Он мягко улыбнулся, блеснув безупречным рядом зубов.
— Так вы сами говорили, что из Умбры в наш мир лезут любители земных девушек, и из меня получится отличная приманка.
— Да, вы болезненно прекрасны. Наши женщины набирают массу, чтобы выжить рядом с сильным партнером, возможно, даже родить ребенка. На это нужно очень много сил, ментальных и физических, огромное количество магической энергии. И хотя простые граждане Умбры, как и люди часто заключают контракты с сильными дэймонами, именно человечки слишком слабы. Вы быстро теряете свою привлекательность, недолговечны, как все хрупкое. И становитесь зависимыми от нашей магии. Некоторые люди-нульри сходят с ума или, если заключат плохой контракт, погибают, полностью истощаясь. Играя роль нульри, ты должна знать — интимная близость с дэймонами опасна, но для публики тебе придется изображать сильную зависимость, тягу ко мне. Одеваться так, чтобы привлекать мой интерес. Итак, что там у тебя с платьем?
Он попытался дернуть за веревочки, стягивающие плащ у горла.
— Можно не смотреть, — сообщила я, зажимая полы. — Я вполне могу рассказать на словах.
— Предпочитаю лично удостовериться, — нахмурился офицер.
— А поверить на слово?
Не обращая внимание на мое жалкое трепыхание, он с силой дернул за завязки, стряхивая плащ с моих плеч на пол.
— Хм.
Я отчаянно скрещивала руки то так, то эдак, пытаясь укрыть хоть что-то.
Шай-Гирим моргнул. Потом поднял брови. Даже покачал головой, прогоняя наваждение.
— Это еще что такое?!
Он осторожно отступил и неслышно двинулся по кругу, рассматривая меня со всех сторон. Глаза блеснули красным. Молчаливая пауза начала затягиваться, приводя меня во все большее смущение.
— Никуда в таком не пойду, — твердо сказала я, пытаясь прикрыться руками. — Выгляжу, словно уже пару лет с вами на контракте и отчетливо трясу костями в сторону анорексии.
— На платье магия утончения, будь оно неладно! Предназначается для особ с обычными формами, более фигуристыми, чем у тебя. Оно должно показывать, что дэймон интересуется нульри, часто пользуется ее услугами, но всему есть предел, ты и так выглядишь так… будто я с тебе не слезаю, — его глаза запылали красным огнем, полностью перекрывшим серую радужку. Кажется, Шай-Гирим немного расстроился. Так и знала, что наряд ужасный! — Темные Небеса! Если все наряды в таком духе… Хотя… Эмили, по дому ты вполне можешь ходить и так. Убери-ка руки, я рассмотрю внимательнее, что тут можно сделать.
Угу, словно от внимательного разглядывания что-то изменится.
— Ис командир, — я нагнулась, поднимая плащ, — оно такое прозрачное, что и по дому неприлично, теперь понимаете, почему я была против? Если остальные платья такие же, до завтра ничего перешить не получиться. Но у меня есть идея.
— Очаровательно, как сияет кожа… — невпопад сказал Шай-Гирим.
Он подошел к большому кожаному креслу, явно предназначенному для обеих его ипостасей, включая боевую демоническую, и уселся в него, вытянув ноги и скрестив их в щиколотках. Задумчиво улыбаясь и явно пребывая в хорошем настроении.
— На Вечере Островов будет весь цвет имперских аристо. На мою новоиспеченную нульри точно захотят посмотреть, слишком давно я не посещал подобные мероприятия. Может быть зря я тебе разрешаю перешивать наряд? В нем ты фантастически хороша, у любителей человечек просто снесет голову.
Ох, ты ж. Я нервно скомкала плащ, представляя, как полуголая убегаю от толпы восторженных воздыхателей. Вряд ли высший демон будет ходить со мной за руку, ему придется отвлекаться на встречи, какие-нибудь мужские разговоры по политическим вопросам. И тут я такая в одиночестве, расписанная птицами, открытая всем ветрам. Немного не так я представляла практику на Границе.
Шай-Гирим задумался. Брови сдвинулись темными шелковыми молниями, контрастирующими со светлыми прядями прически. Длинные сильные пальцы мягко скользнули по подлокотнику. Сдержанные движения, полные скрытого напряжения. Я заметила эту необычность у него и у Аль-Парама, они словно сковывали себя, останавливали на неясной недосказанности, вот-вот что-то случится, рванет, опасно заискрит, но нет — полный контроль и все обманчиво спокойно.
— Ладно, положусь на твой вкус, все равно я в ваших женских штучках мало что понимаю. На вечер привлеку нескольких кадетов, пусть вспомнят, кто они по крови, потанцуют немного, может быть заключат временные контракты. Из-за постоянных переходов Границы наша сила растет, и для них это скоро станет опасным. Не против, если кто-нибудь из парней нас будет сопровождать и подстрахует? Хорошо… Хедда!
Он позвал горничную, не повышая голос, и я хотела было напомнить, что служанка за дверью, но створка тихо открылась.
— Да, — сказала женщина, скромно вплывая в кабинет.
— Опять подслушиваешь? Хедда, я дал тебе ясное задание: помогать Эми освоиться в новом мире. А сейчас что происходит?
Демон не забыл мою жалобу. Я благодарно выдохнула и быстро укуталась плащом.
— Сиятельный, прошу вас, не совершайте ошибки, — забурчала служанка. Ее зубы остро блеснули. — Они узнают, что вы завели нульри и набросятся на вас, козни будут строить, заманивать…
— Те, кого ты называешь «они» — всего лишь слабые дамы, а я — высший демон. Переживу как-нибудь, — глаза офицера смеялись, хотя лицо оставалось серьезным. — Я знаю, Хедда, как ты за меня переживаешь, но дело уже решенное, мне нужна помощь Эми. Помоги ей не сделать ошибок, этим ты поможешь мне.
Выходил мы с горничной из кабинета не то, что приятельницами, но по крайней мере без былой напряженности. Пока шли, я размышляла, из чего могу сделать чехол под прозрачную вышивку, а она с интересом поглядывала на мою плотно закутанную в плащ фигуру.
— Сиятельный давно не выходил в свет, — вдруг сообщила она, когда мы прошли мимо по-прежнему молчаливого слуги в ливрее. — Он рано стал высшим, но всего дважды заключал контракты. Жалостливый он у нас. Не думает о себе. Вот и сейчас, ты только по делу или придешь к нему ночью, как порядочная девушка?
Я, в этот момент поднимаясь по лестнице, от неожиданности споткнулась и чуть не упала носом на ступеньки.
— Э-э. Боюсь, у нас разное понимание порядочности, уважаемая иса. — Я изумленно обернулась, в надежде увидеть шутливую улыбку на лице Хедды. Но нет, она смотрела серьезно, буравя меня маленькими глазками. — Но…Ты же знаешь, я не настоящая нульри.
— Подпишешь контракт — станешь настоящей, — отбрила горничная. — Сиятельному придется обнимать тебя, касаться, его магию все должны видеть и ощущать на тебе. Понимаешь, чем это обернется? Каково будет хозяину? У тебя эта… совесть есть? Одна работа на уме, а большая уже, контракт рвешься подписывать! Эти клушк… высокородные исы сразу начнут виться вокруг сиятельного, песни петь, что он готов для брака. Сами в постель залезут, нас с тобой не спросят. И что потом? Сожжет какую-нибудь алчную дуру, переживать будет.
Между бровей Хедды залегли две глубокие морщины, а ноги вбивали каждый шаг, словно она прямо сейчас топтала неизвестных мне, жадных до прелестей Шай-Гирима, ис.
Я краснела, бледнела, пыталась возражать, но потом махнула рукой. Заставить совершать ночные подвиги, защищать своим неценным телом куратора от порядочных ис, меня все равно никто не сможет, да и Шай-Гирим явно не разделял глупые домыслы служанки, а, как и я, думал только о расследовании.
Одно радует, после встречи с сиятельным приставленная ко мне странная Хедда стала намного разговорчивей и доброжелательней. И следующий час я жадно слушала пересказ местных обычаев и правил, которые мне следовало знать.
Любовные контакты срывали привычный контроль у магически одаренных аристократов. Причем хуже всего приходилось крайним вариантам. Юный маг-неумеха мог легко наломать дров, свести партнера с ума, а высшие накапливали энергию такого масштаба, что на эмоциях появлялся риск смерти партнера — прямое сжигание разбушевавшейся магией.
Поэтому особенно ценились люди-нульри, выходцы из другого мира.
Они в Умбре были редкими гостями, но все же не единичными случаями. Аристо, обременные государственной ответственностью, время от времени посещали с официальными, политическими и деловыми целями земных властителей и… привозили из соседнего, лишенного магии мира, очаровательных спутников и спутниц чарующей томной внешности.
Наша раса очень ценилась как нульри. С попустительства правительств Земли мужчины и женщины заключали кратковременные контракты, становясь… отличным тренировочным полигоном для магов-аристо.
— Хрупкие вы, люди, и очень красивые, — Хедда выкладывала заготовленные для меня наряды на диваны и с интересом смотрела как я ножницами кромсаю драгоценную ткань одного платья, чтобы сделать из нее скромный чехол для другого. — А если и умрете, так ничего с вами не случится, просто р-раз и окажетесь дома. А через некоторое время вас опять можно пригласить.
Веселенько они тут живут. Сплошное раздолье маньякам. Убивают, грустно смотрят как растворяется в воздухе нульри и оп — снова идут через Границу, чтобы вернуть обалдевшую жертву. «Здравствуй, милая. Я тут сорвался немного, укокошил тебя, с кем не бывает. Давай еще разок поиграем?».
Но я прекрасно помню, как надрывно кричали те, кого «депортировали» прямо в начале отбора по приказу кураторов. Им было реально больно и страшно. Проклятие! Дрогнув рукой, я ткнула острым краем ножниц по пальцу. Ох, а я права, ощущения самые настоящие, резало остро, до слез.
— И контракт заставляет несчастных вернуться? — глухо спросила я.
— Что ты! — Хедда почувствовала, что я не в восторге от ее рассказа, и зачастила быстрее. — Конечно, по новой договариваются. Вы, люди — очень дорогие и ценные нульри, официально вас очень тяжело завозить, и не у всех есть такой солидный хозяин, тебе очень повезло, девочка. Шай-Гирим — щедрый хозяин. Ты не смущайся, поуговаривай Сиятельного, поулыбайся ему, он и дрогнет, никуда от твоей красоты не денется. У него и были-то всего две нульри, ну какой там опыт, тьфу, столько лет держался, вот уж характер как кремень, упрямый…