— Нам больше нечего сказать журналистам. Пожалуйста, уходите.
Она собралась закрыть дверь, и Стивен придержал ее, изобразив на лице дружелюбную улыбку.
— Я не журналист, миссис Келли. Меня зовут Стивен Данбар. Я пытаюсь выяснить правду о смерти вашего сына.
Миссис Келли подозрительно оглядела его с головы до ног.
— Откуда мне знать, что вы не лжете? — проворчала она.
Не отпуская дверь, Стивен одной рукой достал удостоверение и показал ей.
— Здесь говорится, что вы врач, — заметила женщина.
— Да, но я работаю следователем. Я действительно пытаюсь выяснить правду о смерти Майкла.
Миссис Келли сдалась.
— Проходите…
Она провела его в крохотную гостиную и жестом предложила сесть.
— Мистер Келли на работе?
— Спит.
— Спит?
— Он болен.
— Ничего серьезного, надеюсь?
— На него напали двое рейнджеров.
Стивен, покойная жена которого была родом из Глазго, был хорошо осведомлен о взаимной ненависти болельщиков двух крупнейших футбольных клубов города.
— Насколько я понимаю, он болеет за кельтов? — сочувственно спросил он.
Мэй кивнула.
— Здесь сплошные болельщики, — мрачно сказала она. — Брайан выходил из пивной, на нем была кельтская куртка, и эти парни набросились на него и сильно избили.
Стивен покачал головой.
— Сочувствую. Вы, наверное, знаете, о чем я собираюсь вас спросить?
— О том же, что и остальные — откуда у нас информация о том, что со смертью Майкла не все так просто, как нам сказали.
— Примерно так, — кивнул Стивен. — В частности, что заставило вас решить, будто ваш сын возвращался в Великобританию для выполнения «секретной миссии», как это назвали газетчики?
— Я не могу вам сказать, — ответила Мэй. — У парня, который рассказал нам об этом, будут большие проблемы. Но поверьте мне, он знал, о чем говорит.
Стивен уже собирался задать очередной вопрос, но в этот момент открылась дверь соседней комнаты, и на пороге в кельтской куртке и кальсонах появился Брайан Келли, заполнив собой весь дверной проем.
— Я предупреждал тебя не пускать в дом этих педиков! — проревел он, обращаясь к Мэй.
— Он не из газеты, — тихо ответила жена. — Он следователь.
— Какой, в задницу, следователь! — взорвался Брайан. Сильно разбитое лицо придавало ему еще большую свирепость. Он попытался наброситься на Стивена, но тот мгновенно вскочил с места, ловко избежал захвата и в следующую секунду скрутил Брайану руки за спиной. Медленно и осторожно усадив противника в кресло, на котором только что сидел сам, Стивен представился:
— Я Стивен Данбар из инспектората «Сай-Мед». Я хотел бы задать вам несколько вопросов, мистер Келли.
Брайан бросил злобный взгляд на свою жену и сказал неохотно:
— Будь добра, приготовь нам чаю.
Мэй вышла из комнаты, а Стивен сел напротив Келли и оглядел его лицо.
— Господи, вы словно в боевых действиях побывали.
— Ублюдки рейнджеры, — процедил Келли сквозь зубы, касаясь пальцем распухшей скулы. — Я так понял, вы тут, как и остальные, хотите выяснить, кто помог нам устроить скандал лживым ублюдкам из Министерства обороны? Так вот, мы не скажем.
— Это поможет выяснить подробности о смерти вашего сына.
— Нет, не поможет, — отрезал Келли. — Мы сказали все, что им нужно, чтобы ответить на наши вопросы, но им важнее добраться до парня, который дал нам эту информацию.
— Что ж, выходит, он единственный, кто знает, что произошло на самом деле, — заметил Стивен. — Вы вполне могли все это придумать.
— Иди в задницу, — злобно прошипел Келли.
— Впрочем, ваша жена уже сказала мне, что вы не собираетесь ничего рассказывать об источнике информации, и я уважаю ваше решение.
Келли поднял глаза на Стивена, и тот с удивлением увидел в глазах мужчины страх.
— Мы обещали, — пробормотал Брайан. — Мы обещали парнишке, что никому не скажем…
— Разумеется. — Стивен видел, что Келли явно хочет еще что-то рассказать. — Но?..
— Именно это хотели узнать те ублюдки рейнджеры, — прошептал Келли.
— Что? — воскликнул ошеломленный Стивен. — Люди, которые напали на вас, хотели знать, кто рассказал вам, что со смертью Майкла что-то нечисто?
Келли молчал, уставившись в пол.
— Ваше молчание означает, что вы им сказали?
— Мне пришлось. Они из меня чуть кишки не вынули.
— Что ж, значит, кот в любом случае уже не в мешке.
Келли явно был пристыжен.
— Это товарищ Майкла, — сказал он. — Джим Лесли.
— Он тоже моряк?
Келли кивнул.
— Он попросил нас не говорить никому, но был сильно взбешен тем, что случилось с Майклом.
— А что на самом деле случилось с Майклом? — осторожно спросил Стивен.
— Джим сказал, что Мика вызвали в Великобританию, но он не знал, зачем — это был секрет. Майкл сказал, что не имеет права рассказывать. А следующее, что узнал Джим — что Майкл опять в Афганистане, лежит в полевом госпитале. Ему сказали, что Мик получил осколочное ранение и началось заражение крови, но никто ничего не знал об обстоятельствах ранения, а Джиму удалось попасть к Майклу… когда уже было слишком поздно.
— Слишком поздно?
— Они дали ему возможность проводить его в последний путь.
— То есть Джим Лесли видел тело вашего сына в Афганистане после его смерти? — уточнил Стивен.
— Именно это я сказал, — проворчал Келли. — А теперь у Джима будут большие проблемы, потому что я проболтался.
— Не думаю, что у вас был выбор в той ситуации, мистер Келли, — сказал Стивен, но это, конечно, было слабым утешением.
В этот момент вернулась Мэй, неся на круглом металлическом подносе с изображением венецианского Гранд-канала три чашки чая и три шоколадных бисквита. Она подозрительно оглядела мужчин, словно пытаясь понять, что происходит. Они выпили чай с печеньем в неловком молчании, затем Стивен сказал:
— Что ж, очень жаль, что вы не смогли помочь в моем расследовании, мистер и миссис Келли, но я, разумеется, все понимаю.
Келли бросил на него благодарный взгляд.
— И примите мои соболезнования по поводу потери сына, — закончил Стивен.
Двадцать пять
Выйдя из дома Келли, Стивен намеревался пешком дойти до автомагистрали и поймать там такси или дождаться идущего в город автобуса. Он чувствовал себя ланью в каменном лесу — глаза охотников неотрывно следили за ним, и нужно было постоянно быть настороже. Трое юнцов, стоявших на крыльце подъезда, явно обдумывали, не завладеть ли бумажником и сотовым телефоном Стивена, но, видимо, тот факт, что Стивен был за метр восемьдесят ростом и в хорошей физической форме, заставил их передумать. Он, не сбавляя шага, прошел мимо них, предчувствуя, что скоро прибудет подкрепление — один из парней, надвинув поглубже капюшон, звонил по мобильному телефону.
Однако до автострады он добрался без происшествий и сел в желто-зеленый автобус, который вскоре появился на остановке. Глядя в окно второго этажа автобуса, Стивен размышлял о том, что узнал от Брайана Келли. Тот факт, что Келли избили не болельщики другой футбольной команды или фанатики-сектанты, внушал серьезные опасения. Реальной целью нападавших было выяснить, откуда Брайан добыл информацию о смерти сына, и это могло означать, что Джим Лесли в большой опасности. Как только Стивен окажется в менее людном месте, он предупредит «Сай-Мед». Однако от Брайана он узнал и кое-что положительное: Майкл Келли точно умер в Афганистане. Джим Лесли видел там его тело, значит, вероятность того, что Майкл мог встретить свою смерть в Англии, исключалась. Если Джон Мотрэм был прав и Майкл оказался тем самым донором — а в этом почти не было сомнений — он вернулся в Афганистан сразу после процедуры взятия костного мозга.
Но что случилось потом? Простое невезение? Майкл был убит, как только сошел с трапа самолета? Ведь он не успел даже вернуться в свою часть. Однако никто не знал ни о каком происшествии, во время которого предположительно был ранен Майкл — так сказал родителям друга Джим Лесли, который видел тело погибшего в Кэмп Бастион… тело погибшего Майкла… тело Майкла.
Стивена снова одолели сомнения. В конце концов, нельзя исключить возможность того, что Майкл Келли умер в Великобритании. Может быть, в Афганистан вернулся лишь его труп.
Стивена все сильнее интересовала пересадка костного мозга, происходившая в Лондоне. Каким образом солдата морской пехоты, служившего в Афганистане, могли выбрать в качестве донора? Кем был пациент? Здесь наверняка замешано нечто более важное, чем деньги, иначе как объяснить такую конспирацию? Согласившись с Мотрэмом в отношении возможной личности пациента, Стивен предположил, что цена могла значительно вырасти, если пациентом был член одного из руководящих семейств какой-нибудь арабской страны, от поддержки которой зависело благосостояние Великобритании или США. Он даже мог быть влиятельной фигурой в администрации не очень дружественной страны, которому пришлось искать помощи в Лондоне, не имя возможности получить ее у себя дома — и за эту услугу ему придется расплатиться позже. Однако какая необходимость так тщательно скрывать тяжелый лейкоз, который требует отчаянной меры — пересадки костного мозга?..
Выйдя из автобуса, Стивен отыскал безлюдное местечко и набрал номер «Сай-Мед». Он попросил дежурного офицера немедленно запросить Министерство обороны о текущем местопребывании и состоянии здоровья солдата морской пехоты Джеймса Лесли, несущего службу в 45-м отряде коммандос в составе Северной тактической группы провинции Гильменд. Он надеялся, что если «Сай-Мед» проявит интерес, то противник дважды подумает, прежде чем совершать против Джеймса какие-либо незаконные действия.
Стивен перекусил сэндвичем и пивом в кафе в центре города, а затем по дороге к автомобильной стоянке позвонил Талли. Он вздохнул, в очередной раз услышав автоответчик. Работа врачом в муниципальной больнице означала, что человек редко может ответить на звонок в дневное время. Стивен оставил Талли сообщение о том, что закончил дела в Шотландии и может остановиться у нее по дороге обратно, если ее это устроит. И попросил ее сообщить, если она не сможет.