Основные данные спроектированного ТД следующие:
Габариты корпуса:
длина — 4500 мм;
ширина — 2000 мм;
высота — 1000 мм.
Броня:
борт — 40 мм;
носовая и кормовая части корпуса — 30 мм;
крыша — 20 мм;
днище — 15 мм.
Ходовая часть — подвеска от танка Т-60 на гусеницах.
Вооружение — 14 легко устанавливаемых огневых точек, из них: 2 зенитных пулемёта, 4 противотанковых ружья и 6 пулемётов.
Количество десанта — 25 автоматчиков, располагающихся внутри корпуса в сидячем положении с полным вооружением и запасом боеприпасов.
Вес в полном снаряжении около 9 т.
Сцепляется с танком КВ жёстким с шарниром буксиром. Отцепка и прицепка от танка изнутри ТД. Для входа и выхода, а также для нагрузки и разгрузки имеются 5 люков, из них: два в крыше; по одному в носовой, в кормовой частях и в днище.
Для ускорения разрешения вопроса с изготовлением и испытанием опытного образца я обращаюсь к Вам с просьбой сделать указание народному комиссару танкопрома тов. Малышеву В. А. изготовить и совместно с военными специалистами испытать один экземпляр ТД. В случае благоприятных результатов испытаний и решения о принятии ТД на вооружение, массовое производство их может быть немедленно организовано на заводах Челябинска — Свердловска без влияния на программу по выпуску танков».
В то время идея танковых прицепов будоражила умы многих изобретателей, но в данном случае автор, что называется, попал в струю. Вместо того, чтобы в одиночку продвигать свою идею, изобретатель предложил её заводу № 200, который воспринимал конструкцию как своё детище. Как известно, своя рубаха ближе к телу. Кроме того, бронированный прицеп Чижикова отличался простотой конструкции, относительно небольшой массой и использованием уже отработанных агрегатов танка Т-60. Благодаря всему этому проекту был дан зелёный свет.
На заводе № 200 была создана группа, которая вела тему бронеприцепа ТД. Что касается Чижикова, то он выступал в роли консультанта и одновременно продвигал своё детище, бомбардируя все инстанции письмами в случае задержки работ. Согласно отчёту старшего военпреда завода № 200 военинженера 2-го ранга Пестова, к 20 марта на заводе строилось три образца прицепа, получившего индекс ТД-200 (транспорт десантный завода 200).
По большинству характеристик опытные образцы соответствовали концепции, выдвинутой Чижиковым. Согласно требованиям ГАБТУ, ТД-200 должны были обеспечивать высадку десанта через кормовой люк как в стоячем положении, так и на ходу. Десант располагался внутри прицепа на скамьях, по 5 человек на каждой. Всего ТД-200 имел 10 бойниц для ведения огня: по 3 с бортов, 2 спереди и 2 на корме. Бойницы были сделаны с закрывающимися заслонками. Заводские испытания ТД-200 были начаты 16 апреля. Первые ходовые тесты показали, что средняя скорость передвижения ТД-200 № 1 за КВ-1 составила 16 км/ч. Было пройдено 48 км, из них 37 км по булыжному шоссе и 11 км по просёлку. Отмечалось, что прицеп невозможно отцепить на ходу, клиренс в 300 мм оказался недостаточным. После испытаний прототип, изначально имевший одностворчатые верхние люки, был переделан, что привело к затягиванию испытаний на месяц. Чижиков 22 апреля написал очередное письмо Сталину с просьбой посодействовать ускорению работ, впрочем, на ход испытаний это никак не повлияло. Испытания проходили в мае 1942 г. Они совпали с учениями на Челябинском танкодроме. В ходе испытаний ТД-200 испытали с полной нагрузкой: в прицеп погрузились 20 бойцов, посадка прошла за 60 с. Помимо этого, была произведена успешная высадка десанта на ходу (скорость движения 4–5 км/ч). Прицеп с полной нагрузкой испытывали на бездорожье. Несмотря на повреждения, не было зафиксировано ни одного случая спадания гусениц. 15 июня заводские испытания завершились. Осмотр ходовой части ТД-200 № 1 показал, что прицеп вполне успешно прошёл заводскую программу. Несмотря на благополучно откатанные испытания, решения о серийном производстве ТД-200 не последовало (заключений ГАБТУ по результатам испытаний в переписке не обнаружено, нет резолюции о принятии прицепа на вооружение, либо об отказе). На этом работы по прицепу закончились.
Вероятно, это связано с тем, что прицепы оказались чересчур тяжёлыми. На совещании от 27 февраля 1942 г. были приняты тактико-технические требования по бронесаням, необходимым Красной армии. Согласно этим требованиям, боевая масса прицепа не должна была превышать 5 т, а число десантников составляло 15 человек. ТД-200 с боевой массой в 10 т и десантом 20 человек явно не вписывался в эти рамки.
Помимо ТД-200, в мае 1942 г. на заводе № 200 был разработан химический прицеп, получивший индекс ГХП (гусеничный химический прицеп). Предназначался он для заражения и дегазации местности, а также дымопуска. По конструкции ГХП во многом повторял ТД-200, но вместо бронекапсулы для десанта на гусеничной ходовой части устанавливался короб, внутри которого располагались резервуары для отравляющих веществ или дымовой смеси. Распыление газов происходило через устройство, расположенное в кормовой части прицепа.
Всё в том же 1942 г. КБ завода № 200 предложил ещё два гусеничных десантных бронеприцепа — ТД-2 и ТД-3. По характеристикам прицеп ТД-3, как и его предшественник ТД-200, не вписывался в выдвинутые военными требования. Что же касается ТД-2, то он вполне подходил под необходимые нормативы и его постройке дали зелёный свет. Опытный образец был изготовлен к 10 октября и проходил заводские испытания. К тому моменту, впрочем, более актуальной стала идея постройки десантных прицепов на базе корпусов снятых с вооружения танков. Тем не менее челябинским бронированным прицепам всё же довелось повоевать. Согласно переписке, три опытных прицепа ТД-200 в конце сентября 1942 г. были направлены в 19 танковую бригаду, действовавшую на Сталинградском фронте.
БРОНЕСАНИ И БРОНЕВОЛОКУШИ
Начавшийся в ноябре 1939 г. советско-финский конфликт вскрыл ряд недочётов в организации штурмовых подразделений Красной армии. Чтобы взломать финскую линию обороны, понадобились новые разработки, которые ранее нигде не применялись. Сразу выявилась проблема сопровождения танков пехотой — по глубокому снегу пехота, даже на лыжах, быстро отставала от бронемашин.
Одним из новшеств Красной армии стало массовое применение бронесаней конструкции Соколова. Данные бронесани, которые буксировались за танками, использовались как средство доставки взрывчатых веществ и пехоты, главным образом — штурмовых групп. Рассчитаны сани были на отделение бойцов, защита имелась спереди и с боков. По опыту войны отмечалось, что первые случаи применения саней Соколова имели положительный эффект, но впоследствии финны изучили слабые стороны новинки и применили новую тактику: танк с прицепленными бронесанями пропускался вглубь финских позиций, после чего десант расстреливался огнём с флангов и сзади…
Общее количество выпущенных саней Соколова неизвестно, однако по состоянию на весну 1941 г. 300 бронесаней находилось в Ленинградском военном округе. После окончания финской войны работы по бронеприцепам прекратились, однако сама идея продолжала будоражить умы. Из более чем двух с лишним тысяч дел за 1941–45 гг., хранящихся в отделе изобретений ГАБТУ Красной армии, примерно четверть работ на данную тему. Но в ГАБТУ подобные проекты, некоторые из которых вполне могли быть реализованы, регулярно заворачивались с формулировкой «реализация нецелесообразна».
Великую Отечественную РККА встретила, не имея серийного БТР. Проблему частично решали, размещая десант на танках, однако пехота на броне была чрезвычайно уязвима для вражеского огня. Пока Красная армия вела оборонительные бои, вопрос об обеспечении бойцов бронетранспортёрами не стоял особо остро, но в декабре 1941 г., в ходе контрнаступления под Москвой, командование столкнулось с теми же проблемами, что и зимой 1939–40 гг. Пехота могла сопровождать танки, лишь сидя на броне, по глубокому снегу танки быстро отрывались от пеших бойцов.
Не стоит думать, что по другую сторону фронта ситуация была лучше. Немецкие войска в зимних условиях ощущали аналогичные трудности ничуть не в меньшей степени. В такой ситуации повторное появление бронеприцепов было лишь вопросом времени.
Своему возвращению на фронт броне прицепы отчасти обязаны инженерным войскам. В начале 1942 г. было предложено установить на танках Т-34 фугасные огнемёты (ФОГи). Для повышения эффективности было предложено дополнить танк отцепляемыми волокушами, на которых устанавливалось до 20 ФОГов. Первые образцы огнемётных волокуш прибыли на фронты в начале 1942 г. и сразу доказали свою высочайшую боевую эффективность. Опыт использования огнемётных волокуш был учтён командованием автобронетанковых войск 20-й армии. Боевые действия показали, что волокуши можно применять не только как наступательное вооружение, но и для перевозки десанта. В апреле 1942 г. начальник 1-го отделения АБТВ 20-й армии майор Кравцов писал: «Отделом АБТВ изготовлено 20 штук волокуш для десантной пехоты. Волокуши сделаны из листовой стали толщиной в 6–8 мм по типу волокуш с ФОГами». Десантные волокуши разработки отдела АБТВ 20-й армии представляли собой деревянно-металлическую конструкцию. В боевом положении бойцы располагались в волокуше лёжа. Как правило, за танком прицеплялись две волокуши (одна за другой). В целом устройство волокуш отдела АБТВ 20-й армии во многом было схоже с бронесанями Соколова.
Спонтанно работы по бронированным саням, возимым за танками, начались в декабре 1941 г. В результате в начале 1942 г. на свет появились проекты саней самых разных размеров. Мытищинский машиностроительный в декабре 1941 г. получил от наркомата вооружения задание на разработку бронесаней. Заказ был выполнен в максимально короткий срок: уже к концу января 1942 г. изготовили два экземпляра, получивших индекс Б-65 и рассчитанных на десант до 50 человек. Длиной почти 6 м, с противоснарядной защитой, Б-65 потянули на 20 т боевой массы. Бойцы попадали внутрь и покидали сани через двустворчатые люки, находившиеся по бокам и сзади.