В 1927 году было запрещено писать цитаты из Корана на общественных зданиях. Был введен европейский григорианский календарь, и день отдыха был перенесен с традиционной для мусульман пятницы на воскресенье. В 1931 году Кемаль ввел метрическую систему, которая заменила существовавшую в Оттоманской империи сложную систему мер и весов.
1 ноября 1928 года по настоянию Кемаля парламент принял закон о ликвидации неграмотности, согласно которому все турки обязаны были выучить и научиться использовать латинский алфавит. Этот алфавит был проще прежде использовавшегося в турецком языке арабского алфавита, и ликвидация неграмотности значительно продвинулась вперед с его введением. В том же 1928 году из 2-й статьи Конституции было изъято положение о том, что государственной религией Турции является ислам. Отмена арбского алфавита также стала составной частью политики деисламизации, так как отдаляло турецкий язык от исламской арабской и персидской традиции. Введение латинского алфавита вместо арабского и фамилий на европейский манер вместо прежних имен и титулов облегчило взаимодействие турецкой и европейской культур, равно как и ликвидацию неграмотности, но в то же время эта реформа затруднила изучение и усвоение прежнего культурного наследия, написанного арабским алфавитом.
Турецкий язык в султанский период активно заимствовал не только слова, но и целые выражения и даже грамматические правила из персидского и арабского, что делало его все более тяжеловесным и неудобным для передачи живой разговорной речи. В период правления младотурок пресса начала использовать несколько более упрощённый турецкий язык, что соответствовало нуждам армии и пропаганды.
Использование латинского алфавита для турецкого языка было предложено ещё в 1862 году, в эпоху Танзимата Мюнюф-пашой, но тогда эта реформа не была принята, так как казалась слишком радикальной. В начале XX века похожая реформа предлагалась группой писателей, поддерживавших младотурецкое движение, в том числе Хусейном Кахитом, Абдуллой Цевдетом и Келалом Нури, но из-за Балканских и Первой мировой войны проведение реформы было отложено. К ней вернулись в 1923 году, причем предложения были самые разные. Некоторые члены комиссий предлагали просто добавить несколько новых букв в арабский алфавит и изменить звучание существующих букв, чтобы лучше передавать звуки турецкого языка.
Арабский алфавит действительно не слишком подходил для турецкого языка. Временное введение латиницы для тюркских языков в Советском Союзе подтолкнуло Кемаля к использованию латиницы для турецкого языка. Созданная языковая комиссия должна была адаптировать латинский алфавит под турецкое произношение звуков, а также транскрибировать новые звуки старым оттоманским письмом. Итоговая версия современного турецкого алфавита была подготовлена 29-летним армянином Агопом Мартыяном всего за несколько недель. Алфавит включал в себя все основные латинские символы и несколько дополнительных букв. Из средства общения элиты турецкая письменность постепенно стала письменностью масс.
Во время одного из праздников Кемаль-паша обратился к собравшимся: «Друзья! Наш богатый и гармоничный язык сможет наконец-то выразить себя новыми турецкими буквами. Мы должны освободиться от непонятных значков, которые в течение веков держали наши умы в железных тисках. Мы должны быстро выучить новые турецкие буквы. Мы должны обучить им наших соотечественников, женщин и мужчин, носильщиков и лодочников. Это наша патриотическая обязанность. Не забывайте, что для нации служит позором то, что грамотных у нас всего 10–20 процентов».
20 мая 1928 года Национальное собрание принло решение о переводе турецкого алфавита на латиницу. Арабский алфавит был слишком сложным для большей части населения. Народ ограничивался «скудным языком пастухов», как его именовали правительственные чиновники. Необходимо «приблизить» наш язык к западноевропейскому, причем следует начать с армии и медицинских училищ, заявил Кемаль во время войны за независимость. Этот вопрос поднимался на конгрессе в Измире, но председательствующий Кязым Карабекир отклонил его, утверждая, что принятие латинского алфавита принесет Турции те же трудности, что и в Азербайджане, где впервые пытались ввести латинский алфавит еще в 1863 году.
9 августа Кемаль гулял в саду Сарайбурну. Парк раскинулся у подножия императорского дворца Топкапы, где у Золотого Рога воды Босфора встречаются с Мраморным морем. Неожиданно он приказал: «Пусть прекратят эту музыку и дайте мне тетрадь!»
Кемаль написал несколько фраз в тетради и протягивает ее Фалиху Рыфкы. Название «Текст Сарайбурну» написано латинским шрифтом. Кемаль просит кого-нибудь прочесть текст. Молодой человек начал было читать, но испугался, увидев незнакомые знаки. «Наш юный друг удивлен, так как не знает настоящий турецкий алфавит. Я попрошу прочесть текст одного из своих друзей», – заявил Кемаль и протянул его Фалиху Рыфкы. Рыфкы зачитывает слова Кемаля о том, что турецкая письменность – это не арабская письменность и турецкая музыка – тоже не арабская. В финале записки утверждалось: «Если 80 процентов нации неграмотно, то это не наша ошибка, а тех, кто, не зная характера турок, загружал его голову многосложным грузом. Настало время исправить эти ошибки. И мы их исправим. Я призываю соотечественников активно участвовать в искоренении этих ошибок. В течение года, в крайнем случае двух, всё турецкое население должно выучить новый алфавит. Своей письменностью и образом мышления наш народ покажет, что занимает свое место в цивилизованном мире!»
Толпа устроила Кемалю овацию. Он завершил свой триумф со стаканом раки в руке, заявив: «В прошлом лицемерные самозванцы имели привычку пить намного больше. Я – не самозванец, и я пью в честь моей нации». Следуя его примеру, окружающие подняли бокалы.
Все чиновники были принуждены ходить на курсы нового алфавита, и губернатор должен написать слова «жандарм» и «абрикос», Самым способным оказался молодой служащий, доставивший большую радость Кемалю. «Вы увидите, наш народ будет читать и писать гораздо раньше, чем мы думаем», – восклицал Кемаль.
Выйдя на улицу, Кемаль встретился с имамом:
– Ходжа, знаете ли вы новый алфавит?
– Нет, мой паша, я пока еще не выучил его.
Тогда Кемаль дал имаму бумагу и попросил написать молитву старым алфавитом. Имам написал, а Кемаль тотчас переписал ее латинским шрифтом: «Постарайтесь быстро выучить новые буквы и призывайте всех это делать. В следующий раз вы должны будете это знать».
1 ноября Национальное собрание проголосовало за введение нового алфавита. К тому времени движение за изучение нового алфавита охватило всю страну. Кемаль посетил побережье Черного моря и часть Центральной Анатолии и сам выступил в роли учителя, обучая офицеров и чиновников, торговцев и школьников. Все депутаты были мобилизованы для пропаганды нового алфавита, так как Кемаль откровенно угрожал противникам латиницы: «Все те, кто попытается встать на моем пути, будут безжалостно уничтожены. Мои соратники и я сам, мы пожертвуем нашими жизнями, если это понадобится, чтобы добиться триумфа этой цели».
С 1 января 1929 года было запрещено использовать старый алфавит в официальных учреждениях. Адаптационный период комиссией предлагался в размере 5 лет, но Ататюрк посчитал его «слишком долгим» и уменьшил до 2 месяцев. В то же время Ататюрк призывал все тюркские народы переходить на латиницу.
Доля неграмотных среди женщин составляла в 1927 году 91,8 %, причем почти все женщины были лишены возможности учиться. Даже среди мужчин доля неграмотных достигала 76 %.
Согласно конституции 1924 года начальное образование стало обязательным и бесплатным для всех турок, женщин и мужчин, а армия отныне должна была обучать новобранцев методам ведения сельского хозяйства. В 1926 году число учащихся в школах по сравнению с 1923 годом удвоилось, но более половины детей, в том числе четыре пятых девочек, все еще не ходили в начальную школу, а число неграмотных по-прежнему достигало 90 процентов. К середине 20-х годов в Турции было примерно 600 выпускников школы государственного управления, 500 выпускников факультета права и 900 врачей, получивших образование в Османской империи. Большинство из них были турками и почти единодушно поддержали республику. Большинство министров и многие парламентарии имели университетское образование и стали основой новой турецкой элиты. Но и в 1935 году из 40 тысяч деревень 35 тысяч еще не имели школ и только 350 тысяч детей из 1,9 миллиона обучались грамоте. Ситуация разительно изменилась к настоящему времени, но полная грамотность все еще не достигнута. Согласно данным Турецкого института статистики, в 2012 году 5,08 % турок не владели грамотой. Среди женщин этот процент составляет 8,4 %, среди мужчин – 1,74 %.
Эти данные означают, что в стране в настоящее время 2 784 257 человек не владеют грамотой, а 3 784 667 жителей могут читать и писать несмотря на то, что они не получили систематического образования. В Анталии уровень неграмотности ниже всего – здесь не умеют писать и читать всего 1,73 % жителей. Самый высокий процент неграмотного населения до сих пор остается в восточных областях Ширнак, Ван, Муш, Шанлиурфа и Агры, где этот показатель достигает 15 %. Только 12 096 830 человек (22 % населения Турции) окончили среднюю школу. Всего 121 619 турок имеют докторскую степень. Но по сравнению с временами Ататюрка эти показатели выросли в десятки раз, и процесс ликвидации неграмотности начался в его президентство.
21 июня 1934 года парламент принял закон, согласно которому каждый турок обязан был взять себе фамилию. В соответствии с Законом о фамилиях, 24 ноября 1934 года турецкий парламент присвоил ему фамилию «Ататюрк» («отец турок» или «великий турок», сами турки предпочитают второй вариант перевода). Существовавшие в Оттоманской империи титулы «паша» и «бей» были упразднены. Вместо них были введены обращения «господин» и «госпожа». Отныне Кемаль стал зваться Мустафа Кемаль Ататюрк. Среди рекомендованных фамилий, которые могли выбрать турки, были «Настоящий турок», «Большой турок», «Суровый турок».