Она пришла в себя и не сразу поняла – где находится. Что за мягкая постель, и почему полумрак, а потом сообразила – это же спальня бабушки! И её кровать! И полог задёрнут! Что же случилось, как она здесь оказалась?
Эрмина зашевелилась и попробовала встать, но тут же упала обратно – она была слаба, как после лихорадки – приключилась с ней однажды, несколько лет назад, такая беда. А сейчас что с ней приключилось, спаси господи?
Кажется, её услышали и открыли полог.
- Госпожа Амелия, очнулась! Барышня Эрмина очнулась! – радостно воскликнула Сюзетт, бабушкина камеристка.
Скрип больших колёс, и бабушка появилась рядом с кроватью.
- Я очень рада, детка, - просто сказала она. – Я рада, что с тобой всё благополучно, и что ты снова дома.
- Бабушка, я так скучала, - прошептала Эрмина со слезами на глазах.
- Я тоже, детка, - улыбнулась бабушка.
- Вы не сердитесь на меня?
- Нет. Я всё понимаю, и я просто рада, что ты цела.
Как хорошо, бабушка не сердится.
- Но… что со мной случилось? Я же даже пошевелиться не могу! – прошептала Эрмина, потому что говорить громче у неё не было сил.
- Магический выброс, - улыбнулась бабушка. – И хорошо, что сейчас.
- Что-что? – не поняла Эрмина.
- Твоя магическая сила. Она копилась и ждала своего часа, и проявлялась понемногу, а сегодня прорвалась наружу. Что-то подтолкнуло тебя, и она показалась во всей мощи, какая у тебя сейчас есть. И мне нисколько не жаль Марту, эту неуёмную сплетницу, - сурово добавила бабушка. – Жива она, жива, только зашиблась немного. Но надо же было такое выдумать – что ты сбежала к господину графу Джилио! Какие глупости, если бы ты хотела, то для чего тебе было бы сбегать? Жермон и без того страстно желал этого брака! Но такой брак – несусветная глупость, вот что я тебе скажу. И я надеюсь, что Жермон оставил эту свою мысль. Нечего сватать тебя за простеца, каким бы богатым графом он ни был!
- А… за кого меня нужно сватать? – встрепенулась Эрмина.
- Лежи, лежи. Сейчас тебе нужно отдыхать и восстанавливать силы, а про замужество подумаем потом. И пусть Жермон зарубит себе на носу, что никаких простецов чтобы даже и близко не было!
- Но… где же он найдёт мага? – прошептала Эрмина.
- Магов больше, чем принято считать. Ты же понимаешь, что не все хотят идти на государственную службу, поэтому кто-то скрывается, кто-то уезжает в другие страны, где нет законов об обязательном государственном магическом образовании и службе. Кто-то учится дома, кто-то – в заграничных школах.
- Может быть… мне тоже нужно в заграничную школу? – встрепенулась Эрмина.
Школа – это было бы хорошо! Особенно если её научат в той школе, как пользоваться своей силой и не лишаться чувств.
- Подумаем. Теперь уже Жермону некуда деваться – он должен будет что-то про тебя решить. А сделать глупость ему не даст тот приезжий молодой человек, маг, о котором хорошо говорит Анна Фонтен.
- Как чувствует себя госпожа Анна?
- Неплохо, неплохо. Даже смогла вчера прийти на действо, которое устраивала ваша Маргарита в доме господина Гийома. Сегодня только об этом и говорят, и еще о племяннике Маргариты, которого схватили в саду дома.
- И… что с ним? С племянником? – Эрмина постаралась не вкладывать в вопрос ничего особенного.
- Не знаю, его вчера увели в городскую тюрьму. Да не беспокойся, ничего страшного там нет. Всего-навсего запертое помещение, из которого ему не выбраться без дозволения столичного сыщика. Может, и хорошо, потому что нечего по чужим садам лазать, кем бы ты ни был.
- Но что он натворил?
- Говорят – кого-то взорвал. Но вдруг у него тоже кого-то взорвали, у этого мальчика? Магам бывает очень несладко в мире простецов, - вздохнула бабушка.
- Но ведь маги всемогущи? Ну, настоящие сильные маги, - вздохнула Эрмина.
- Эх, детка, - вздохнула бабушка. – На каждого сильного мага найдётся в мире другая сила. Никто не всемогущ. А кто так думает – или глупец, или просто больной человек. Я знала в юности одного такого, он думал, что сильнее его нет и быть не может, - она замолчала.
- И… что с ним сталось? Нашёлся… кто-то, кто оказался сильнее?
- Умнее, - горько сказала бабушка. – Антуан взялся мстить простецам за своих погибших в революцию родичей. Он нашёл тех, из-за кого погибли его родители и два старших брата, и племянники – кто доносил, кто нападал с антимагическим оружием, кто отдавал приказ о казни. Он отомстил всем виновникам, но потом враги настигли его самого.
- И… что сделали?
- Повели разговор так, что он был вынужден сдаться. Мы были обручены, он и я. И для того, чтобы сделать его сговорчивее, воспользовались мной. Выманили из дома, будто от него, связали, и обещали убить, если он не сдастся. А я… я не боевой маг, я не умею отбиться – никак. Ни сжечь, ни причинить боль, ничего. Только управлять погодой, но я так растерялась, что даже не подумала вызвать град или ураган, могло бы помочь – наверное. Но я ничего такого не сделала, и Антуан погиб. А я осталась…
- А что потом? – никогда бабушка не говорила о своей юности, и Эрмина слушала, затаив дыхание.
- А потом мне стало всё равно, за кого выходить замуж. И отец сказал – никаких больше магов. А бабушки, которая могла бы защитить меня, уже не было в живых. В нашем роду сила передаётся через поколение, поэтому ты – маг, и Мадлен маг. И если меня уже не будет, тебе придётся проследить, чтобы Мадлен выдали замуж, как положено, а не как взбредёт в голову твоему отцу, - фыркнула бабушка.
- А как… положено?
- Магу – с магом, - отрезала бабушка. – Чтобы не рождались такие вот… Жермоны, - вздохнула она.
- Значит, мне можно будет выйти за мага? А если у того мага ничего нет?
- Если маг с головой, то наживёт. А уж на государственной службе, или как иначе – то его дело. Главное – чтобы жил долго, и чтобы семья его жила в безопасности, и сам он тоже. И при деле, потому что стыдно магу просто так небо коптить. А сейчас спи, - улыбнулась бабушка. – Потом ещё поговорим.
Она коснулась рукой лба Эрмины… и та вправду заснула, хотя ещё мгновение назад и не помышляла о сне.
В следующий раз она проснулась в сумерках. Бабушка зажгла магические огни, их свет пробивался сквозь полог. И за пологом разговаривали – бабушка и матушка.
- Госпожа Амелия, но вы должны понимать, что Эрмине сейчас нельзя оставаться в городе! Ей следует как можно скорее поехать к моей кузине Жанне, и оставаться там не меньше, чем до Рождества, чтобы слухи утихли! А то и вовсе сговориться там с каким-нибудь достойным человеком.
- Никаких достойных людей, - отрезала бабушка, и Эрмина не слышала, чтобы голос её звучал так непреклонно. – Только маги, ясно тебе? Эжени выдавайте, за кого хотите, а ломать жизнь Эрмине я не позволю.
- Почему же сразу ломать жизнь? – изумилась матушка.
- Потому что я знаю, каково это – быть магу за простецом. И не желаю такой судьбы ни одной из своих внучек. А будете упрямиться – прокляну обоих, и тебя, и Жермона, и не погляжу, что он мне сын. Мог бы вести себя и поумнее, раз уж он мой сын, и раз уж ему выпало стать отцом двух магов!
- Лучше бы мальчикам ваши силы передали, - всхлипнула матушка.
Ох, она всё время плачет, когда что-то происходит не так, как бы ей хотелось.
- Тут уж, прости, не тебе решать. И не мне, - усмехнулась бабушка. – Это если бы отец Жермона был магом, то шанс был бы выше. А так – только через поколение, и только девочки. Магия планированию не поддаётся.
- Глупости эта ваша магия, - всхлипнула матушка. – Только не нужно меня проклинать, пожалуйста. Я… сделаю, как вы скажете. И с Жермоном поговорю.
- Я и сама с ним поговорю, - в голосе бабушки звучало довольство. – Но и ты поговори тоже, лишним не будет.
Эрмина слышала, как матушка встала и вышла, шурша платьем, а бабушка снова отдёрнула полог.
- Всё слышала? – усмехнулась она.
- Наверное, нет, - потупилась Эрмина.
- Ничего страшного. Сейчас я попрошу, чтобы тебе принесли бульона, нужно поесть. Обязательно.
Вместе с Сюзетт, принесшей бульон, прибежали младшие – Поль, Пьер и Мадлен. Они соскучились так же сильно, как и Эрмина, тут же забрались к ней на постель, и принялись теребить её и просить новую сказку.
- А ну тихо, - сказала бабушка даже не слишком сурово. – Сказку я вам расскажу, завтра днём, если сейчас будете тихо сидеть, и не будете мешать Эрмине. Она ещё нездорова.
- А что с ней такое? – спросил Поль.
- Она стала магом, настоящим магом.
- И теперь сумеет побеждать врагов? – восхитился Пьер.
- Когда выучится управляться со своим даром – непременно, - кивнула бабушка.
Эжени вошла в комнату тихо, по стеночке, что было на неё совсем не похоже. Эрмина пригляделась… батюшки!
- Эжени, что с тобой? Что это за рога? Почему у тебя такие большие уши? – изумилась Эрмина.
- Чтобы лучше слышать тебя, деточка, - пропищал Поль, и получил подзатыльник от бабушки.
- Прости меня, Эрмина, пожалуйста, - тихо сказала сестра. – Я говорила про тебя гадости, а потом отец с матушкой сказали, что ты можешь уже не очнуться, и я поняла, что даже не успела попросить прощения! А оказалось – успела…
- Конечно, я прощаю тебя, - рассмеялась Эрмина.
Ну вот ещё, обижаться на какие-то глупости, которые говорит Эжени! В мире есть вещи намного серьёзнее!
- В самом деле? Правда? – растерянно спросила сестра.
- Правда, - ответила Эрмина. – Я не смогу пока встать, но если ты подойдёшь – то мы обнимемся, как всегда делали.
- И… ты не боишься моих рогов?
- Нет, - Эжени была очень смешная с рогами, но – по-своему даже милая.
Сестра подошла, села на край постели, и помогла Эрмине приподняться. Обняла её и ещё сильнее заплакала.
- Ну вот ещё, разревелась тут, - ворчала бабушка, но Эрмина понимала – той приятно, что меж внучками мир. – Ну всё, ступай, Эрмине нужно отдыхать. Завтра ещё поговорите. И младших забирай, им уже скоро спать пора.