— Откровенно признаться, терпеть не могу.
— Но почему тогда ты привезла меня сюда?! Ведь в Москве так много ресторанов, где никогда не подают пиццу! Кроме итальянской кухни есть еще масса других! Почему мы не поехали в суши-бар или в мексиканский ресторан? Или в простой кабак, где пьют водку и закусывают солеными грибами? Почему?
— Не знаю. Что поделать: я такая, — во второй раз за сегодняшний вечер сказала Вера. — Это был первый ресторан, который я посетила. С тех самых пор… Ну заказывай. Хватит воспоминаний.
Он выбрал спагетти со сложным соусом и салат, вкус которого показался Вере немного странным. Да, она не любила эксперименты.
— Ты в шахматы играешь? — спросил вдруг Никита.
— Да, — утвердительно кивнула Вера.
— Хорошо?
— Ну когда-то давно была чемпионкой школы.
— А я никогда не был чемпионом. Хотя играл неплохо.
— Почему? — удивилась Вера.
— Не люблю делать стандартные ходы, описанные в учебниках. А мои эксперименты, как правило, заканчивались провалом.
— Люди играют в шахматы с незапамятных времен, — наставительно сказала Вера. — То, что описано в учебниках, не раз проверено на практике.
— И что с того? Разве не мешает внести в нашу скучную жизнь хоть немного разнообразия? Мы очень разные люди, Вера. Ты консервативна, я, напротив, склонен к риску и авантюрам. В тоже время мы люди самостоятельные. У тебя сильный характер, себя я бы тоже не назвал слабым человеком.
— Вот как? — Она спросила это с откровенной иронией и напомнила: — А как быть с долгом, который ты ни за что не смог бы без меня отдать? С тем, что ты согласился на мои условия? Это, по-твоему, поступок сильного человека?
— Когда ты узнаешь все, то посмотришь на меня по-другому.
— Что я, интересно, узнаю? Какие у тебя секреты? Женщины?
— По-твоему, я ни на что больше не способен?
— По-моему, нет, — отрезала Вера.
Оба замолчали. «Да, не так я себе представляла этот вечер», — подумала Вера. Это не было похоже на романтический ужин двух влюбленных, а скорее, на боксерский поединок. Она — в красном углу, он — в синем. Перерыв заканчивается, второй раунд. И Вера сама ударила в гонг:
— Продолжай, пожалуйста. У меня сильный характер, у тебя тоже. Какой вывод?
— Такие люди вместе не уживаются. Ты хочешь меня подавить. Уже давишь изо всех сил. Неужели тебе это приятно? Хотя, да. Понимаю. Ты генеральный директор фирмы. Если бы я не работал под твоим началом, у нас еще мог быть какой-то шанс. А так…
— А так нам пора сменить тему разговора.
— Хорошо. О чем ты хочешь поговорить?
— Не знаю. Быть может, о твоем магазине?
— Это называется сменить тему?! — Кажется, он сказал это с отчаянием.
— Ну да. Ведь это уже не о нас с тобой. О работе.
— О нашей работе, — подчеркнул он. — А тебя не кажется, что только она нас и объединяет?
— Это уже немало, — отмахнулась Вера. — Ведь на работе человек проводит большую часть времени.
— Какой человек? Ты? Хочешь, чтобы и я жил так же?
— Это хорошая жизнь.
— Это твоя жизнь. Но есть люди, которые все имеют, но на работе не надрываются. Посмотри хотя бы на Марго.
— Ах, вот оно что! — Вера со злостью бросила на стол салфетку. — Теперь я понимаю! Думаешь, я не заметила, как ты на нее смотрел?! Конечно! Если большую часть дня проводить в парикмахерских и массажных салонах и половину месяцев в году жить на курортах… — Она захлебнулась от злости и замолчала.
— Женщины, которые не умеют зарабатывать деньги, умеют выбирать себе мужей.
— И какие, по-твоему, вызывают больше уважения? Которые умеют деньги зарабатывать или мужей выбирать?
— А вторым уважение и не нужно. Они любовью живут.
— Ах, вот оно что! Марго живет любовью! Да не смеши! Она еще более расчетлива, чем я! Думаешь, она любила своего мужа? Ха-ха! Я по крайней мере всю жизнь продавала свои способности, а не тело. Последнее, по моему мнению, унизительно.
— А по моему мнению, кому что дано.
— Да как ты смеешь!
— Ты сама постоянно меня провоцируешь. Вера, давай прекратим этот разговор. У нас получается научная дискуссия, а не романтический ужин. А ведь мы с тобой жених и невеста. До нашей свадьбы осталось десять дней.
— Уже меньше, — машинально поправила Вера. Она во всем любила точность.
— Это я виноват. В том, что ужин испорчен. Хотел доказать тебе, что мы разные люди и друг другу не подходим. Что мы вряд ли уживемся. Но если ты придумала какой-то план, то заставить тебя от него отступить не под силу ни одному человеку. Только не говори потом, что я тебя не предупреждал. Мы поженимся, Вера. Но потом…
— А что потом?
— А ничего. Когда мы должны встать из-за стола? — невинно поинтересовался Никита.
— Когда поужинаем, — она пожала плечами.
— Только не говори, что точное время у тебя не запланировано.
— Да с чего ты взял? — пробормотала Вера. По ее расчетам через пятнадцать минут они должны были покончить с десертом, а кофе выпить уже дома.
— Значит, я не нарушу твои планы, если предложу отказаться от десерта? — усмехнулся он.
— Нет, конечно! — («Подумаешь, пятнадцать минут!»)
— Тогда попроси счет, и пойдем.
— Ну хорошо.
Расплатившись, она поднялась из-за стола. Но потом, управляя машиной, машинально притормаживала. Близилась полночь, пробок в центре давно уже не было, и в какой-то момент Вера об этом пожалела. Все-таки пятнадцать минут! Целых пятнадцать минут! Многочисленные огни на улицах города вызывали у нее чувство глубокого удовлетворения. Светло как днем. Риск дорожно-транспортного происшествия сведен к минимуму.
— Почему ты ползешь, как черепаха? — подозрительно поинтересовался Никита.
— А зачем гнать? Я не люблю рискованную езду.
— Когда мы ехали сегодня в «Товары для офиса», я этого не заметил. Напротив, ты порой шла на рискованный обгон. Что-то с графиком?
— С каким еще графиком?
— Десять-пятнадцать минут для тебя проблема? Когда ты выбиваешься из графика?
— Это многолетняя привычка. Не забывай, что всю жизнь мне приходилось рассчитывать только на себя. Пройдет, — уверенно сказала Вера.
Когда они подъехали к дому и Вера уже запирала дверцу машины, Никита неожиданно сказал:
— А если я у подъезда пожелаю тебе спокойной ночи, поцелую в щечку и уйду, что будет? Ты после этого выживешь?
Она растерялась. Выжить-то, конечно, выживет, но вряд ли уснет без снотворного. И то не сможет принять лекарство, пока не пересмотрит планы на следующий день.
— Я пошутил! — тихо рассмеялся Никита. — Прости!
Он обнял Веру за плечи и легонько подтолкнул ее по направлению к подъезду:
— Я пойду медленно-медленно. Чтобы ты успела прийти в себя…
…Все, что произошло потом, в целом, соответствовало мысленно написанному ею сценарию. Только в спальне, когда в результате совместных усилий, Вера осталась в одном белье, том самом, цвета шампанского, Никита вдруг удивленно спросил:
— Что это? Ты не отрезала этикетку?
Хорошо, что в темноте не было видно, как она покраснела. Надо же! Так торопилась, что забыла отрезать ярлычок!
— Ты купила это сегодня? Погоди, я оторву.
— Я…
— Ничего, ничего. Очень красивое белье. У тебя хорошая фигура, Вера.
И, нащупав застежку бюстгальтера, он стал осторожно расцеплять крючки. Вера же так давно этим не занималась, что растерялась полностью. Даже в какой-то момент пожалела о содеянном. Но потом и сожаление, и растерянность, и все прочие чувства ушли на второй план. Куда-то далеко-далеко… Она не заметила, как пролетело время, только в ушах почему-то все время стоял звон разбитого стекла. Будто со стола упала любимая Верина ваза. И разбилась вдребезги.
О том, что была в тот момент счастлива, она бы с полной уверенностью не сказала. Что-то мешало Вере почувствовать себя по-настоящему счастливой. Ведь счастье никогда не ассоциировалось у нее с полной потерей контроля над собой. Это было необычно, и все. Главное, что теперь она была как все. Полноценным существом, обе половины которого функционируют в положенном режиме. Что ее теории полностью себя оправдали, а, значит, она, Вера Алмазова, живет правильно, так, как все должны жить. Руководствуясь разумом, а не чувствами.
— Тебе понравилось? — спросил Никита.
— Да, конечно.
Вдаваться в подробности она не собиралась. Сначала надо проанализировать сегодняшний вечер, сделать соответствующие выводы и внести корректировки, чтобы не повторять ошибок. Например, злосчастный ярлычок. И собственные неуверенные жесты. Ведь есть же книги на тему, как этим заниматься? Давно надо было купить и ознакомиться с содержанием. Но представить, что она покупает в магазине эти книги, Вера пока не могла. То же самое, что выйти на центральную площадь города и прокричать о собственной неполноценности.
Но можно кого-нибудь попросить. Например, Василису. Но представить себе, что Васька покупает эти книги…
— О чем ты думаешь, Вера?
— Так. Ни о чем.
— Хочешь поговорить о том, что произошло? — осторожно спросил он.
— Нет, — отрезала Вера. — Не переживай: я привыкну.
— Я-то не переживаю. Вот ты, похоже, не в себе. Все вышло не так, как ты ожидала? Может быть, отложим нашу свадьбу?
— С какой стати?
— По-моему, тебе все это нужно для галочки.
— Что это? — с вызовом спросила Вера. — Надо называть вещи своими именами. Если со мной что-то не в порядке, так и скажи.
— Ты можешь хоть сейчас разговаривать нормально, а не сухими казенными фразами? Ведь мы же в спальне, а не в твоем кабинете! Или для тебя нет никакой разницы?
— Если ты до сих пор не имел дела с порядочными женщинами — это твои проблемы. Я тебе не девочка на ночь, поэтому наши отношения должны строиться…
— Все, хватит, — перебил он. — Я понял. Тебя, Вера, не переделать. Давай спать.
Она долго не могла уснуть и все думала о том, как быть дальше. Что-то у них с Никитой не клеится. Чувства, которые они оба испытывают в момент близости, не укладываются в схему. А ведь казалось, что она его любит. А может, это просто обида? Может, Никита был прав, когда сказал, что нужен ей как электробытовой прибор, для удобства? Для того лишь, чтобы она больше не испытывала зависти к своим замужним подругам?