Уильям упал на десять футов вниз, в прихожую, переплетя руки и ноги. Он с грохотом ударился о доски пола, и меч выпал из его руки. Дыхание от удара вырвалось из груди. Он лежал ошеломленный и беспомощный.
Том перепрыгнул через разбитые перила и, собравшись в полете, с ловкостью кошки приземлился на ноги; он согнул их и опустился на одно колено, но тут же вскочил, пнул лежащий меч Уильяма, и тот прокатился по полу и отлетел к дальней стене. А Том остановился над распростертым Уильямом.
Он прижал острие шпаги к горлу брата в том месте, где в открытом воротнике виднелись растущие на груди черные курчавые волосы.
— Как ты сказал, Билли, раз и навсегда. Между нами все кончено, — мрачно сказал Том и начал смертоносный удар. Он проколол кожу на горле Уильяма, и остановился. Попробовал еще раз, напрягая все силы, но какая-то сила извне сдержала его руку.
Он стоял над Уильямом, страшный, залитый кровью, шпага в руке дрожала, гнев превратил его лицо в страшную маску. «Сделай это!» — гремело в ушах, и он снова попробовал ударить сверху вниз, но правая рука его не слушалась.
«Ну же! Убей его! Если не ради себя, то ради Дориана!»
И тут этот убийственный приказ заглушил голос отца:
«Вы братья. Братья не должны враждовать. Забудьте старые споры, которые развели вас, станьте ради меня братьями в полном смысле слова».
Тому хотелось крикнуть: «Я должен!» Уильям лежал на спине под его шпагой, и в его глазах был ужас. Он открыл рот, чтобы молить о пощаде, но не мог произнести ни слова, только издал ужасный хрип, похожий на карканье ворона.
Том чувствовал, как от усилий напрягаются мышцы и сухожилия его правой руки — он постарался подчинить их своей воле, и острие продвинулось на дюйм и прокололо мягкую кожу. Из неглубокой царапины хлынула алая кровь, и Уильям закричал.
— Пожалуйста, я дам тебе деньги, Том, — прошептал он. — Клянусь. На этот раз я дам тебе деньги.
— Я никогда не смогу тебе верить. Ты уже нарушил священную клятву. У тебя нет чести, — сказал Том, и отвращение к трусости и вероломству брата придало ему сил.
Теперь правая рука ему подчинится.
— Том! — прозвучал в тихом доме страшный крик.
На мгновение Тому показалось, что он слышит голос матери, словно та стальными оковами удерживает его из могилы. Он поднял голову. На лестнице стояла призрачная фигура, и Тома охватил суеверный страх. Потом он понял, что это Элис с ребенком на руках.
— Нет, Том. Не убивай его, нельзя.
Том дрогнул.
— Ты не понимаешь. Он само зло. Да ты и сама знаешь, что он настоящий дьявол.
— Он мой муж и отец Фрэнсиса. Не делай этого, Том. Ради меня.
— Но и тебе и ребенку после его смерти будет лучше.
Том снова обратил все внимание на тварь, трусливо хнычущую у его ног.
— Это убийство, Том. Тебя найдут, куда бы ты ни сбежал, — найдут и потащат на виселицу.
— Мне все равно, — ответил Том. И говорил искренне.
— Но если тебя повесят, некому будет искать Дориана. Ради него, если не ради меня, тебе не следует совершать это злодейство.
Правда, заключенная в этих словах, словно ударила Тома в лицо, и он поморщился от силы этого удара. Потом сделал шаг назад.
— Уходи! — приказал он, и Уильям встал.
Том видел, что в нем не осталось боевого духа.
— Убирайся с глаз!
Его голос дрожал от отвращения.
— И когда в следующий раз поднимешь руку на жену, вспомни, что сегодня она спасла тебе жизнь.
Уильям попятился к лестнице и, оказавшись на безопасном удалении, побежал наверх и исчез в длинном коридоре.
— Спасибо, Том.
Элис смотрела трагически.
— Мы оба еще пожалеем об этом, — ответил Том.
— Все в руках Господа.
— Мне надо уходить, — сказал Том. — Я не могу остаться и защищать тебя.
— Я знаю, — ответила она покорным шепотом.
— Я никогда не вернусь в Хай-Уэлд, — упрямо продолжал Том.
— И это я знаю, — согласилась она. — Иди с Богом, Том. Ты хороший человек, как твой отец.
Она повернулась и исчезла за углом коридора.
Том немного постоял, думая о своем невероятном поступке. Он никогда не вернется в Хай-Уэлд. А когда умрет, не будет лежать в склепе рядом со своими предками. Могила его будет в далекой дикой земле. Он содрогнулся от этого знания. Потом наклонился, поднял перевязь и надел. Сунул в ножны Нептунову шпагу.
Посмотрел через распахнутую дверь в библиотеку. Его бумаги разбросаны по полу. Он вошел в старую комнату и уже наклонился, чтобы собрать их, но остановил себя. «Теперь они бесполезны», — мрачно подумал он. Медленно осмотрел комнату, полную удивительных воспоминаний об отце. Здесь рвется еще одна нить, связывающая его с детством. Потом его взгляд остановился на ряде судовых журналов отца на полке у двери. Здесь правдивые описания всех плаваний Хэла. Каждая страница, написанная его рукой, содержит навигационные указания и сведения более ценные, чем любой другой предмет в доме, который Том оставляет навсегда. «Это я заберу с собой», — подумал он. Снял тома с полки и вышел в коридор.
Здесь ждали Эван, дворецкий, и двое слуг. У Эвана в обеих руках были пистолеты.
— Его милость послал за людьми шерифа. Он приказал мне задержать вас до их прибытия, мастер Том.
— И что же вы собираетесь делать, Эван?
Том положил руку на рукоять шпаги.
— Ваша лошадь ждет снаружи, мастер Том. — Эван опустил пистолеты. — Надеюсь, вы найдете мастера Дориана. Все в Хай-Уэлде будут скучать без вас. Возвращайтесь к нам когда-нибудь.
— До свидания, Эван, — хрипло ответил Том. — Спасибо.
Он спустился по лестнице, сложил судовые журналы в седельную сумку и сел в седло. Повернул лошадь к морю и поехал по засыпанной гравием дороге в город. У ворот сдержал стремление оглянуться.
— Кончено, — напомнил он себе. — Все кончено.
Пришпорил лошадь и поскакал по темной дороге.
Том решил не ждать появления людей шерифа. Он знал, что Уильям выдвинет против него множество обвинений. Своих он отыскал в закусочной в «Ройял Оук». Они изумленно смотрели на его залитую кровью одежду и сломанный нос.
— Мы должны отплыть немедленно, — сказал он Аболи, Неду Тайлеру и Уилу Уилсону.
Потом посмотрел на Люка Джервиса, сидевшего поодаль у очага. Люк владел маленьким «Вороном» и был сам себе хозяин, но приказ принял без возражений и кивнул.
Когда они уже собирались отвалить от причала, по плимутской дороге галопом прискакал одинокий всадник. Натянув узду, он едва не перелетел через голову лошади.
— Подождите, сэр! — Том улыбнулся, узнав голос мастера Уэлша. — Не оставляйте меня!
«Ворон» вышел в открытое море, и на его палубе собралась небольшая компания верных друзей Тома.
— Какой курс, сэр? — спросил Люк, когда они отошли от берега.
Том тоскливо посмотрел на юг. Там мыс Доброй Надежды и врата Востока. «О, если бы у меня был корабль, настоящий корабль, а не эта скорлупка», — подумал он и решительно отвернулся.
— Лондон, — сказал он. Его голос из-за разбитого и распухшего носа звучал невнятно и гнусаво. — Я заплачу тебе за это плавание, — добавил он.
Большая часть его призовых денег еще лежит в Лондоне, в банке Сэмюэля.
— Об этом договоримся позже, — хмыкнул Люк и начал отдавать приказы трем своим матросам, поворачивая корабль на восток.
«Ворон» спокойно вошел в Темзу, а затем и в Лондонскую гавань, ничем не выделяясь из множества маленьких кораблей. Люк высадил всех вместе со скромным багажом на каменный причал под лондонским Тауэром.
Аболи отыскал дешевое жилище на бедной припортовой улице.
— Если повезет, эти комнаты будут нужны нам всего несколько дней. — Том осмотрел грязный деревянный дом.
— А удача нам понадобится, чтобы стерпеть крыс и тараканов, — заметил Уил Уилсон, пока Том переодевался в лучший костюм, какой захватил с собой. Темно-синие плащ и панталоны, не слишком модные, придавали ему вид серьезный, деловой.
— Я с тобой, Клиб, — вызвался Аболи. — Без меня ты, пожалуй, заблудишься.
День выдался холодный и дождливый, настоящий предвестник осени.
Путь по лабиринту улиц был неблизкий, но Аболи находил дорогу так уверенно, словно шел по родному лесу. Они подошли к Корнхиллской оконечности Лиденхолл-стрит и направились к внушительному главному зданию Компании.
— Подожду в таверне на углу, — сказал Аболи Тому при расставании.
Когда Том вошел в вестибюль, один из секретарей узнал его и почтительно поздоровался.
— Посмотрю, сможет ли вас принять его милость, — сказал он. — Подождите покамест в гостиной, мистер Кортни.
Слуга в ливрее принял у Тома плащ и принес стакан мадеры. Сидя в кресле перед горящим камином, Том повторял про себя просьбу, с которой думал обратиться к Николасу Чайлдсу. Он был в общем уверен, что Чайлдс еще не получал известий от его брата Уильяма. Уильям — если, конечно, он не ясновидящий, — не может догадаться, что Том придет сюда, и потому вряд ли послал Чайлдсу срочное сообщение с просьбой не помогать Тому.
С другой стороны, Том понимал: не стоит ждать, что Чайлдс поручит ему командование одним из кораблей Компании. Много капитанов с большим опытом, у кого за плечами долгие годы службы, ждет такой возможности. Том никогда еще самостоятельно не командовал кораблями, и Чайлдс ни за что не доверит ему один из великолепных «индийцев». Лучшее, на что он может рассчитывать, это место младшего офицера на корабле, идущем в Индию, а Дориан — в Африке.
Обдумывая эту загвоздку, Том смотрел на огонь и отхлебывал вино. Лорд Чайлдс все знает о пленении Дориана; Том слышал, как он обсуждал это с Хэлом, когда тот гостил в «Бомбей-хаусе». И если Том попросит корабль, Чайлдс поймет, что у него на уме не выгодная торговля, а поиски брата.
Более того, раздобудь Том корабль, Чайлдс сделал бы все, чтобы помешать ему обогнуть мыс Доброй Надежды. Хэл говорил, что Компания не дает никому постороннему торговать на ее территориях.
Нет, лучше сделать вид, что эта часть света его совсем не интересует. «Буду снимать шкуру с этой кошки с хвоста», — мрачно решил он.