— Ты серьезно?
— Да.
— Надо подумать…
— Надо не думать, а делать, а то так еще двадцать лет потеряем. А как вернемся, я свожу тебя к своим родителям.
Женя резко обернулась.
— Что?
— Я хочу представить им тебя. Они давно об этом просили.
— Клим… Я…
— Что ты?
— Мы ни о чем не договаривались, — тихо, но уверенно произнесла Женя.
— Эй, ты съела MM’s!
— Клим!
— Ты не хочешь быть со мной? — серьезно спросил он.
На мгновение ему показалось, что сейчас она скажет «нет». Но она ничего не сказала. Вновь отвернулась к реке.
— Жень, поговори со мной, — потребовал Клим. — Давай же. Сейчас мы одни и спешить нам некуда. Ты давно разлюбила меня, да?
— Нет... Но это слишком серьезный шаг. Я не могу принять решение так быстро.
— Почему? Ради этого нам потребовалось прождать двадцать два года, забраться на край света, а тебе едва не умереть. Что тебе еще нужно, чтобы принять это решение?
— Ты не понимаешь…
— Да. Не понимаю.
— А если все пойдет не так…
— Мы и так вместе последние двадцать лет. И вроде пока что все идет так. И знаешь, я начинаю думать, что ты не этого боишься.
— А чего?
— Ты боишься позволить это себе, а это разные вещи. Женя, что случится, если ты подпустишь меня ближе?
Маленькая девочка в пустой комнате, протягивающая к нему руки. И барьер, который он не смог преодолеть. Потому что как бы сильно она не хотела к нему, она себе этого не разрешила.
Клим развернул ее к себе за плечо. Женя позволила, но при этом старательно не смотрела ему в глаза.
— Если ты разрешишь себе это? Что будет? — повторил он.
Она закрыла глаза. Из-под сомкнутых век скользнула слеза.
— Просто скажи мне.
— А вдруг все выйдет из-под контроля? — выдохнула Женя.
— Из-под чьего контроля?
— Моего.
— А зачем тебе все контролировать?
— Чтобы все было в порядке…
Клим не удержался и прижал ее к себе.
— Тебе не нужно все контролировать, — вздохнул он. — Люди вполне могут решать сами за себя. Ты не в состоянии повлиять на то, что с ними происходит. Ты не ответственна за них. Только за себя. Так и реши только за себя. Твоя мать сделала свой выбор. Твой отец умер не потому, что ты плохо заботилась о нем. И Владимир Павлович тоже. Они просто были очень стары. А тот дебил семнадцать лет назад наговорил тебе гадостей, потому что ты задела его самолюбие, и на самом деле его интересовал только он сам, а не ты. И это все не твоя вина. Да, ты можешь ни к кому не привязываться. И обратиться в реку. Но знаешь, почему с тем человеком такое случилось? Потому что это была не жизнь. Держись он хоть за кого-то, он бы остался самим собой. Ты хочешь стать рекой?
Женя заплакала.
Клим смотрел на воду и ждал, когда она успокоится. И жалел того неведомого ему человека, что однажды ощутил себя настолько одиноким.
Наконец Женя затихла и подняла к нему лицо. Оно блестело от слез. Смотрела она насупившись и явно готовясь защищаться. Клим вытер ее щеки. Она насупилась еще сильнее. Смешной ежик.
— Не бойся, — улыбнулся Клим. — Все будет хорошо. Тебе понравится. От тебя не потребуется ничего сверхъестественного. Обещаю, не будет ничего, чего ты не захочешь. Просто я буду ближе. Я хочу за тобой поухаживать. Разреши мне.
Он думал, его последние слова ее успокоят, но глаза у Жени стали большими, и она попыталась отстраниться.
— Ты чего? — не понял Клим. — Что я опять сказал не так?
— Клим...
— Ты правда думаешь, что если примешь от меня заботу и помощь, случится конец света?
— Я…
Она будто хотела сказать что-то еще, но не смогла, сжала губы. Но Клим понял. Ежику нужны иголки, чтобы защищаться. Но это значит, что никто не может его погладить. Если ежик хочет, чтобы его погладили, он должен подставить животик. А это уже опасно.
— Ты просто не умеешь, — закончил Клим. — Принимать заботу. И просить. Знаешь, может и секс ты поэтому воспринимаешь в штыки. Там, где надо отдаться на волю другому, ты просто не можешь. Но секс — он не про слабость, а про умение расслабиться и получать удовольствие. Принимать.
— И отдавать… — еле слышно сказала Женя.
Клим вздохнул.
— Когда заботишься о том, кого любишь — это в удовольствие. Неужели ты кормила меня столько лет только для того, чтобы потом стребовать долг?
Она возмущенно помотала головой. Клим снова улыбнулся.
— Не переживай, я не собираюсь рвать жилы и переступать через себя. Зато теперь я точно знаю, чем мы займемся в августе.
— Чем?
— Будем учить тебя принимать заботу.
— Ха-ха, — ответила Женя, высвободилась из его объятий и быстро пошла дальше по пляжу. Клим кинулся за ней.
— Что я опять сказал?
— Ничего. Это все не смешно.
— Я не смеюсь. Я серьезно.
— Я знаю, это и пугает. Если ты что-то решил, то доводишь это до конца, а я не сказала, что согласна…
— Тогда скажи, что не согласна! — воскликнул он.
Женя снова остановилась. Клим рывком обогнул ее. Она стояла, зажмурившись и закусив губу.
Что ж, это будет сложно. Но он отвезет ее в какое-нибудь глухое место и там будет планомерно за ней ухаживать. Нежно. Со вкусом. Начиная с массажа рук по утрам и заканчивая массажем плеч по вечерам. Что-то много массажа… Нет, массажа много не бывает! И вот когда она расслабиться… Он тоже стребует с нее массаж!
О, да он, оказывается, тоже умеет быть коварным. И, судя по всему, не столь бескорыстен, как пытался тут доказать.
Осталось куда-то сбыть Макса на время их рандеву.
Стоит предложить ему съездить на деревню к бабушке. После этого он согласится на любой другой план.
— Ты не говоришь «нет», — резюмировал Клим. — Просто не можешь сказать «да». Хочешь, я скажу это за тебя?
Она покачала головой.
— Я сама, — прошептала она. — Просто не торопи.
Клим возликовал. Все! Они вместе! Боги… Двадцать два года и одного общего ребенка спустя они вместе. Настроение взлетело до небес. Ему захотелось смеяться. И он не удержался: подхватил Женю за талию и закружил. Она взвизгнула.
— Клим!
Спина предательски заныла. Жалея, что ему не двадцать три, Клим поставил Женю обратно на каменистый берег.
— Когда ты влюбилась в меня?
— Прекрати, — снова шепотом попросил она.
— Нет, я хочу знать! Давай же, здесь никого нет! И как ты себе нас представляла? Ведь представляла же! Чего тебе хотелось? Давай, говори! Все сделаем!
Не будь он в такой эйфории, он бы ее пожалел. Женя смотрела на него с такой мольбой и таким отчаянием. Но Климу надоели эти прятки. Слишком долго они оба ходили вокруг до около. Пришло время действовать.
— Ну же, — попросил он.
Женя протяжно выдохнула, сдаваясь. Воровато осмотрелась. И Клим уверился, что сейчас она его поцелует. Давай же…
Но вместо этого Женя запустила ладони в карманы его ветровки и положила голову ему на плечо. Это было настолько неожиданно, что Клим на мгновение опешил. Ну нет… Не может быть…
Им очень много предстоит наверстать.
— Давно так хотела, — смущенно призналась Женя. Клим снова обнял ее за спину. Пробежался взглядом по противоположному берегу. А потом закрыл глаза. Тихо плескалась вода. Где-то кричала парящая в воздухе птица. Они были совсем одни. И он понял, что тоже давно хотел этого — именно так! — и хотел даже больше, чем поцелуя.
Подумалось: а что, если все эти годы, сами того не зная, они шли к этому берегу, чтобы вот так обняться, и все это было предопределено еще в тот момент, когда Женя, забравшись в его комнату через окно, упала на него, и ее локоть воткнулся ему в грудь. Судя по всему, он попал прямо в сердце.
Дед говорил, Соколовы выбирают раз и навсегда. Много лет назад он выбрал Женю и сам этого не понял. Но всегда оставался верным своему выбору. Просто у них это вот так странно получилось. Но разве странно — это обязательно плохо?
Клим вдруг снова ощутил себя молодым. До одури захотелось сотворить какое-нибудь сумасбродство. Вот прямо сейчас, пока еще в нем не заговорил старик, который периодически уже начал давать ему советы.
Ему всего сорок пять!
Жизнь только начинается!
И Клим отстранил Женю и принялся раздеваться.
— Ты чего? — поразилась она.
— Я хочу купаться. Пошли со мной.
— Рехнулся? Мы на севере! То, что сейчас лето, еще ничего не значит!
— Да мне все равно. Я закаленный.
— Я в этом не участвую.
— Как хочешь.
— Сумасшедший!
— Еще скажи, что тебе это не нравится!
— Нравится, — выдохнула Женя, глядя на него с обожанием.
И тогда Клим и вовсе преисполнился решимости, скинул штаны, оставшись в трусах, и ринулся в реку. Вода была ледяная. Дыхание перебило, но потом он справился с собой и окунулся. Показалось, что заново родился.
Тяжело дыша и обтекая, Клим вышел на берег, где, скептически глядя, ждала Женя.
— А теперь греться, — сказал он.
— Разведешь костер? Или сотворишь заговор?
Клим широко улыбнулся.
— У меня есть ты.
— Нет. Не смей. Клим, не смей, ты мокрый и холодный... А-а-а!
Будь в этот момент кто-то на берегу, смог бы пронаблюдать чудесную картину: доктор исторических наук убегает от почти раздетого начальника следственного отдела. Хвала богам, никого там не было.
Глава 10
— Дом, милый дом…
— О да, цивилизация!
— Чем тебе Алтай не цивилизация?
— Душ, интернет, холодильник…
— Мяяяяяяяяяу!
— Здравствуй, животное, и мы тебе рады.
— Мяяяяяяяяяу!
— Кто-нибудь, покормите Петьку.
— Черт, паучей не осталось, надо в магазин идти.
— Мяяяяяяяяяу!
— В магазин по любому надо.
— Мяяяяяяяяяу!
— Ну, иди сюда, я тебя поглажу.
— Мяяяяяяяяяу!
— Я в душ!
— Эй!
— Что? Я забил поход в душ, еще когда мы в машину садились…
— Мяяяяяяяяяу!
— Кто-нибудь, сходите в магазин, пока этот кот не сожрал нас.