иться освобождения народа внутри национальных границ. Мы не хотим пантюркизма, чтобы не столкнуться с внешними трудностями. Мы не защищаем и панисламизм, пугающий иностранцев. Но нам необходима моральная и материальная поддержка мусульман. Хорошо, что нас поддерживают исламские государства. У большевиков свои идеи. Я не знаю их точно. Мы считаем, что справедливо использовать любую поддержку при условии невмешательства в наши дела… Так как Стамбул оккупирован англичанами, установление контактов с султаном не имеет смысла».
Кемаль указал, что Национальное собрание должно сформировать правительство, а президент Национального собрания должен стать главой правительства. Он пояснил, что султан – по-прежнему верховный правитель и халиф.
После избрания президентом Кемаль выступил еще раз: «Национальное собрание… созвано, чтобы спасти султана-халифа… Я буду работать на благо народа и страны, не преследуя никаких личных целей… Пусть Аллах продлит жизнь и даст здоровье нашему падишаху и удалит от трона все опасности, чтобы сделать султана свободным!»
В состав правительства Кемаль включил своих друзей. Бекир Сами стал министром иностранных дел, Хакки Бехиш – министром финансов, Исмаил Фазыл, отец Али Фуада, – министром труда, Февзи – министром обороны и Исмет – начальником Генерального штаба.
Джелаледдин Ариф, бывший главный судья Стамбула, получил портфель министра юстиции. Он считался лучшим в Турции специалистом по конституционному праву. Чтобы удовлетворить его амбиции, Кемаль дал ему ничего не значащий, но почетный пост вице-президента.
В декларации Национального собрания говорилось: «Великое национальное собрание работает, чтобы освободить халифа, нашего падишаха, чтобы предотвратить расчленение Анатолии и присоединить нашу столицу к родине. Мы, ваши представители, клянемся именем Аллаха и пророка Мухаммеда, что предположение о нашем “выступлении против халифа и падишаха” – всего лишь ложь, направленная на уничтожение сил, защищающих страну, мусульманами, находящимися в заблуждении, и на захват страны, оставляя ее без вождя и защитника… Да проклянет Аллах предателей, помогающих врагу! Сочувствие и благополучие всем, кто работает на освобождение халифа, нашего падишаха, народа и страны!»
Кемаль подчеркнул, что «Национальное собрание состоит не только из турок, черкесов, курдов и лазов. Это искренний союз всех мусульман…». Первым принятым Национальным собранием законом стал закон о налогах. Налог на скот был поднят вчетверо. Он бил и по помещикам, и по крестьянам. Правительство остро нуждалось в деньгах, а советских субсидий еще не было. Был также принят закон, предусматривающий наказание для предателей родины.
В начале февраля 1920 года Кемаль обратился к армейским командирам с посланием. Он утверждал, что союзники «пытаются взять нас в окружение», и настаивал, что выхода только два: «либо договориться с правительством Стамбула, либо вступить в контакт с большевиками с целью координации военных операций и получения новых ресурсов».
Принимая в декабре 1921 года Семена Аралова, только что назначенного послом в Анкару, Ленин говорил: «Конечно, Мустафа Кемаль-паша – не социалист, но, очевидно, хороший организатор, талантливый командующий, он возглавил буржуазную революцию. Кемаль – прогрессивный человек и умный глава государства. Он понял смысл нашей социалистической революции и ведет себя благосклонно по отношению к социалистической России… Нужно ему помочь, вернее, помочь турецкому народу». Вождь большевиков понимал, что Кемаль никогда не станет коммунистом, но из всех турецких политиков предпочитал иметь дело именно с ним.
Первым внешнеполитическим актом Великого национального собрания стало обращение 26 апреля 1920 года к Советской России. В Москву к Ленину было отправлено письмо за подписью Кемаля с официальным предложением установить дипломатические отношения между двумя странами. Кемаль просил Москву помочь Турции в её борьбе за независимость. Турция же обязалась «бороться совместно с Советской Россией против империалистических правительств». В письме прямо говорилось: «Если советские силы предполагают открыть операции против Грузии, или дипломатическим путем, посредством своего влияния, заставят Грузию войти в союз и предпринять изгнание англичан с территории Кавказа, турецкое правительство берет на себя операции против империалистической Армении и обязуется заставить Азербайджанскую республику войти в состав советского государства». Кемаль просил у Москвы золото, боеприпасы, оружие, медикаменты и продовольствие.
Советское правительство первым в мире признало правительство в Анкаре и установило с Турцией дружественные отношения. В мае 1920 года из Анкары в Москву выехала первая дипломатическая миссия ВНСТ, а в октябре в Анкару прибыла первая советская миссия.
1 июня 1920 года посланцы Кемаля прибыли в Москву. В ответе Кемалю, полученном через два дня, сообщалось, что 3 июня Джемаль-паша прибывает в Москву, «чтобы обсудить принципы союза между большевистским правительством России и Турцией, получить помощь России и решить, как наилучшим образом создать трудности для Англии, в том числе с помощью организации мятежей в Иране и Индии».
Как сообщил спустя неделю Джемаль, Москва готова подписать договор о союзе после того, как «будет урегулирован армянский вопрос». «Дорогой мой, – заявлял Радек Джемалю, – если вы решите армянскую проблему, качество и важность нашей помощи вам увеличится в сто раз… Пожертвуйте небольшой территорией для Армении, – просил ответственный сотрудник Коминтерна, – это жертвоприношение на очень короткий срок».
Чичерин требовал: «Если вы хотите сотрудничать с нами, если хотите получить нашу помощь – организуйте сначала референдумы в Курдистане, Лазистане, в Восточной Фракии и в Армении».
Карабекир пришел в ярость: «В то время когда Антанта атакует нас с Запада, большевики провоцируют население Армении, Курдистана, Лазистана и даже Восточной Фракии отделиться от нас, вероятно для того, чтобы самим захватить эти земли… Как можно быстрее следует оккупировать область Александрополя, а если возможно, то и всю Армению, чтобы наши представители в Москве были послами победоносной армии».
После двухнедельных раздумий Кемаль принял посредничество Москвы между турками, армянами и персами. Кемаль принимает это предложение и отменяет приказ о мобилизации, который он издал, чтобы бросить войска против армян. Это сделано, чтобы получить советскую помощь.
В Национальном собрании были не одни только сторонники Кемаля, в связи с чем он создал парламентскую группу обществ защиты прав Анатолии и Румелии из примерно 200 депутатов. А его оппоненты, отвергавшие идею республики и обвинявшие Кемаля в стремлении к личной диктатуре, создали в парламенте т. н. «Вторую группу» из 120 депутатов. В нее вошли как сторонники султаната, так и некоторые младотурки.
9 апреля в Бандырме был высажен с английского миноносца отряд Анзавура, насчитывавший более тысячи человек. Его действия преследовали цель восстановить власть султана в районах Бандырмы, Балыкесира, Кютахьи и Эскишехира. Поддержавшие Кемаля партизанские отряды разгромили отряд Анзавура. С немногими уцелевшими Анзавур бежал на английском корабле в Адапазары, где 13 апреля 1920 года офицер Генерального штаба Хайри-бей поднял восстание черкесов и абазинцев районов Болу и Дюздже. Число повстанцев превышало 4 тысяч. В начале мая они соединились с частями «халифатской армии» Анзавура, занявшей Адапазары и Гейве. 24-я пехотная дивизия, дислоцированная в Гейве, перешла на сторону восставших, которые стали хозяевами положения на большей части Северо-Западной Анатолии. Лояльная Стамбулу «армия халифата» состояла преимущественно из черкесов, грузин, албанцев, курдов и арабов. К концу июня она была разбита и распущена.
19–26 апреля 1920 года прошла конференция в Сан-Ремо, на которой страны Антанты распределили мандаты на управление бывшими провинциями Оттоманской империи и санкционировали оккупацию Грецией Адрианополя и Восточной Фракии. В Анатолии интервенты поддержали борьбу против националистов национальных меньшинств. Против кемалистов сражались ополчения курдских племен и черкесские отряды. При этом вожди черкесов, Черкес Этем и Ахмет Анзавур, воевали как с националистами-турками, так и с греческими интервентами. Также отряды армянских войск совершали рейды через границу и пытались захватить район Эрзурума. 22 июня 1920 года греческая армия начала новое наступление и в июле захватила Бандырму и Бурсу. Греки также оккупировали Фракию. Ганизон Адрианополя (Эдирне) капитулировал.
7 июня Национальное собрание приняло закон, объявлявший недействительными все обязательства и соглашения, подписанные султанским правительством, начиная с 16 апреля 1920 года, когда была официально провозглашена оккупация Стамбула союзниками.
Из партизанских отрядов Кемаль-паша сформировал летучие отряды и кавалерийскую дивизию, задачей которых на первых порах стала борьба с курдскими и черкесскими повстанцами.
Отряды формирующейся новой турецкой армии атаковали оборонительные укрепления англичан на Измитском полуострове, но под огнем английского флота вынуждены были отступить.
А вот в Южной Анатолии в борьбе против французов у турок дела шли значительно лучше. В конце января 1920 года они, нанеся поражение французской дивизии, освободили Марат и Урфу. В течение девяти месяцев французы не могли взять город Антеп. Отряды движения сопротивления действовали в Тарсусе, Адане, Позанты, Сисе, Османие и Мерсине.
Кемаль оказался в сложном положении, но сумел с честью из него выйти. Он направил посланника в Москву, чтобы попросить оружие для борьбы против «западных империалистов». Ленин пошел навстречу Ататюрку и разрешил поставки оружия со складов бывшего Кавказского фронта. Кемаль послал войска для подавления восстания черкесов, что удалось сделать без большого труда, поскольку иррегулярные черкесские формирования не могли противостоять обученным немцами регулярным турецким полкам. Карабекир 15 июня был назначен командующим Восточным фронтом, противостоявшим армянам, а несколько позже Али Фуад возглавил Западный фронт, противостоявший грекам. Когда союзники разгромили националистические группы в Стамбуле, Кемаль объединил всех государственных служащих в Организацию национальной обороны. Ее задачей стала поддержка национального правительства в Анкаре. Деятельность НКО облегчалась тем, что практически все работники почты и телеграфа оказались на стороне Кемаля. Он также начал попеременно отзывать в Анкару войска с фронта, чтобы организовать их обучение и подготовку.