».
Апрель 1945 года. За несколько дней до своей гибели Муссолини долго беседовал с Виктором Бартелеми[215], представителем французских фашистов при правительстве Итальянской Социальной Республики.
В результате беседы с Бартелеми появилось так называемое «политическое завещание Муссолини», вот отрывки из него:
«Есть большая разница между коммунистической и фашистской концепциями. Коммунизм основан на двух идеях: на борьбе классов и интернационализме. Фашизм же отверг борьбу классов, и двигателем истории он рассматривает национализм. Фашизм не интернационален.
Первой большой задачей фашизма было сделать из Италии Большой Дом. Фашизм должен был раздобыть для своего народа территории, необходимые для его экспансии, и дать материальные и духовные средства для их защиты.
…Мы недостаточно далеко продвинули наш социализм. Мы не урезонили наших капиталистов. В 1922 году они нас приняли за спасителей. Благодаря фашизму, тому порядку, что он установил, они смогли хорошо раскрутиться и скандально обогатиться. И когда мы оказались в трудном военном положении, они замыслили против режима заговор 25 июля [1943 года].
Мы не дали народу его часть власти. Не ту глупую и бесполезную власть избирательного бюллетеня, но признание его доли в средствах производства, предприятиях. Я ещё задолго до 25 июля чувствовал, что надо вернуться к истокам фашизма. И тут испугались те, кто почувствовал угрозу, что у них могут отобрать их незаслуженные привилегии. Большие шишки – Аньелли, Пирелли и многие другие.
…Ах, если бы меня тогда послушали! Мы заключили бы мир с Россией. В этой войне не русские являются нашими врагами, а Англия и США. Начиная с 1942 года, я упрашивал Гитлера заключить мир с Россией. Сталин, я знаю, только об этом и мечтал. И Россия после всех полученных ею ударов в 1941–1942 годах больше не представляла собой угрозу для Европы.
Но Гитлер был одержим Россией! Немцы замечательные солдаты, лучшие в мире. Они великолепные организаторы. Но они ничего не мыслят в политике. И потом, они придерживаются предвзятых мнений, от которых не желают отступиться. Гитлер был одержим идеей, что Англия – это расовая сестра, с которой можно и нужно договориться, а Россия – это страна дикарей, недочеловеков, чьи территории надо отдать под поселенческие колонии европейцев. В этих двух пунктах он ошибается. Англия – самая эгоистическая, самая беспощадная нация, которая есть на земле. Что же до русских, то неправда, что они дикари. Россия произвела на свет великих учёных, музыкантов, гениальных писателей. Я первым в Европе установил дипломатические отношения с Советами и совершенно об этом не жалею…» <…>
«Уже два года – слышите? – два года мы были бы в мире с Россией. С русскими мы бы договорились. Сталин – кто угодно, только не дурак. Остальные – все дураки».
25 апреля 1945 года. Милан. Утром Муссолини принимает много визитеров, помимо министров и чиновников.
Муссолини проводит долгие переговоры с руководителем Сопротивления генералом Кадорна[216] и членами КНОСИ (CLNAI) А. Марацца и В. Ломбарди. Муссолини спросил: смогут ли Сопротивление и командование Союзников гарантировать жизнь ему, его министрам и их семьям, если они все сдадутся? Кадорна ответил, что британский главнокомандующий фельдмаршал сэр Харольд Александер уже объявил своим солдатам, что с солдатами Итальянской Социалистической Республики Муссолини, если они сдадутся, следует обращаться как с военнопленными. Однако виновные в военных преступлениях будут преданы суду. Кадорна мог пообещать Муссолини только то, что суд будет справедливым.
Дуче выступает во дворе префектуры перед солдатами ИСР и говорит им: «Как итальянцы мы предали нашу Родину. Мы будем сражаться до последнего солдата. Мы не сделали ни одной ошибки, нет, мы не ошибались. Мы организуем группы сопротивления в Вальтеллине на Готическом валу в Альпах!»
Грациани сообщил Муссолини о неминуемой сдаче немецких войск в Италии. «Чтобы избежать ненужного кровопролития», Муссолини и Грациани отдают приказ войскам Итальянской Социальной Республики (столица – Сало) сложить оружие.
Муссолини попутно заявил: «Сейчас мы можем сказать, что Германия нанесла Италии удар ножом в спину. Они всегда относились к нам как к рабам. А в самом конце они нас предали.
Вести переговоры за моей спиной – это уже предательство. <…> Надо решить вопрос о недопущении кровопролития. Я принял решение и немедленно отправляюсь к немцам, чтобы свести с ними счеты».
Муссолини встретился с кардиналом Ильдефонсо Шустером, архиепископом миланским и сказал ему: «Подумайте только, Германия потеряла пятнадцать миллионов солдат, убитых в бою, много миллионов потеряла Россия, а потери Англии составили только двести шестьдесят тысяч англичан и триста тысяч солдат из всех её владений! Англия хорошо владеет секретами коммерции и спасла жизни своих солдат».
Милан. Около 20 часов из Комо прибыла группа фашистских руководителей, которые привезли чемодан с документами.
КНОСИ (CLNAI) распространил приказ о «национальном восстании».
Примерно в 20 часов, в сопровождении нескольких министров и других людей Муссолини на машине отправляется в Комо, где в префектуре его принимает глава провинции Челио.
26 апреля 1945 года. Ночью Вольф добрался до Лугано (Швейцария) для завершения переговоров с Союзниками о капитуляции. После этого официальная переписка немцев с канцелярией ИСР была прекращена.
В 3 часа утра Муссолини оставил Комо вместе с группой руководителей и прибыли в Менаджио.
В 14 часов дня по радио передали о смертном приговоре для руководящих