– У вас потрясающе женственная фигура, все эти выпуклости, вогнутости.
Он рассматривал ее фигуру так же, как незадолго до этого лицо. Ради бога, она полностью одета, но его глаза буквально раздевали ее. Глаза заблестели, он облизнулся. Джо чуть не застонала и вжалась в стену. Сердце стучало, дрожало, прыгало.
– У вас сильное соблазнительное тело, я был бы лжецом, если бы не признался, что мне отчаянно хочется познакомиться с ним ближе. Внимательно и неспешно.
Джо запрокинула голову назад, чтобы глотнуть воздуха.
– Но это лишь внешняя оболочка. Женщина, которую я хочу узнать, страстная, безжалостная и вместе с тем бесконечно великодушная. – Мак сверлил ее горящим взглядом, она боялась произнести хоть слово, будто от этого зависела жизнь. – И от этого мне еще сильней хочется заняться с вами любовью.
Господи, как это могло случиться? Джо годами работала среди мужчин в отдаленных районах Аутбэка, и ей всегда удавалось удерживать ситуацию в рамках профессионального общения.
Она всего пятый день в доме Мака, а атмосфера уже заряжена чувственностью до такой степени, что любой потерял бы голову.
– Но я не могу, потому что обещал быть джентльменом. И все же меня тошнит от вашей дурацкой уверенности в том, что вы непривлекательны. Вы красивая и очень соблазнительная женщина.
Он ее пугал. Ему хотелось верить. Однако в глубине души она понимала, все это ложь.
Мак отпустил ее, Джо тряхнула головой:
– Вы ошибаетесь, Мак, я знаю себе цену. Я умная, сильная и хороший друг. Но давайте уясним одну вещь. Такие парни, как вы, не целуют таких девушек, как я. – Разве что на спор или чтобы использовать. – Так устроена жизнь.
Мак собрался уйти, но теперь повернулся назад. Его лицо помрачнело от злости. А потом стало довольным.
– Прекрасно. – Он двинулся вперед.
Джо вскинула руки.
– Вы не…
Он стремительно прижался к ее губам. Она попыталась отвернуться, но он обхватил ладонями ее лицо, прижимаясь к ней крепким, как скала, телом. Нога, раздвинув ее бедра, прижалась к самой чувствительной точке. У Джо перехватило дыхание. Мак с довольным стоном проник языком в ее рот.
Стоп! Стоп! Стоп!
Но он не останавливался, целуя ее, наслаждаясь, прижимаясь, заставляя ее чувствовать себя красивой и желанной. Джо застонала и, обхватив его руками, ответила на поцелуй. Хотелось наслаждаться им так же, как он наслаждался ею. Руки скользили по его плечам, тонули в густых волосах. Хотелось больше, гораздо больше.
Обхватив Джо за талию, Мак притянул ее ближе с такой легкостью, словно она ничего не весила, у нее побежали мурашки возбуждения. Поцелуи становились все ненасытнее. В его объятиях она не чувствовала себя ни высокой, ни крупной, казалась себе почти изящной, женственной и красивой.
Мак скользнул к ней под блузку, обхватил ее грудь, застонал. Она содрогнулась. Он хотел ее! Большой палец коснулся ее соска сквозь тонкий нейлон бюстгальтера. Желание пронзило Джо насквозь. Она вздрогнула, беспокойно извиваясь, не зная, как избавиться от напряжения.
Джо замерла. Мак тоже. Он не убрал руку с ее груди, и жар, исходивший от него, продолжал ее терзать. Ее руки по-прежнему обвивали его шею. Оба тяжело дышали, как после долгого бега.
– Позволю себе не согласиться.
Она моргнула, ничего не понимая.
– Такие парни, как я, совершенно точно целуют таких женщин, как вы, Джо. И более того, наслаждаются каждой секундой.
Один поцелуй не мог изгладить из сознания жизнь, полную насмешек. Целую жизнь, в которой она всегда чувствовала себя дурнушкой.
Джо сглотнула. Мак целовал ее так, словно считал красивой, она по-прежнему сомневалась, не ведет ли он скрытую игру. Убрала руки с его шеи, но, прижатая к стене, не могла сдвинуться с места.
– Мак, пустите меня.
Он мгновенно повиновался. Она не могла заходить дальше.
– Я знакома с вами всего пять дней и не привыкла прыгать в постель к мужчинам, которых мало знаю.
– Мне сорок лет, Джо. Дни, когда развлечения на одну ночь казались забавными, давно позади.
Ничего забавного в этом нет. Ночь с мужчиной всегда оказывалась для нее непростым опытом, и она не спешила повторять. Но сегодня почти…
– Этот поцелуй стал чем-то большим, чем я думал.
Взглянув на него уголком глаза, она обнаружила, что он бесстрастно смотрит на море. Она поморщилась, потопталась с ноги на ногу и, наконец, выдохнула:
– Да, ладно. Танго танцуют вдвоем. Я виновата не меньше вас.
Он окинул ее взглядом. Она постаралась не думать о том, что он должен был увидеть огромную неуклюжую женщину.
Ха! Да если бы такие поцелуи случались постоянно, она была бы… удовлетворена.
Если под этим понимать нервное истощение.
– Я не хотел бы, чтобы у вас возникло ложное впечатление.
Она пристально посмотрела на него. Ну, конечно. Сейчас начнется. Внутри что-то съежилось.
– Я не собираюсь заводить интрижку. В двадцать мне казалось, что с этим можно обойтись достаточно просто, сейчас не верю. Серьезные отношения меня тоже не привлекают. В моей жизни и без того слишком много проблем. Добавить еще одну было бы слишком. Я… м-м-м… надеюсь, вы не обиделись.
До чего же эти мужчины самоуверенные существа.
– Да, ладно. Вы, может быть, удивитесь, но я тоже не расположена к серьезным отношениям, понятия не имею, с чего вы взяли, что они меня интересуют.
– Вы решили, что в вашей жизни есть место для собаки. По-моему, логично, что следующим будет бойфренд.
Джо невольно открыла рот:
– Мне надо прибраться.
– Значит, у нас все в порядке?
– Я не поняла, к чему относится «у нас», но смею вас уверить, если бы собралась завести бойфренда, не выбрала бы такого человека, как вы.
Его глаза практически вылезли из орбит. Всю жизнь женщины вешались ему на шею. По крайней мере, она исключение.
– Это, – она обвела рукой окрестности и вид на море, – больше, чем красиво. Великолепно. Но вы даже не замечаете, не говоря уже о том, чтобы ценить. Прячетесь от жизни, а она слишком коротка. Я хочу прожить ее на полную катушку, не собираюсь отказываться ради какого-то мужчины.
Даже ради такого красавца, как Мак.
– Тогда какого черта вы делаете здесь?
– Я дала себе передышку, но не прячусь. Каждое мгновение, когда могу, наслаждаюсь этой красотой. Учусь готовить изысканные французские блюда. Прокатилась на гоночной машине и подобрала бездомного пса. Подозреваю, за последние три дня в моей жизни произошло нового больше, чем в вашей за последние три месяца.
Он задохнулся от возмущения.
Похоже, больше добавить нечего. Джо ринулась в дом, не останавливаясь до самой кухни. И поняла, что не знает, чем заняться. Все уже вымыто. Она убрала в кладовку банку с медом и арахисовое масло. На веранде осталась тарелка и стаканы. Не хотелось возвращаться туда, чтобы снова оказаться лицом к лицу с ним.
Можно сколько угодно болтать о том, что она не заводит мимолетных связей и не хочет серьезных отношений, но один взгляд на его широкие плечи, и кровь начинала бежать быстрее, ноги слабели, а решимость грозила рухнуть без остатка.
Почти против воли Джо осторожно направилась к входной двери. Выглянув через стекло, не увидела Мака. С облегченным вздохом собрала посуду, краем глаза наблюдая, как Мак в сопровождении Бандита идет в сторону пляжа. Он двигался с непринужденной грацией.
Черт! Она протопала в дом и вздрогнула, услышав в коридоре звонок телефона.
Это наверняка Расс.
– Алло.
В ответ раздался быстрый вздох:
– Вы кто?
Сердитый женский голос. Ей не приходило в голову, но, несмотря на все возражения, у Мака могла быть женщина, поджидавшая своего часа, с которой он общался до того, как…
Джо покачала головой. Почему-то это показалось маловероятным.
– Могу я узнать, с кем говорю?
– Это миссис Девлин.
Джо оперлась спиной на стену, чувствуя, как сводит желудок.
– Возможно, вы слышали про моего сына Этана Девлина?
– Да, конечно. Очень сожалею о том, что произошло с вашим сыном, миссис Девлин.
– Позовите к телефону этого негодяя Мака.
Казалось, гнев миссис Девлин вот-вот прожжет дыру в трубке.
– Извините, но его сейчас нет. Ему что-нибудь передать?
– Что значит – нет? Он должен работать! И кто, черт возьми, вы такая, деточка? Его любовница?
Вау. Просто вау!
– Меня зовут Джо Андерсон. Я домработница. И мне не нравятся ни ваши инсинуации, ни ваша грубость.
Внезапная тишина почти оглушила ее.
– Он не заслуживает роскоши иметь домработницу. – Теперь голос звучал не так свирепо. – Он не заслуживает ни минуты покоя.
Если Маку приходилось терпеть горький гнев этой женщины, неудивительно, что он стал таким. Внезапно Джо все поняла. Мак наказывал сам себя. Отказывался замечать прекрасный вид, заниматься спортом. Отгородился от всего, что любил. От брата, от машины, от кулинарии.
О, Мак.
– Он должен прислать еще денег. Скажите ему это. А вообще, где он?
– Он гуляет с собакой.
– У него собака? – В голосе женщины снова послышалась ярость.
– Это моя собака. И, миссис Девлин, послушайте, Мак работает так много, что это угрожает его здоровью.
– Он должен страдать! – выкрикнул голос на другом конце провода. – Он должен страдать так же, как заставил страдать других!
Сколько злобы. Хотя страх миссис Девлин и тревога за сына вполне понятны. Она борется за то, чтобы обеспечить ему самый лучший уход. Но обвинять Мака несправедливо. Так несправедливо.
Говорить дальше не имело смысла. Миссис Девлин ничего не хотела слышать. По крайней мере, сейчас. Что, если она поймет, что дойная корова может перестать давать молоко?
– Миссис Девлин, если Мак заболеет, деньги на содержание Этана иссякнут.
– Как вы смеете!
– Я всего лишь констатирую факты. Хотите, чтобы Мак страдал. Это можно понять. Но если он заболеет, не сможет зарабатывать деньги. – Во всяком случае, о которых шла речь. – Моя работа состоит в том, чтобы он питался три раза в день и бывал на свежем воздухе. Мне приходится его заставлять. Сомневаюсь, что это доставляет ему удовольствие.