Кончик языка на мгновение показался и исчез в уголке рта. Ого. Демон облизнулся, как кот на сметану.
— Доброе утро, Бабочка. Да, обсуждаем варианты контракта.
Легкий камзол с воздушной вышивкой птицами придал брюнету неожиданно романтичный вид. Неужто рассчитывал на меня произвести впечатление? Хм. Теперь любые знаки мужской заинтересованности вызывали скорее подозрение.
— Отлично! — Закрыла за собой дверь. Слуги здесь на редкость разбалованы и любопытны. — Говорю сразу — я против замены, не вижу смысла менять донора.
— Что ты сказала? — куратор, все это время стоящий лицом к окну, а спиной к входу, медленно развернулся. — О каком донорстве идет речь?
Спокойно. Меня не волнует весь этот локомотив мужских гормонов. Не волнует! Проклятие! Воспоминания о ночи сбили дыхание и по коже побежали мурашки.
— Ой, донорство или симбиоз, какая разница. — Я махнула рукой и бодро двинулась к накрытому столу, за движениями скрывая небольшую заминку. — Насколько я понимаю, контракт дает взаимовыгодный обмен. Вы делитесь излишками энергии, а нульри ее получает. Двустороннее донорство, как ни называй.
— Что, уже успели совершить… взаимовыгодный обмен? — неожиданно едко поинтересовался Аль-Парам.
Угу. Прямо спешу все рассказать в деталях, такая послушная и торопливая. Бегу, волосы назад.
Я изучила стол, уселась и пододвинула ближе тарелку. Аппетит, увы, пропал вместе с настроением, но сам процесс завтрака позволит мне удерживать паузы в случае сложных вопросов. Таких как этот.
Поэтому подгрузила ложкой какую-то странную массу и, элегантно отодвинув мизинец, плюхнула данное нечто, напоминающее давно сдохшую медузу, себе на тарелку. Есть не буду, но поковыряю красиво.
— Оказалось, Бабочка отлично принимает. — Ровно ответил Шай-Гирим. Ско-о-отина. — Но во избежание ранней депортации мне со стажеркой имеет смысл увеличить дистанцию, разорвать текущий контракт. Иначе… при рабочей необходимости… более близкого контакта я ее просто уничтожу.
— А-а! Ты про вчерашний поцелуй? — облегченно выдохнул кадет, пока я пыталась не подавиться кашицей, от неожиданности чуть не проглоченной. — Даже сомнений нет, вам нельзя дальше быть в паре, я это сразу говорил. Наши перестали ценить нульри, мало ли как придется ее спасать. На что пойти.
— Зато с тобой риска не будет, — отстраненно заметил сиятельный.
— Именно! Я напитаю энергией ее без всяких проблем. Она останется жива, и я, в отличие от тебя, на пределе не окажусь. Давно нужно было отправить императору заявку на охо… на поиск нульри, но и сейчас все отлично сложилось. На вечеринку Бабочка пойдет со мной и…
— Эмили. Меня зовут Эмили.
Аккуратно обмакнув губы салфеткой, я неожиданно резко отодвинула тарелку под звон столкнувшейся посуды. Жаль, ничего не разбилось, кроме моих глупых фантазий.
— Без свидетелей, в рабочей обстановке я прошу называть меня именно так. Эмили.
Я почти мурлыкала, такая мягкая и ласковая, как положено быть нульри. Но оба демона слушали внимательно. Что, не обманывает вас нежный тон? Ощущаете бурлящее под ним недовольство?
— Заявляю однозначно. Я категорически против переписывания контракта, с кем бы его не подписала изначально. Что за странность, переписывать бумагу, которая сама по себе не имеет никакой силы! Аль, я могу сходить с тобой на вечеринку. Скажешь, что я начала тобой интересоваться, ты же молод и красив, никто удивляться не будет.
В комнате ощутимо похолодало. Но меня уже несло.
— В конце концов, вы оба мне — лишь старшие коллеги по расследованию, на публике мы можем играть любую роль. Я на разные мероприятия могу ходить с вами по очереди…
Все это время я была настороже. Нервы звенели натянутыми струнами. Казалось, что увижу малейшие реакции обоих.
Но… Не было ни шороха. Ни звука рассекаемого воздуха. Высший просто появился рядом и вздернул меня на ноги. Схватив за тонкую ткань платья на плече.
Она, естественно, отчаянно затрещала, возвестив о скорой кончине, но демона это не смутило, он даже не заметил.
Жесткое холеное лицо придвинулось вплотную. Серебристый взгляд, убийственно тяжелый, поймал меня как удав храброго, но глупого мышонка, решившего поиграть с глянцевой, красивой смертью. Ртуть в зрачках переливалась металлическими змеями, лишая демона всякой иллюзорной человечности.
За несколько дней в Умбре присутствие Шай-Гирима стало привычным, я уже не пугалась его странного вида, не съеживалась от мощной ауры, устрашившей меня когда-то. Да и в целом трудно бояться мужчину, с которым пару раз упоительно целовалась.
Зато стало понятно, что все это время я играла с открытым огнем. Под ладонью куратора крепкая деревянная столешница заскрипела и пошла трещинами.
— Бабочка, я прощал небольшие вольности, ты опьянена моей энергией, плохо соображаешь и хочешь повторения передачи сил. Но сейчас ты молчишь и делаешь то, что решим мы. Все понятно?
— Чего я хочу? Какой передачи сил?
Шай-Гирим медленно, подчеркнуто порочно улыбнулся, глядя в глаза. И мои губы заныли, будто ночной тягучий поцелуй еще таял на них сладкими шелковыми касаниями.
Мать его… Издевается.
— Все твои потребности теперь будет удовлетворять Аль, — продолжил сиятельный, положив руку мне на голову. — Он будет аккуратным и добрым хозяином, не сожжет тебя случайно. А после истечения контракта отправит домой через Брешь, а не депортирует. Что, поверь, бывает весьма болезненно.
Теплая широкая рука на моей голове двинулась и погладила, как успокаивают взрослые неразумного маленького ребенка. На секунду его пальцы сжали пряди, и невольно я приподняла изумленное лицо, приоткрывая губы.
Высший замер, словно споткнувшись. И отшатнулся, отдернув руку.
— Темные Небеса! Забирай ее немедленно, Аль.
Красиво. Попользовался один, теперь будет деликатно сливать в меня энергию другой. По-доброму. Следить, чтобы лишнее не перелилось, не поранило, не дай бог, милую крошку.
В груди бушевала жуткая смесь обиды, желания треснуть демона чем-нибудь тяжелым и одновременно — до зуда, потребности до него дотронуться. Что-то внутри меня помнило прилив живительных сил и требовало повторения. Да только я не безвольная кукла, как-нибудь справлюсь с девчачьими, невовремя одолевающими глупостями.
Я подняла выпавшую из пальцев ложечку и застучала ей по бокалу.
— Внимание! Уважаемые умбрцы! Куратор и кадет Пограничной академии, я к вам правильно обращаюсь или надо «исов» добавить? Так вот, — я посмотрела на одного и другого, отбросила ложку. — Напоминаю, что мы не в нульри играем, а ведем расследование. Печать вы меня уговорили поставить, дескать, если не увидят, определят отсутствие контракта. Но объясните мне, с какого перепугу этот номинальный договор вы решили сделать реальным?!
Я перевела взгляд с одного напряженно смотрящего на меня демона на другого.
— Я стажер, а не нульри. И не планирую менять профессию из-за какого-то случайного поцелуя. Извините, куратор, но вы не производите настолько сильное впечатление, при всем уважении. Так о каких перезаключениях договоров и «хозяевах» идет речь?
Некоторое время в комнате молчали. Потом высший подвинул стул и уселся за стол.
Он налил себе напиток из кувшина и задумчиво выпил. Взял булочку с тарелки и разломал ее на мелкие части. Все так же размышляя о чем-то. Надеюсь, над моим вопросом.
— Неужто хватку потерял, брат? — спросил Аль-Парам, тоже присоединяясь к трапезе. Обращался он к сиятельному, а рассматривал почему-то меня. — Может отдалился предел? И у прекрасной Ульрики есть шанс стать женой?
Особое внимание он уделил оголившемуся плечу, но хвататься за падающие кусочки ткани я не стала. Ничего ужасного они не открывали, плечо как плечо.
— Это была забота о тебе, Эмили, — сказал Шай-Гирим, игнорируя кадета. — Но, если потребностей в хозяине нет, то ни о каком новом контракте, конечно, и речи не идет. По руне не определишь кто хозяин, так что вы можете сходить с Алем в гости к его новому другу. Разузнайте что да как, поищите запах. У меня только одно требование — не рисковать. Уходите, как только почувствуете опасность.
— Такого безобразия как на Танцующих Островах уже не будет, — выдохнула я, осознавая, что опасность прошла стороной и демон опять нормально разговаривает, а не пытается распоряжаться мной как рабыней.
Теперь можно было и перекусить. Мое внимание привлекла румяная булочка, родная сестра той, что погибла, распыленная в крошки Шай-Гиримом.
Иди ко мне, прелесть! Ну хоть что-то напоминает родной дом и нормальную еду. Нервное напряжение понемногу начало уходить, демоны спокойно ели, а я каким-то чудом, без криков и отчаянной драки, сумела отстояла самостоятельность. Это нужно срочно зажевать! Отпраздновать.
— Такого как на Островах не будет, — согласился Аль-Парам. Он явно был недоволен уплывшим из рук контрактом, но вертикальная линия меду бровями разгладилась быстро. Кадет сейчас занимался тем, что почти незаметно двигал ко мне стул и мягко, чарующе улыбался. — Говорят, что иса Монблан старается, но настоящего жара задать не умеет. А вот ис Сихаран проводит самые модные нынче среди молодежи вечеринки в столице. Он может быть одним из тех, от кого ты вчера почувствовала запах. Веселый малый… и совершенно бесстрашный. Слухи о моем кадетстве еще не разошлись, и благородный аристо не побоялся говорить со мной весьма свободно.
— О чем-то проболтался? — спросил Шай-Гирим.
Высший сидел с торца стола. И пару раз зачем-то передавал мне столовые приборы и салфетки, каждый раз пытливо впиваясь в меня серебристыми глазами, когда наши пальцы невольно соприкасались.
— Намекнул, что будет неофициальная возможность приобрести свою нульри, а не забирать использованную… э-э в общем, у брата. Ему понравилось, как я тебя обставил с Бабочкой, кажется, из-за этого и пригласил. Из-за моей «незаконопослушности».
— Очень интересно. Похоже, мы напали на след. Аль, мне пришел в голову еще более извращенный вариант, твой новый приятель будет в восторге и в ответ точно начнет откровенничать. Скажи ему, что мы с тобой нульри пользуемся оба. Сжигаем земляночку до тла, в угольки, на пару и иногда одновременно. Пусть впечатлится.