Старого знакомого Кемаля Иззета-пашу, военного министра в Стамбуле, англичане и французы уговорили поехать к Кемалю и убедить его присоединиться к султанскому правительству для борьбы с большевиками. В начале декабря он покинул Стамбул в сопровождении Салиха-паши (Кезрака), морского министра. Они встретились с Кемалем в Биледжике. Кемаль заявил посланцам Стамбула: «Я – президент Великого национального собрания Турции и председатель его правительства; с кем имею честь говорить?» Иззет и Салих опешили от такого тона. Они могли бы сразу сообразить, что их миссия провалилась. Тем не менее Иззет, напомнив о большевистской угрозе, предложил заключить мир между Стамбулом и Анкарой. Тут уж Кемаль по-настоящему рассердился: «Англичане вас обманывают. Вы наивны, и во всем, что вы мне сказали, я не нахожу никакого конкретного предложения… Я вам повторяю: для нас правительство Стамбула не существует». И повернувшись к Салиху, который еще ни слова не сказал, заявил: «Что касается вас, паша, вы ответственны за прекращение деятельности османского парламента, так как мы поверили тому, что вы говорили нам в Амасье». Пашам ничего не оставалось, как заявить о поддержке Кемаля.
«Прибывшая делегация, – сообщила газета “Национальный суверенитет”, – состоит из патриотов, находившихся под давлением и тиранией англичан, не дававших им ступить на священную землю Анатолии. Они использовали в качестве предлога переговоры с правительством Анкары и покинули Стамбул, чтобы сотрудничать с нами на благо и процветание нашей родины. Они официально заявили, что присоединяются к анатолийскому движению». Иззет при этом заявил: «Мы прибыли, чтобы защищать с нашим народом священную землю и сражаться с нашими общими врагами».
Автор этого официального коммюнике позднее утверждал, что Иззет и Салих «хотели вернуться в Стамбул», но Кемаль не позволил им это сделать. Они прибыли в Анкару 20 января, как раз вовремя, чтобы присутствовать при голосовании за основной закон – конституцию. Правда, назывался он несколько иначе – Закон об основах организации, фактически игравший роль конституции. Одно из основных его положений гласило, что суверенитет безоговорочно и безусловно принадлежит нации.
К весне 1921 года ВСНТ уже приняло 122 закона, охватывающие широкий круг вопросов – от защиты индустриального потенциала страны до развития образования.
Оружие и боеприпасы, захваченные у армян и начинающие поступать из Москвы, а также лихорадочно изготавливаемые в Эскишехире на старом железообрабатывающем заводе, позволяют уверенно смотреть в будущее, хотя нет обмундирования, обуви для солдат, не хватает транспорта и артиллерии.
9 июня 1921 года греческий броненосец «Халкида» обстрелял порт Инеболу. Через три дня король Константин высадился в Измире в сопровождении премьер-министра Гунариса, военного министра Теотокиса, нескольких генералов и трех принцев. Он обратился к армии с воззванием: «Солдаты! Голос родины снова позвал меня возглавить вас… На этой священной земле… вы сражаетесь за греческий идеал. Вперед!» В ответ на первой странице сатирической газеты Стамбула «Лицо с улыбкой» появилась карикатура, изображавшая Константина в опереточной форме с завитушками на голове, хватающего за локоть молодую красавицу по имени Свобода в шароварах и феске. Подпись под карикатурой гласила:
– Эта бродяга отдает мне свое сердце.
– Убирайся, я влюблена в Полумесяц.
На другом рисунке был изображен греческий военный с завязанными глазами, двигающийся к пропасти в окружении трех граций в белых платьях с полумесяцем в волосах: Бурса, Измир и Эдирне играют в жмурки с греческим королем. А 12 июля появляется рисунок, изображающий Наполеона, обращающегося к турецкому военному: «Пусть Константин придет сюда, и я обещаю свернуть ему шею во имя военного искусства».
Тем временем Исмет, командовавший Западным фронтом, успешно удержал свои позиции с помощью 1-й, 11-й, 24-й и 61-й пехотной и 3-й кавалерийской дивизий. Но на Южном фронте Рефет вынужден был оставить Афьон-Карахисар, и положение турецких войск здесь быстро ухудшалось. Кемаль вынужден был усилить Южный фронт пехотой, кавалерией и артиллерией, освободившихся на Восточном фронте. В результате под началом Рефета теперь оказались XII армейский корпус в составе 23-й и 57-й пехотных дивизий, а также 4-й, 8-й и 41-й пехотных и 1-й и 2-й кавалерийских дивизий. Вскоре после второй битвы у Инёню турецкие войска отбили у греков Афьон-Карахисар. Рефет продолжил контрнаступление и 8 апреля его войска захватили Ашлиханлар. В ночь с 11 на 12 апреля Рефет попытался обойти греческие 2-ю и 13-ю пехотные дивизии своими двумя кавалерийскими дивизиями, но неожиданно турецкая кавалерия была остановлена греческой контратакой. 13–15 августа на Южном фронте произошла битва у Думлупинара, в которой ни одна из сторон не достигла решительного успеха. После этого Кемаль снял Рефета с командования Южным фронтом. 4 мая Исмет, которому Кемаль в тот момент доверял больше, чем остальным генералам, объединил под своим командованием Западный и Южный фронты, действовавшие против греков. Кемаль реорганизовал войска, находившиеся под командой Исмета, в полевую армию (фронт) во главе со штабом Западного фронта. Она состояла из корпусных групп. К 15 июня под началом штаба Западного фронта состояли следующие корпусные группы: I (1-я, 11-я, 23-я, 61-я пехотные и 3-я кавалерийская дивизии), III (4-я, 24-я, 41-я пехотные и 1-я кавалерийская дивизии), IV (5-я Кавказская, 7-я и 8-я пехотные и 2-я кавалерийская дивизии) и XII 57-я пехотная и 4-я кавалерийская дивизии, а также временная пехотная дивизия без номера). Кроме того, штабу фронта непосредственно подчинялись 6-я и 15-я пехотные, 3-я Кавказская и 14-я кавалерийская дивизии. Всего у турок было 15 пехотных и 4 кавалерийские дивизии.
В мае и июне греки также реорганизовали свои силы в Анатолии. При этом греческие войска, наступающие в двух расходящихся направлениях, оказались распылены. Реорганизация была предпринята после визита в Измир в конце апреля греческих премьер-министра и министра обороны. Командование греческой армии считало боевой дух своих войск высоким. Греческие войска насчитывали 100 тыс. человек с 238 орудиями. Штаб греческой Полевой армии Малой Азии оценивал силы Кемаля в 70 тыс. человек при 200 орудиях, значительно недооценив их.
Греческий Генеральный штаб решил окружить и уничтожить турецкую армию. Для наступления были задействованы практически все греческие войска, находившиеся в Малой Азии. Оно началось 4 июня. Северная группировка, состоявшая из армейского корпуса C, должна была захватить Эскишехир и охватить правый фланг турок. Основная же ударная группировка греков, состоявшая из армейских корпусов A и B и нескольких отдельных пехотных дивизий, атаковали с юга на север и должны были захватить Кютахью, а затем наступать навстречу северной группировке, чтобы замкнуть кольцо. 100 тысяч греков атаковали турецкую группировку, насчитывавшую лишь 33 тыс. пехотинцев и 3400 кавалеристов. Сначала грекам сопутствовал успех. Греческие войска заняли города Афьон-Карахисар, Кютахью и Эскишехир. Однако турецкие войска избежали окружения и без больших потерь в полном порядке отошли за реку Сакарья к Анкаре. При этом основные силы турок в боях еще не участвовали. Они усилились за счет призыва местного населения и потока добровольцев. По численности турецкие войска теперь были практически равны греческим. Кемаль имел 122 тыс. солдат, 160 орудий и 700 пулеметов. У его противника греческого генерала Анастосиоса Папулоса было 126 тыс. солдат, 410 орудий и 4000 пулеметов.
10 июля 1921 года греки начали наступление на Анкару. Кемаль приказал Исмету отступить на восточный берег реки Сакарья, чтобы спасти армию. Исмет предложил контратаковать, чтобы отбить Эскишехир, но контратака не удалась, и туркам все же пришлось уйти за Сакарью.
18 июля Мустафа Кемаль объявляет о своем решении командованию Западного фронта: «Мы должны отступить на восток от Сакарьи, чтобы наша армия смогла восстановить силы, переформироваться и пополниться». Ночью был эвакуирован госпиталь с ранеными. На следующее утро на вокзале Эскишехира можно было наблюдать типичную картину массового бегства: толпы обезумевших от страха женщин с детьми и тюками. На ступеньках своего вагона Кемаль отдает последние распоряжения офицерам. «Он был совершенно спокоен, – вспоминала Халиде Эдип, находящаяся рядом, – а женщины… смотрят на военных чрезвычайно печально».
План Кемаля, по его словам, заключался в следующем: «Если враг преследует нас без остановок, он удаляется от своих баз и будет вынужден занимать новые позиции». У этой тактики «заманивания» неприятеля были и свои издержки. Кемаль указал на «моральный шок, какой могло бы ощутить общество из-за того, что врагу отданы важные территории и города, такие как Эскишехир». Но Кемаль был убежден, что «эти недостатки быстро исчезнут, как только мы добьемся успеха».
В Анкаре падение Эскишехира вызвало настоящий шок. Национальное собрание ратифицировало договор с Москвой. 23 июля на закрытом заседании председатель Совета министров Февзи-паша, уставший, обросший за несколько дней бородой, заявил: «Друзья, мы переживаем исторические дни. Наши солдаты героически сопротивляются наступлению греческой армии, значительно более многочисленной. Мы несем тяжелейшие потери… Но нашей задачей остается победа. Мы будем продолжать войну на участках, стратегически более важных. На этой неделе наше правительство покинет Анкару; мы решили перебраться в Кайсери…» Как только он покинул трибуну, на нее взошел депутат из Эрзурума и заявил о своем желании присоединиться к армии. Под возгласы одобрения большинство Национального собрания отказалось покинуть Анкару.
Тем не менее готовился отъезд членов правительства и некоторых депутатов и их семей. Богатые семьи тоже покинули Анкару. 4 августа, после недели, проведенной на фронте, Кемаль потребовал передать ему полный контроль над армией. Депутаты после жарких споров согласились.
Энвер-паша 16 июля написал из Москвы Кемалю: «Мы намерены вернуться в страну, как только почувствуем, что бесполезно и опасно оставаться за рубежом, по той причине, что угроза нависла над страной и мусульманским миром, который мы пытаемся спасти!»