Профессор А. П. Боголюбов в своих воспоминаниях писал: «Независимо от щедрого покровительства целым художественным ассоциациям, многие и отдельные лица, заявившие себя полезными трудами на поприще искусства, были также взысканы Высочайшим покровительством. Многие, как художники, так литераторы и музыканты, получали пенсии, награды; семьи после их смерти не оставались без помощи. Эта щедрая помощь талантам со стороны Престола получила дальнейшее развитие уже в настоящее царствование». Царская семья следила за творчеством архитекторов и скульпторов, в частности М. М. Антокольского.
Деятельность Павла Михайловича Третьякова, создание им в Москве картинной галереи, которая открылась весной 1893 года, вызывали у императора особые чувства. Дочь Третьякова А. Боткина вспоминала: «Открытие приурочили к посещению галереи Александром III и его семьей. Павел Михайлович… был вполне удовлетворен простотой обстановки и обращением царской семьи. Своим обхождением Александр III как будто хотел подчеркнуть, что он в гостях у Павла Михайловича Третьякова в обстановке его галереи. Когда пришли в зал с лестницей, где тогда висели портреты Васнецова и где был устроен буфет, Александр III взял бокал шампанского и, обращаясь к Павлу Михайловичу, сказал: «За здоровье хозяина!» Помню, какую радость это мне доставило.» Этим посещением ознаменовалась официальная передача галереи городу Москве и она открылась для посетителей.
Как признают современные исследователи, Александр III с середины 80-х годов стал главным коллекционером и меценатом страны, и серьезным конкурентом Третьякову. Например, царь опередил Третьякова в покупке для своего будущего музея картины Поленова «Христос и грешница», «Запорожцы» и «Николай Мирликийский избавляет от смерти трех невинно осужденных» Репина и «Страдная пора», «Косцы» Г. Г. Мясоедова. Однако Третьяков, понимая, что многие художники завышали цены на картины при выборе их Императором, писал после XV выставки Н. А. Ярошенко: «Расположение Государя цените и поддерживайте, не разочаровывайте Императора, тем более что не требуется какой-либо «услужливости» в содержании картин, напротив, предоставляется «полная свобода».
В царствование Александра III развивались и прикладные художественно-промышленные искусства. Он считал, что они являются рассадником художественного вкуса и основанием для художественного развития. Первый губернский художественно-промышленный музей имени Радищева в России был открыт в городе Саратове благодаря покровительству Императора. В поздравительной телеграмме Императора, направленной по случаю открытия музея, говорилось: «Благодарю сердечно за телеграмму и радуюсь освящению Радищевского музея, которому от души желаю удачи и процветания на пользу художества и искусства в России».
Развитие художественной промышленности и преобразование Императорских фарфоровых и стеклянных заводов также были под пристальным вниманием монарха. В короткие сроки было произведено техническое переоснащение заводов, сотрудники которых прошли стажировку на Мейсенском, Севрском и Берлинском заводах, что дало возможность выйти за короткий срок на европейский уровень производства.
В годы царствования Александра III поддержка была оказана Музею Эрмитажа. В 1884 году для Эрмитажа была куплена коллекция А. Т. Базилевского — 760 художественных памятников Средневековья и эпохи Возрождения, а также Сабуровская коллекция терракот. Эти две коллекции и по сей день остаются наиболее ценными в собраниях Эрмитажа.
В 1886 году была куплена коллекция живописи А. И. и Д. М. Голицыных — свыше 118 произведений итальянских, голландских, фламандских, немецких, французских и испанских художников, а в 1888 — коллекция графа Блудова, собранная в Афинах.
В 1885 году благодаря решению императора Эрмитаж впервые получил финансовую самостоятельность. Бюджет музея увеличился в два раза. На пополнение коллекций Эрмитажа было израсходовано более трех миллионов рублей. Интересно, что при Александре III вход в Эрмитаж был свободным для любого гражданина страны.
Неожиданная болезнь и смерть Александра III потрясли Россию. Глубоко переживали преждевременную кончину императора русские художники. Они хорошо понимали, что такую помощь и поддержку они вряд ли будут иметь в будущем.
«ЗНАНИЕ — СИЛА» № 5/2010
Юлия Кудрина«Распространение искусств есть дело государственной важности»
…Память Государя всегда будет дорога музыкальному миру.
В середине 50-х годов XIX века в музыкальной жизни России происходят значительные изменения — камерная и симфоническая музыка выходит за пределы аристократических салонов и становится достоянием более широкого круга слушателей. В 1859 году в Петербурге, а год спустя и в Москве, создается Русское музыкальное общество. А в 1862 по инициативе композитора М. А. Балакирева учреждается первая бесплатная музыкальная школа, покровителем которой сначала был цесаревич Николай Александрович, а затем цесаревич Александр Александрович. Задача школы — обучение хоровому пению, игре на оркестровых инструментах, знакомство с основами музыкально-методических знаний. Цесаревич Александр Александрович и цесаревна Мария Федоровна часто посещали концерты, устраиваемые школой. Они оба любят музыку, хорошо знакомы с ней и всячески содействуют ее распространению не на словах, а на деле.
В 1862 году в Петербурге была открыта первая русская консерватория, в 1866-м — Московская консерватория. А за Петербургом и Москвой музыкальные школы и училища открываются в Киеве, Харькове, Казани, Тифлисе, Омске, Одессе, Саратове, Риге и других губернских городах. С каждым годом увеличивается число русских учителей музыки, музыкантов оркестра, певцов и певиц.
В 1872 году по инициативе цесаревича Александра Александровича было основано «Общество любителей духовой музыки», в котором он участвовал лично. В дневниковых записях цесаревича — постоянные записи о музыкальных занятиях цесаревича и цесаревны: Дагмар на фортепьяно, Александр Александрович — на корнете. Посещая Данию, супруги в свободное время совершенствуют свое музыкальное мастерство. В датских королевских дворцах Фреденсборг и Бернсторф во время их визитов часто звучит музыка в их исполнении, они используют любую возможность для занятий музыкой.
В те годы «музыкальный кружок», созданный по инициативе цесаревича, окончательно оформился, и его занятия приобрели постоянный и регулярный характер. «Александр Александрович был страстным и высоко талантливым духовиком на корнет а пистоне, баритоне и тубе», — писал в очерке, посвященном придворному оркестру театральный критик и композитор Ю. К. Арнольд. По словам графа С. Д. Шереметева, цесаревич Александр Александрович был «центром этого кружка». Занятия проходили в Аничковом дворце и в Адмиралтействе. Из дневника цесаревича: «1879. 20 января. Понедельник. — В 9 мы отправились в Михайловский дв[орец] на концерт нашего хора любителей и певчих гр[афа] Шереметева в пользу семейств убитых и раненых л[ейб] гвард[ии] егерского полка (во время русско-турецкой войны. — Ю. К.). Концерт удался отлично, и, кажется, сбор будет хороший…»
«…Только благодаря нашему кружку и могла развиться в нем (Александре III. — Ю. К.) такая сильная любовь и интерес к музыке, — писал член музыкального кружка, брат жены Льва Толстого, полковник А. А. Берс, — а этого уже было вполне достаточно для того, чтобы всюду начали играть и петь. В корпусах, в гимназиях, на заводах и проч., везде завелись собственные оркестры, везде встречали Государя с музыкой и пением; все только и думали об одном, как бы увлечь Его Величество в мир звуков».
Став императором, Александр Александрович уже не мог принимать участие в музыкальных занятиях и выступлениях оркестра, однако продолжал активно участвовать в жизни музыкантов, всячески помогая им.
В 1882 году, сразу после восшествия на престол, Александром III утверждает «Положение о придворном музыкальном хоре». «.Никогда еще в истории музыкальных казенных театров не было лучшего момента, как 1882 год, — писал публицист И. В. Липаев в книге «Оркестровые музыканты» (1903). — Волею императора Александра III, впервые был положен штат исключительно для одних оркестров. Определено было назначить вознаграждение по каждому пюпитру, по каждому отдельному оркестровому инструменту. По сравнению с прежними, оклады 1882 года повышены были более чем вдвое, само же количество оркестровых артистов увеличено до 150 человек.» Таким образом, волею императора, по существу, только что вступившего на престол, был учрежден придворный оркестр, единственный в своем роде во всей Европе.
По свидетельству современников, Александр III имел глубокие музыкальные способности и тонкое понимание музыки. А. А. Берс отмечал: «Государь, будучи музыкантом, всегда высказывал верные суждения о музыке и был всегда тонким ценителем хорового исполнения». В 1918 году нарком по культуре большевиков А. В. Луначарский так отзовется об императорском придворном оркестре:
«В числе прочего, пригодного к употреблению наследия из царского двора, достался нам и императорский придворный оркестр. Не знаю, понимали ли цари и их компания что-нибудь в хорошей музыке, но царское звание обязывает, поэтому… оркестр был хорошо поставлен».
Александр III и его супруга, безусловно, понимали. Помимо того, что они сами музицировали, они часто посещали оперу и были знакомы со всеми музыкальными новинками и новыми оперными постановками. Федор Шаляпин в своих воспоминаниях писал: «Александр III любил ходить в оперу и особенно любил «Мефистофеля» Бойто. Ему нравилось, как в прологе в небесах у Саваофа перекликались трубы-тромбоны. Ему перекличка тромбонов нравилась потому, что сам был пристрастен к тромбонам, играл на них». Любил церковную музыку Бортнянского, но особенно Львова за его задушевность. Кстати, именно музыку Львова он назначил петь в день своей коронации. Такой серьезный интерес, тем не менее ничуть не мешал им обоим любить и легкую музыку, особенно вальсы Штрауса.