— Ты видела зверя? — с сомнением протянула золотоволосая девушка, прикусывая губу, словно надеясь, что все ее страхи и подозрения вот-вот развеяться. Рэй не знала, чего боялась Даяна, но точно не существование священного судии.
— Нет, не совсем так. А кто-то вообще его видел?
— Единственным живым свидетелем Божьего суда был наш предыдущий староста, прадед Даяны, — Сет вынес из кухни две дымящиеся кружки чая и по очереди отдал их девушкам. — Его с сыном во время охоты настигла буря, всю ночь они плутали в лесу, пока не наткнулись на огромного черного волка со змеиными глазами. Бывший староста вернулся в деревню без ноги и немой, повредился рассудком, а его сын, Берт, поведал всем об увиденном. С этого момента и возродился культ зверя. Вот только мне повелели караулить дорогу и гонять каждого, кто попытается выбраться, подобно собаке овцу. Никто не вернулся с тех пор, ни один, а за последние пять лет их было одиннадцать.
— Их убивали?
Герои промолчали, баюкая горячие кружки в ладонях, но ответ был очевиден.
— Поэтому ты хочешь уехать? — Рэй посмотрела на грустную Даяну, и та, не поднимая глаз, тихо призналась.
— Я узнала обо всем случайно. Была еще ребенком, и, как и все, стояла в кругу людей возле леса. Они все кричали, женщины плакали и провожали кого-то молитвами и благословением, я же просто хотела спать. Мама не заметила, как я вырвалась из толпы и направилась в сторону дома, и я была уже на пол пути, когда увидела Сета. В ту ночь ты, Сет, остановил дровосека Илая, загоняя его обратно в лес, он то и сказал, что все знает, что никакого зверя нет, но он видел то, что не должен был. За это и поплатился.
Больше в ту ночь Даяна не выдала ни одной своей или чужой тайны. Жила ли она с мыслью о побеге от чужой или своей жестокости? Была ли она той, кто убил Милуну?
Глава 17. Утопленница
Муза медленно погрузилась в себя, слыша, как на заднем фоне ее мыслей закипает вода и хлопает дверь погреба. Несмотря на ранний подъем и всеобщую растерянность, Сет был на кухне, готовил завтрак, словно ничего не случилось, словно все так, как и должно было быть.
Но они определенно что-то упускали, и Белл не могла успокоиться пока не выяснит, что именно! Все шло не так, все казалось Рэй неправильным! Сжимая в руках блокнот музы до смятых листов, девушка с остервенением отбросила в сторону пишущую ручку и схватилась за голову. Отчаяние захлестнуло ее, и будучи не в силах больше сидеть на месте, Рэйчел нервно подскочила и воровано оглянулась на открытую дверь кухни.
«Мне нужно на воздух, немного прогуляться, в этом нет ничего такого», — успокаивала она себя, совершенно не желая признаваться в этом Сету. Неловкость — это чувство сковывало девушку как только они оставались с героем наедине, а потому, стараясь вести себя как можно тише, она вышла из дома, молясь, чтобы мужчина не заметил ее отсутствия в ближайшие десять минут, и чуть ли не бегом понеслась вперед.
Холодный ветер остудил кипящую голову, но не уменьшил ее проблем. Все было как и в первую ночь. Где-то там, пару часов назад Даяна бежала по дороге, а еще там был… кто-то еще. Муза резко замерла на месте, как громом пораженная.
«Второй герой на карте! Вот оно! Недостающее звено!»
Шел ли снег той ночью?
Муза так сильно мучает этот вопрос, что она задыхалась от быстрого бега, мечтая узнать ответ. Десятки метров разделяло ее от разгадки очередной тайны. Рэй затормозила между двумя домами с резными деревянными заборами, в тени которых пряталась первой ночью, подошла к кромки леса и до рези в глазах стала вглядываться в слепящий снег под ногами. Ночью не мело, теперь она была уверена в этом. За зарослями кустарника у дороги, глубоко в чащу, прочь от Рэйчел Белл убегали следы.
Рэйчел Белл никогда не сворачивала с дороги. Тропы были ее проводниками к барьеру, а прямая расчищенная улица к таверне. Воспроизводя в памяти карту местности, муза не видела путей в другие локации, все они были закрыты. До этого момента. До ее появления в тексте.
Густо растущий лес давил со всех сторон, заставляя музу пробираться сквозь колючие ветки елей, пригибаясь и уворачиваясь от летящего с них шапок снега. Дрожащая от холода и волнения Рэй уходила в самую чащу. Пространство неотвратимо сужалось, плутать в трех соснах было бы глупостью высшего уровня для музы, но с ней играли не по правилам, и она терялась, исчезая из виду в белом тумане и вечнозеленом колючем царстве.
Она прошла пол сотни шагов, прежде чем ветви поредели, а вдали забрезжил свет. Впереди показалось заледеневшее озеро. Укрытое от любопытных глаз со всех сторон, оно разлилось ниже по склону, на котором оказалась муза.
На середине озера стоял человек. Его темная, широкая фигура приковывала взгляд на открытом пространстве, и Белл затаила дыхание, наблюдая за героем. У его ног была единственная на все озеро прорубь, слишком узкая для купания таких верзил как он, но Рэй не заметила ни одной удочки, валяющейся рядом, лишь голый лед кругом, и кто-то еще, стоящий прямо перед мужчиной. Так близко, что муза лишь смутно представляла невысокий рост и узкие плечи, пока мужчина не сместился чуть в сторону. Вдруг его руки яростно взметнулись и…
Звук, прорезающий тишину, наконец, обрел ясность. Душераздирающий, сорванный женский голос прозвенел над озером и разнесся по округе едва не сшибая музу с ног своей резкостью и ужасом.
Девушка. Рядом с ним была Милуна! Руки мужчины сомкнулись на ее горле, и сдавленный крик, так скорбно вырвавшийся напоследок, потонул в ее хрипе. Тонкие пальцы отчаянно вцепились в мужчины запястья, впиваясь до крови, ища освобождения, но его хватка была цепкой как медвежий капкан. Он сделал шаг и девушка по пояс скрылась в проруби, цепляясь руками за лед.
У нее не было ни единого шанса. Казалось, она уже не дышала. Посиневшая от жалких урывков воздуха, она слепо хваталась за жизнь, даже когда ее глаза закатились, даже когда мужчина упал на колени и погрузил ее голову под воду. Ее руки тянули за темные одежды героя, но шуба неминуемо тащила на дно.
На озере утопили девушку. Прямо на глазах оцепеневшей музы. Милуну убила не Даяна!
Холодная, онемевшая ладонь плотно прижималась к ее дрожащим губам. Она успела сделать два медленных шага назад, два коротких выдоха и один затяжной вдох, прежде чем звуки взорвались у нее в голове, распугивая мысли.
«Блестяще. Просто блестяще!» — Рэй, наконец, стала свидетелем убийства.
Волна жара поднялась изнутри, готовая разорвать ее на части от чувства неописуемого восторга, словно она откопала в сугробе золотой слиток. Событие, преступление, интрига — все, что она так долго искала в этом черновике, прямо у нее под носом, но она больше не муза. Всего лишь героиня.
Лес позади нее снова был потревожен гостем. Муза с затаенным страхом слушала как хлесткие ветки наносят удары. Рэй спешно попятилась назад, ее глаза слезились, ведь она боялась даже моргать.
Боялась. Быть увиденной, узнанной. Стать соучастницей, свидетельницей, жертвой. Все испортить. А именно идеальный, выверенный Автором, убийственный момент, в котором Рэйчел Белл не подбирает себе роль. Она больше не сторонний наблюдатель. Нет времени переиграть, обдумать, обхватить всю картину целиком. Она в эпицентре действия, и невидимый преследователь вот-вот настигнет свою цель. Ее.
Она провалилась в тень деревьев в тот же миг, как жесткая хватка вцепилась в ее плечо, разворачивая к себе, и ее колени ударились друг о друга. Прикушенная до крови губа подавила рвущийся наружу крик.
— Какого черта тебя сюда понесло?! — рев Сета рассек деревья, заставляя каркающие стаи взметнуться в воздух.
Ей хотелось кричать так же громко и эмоционально как и он, но она молчала, словно рыба об лед… под которое унесло чью-то тело. Горло пересохло, язык примерз к нёбу, а ее огромные, маниакально горящие глаза, метались по бледному лицу Сета в поисках верного решения.
«Имя! Он не произнес моего имени. Никто не знает, что она видела» — эта мысль отрезвила ее, и Рэй зажала рот Сета рукой, призывая к тишине.
Сет выглядел растрепанным, с его лба тек пот, а взгляд был способен расплавить. Подобно жидкому серебру или ядовитой ртути мрачные глаза гипнотизировали музу своим блеском и силой. Сет тяжело дышал, он бежал от самого дома, когда понял, что она исчезла. Предчувствие, судьба или ноги, помнящие слишком мало маршрутов для выбора, привели его к барьеру, и он, наконец, услышал. Нет, звук был тот же, но на сей раз Сет испугался. Как никогда за свою жалкую, второстепенную роль. Крик пронзил его острой широкой иглой прямо под ребрами. Крик был женским, теперь Сет это четко услышал, и ничто больше не способно было удержать его, даже барьер…
— Что… — попытался вырваться он, нервный, раздраженный.
Но Рэй шикнула на него, поднимая палец к своим посиневшим губам и обернулась через плечо. На озере не было ни души, и руки музы обессиленно опустились от безмолвной картины, а глаза потускнели.
— Он ушел, мы спугнули его.
— Кого? — низко и сурово проронил Сет, цепким взглядом проходясь по округе.
— Убийцу.
Выражение лица Сета неуловимо изменилось, муза не успевала проследить за эмоциями на его лице, но точно понимала, что ничем хорошим для нее этот разговор не закончиться, потому как Сет без слов схватил Рэй за руку и решительно попытается утянут обратно в чащу.
— Пусти! — громким шепотом возмутилась она, беспомощно оглядываясь, словно могла заметить среди деревьев темную фигуру. — Нам нужно спуститься к озеру. Сейчас же!
Но Сет и не думал тормозить, он семимильными шагами прокладывал себе путь обратно к дому, несмотря на все усилия музы, будто она была всего лишь обиженной, капризной девчонкой. Рэй зарычала от усилий, почти опрокидываясь спиной на снег, чтобы хоть чуточку затормозить мужчину, безуспешно пытаясь вырвать свою руку из его захвата.
— Если ты не отпустишь меня, я закричу! Будь уверен! — предупредила она срывающимся голосом и щелкнула зубами, уже представляя, как вцепляется клыками в костяшки его пальцев насчет раз, два…