Это было очень важное и необходимое решение. В Османской империи основная масса населения имела только имена, что создавало в стране большую путаницу. Соответствие европейской цивилизации требовало введения фамилий для всех турок.
Закон начал действовать с начала 1935 года. Каждый старался найти себе турецкую фамилию, поскольку иностранные окончания были запрещены. Таким образом, это способствовало ассимиляции армян и греков. Исмет стал Инёню в память о двух сражениях, выигранных им во время войны за независимость. Нури взял фамилию Конкер – это название местности, где он сражался бок о бок с Гази во время битвы за Дарданеллы. Министр иностранных дел стал Арас – это название реки, где он вел переговоры; Халиде Эдип взяла фамилию Адывар («Та, у которой есть имя»). Дочь Кемаля Афет взяла фамилию Инан («закон» и «вера»), а другая приемная дочь, Сабиха, ставшая пилотом, выбрала Гекчен («Приходящая с неба»). Саффет Арыкан, бывший генеральный секретарь Народной республиканской партии, предложил Мустафе Кемалю взять фамилию Тюрката – «ата» означало одновременно «отец» и «предок». Все одобрили выбор «ата» и его соединение с определением «тюрк», но большинство парламентариев посчитало, что хотя «Тюрката» грамматически и более точно, но менее гармонично, чем Ататюрк. 24 ноября 1934 года Национальное собрание единогласно предложило Кемалю стать «Ататюрком», поскольку он – истинный турок, и он обладает всеми качествами отца, одновременно доброго и строгого, для всей нации.
Французский военный атташе Курзон счел, что введение фамилий вскоре после языковой реформы и запрета восточной музыки – это некоторый перебор. И добавил: «Принятие имени “отца нации”, возможно, еще не вершина для Мустафы Кемаля. История таких великих завоевателей, как Цезарь и Александр, с которыми характер Кемаля имеет ряд общих черт, свидетельствует о том, что этих великих гениев посещали мечты, еще более амбициозные». Но вот о чем о чем, а о мировом господстве Кемаль никогда не мечтал, реалистически оценивая и шансы Турции, и свои собственные.
В 1934 году Ататюрк предоставил женщинам право голоса наряду с мужчинами. Система образования была сделана полностью светской, а в преподавании гуманитарных дисциплин упор был сделан на турецкую идентичность, а не на общеисламские корни Оттоманской империи.
В экономике Ататюрк поставил задачу добиться самообеспечения продукцией сельского хозяйства, а для поощрения промышленности использовал плановую политику, в чем-то напоминавшую советские пятилетние планы. В результате быстрыми темпами стали развиваться производство угля и стали и текстильная промышленность.
В 1936 году Ататюрк добился заключения международной конвенции в Монтрё, согласно которой был урегулирован проход судов через Черноморские проливы. Он провозгласил лозунг «Мир дома, мир за границей», который стал основой турецкой внешней политики в довоенный период. Ататюрк придерживался принципа национализма во внешней политике, и, отринув пантюркистский аспект, нашел возможность проводить миролюбивую политику в отношении всех бывших территорий Османской империи на Балканах и Ближнем Востоке, в отсутствие каких-либо притязаний в отношении этих территорий, а также стран, где проживают другие тюркские этносы. Это, безусловно, способствовало росту международного авторитета Турецкой Республики и внесло вклад в укрепление мира во всем мире. Был создан дух национального единства, усилено среди турок чувство национальной гордости, различные социальные страты объединены вокруг общих целей.
Стремление новой Турции жить со всеми в мире и дружбе неоднократно высказывалось Кемалем Ататюрком и другими турецкими руководителями. После нескольких лет разрухи, вызванной войной и иностранной интервенцией, турецкие правящие круги нуждались в такой внешней политике, которая могла бы обеспечить стране мирное, независимое существование. Ни с одним из соседних государств или подмандатных территорий Турция не в состоянии была самостоятельно вести войну с надеждой на успех. Но и коалиций, в которые бы Турция могла вступить, на мировой арене также не просматривалось.
Первой в 1920 году кемалистскую Турцию признала и поддержала Советская Россия. Дружеские отношения между двумя государствами были продолжены и в мирное время и закреплены рядом торгово-экономических и общеполитических договоров и соглашений. В развитие советско-турецких отношений 17 декабря 1925 года в Париже был заключен советско-турецкий договор о дружбе и нейтралитете. Он предусматривал, согласно статье 1-й, что «в случае военного выступления против одной из договаривающихся сторон со стороны одной или нескольких третьих держав другая договаривающаяся сторона обязуется соблюдать нейтралитет по отношению к первой». Каждая из сторон, согласно статье 2-й, также обязалась воздерживаться от всякого нападения на другую сторону и не принимать участия ни в каком союзе, политическом соглашении или ином акте одной или нескольких третьих держав, направленном против другой стороны, причём разъяснялось, что под соглашениями «политического характера» подразумеваются также все финансовые или экономические соглашения между державами, направленные против другой договаривающейся стороны. Надо добавить, что попытка советской стороны при подготовке договора включить в него положение, фактически облегчающее проход через проливы советских военных судов, окончилась неудачей, поскольку «турецкое правительство хотело не обострять, а укреплять отношения с другими государствами», чему могла помешать уступка в вопросе о проливах, сделанная СССР в нарушение лозаннских договоренностей. После заключения договора с СССР турецкие дипломаты начали активно проводить в жизнь тезис Кемаля Ататюрка о том, что «Турция должна быть мостом между Западом и Востоком».
Парижский советско-турецкий договор неоднократно дополнялся анкарскими протоколами 1929, 1931 и 1935 годов и, соответственно, пролонгировался в общей сложности вплоть до 1945 года.
После Лозаннской конференции Турция установила дипломатические отношения со многими европейскими странами – Германией, Австрией, Болгарией, Венгрией, Польшей, Югославией и др.
Важным стало подписание 22 апреля 1926 года в Тегеране договора о нейтралитете между Турцией и Ираном, что способствовало нормализации ирано-турецких отношений, носивших до этого напряжённый характер вследствие частых пограничных конфликтов, связанных прежде всего с волнениями и восстаниями среди курдов, как иранских, так и турецких. Согласно этому договору, стороны отказались от всяких актов агрессии друг против друга, обязались не вступать ни в какие политические, экономические или финансовые соглашения, направленные против другой договаривающейся стороны, а в случае военного нападения на другую сторону сохранять нейтралитет, включая вооружённый, если будет иметь место попытка использовать территорию одной договаривающейся стороны для враждебных действий против другой договаривающейся стороны. Договор предусматривал также обязательство обоих государств не допускать на своей территории организации или групп, преследующих цели, враждебные другой стороне, и принимать меры против преступной деятельности пограничных, преимущественно курдских племён.
Несмотря на этот договор, ирано-турецкие отношения и в дальнейшем неоднократно обострялись из-за пограничных конфликтов. Окончательное урегулирование спорных пограничных вопросов между Ираном и Турцией произошло только в 1932 году. Тогда же указанный договор 1926 года был возобновлён на новый срок.
Большое значение Мустафа Кемаль Ататюрк придавал официальному визиту в Турцию иранского шаха Резы Пехлеви в июне 1934 года. Маршрут визита пролегал от турецко-иранской границы через Карс и Эрзурум до Трабзона, откуда шах на броненосце «Явуз» прибыл в Самсун, а оттуда поездом – в Анкару. Здесь, на вокзале, он в торжественной обстановке был встречен президентом Турции и членами правительства. Кемаль устроил ему пышный прием, какого не удостаивался до этого ни один из иностранных визитеров. Высокого гостя, с энтузиазмом относящегося к кемалистским реформам, всюду встречали восторженные толпы людей. Шах посетил не только Анкару, но и другие города и военные гарнизоны.
Кемаль не терял надежды решить в свою пользу в будущем некоторые отложенные проблемы. После победы над греками он заявил в интервью газете «Фигаро»: «Мы требуем себе все территории, которые пока остались вне нашего контроля и которые являются чисто турецкими». На просьбу уточнить, о каких именно турецких землях идёт речь, Кемаль ответил: «Фракия до Стамбула и Марицы, Анатолия, район Мосула и половина Ирака».
В сентябре 1932 года в беседе с американским генералом Макартуром в Анкаре Кемаль-паша подтвердил свою решительность: «Даст Бог, если буду живым, Мосул, Киркук и острова Эгейского моря возьму обратно». Но этой мечте не суждено было сбыться.
Среди основных проблем, которые ждали своего решения после Лозанны, были: урегулирование внешней задолженности Турции перед странами Антанты и США; Мосульский вопрос, возникший в результате захвата Англией нефтеносных районов Мосула и Киркука на территории прежней Месопотамии; восстановление дипломатических отношений с США, разорванных после начала Первой мировой войны (здесь серьезной проблемой, мешавшей нормализации отношений, был геноцид армян); возвращение Турции санджака Хатай (Александретта), удерживаемого Францией в качестве её подмандатной территории в составе Сирии. К более частным вопросам можно было отнести обмен населением с Грецией; принятие нового таможенного тарифа вместо прежнего, весьма невыгодного для турок; условия деятельности в стране иностранных концессий, школ, торговых палат и других учреждений. Большинство указанных проблем были более или менее удовлетворительно для Турции разрешены еще в период правления Кемаля.
Спор о территориальной принадлежности Мосула был одной из главных проблем после лозаннских переговоров. Англичане захватили район Мосула в ходе Первой мировой войны в 1918 году, уже после заключения перемирия, и, учитывая его стратегическую важность и нефтяные богатства, включили в состав Ирака, ставшего в августе 1920 года по решению Лиги Наций подмандатной территорией Англии. Турецкие власти не признали этот захват, утверждая, что вилайет населён в значительной степени турками и входит в национальные пределы новой Турции.