Гао Сян не обманул: когда они подошли ближе, туманное марево рассеялось, и стало видно, что чантин – целый комплекс павильонов, в том числе и торговых, что делало его похожим на полноценный посёлок.
Караван не планировал останавливаться в чантине надолго. Гао Сян распорядился напоить лошадей, свободные люди расположились в чайной.
Сяоцинь опять дёрнул Чэнь Ло за рукав и сказал:
– Давай останемся здесь на ночь.
– Зачем? – не понял Чэнь Ло.
Сяоцинь покашлял в кулак и рассудительно, но нисколько не убедительно начал:
– Караван пойдёт кружной дорогой к малым вратам, а нам нужно к главным.
– Какая разница, с какой стороны в столицу входить? – не понял Чэнь Ло.
– Большая, – важно отметил мальчишка, но на этом его объяснения и кончились.
– А не хотите меня нанять охранником? – с надеждой спросил Ято, когда Чэнь Ло сказал караванщикам, что в чантине они распрощаются.
Но Сяоцинь припрятал кошель, который вручил им Гао Сян за охрану каравана, и сказал категорично:
– Нет. У нас дела в столице. Шататься по цинлоу и питейным заведениям недосуг.
– Ну, может, свидимся ещё, – проговорил Ято напоследок, и караван скоро потянулся кружной дорогой к невидимой ещё столице.
– И? – спросил Чэнь Ло, когда они с Сяоцинем остались одни. – Что ты задумал?
– Ничего, – похлопал глазами мальчишка. – Разве не хочешь отдохнуть сначала? Десять ли до столицы, ты же слышал. А в твоём состоянии…
Чэнь Ло выгнул бровь, но спорить не стал. Вероятно, Сяоцинь сам устал, но не хотел этого показывать, предпочитая свалить вину за неожиданную остановку на Чэнь Ло.
– А не боишься, что это второй Яцзин? – уточнил он на всякий случай. – Вряд ли здесь есть похоронный дом.
– Хм, а Чанцзянь на что? – и ухом не повёл мальчишка.
Чэнь Ло поднял руки в знак того, что спорить не будет.
В чантине можно было снять комнату на ночь или на несколько дней, еда оплачивалась отдельно. Сяоцинь хоть и получил кошель от Гао Сяна, но щедрее от этого не стал: и комнату, и еду запросил самую дешёвую, слуге даже чаевых не обломилось. Чэнь Ло прибавил немного от себя, потому что на слугу было жалко смотреть.
Чэнь Ло оставил в комнате меч и пожитки и сказал, что побродит по чантину. Ему хотелось взглянуть на торговый павильон. Сяоцинь компанию ему составлять отказался.
В торговом павильоне продавалось многое, но цены так заламывали, что Чэнь Ло ощутил себя нищим, едва переступил через порог. Но уходить, ничего не купив, было неловко, тем более что хозяин глядел на него с надеждой. Чэнь Ло взял двумя пальцами какой-то платочек и осведомился о цене. Но когда он сунул руку за пазуху, чтобы достать кошель, то обнаружил, что кошеля там нет – забыл его в комнате. Чэнь Ло кашлянул, неловко положил платочек обратно и вышел из торгового павильона, пообещав вернуться уже с деньгами.
Вслед ему прозвенела уничижительная тишина…
106В чём этот молодой господин разбирается лучше всего?
Чэнь Ло твёрдо решил вернуться с деньгами и купить чёртов платок, а то и целую дюжину, дабы утереть нос торговцу. Как посмел тот глядеть на него столь пренебрежительно!
Драгоценную яшму даже углём не вычернить. Сколько они уже ни путешествовали, Чэнь Ло всё никак не мог с этим свыкнуться. Он, молодой господин и наследник богатой семьи, происхождением своим не кичился, но привык, чтобы к нему обращались согласно его положению. В Мяньчжао никто не посмел бы говорить с ним неуважительно. Чэнь Юй бы на его месте…
А Чэнь Юй и так на его месте.
Чэнь Ло скрипнул зубами, подавляя накатившую злобу, похлопал себя по груди ладонью, избавляясь от горячего всплеска в венах. Вот только приступа ему сейчас не хватало!.. Он разом помрачнел, забыл о неприятном торговце и поспешил вернуться в снятую комнату.
Он открыл дверь, перешагнул через порог и сразу понял, что вернулся не вовремя. Сяоцинь переодевался. Чэнь Ло резко развернулся спиной к нему.
Воцарилось молчание.
Чэнь Ло мог представить себе выражение лица Сяоциня, пока тот – судя по шуршанию – пытается напялить на себя одежду, не попадая в рукава и путаясь в завязках и собственных распущенных волосах, и придумать какое-то объяснение или оправдание. Ставить его в неловкое положение Чэнь Ло не хотел, но теперь уже не притворишься, что ничего не видел. Поэтому он кашлянул и сказал, тщательно подбирая слова:
– Можешь не торопиться. Я уже всё знаю.
Шуршание за его спиной резко оборвалось, тишина стала звенящей. Чэнь Ло усмехнулся, представив себе, как округлились глаза Сяоциня… нет, Сяоцинь, когда она это услышала. Должно быть, сейчас в её голове вертится один только вопрос: «Как он узнал?» – и, разумеется, ему не стоит признаваться, что он подглядел, пусть и нечаянно.
– Конечно же, я могу отличить женщину, пусть даже переодетую, от мужчины, – сказал Чэнь Ло назидательно, – в женщинах-то я разбира… ай!..
В него чем-то прилетело сзади. Сапогом, как выяснилось. Чэнь Ло сдержался, хотя очень хотелось подобрать сапог и отправить его в обратный полёт.
– Я понимаю, – продолжил он, – почему ты так сделала. Женщинам опасно путешествовать одним в мире мужчин. Но не беспокойся, со мной тебе ничего не грозит. Я никогда бы ничего подобного не сделал… с тобой.
Видимо, эту оговорку делать не стоило, потому что прилетел и второй сапог. Но Чэнь Ло всего лишь хотел прояснить ситуацию, чтобы Сяоцинь ничего себе не надумала. Он до этого притворялся, что ничего не замечает, потому что его устраивали их отношения, и он не хотел, чтобы что-то изменилось только потому, что он разоблачил девчонку. Женщину он в ней не видит, покушаться на её честь не собирается, но если она начнёт от него шарахаться или, того хуже, на него заглядываться, то остаток пути дастся им нелегко.
Решив, что он простоял спиной к ней достаточно, Чэнь Ло обернулся. Сяоцинь уже оделась, но волосы по-прежнему остались распущенными, будто за их волной она хотела отгородиться от любых взглядов. Жёлтые глаза сердито поблёскивали.
«Чем я её рассердил? – недоумевая, подумал Чэнь Ло. – Уж точно не тем, что разоблачил. Не поймёшь этих женщин…»
– А по-твоему, женщина не может стать аптекарем? – сквозь зубы спросила Сяоцинь. – Не может стать кладоискательницей? По-твоему, женщина должна только мужчин в цинлоу ублажать?
Чэнь Ло захлопал глазами. Ничего подобного он не имел в виду. К тому же представить Сяоцинь в цинлоу… Разве только служанкой?
Сяоцинь, видно, что-то поняла в его взгляде, потому что рассердилась ещё больше, но под рукой больше ничего подходящего не оказалось. Тогда она скомкала ленту для волос и зашвырнула в Чэнь Ло. Лента изобразила жалкий полёт и, конечно же, не долетела. Чэнь Ло вздохнул, подобрал ленту, отряхивая её от пыли, и протянул на ладони Сяоцинь. Та на его руку уставилась, как на гремучую змею. Чэнь Ло уже видел у неё несколько раз такой взгляд, и он ему не нравился отчего-то.
– Ладно, ладно, – примирительно сказал он, беря Сяоцинь за плечи и заставляя её сесть на кровать.
– Ты что делаешь?! – возмутилась она.
– Соберу тебе волосы, – пояснил свои действия Чэнь Ло, – а то ты… как горная ведьма, честное слово…
Сяоцинь такое сравнение, понятное дело, нисколько не порадовало.
– А ты и причёски женщинам делать умеешь? – ядовито осведомилась Сяоцинь. – В цинлоу руку набил?
Чэнь Ло поджал губы:
– У меня много младших сестёр. Конечно же, умею… И почему ты вечно мне цинлоу в глаза тычешь?.. Обязательно ко всему приплетать цинлоу?..
«В цинлоу не руку набивают, а кое-что другое», – при этом подумал он, но, разумеется, не сказал этого вслух.
Волосы Сяоцинь он собрал так же, как и свои собственные – в пучок на затылке, решив, что женская причёска ей не пойдёт. К тому же у него не было ни шпилек, ни лент, чтобы сделать ей женскую причёску, да он и больше бахвалился, чем умел. Младшим сёстрам причёски делать – большого ума не надо: рогульки скрутил и бантиком подвязал, вот и вся причёска.
Сяоцинь сидела так, словно бамбуковый стебель проглотила.
Чэнь Ло вздохнул.
107Беспокойная ночь в чантине
Когда свечерело, Чэнь Ло решил проявить благородство и лечь спать на полу, оставив кровать Сяоцинь. Но подушку и одеяло он всё-таки забрал: благородство благородством, а про ночные сквозняки забывать не стоило.
Сяоцинь была слишком занята произошедшим, чтобы оценить и то и другое. Когда Чэнь Ло подошёл, чтобы избавить кровать от лишних вещей, она от него отпрянула и покосилась на него с явным подозрением. Чэнь Ло сделал вид, что ничего не заметил – поднаторел уже.
Устроив себе постель, Чэнь Ло положил у импровизированного изголовья меч. Мало ли что? За время этого путешествия он уже таких страстей насмотрелся, что нисколько не удивился бы, если бы посреди ночи из-под кровати полезли гуи или ещё какая-нибудь пакость. Опасаться, впрочем, стоило не только ночных тварей: кто знает, что за люди остановились в чантине? Проснуться с перерезанной глоткой из-за жалкой горстки серебра Чэнь Ло нисколько не хотелось.
После он решил снять цзяньсю и почистить его. Оно порядком запылилось, а песок набился в серебряную вышивку и поскрипывал там при каждом движении. Звук этот хоть и был едва различим, но Чэнь Ло не нравился. Слух у него обострился, что ли, если он так остро реагировал на каждый шорох? Он покачал головой и стал раздеваться.
– Ты что делаешь? – сейчас же вскинулась Сяоцинь.
Чэнь Ло выгнул бровь и, демонстративно обойдя её, открыл окно и несколько раз встряхнул цзяньсю. Песка высыпалось куда больше, чем он ожидал. Чэнь Ло чуть отвернул лицо, чтобы не запорошить глаза, и хорошенько выбил одежду о ставни. Пылевое облако попыталось заползти в комнату, но Чэнь Ло оказался проворнее и захлопнул окно. Оглядев цзяньсю, он остался доволен результатом, но надевать его обратно не стал, вместо этого повесил на распялках у окна, чтобы выветрилось. С сапогами он проделал едва ли не то же самое, что с цзяньсю, и песка из них высыпалось с два цзиня