Кемаль не ответил своему врагу, а большевики не позволили Энверу выехать из Батума в Трабзон, где он надеялся на поддержку сторонников. Кемаль заявил: «Я принимаю верховное командование по единодушному требованию уважаемых депутатов Великого национального собрания». 5 августа Национальное собрание наконец приняло закон, назначающий Кемаля на три месяца Верховным главнокомандующим.
18 августа Кемаль прибыл в Генеральный штаб. Он был в штатском, надев зеленый охотничий костюм, свой любимый и очень практичный наряд с множеством карманов. Однажды в напряженный момент сражения он спросил одного из помощников: «Ты умеешь играть в покер?» И, не дожидаясь ответа, добавил: «Война – это как игра в покер. Тот, кто держит на руках самую сильную карту, не думает о том, что у его противника может быть четыре туза или “флеш-рояль”. Желая блефовать, он может удивиться, что другой игрок соглашается повысить ставку. Вот как я представляю сегодня состояние наших врагов».
Кемаль сел, чтобы облегчить боль, которую ему причиняло сломанное ребро. В течение всего сражения Кемаль оставался в старом кресле в вагоне. Главнокомандующий утверждал: «Это знак Аллаха: как я сломал ребро, так и сопротивление врага будет сломлено». Над картой склонились Исмет-паша, четыре члена Генерального штаба и другие командиры. Начальник Генерального штаба генерал Февзи, назначенный на этот пост 5 августа 1921 года вместо Исмета, принявшего Западный фронт, сохранял оптимизм. Кемаль доверял ему, как и Рефету, отвечавшему за снабжение армии. Благодаря принятым Кемалем десяти постановлениям о реквизиции армия была более или менее обеспечена всем необходимым. За несколько дней исчезли решетки на окнах и в садах. Они пошли на изготовление штыков.
23 июля греки заняли Афьон-Карахисар, который не смогла удержать конница Фахреттина. Исмет-паша утверждал, что у него «нет войск для отражения противника». Но турецкие войска опять ускользнули. 1 августа греки возобновили наступление и 8 августа были уже в 50 км от Анкары. Многие опасались, что Анкару придется эвакуировать. В этих чрезвычайных условиях 5 августа Национальное собрание наделило Кемаль-пашу, как главнокомандующего армией, особыми полномочиями, которыми прежде пользовался только султан. Он мобилизовал все силы и средства для защиты Анатолии. 12 августа Мустафа Кемаль вместе с начальником Генштаба Февзи-пашой побывал во фронтовой ставке в Полатлы. На обратном пути его лошадь внезапно шарахнулась и сбросила всадника. Из-за серьезной травмы – сломанного ребра Кемаль пять дней оставался в Анкаре, но затем все же вернулся на фронт. 15 августа греческий король Константин, лично командовавший греческой армией, отдал приказ о наступлении на Анкару. В конце августа – начале сентября 1921 года ожесточённые бои шли уже под Анкарой на реке Сакарья. На поступавшие из России золотые рубли кемалисты торопились закупить прежде всего оружие и боеприпасы везде, где только было можно.
Национальное собрание назначило Кемаля главнокомандующим с наделением его на три месяца чрезвычайными полномочиями. Исмет-паша стал командующим Западным фронтом, объединив все силы, действовавшие против греков. Правительство приняло ряд жёстких мер по укреплению дисциплины и мобилизации всех имевшихся у населения средств для обеспечения армии продовольствием, транспортом и обмундированием. Реквизиции осуществлялись под лозунгом: «Отдадим фронту 40 % всего, что имеем!»
Перед последним решающим сражением за Анкару на реке Сакарья греческая армия превосходила турецкую и по количеству солдат, и по вооружению. Хотя Греция более чем в два раза уступала Турции в численности населения, общая численность вооруженных сил сторон была практически равна. Это объяснялось действием нескольких факторов. Греческая армия понесла значительно меньшие потери, чем турецкая, в годы Первой мировой войны, поскольку участвовала в ней только с 1917 года. Греческие вооруженные силы потеряли лишь 23,1 тыс. убитыми и умершими от ран и болезней, 14,1 ранеными и 1,1 тыс. пропавшими без вести и пленными. Кроме того, армия Кемаля лишена была возможности призывать в свои ряды население Стамбула, Восточной Фракии и Западной Анатолии, а также армян и греков, равно как и значительную часть черкесов и курдов.
Турецкая армия перед началом сражения на Сакарье имела 40 тыс. винтовок, а греческая – 88 тыс., в турецкой армии было 700 пулеметов, а у греков – 7 тыс., пушек у первых – 177, у вторых – 800, у греков было до 20 самолетов, у турок – только два. От англичан греки получили железнодорожные составы, автомобили. У кемалистов же основным транспортным средством была кягни – повозка, запряженная парой волов, а также верблюды и ослы. Но в то же время по ходу сражения численность и вооружение турецкой армии постепенно возрастали.
19 августа 1922 года в резиденции Чанкая состоялся прием, на который Кемаль пригласил многих видных политиков и военных, не занятых в боевых операциях. Однако самого президента на приёме не оказалось. Он в это время был уже далеко от Анкары, на фронте, где готовилось общее контрнаступление. Приём же был объявлен только для того, чтобы усыпить бдительность английской и греческой агентуры в Анкаре. С согласия Кемаля в ряды кемалистской армии была принята известная писательница Халиде Эдип, что должно было воодушевить бойцов. Ведь негоже трусить, если рядом с тобой сражается женщина. 20 августа Халиде Эдип прибыла на фронт.
С 23 августа по 13 сентября в нескольких десятках километров западнее Анкары происходило крупнейшее за всю историю города сражение. Греческим войскам удалось захватить восточный берег реки Сакарья и, продвгаясь вдоль железной дороги, захватить Полатлы. Правый фланг греческой армии, действовавший юго-западнее Анкары, занял город Хаймана и к 1 сентября находился на расстоянии около 50 км от Анкары. Однако наступательный порыв греческих войск был сломлен упорным сопротивлением турок. Обессиленные греческие части оказались не в состоянии продвигаться дальше. 13 сентября турецкая армия отбросила греков за Сакарью. Анкара была спасена, и штаб Западного фронта был переведен в Сиврихисар.
Кемаль не покидал Генштаб. Когда Халиде Эдип спросила его, что делать, если турки будут вынуждены покинуть Анкару, генерал зло пошутил: «Счастливого пути, господа, я похлопаю вас по спине, когда освобожу всю Анатолию». Кемаль оставался совершенно спокойным и невозмутимым, внушая окружающим уверенность в победе.
Когда греки после трех дней ожесточенных боев захватили господствующую над местностью гору Чалдаг, настал критический момент сражения. Тут позвонил Февзи, находившийся на передовой, и сообщил, что греки истощены и собираются отступать.
У греков не осталось больше ни снарядов, ни сил, чтобы продолжать наступление, а у турок не было ни сил, ни снарядов, чтобы немедленно разгромить противника. Греки в бессильной злобе бомбардировали вокзал Анкары и бросили одну дивизию в атаку, чтобы прикрыть отход.
9 сентября Кемаль переместил Генштаб на запад, к правому флангу турецкой армии, и на следующий день перешел в контрнаступление. 13 сентября греки отступили на запад от Сакарьи.
В огне побед над греками родился новый герой – Исмет-паша. На обложке второго номера нового еженедельника в Стамбуле была помещена карикатура, где Исмет «помешивает суп на спине» греческого генерала. А Кемаль писал Исмету в Инёню: «В мировой истории очень редко встречаются полководцы, взвалившие на себя столь тяжкую ношу, какую Вы взяли на себя в ходе боев в Инёню».
А вслед за Исметом в высшие эшелоны власти выдвинулся Февзи. После принятия конституции он стал председателем Совета министров, а весной 1921 года – и военным министром.
Греческая армия творила немало бесчинств. Была осквернена могила Эртогрула в Севде; Енишехир сожжен и покинут жителями, а Биледжик стерт с лица земли. В Эскишехире штаб-квартира Исмета была превращена в центр приема беженцев с запада. Их селили в больших палатках, стараясь селить вместе односельчан.
Толпы беженцев затопили улицы и без того перенаселенной Анкары. Люди жили прямо на улицах прифронтового города. Но паники не было. Работали мастерские оружейников, кузнецов, шорников, сапожников, ремонтировавшие и производившие оружие и снаряжение. 1 сентября 1921 года Мустафа Кемаль и Исмет-паша обсуждали вопрос о возможной эвакуации правительственных учреждений, но решили от нее отказаться, чтобы избежать паники и чтобы солдаты удерживали кемалистскую столицу любой ценой, не помышляя о ее возможной сдаче.
Кемаль не останавливался перед самыми крутыми мерами по отношению к дезертирам. Советское оружие он доставлял на фронт на бычьих упряжках, конфискованных у крестьян. Поскольку почти все крестьяне были в армии, в качестве погонщиц использовались женщины. Кемаль реквизировал для нужд армии не только продовольствие, но также 40 процентов всей кожи, тканей, муки и свечей. Кемаль вновь призвал Рефета, назначил его военным министром и приказал ему контролировать поставки из тыла на фронт. Большинство дезертиров удалось отловить и вернуть в армию. Фактически Кемаль объявил тотальную мобилизацию турок. 17 августа Кемаль прибыл в штаб Исмета-паши в Полатлы и лично возглавил войска, оборонявшие Анкару. Свой собственный штаб он разместил в поселке Алагёз, однако вскоре неудачно упал, сломал ребро и вынужден был какое-то время провести в постели. Грекам удалось прорвать фронт, и Кемаль приказал драться за каждый дюйм земли. Исмет укреплял новую оборонительную линию. В сражении на реках Сакарья и Гёк, продолжавшемся с 23 августа по 13 сентября 1921 года, греческая армия, которую возглавил лично король Константин, была остановлена, а затем была вынуждена отступить на исходные позиции. Греческая пехота атаковала по всей линии фронта и достигла нескольких вклинений. 2 сентября стало решающим днем. После ожесточенной рукопашной схватки греки захватили важную высоту Чалдаг. Но сил для дальнейшего продвижения у них уже не было. 8 сентября Кемаль двинул свои войска вперед и лично возглавил контратаку, в ходе которой у неприятеля был отбит Чалдаг. Исмет потеснил греков по всему фронту. Они ретировались на западный берег Сакарьи. Турки в этом сражении потеряли 3700 убитыми и 18 000 ранеными, греки – 4000 убитыми и 19 000 ранеными. При этом подавляющее большинство греческих раненых, до 15 000, при отступлении попали в плен. Зато у турок были велики потери в офицерском составе. Из 5 тыс. офицеров, участвовавших в битве, около 300 были убиты и до тысячи – ранены. Поэтому Кемаль назвал битву на Сакарье «битвой офицеров». 18 сентября он выступил в Национальном собрании и объявил о победе.