Вытерев слезы и из последних сил сопротивляясь паническому страху, накатывающему удушливыми лиловыми волнами, я опустилась обратно на ворох тряпья и, методично обгрызая один ноготь за другим, выждала, пока стихнет шум мотора отъезжающей «хонды».
Скатертью дорога!
Потом достала из кармана мобильник. Мой милый, славный, чудесный телефончик, невольно украденный неизвестно у кого. Сейчас ты меня спасешь! Только бы не села батарейка! Только б была связь здесь, в колодце…
Дисплей вспыхнул, радужно засиял. Все нормально – зарядка почти полная, сигнал отличный. Кому же звонить?
Конечно, Нонне!
Сейчас она примчится на полных парусах и спасет подругу… Я посмотрела на мобильник, провела пальцем по выпуклым кнопкам… Вот черт… Какой же номер у Нонны? Разве я его помню? Конечно нет! Перед глазами горели буквы: НОННИЩЕ. Именно такую надпись я выбирала из списка контактов, ощутив вдруг желание поболтать с подругой… И все дела. Никаких цифр. Телефоны мамы, Никиты, коллег, знакомых я тоже не помню – даже и не пыталась никогда их выучить, зачем?
Значит, надо звонить по экстренным номерам – пожарная, милиция, скорая. Ведь не отмахнутся же они от пронзительного вопля о помощи?
Я начала суматошно давить на кнопки, но ничего не получалось! По экрану бежали точки, возникали различные символы, и раз за разом все кончалось странным сообщением на английском языке! Железная перчатка страха сдавила горло – этот мобильник чокнутый, он глючит! Я вообще никуда не сумею с него дозвониться… И умру здесь, в колодце, порвав в клочья голосовые связки, пытаясь докричаться до людей.
Лучше бы пристрелили.
Какое утонченное издевательство!
И как эти три урода будут есть, пить, спать, зная, что в это время я медленно умираю в колодце, не в силах преодолеть метр пространства, отделяющего меня от поверхности земли?
Да, будут и есть, и пить, и спокойно спать. Наверное, они уже гуляют в ресторане, забыв и обо мне, и о трупе, оставленном в лесу.
Стоп!
Я знаю один-единственный телефон!
Это номер Елены Аметистовой!
Замирая, шепча, как молитву, имя ненавистной начальницы – Лена, Леночка, Ленусик, – я набрала номер: 8-900-950-1000. И тут же услышала длинные гудки.
Есть! Получилось!
– Пожалуйста, возьми трубку, – заклинала я. – Умоляю! Пожалуйста!
– Да, – холодно и надменно пролился в мое ухо голос Елены Аметистовой. – Слушаю.
Совершенно восхитительный голос!
– Елена Викторовна, это Бронникова!!! – заорала я изо всех сил. – Елена Викторовна, я попала в беду! Спасите меня, пожалуйста!
– Юлия Андреевна, господи, да что случилось?! Где вы?
– Я в колодце!
– В каком колодце? – убитым тоном спросила начальница. И перед моими глазами тут же возникло ее красивое, высокомерное лицо. Я увидела на нем выражение недоумения пополам с досадой: ах, эта Бронникова! Вечно с ней проблемы!
– Я… Меня… Я в лесу! И провалилась в колодец, – выпалила я, приняв мгновенное решение пока не посвящать Елену в подробности. Если прямо сейчас начну рассказывать ей о моих приключениях, то уж ночь точно проведу в колодце – ведь история очень длинная, Шехерезада с ее сказками отдыхает.
– Так. Юлия Андреевна, успокойтесь. Вы гуляли по лесу и упали в колодец? Не заметили его в темноте?
Елена попыталась упорядочить свои и мои мысли. Такая четкая, организованная! Что и говорить – вот он, Гарвард. Во всей красе!
– Да! Да! Тут всего полметра-метр до земли, но я не могу достать до края, даже если прыгать, я…
– Руки-ноги целы? Не убилась?
– Нет! Нет! Леночка Викторовна, пожалуйста, вытащите меня отсюда! – истошно проорала я.
– Конечно, вытащу! – мгновенно ответила Аметистова.
Ее голос звучал решительно и безапелляционно. Она ни секунды не сомневалась в своей способности вытащить из колодца кого бы то ни было – хоть целого слона. Сила и уверенность, прозвучавшие в голосе начальницы, в одно мгновение превратили меня из стойкого оловянного солдатика, готового до конца сражаться за жизнь, в маленькую несчастную девочку – я поняла, что больше не нужно быть сильной, наконец-то кто-то другой обо мне позаботится!
– Мне так стра… стра… страшно-о-о! – сорвалась я в слезы, всхлипнула, зашмыгала. – Пожалуйста, Леночка Викторовна, я тут сдохну в темноте!
– Юлия Ан… Юля, без паники. Держись! Я тебя вытащу. Так, вот моя машина. Уже сажусь за руль. Говори, куда ехать!
Какая же она молодец!
Тут же бросилась на помощь. А ведь могла бы отмахнуться, приняв мой звонок за розыгрыш. В журналистской среде – обычный номер. Святое дело – разыграть главного редактора. Над Степаном Даниловичем мы в свое время измывались по полной программе, а он платил той же монетой.
Славные были времена.
– Юля, где находится этот колодец?
Срывающимся голосом, но довольно внятно я объяснила маршрут.
– Прекрасно. Знаю это место. Еду. Не паникуй, все будет хорошо.
Как мне нравится ее голос.
Он прекрасен!
А по большому счету, какое ей дело до меня? Я порчу ей нервы, постоянно выказываю неуважение, сею смуту в массах. Она могла бы просто сказать: звони в службу спасения. Или (высокомерно): ладно, я пришлю кого-нибудь, когда освобожусь, сиди и жди…
Но она тут же села в машину и сейчас уже едет ко мне. Как глубоко мы порой заблуждаемся в людях!
– Юля, ау! Слышишь меня? Уже сворачиваю на улицу Лермонтова.
– О, вы на Лермонтова… Это ужасно далеко!
– Юля, ну что ты? Совсем близко. Тем более пробки кончились. Давай-ка переходи на «ты», раз уж я перешла. Слышишь меня? Почему замолчала?
– Слышу, – всхлипнула я.
Я думала, узнав маршрут, Елена нажмет отбой. Но она, похоже, и не собиралась отключать телефон! Начальница ехала и комментировала дорогу. Мое сердце сжималось от благодарности, я была так признательна ей! Голос Елены лился из динамика, как божественное успокоительное, разгоняя мрак колодца и наполняя меня новыми силами.
Но если ее остановит гаишник за использование мобильника за рулем – прикопаются, как пить дать! И тогда я застряну здесь еще на целый час! Или… Или Елена не уследит за дорогой и влетит в кого-нибудь… Разобьется, попадет в больницу… А я навсегда останусь здесь, в колодце!
– Не кисни, Юля! – успокоила спасительница. – Все будет в порядке. Как хорошо, что у тебя оказался с собой телефон. Я думала, ты недолюбливаешь мобильники. Лично мне, по крайней мере, никогда не удавалось до тебя дозвониться, – ехидно заметила Елена.
– Леночка, прости-и-и, больше не буду-у-у, – несчастным ребенком прогнусавила я. – Я просто скотина! Изводила тебя и терроризировала! Не могла простить, что твой муж купил «Удачные покупки». Купил вместе с нами, журналистами. Словно землю с крепостными крестьянами.
– Вот как? – заинтересовалась Елена. – Надо же! А я-то все понять не могла, почему ты меня на дух не выносишь.
– Для нас журнал – это целая жизнь. А для тебя – забава, развлечение.
– Хорошенькая забава! – возмутилась Елена. – Да я верчусь как белка в колесе! Ты не представляешь, сколько проблем и забот с журналом.
– Так тебя никто и не заставлял за него браться. Вела бы простую человеческую жизнь: яхты, горные лыжи, парижский шопинг. Так нет же! Уговорила мужа купить журнал.
– Юля, я его не просила! Он приобрел ваше издание по случаю. Сначала загорелся идеей, потом охладел. И бросил мне журнал, как бросают кость собаке. Сказал – на, попробуй. Но ты же обязательно его угробишь. Ты же абсолютно ни на что не способна.
– Он так сказал?! – ахнула я.
– Да. И разве после этого я могла отказаться? У меня и гордость, и амбиции. Теперь, как понимаешь, это дело принципа. Я должна доказать, что способна на многое. Ты же видишь, я не только не угробила «Удачные покупки», но увеличила и тираж, и прибыль. Я же не испортила журнал? Вот скажи? Мне кажется, теперь он ярче, интереснее. Нет, нет, можешь сейчас ничего не отвечать, не обязательно со мною соглашаться. Ты сейчас в колодце, а я еду тебя выручать. И…
– Да нет же, Лена, я могу вполне искренне признать, что «Удачные покупки» стали лучше, – перебила я. – Это так, это правда! Как бы сильно я ни тосковала по прежним временам, по нашему Степану Даниловичу, но что есть, то есть. Ты отлично справляешься. Ты молодец. А я просто не могла простить тебе, что ты заняла место Степана.
– Да, что и говорить, Степан – колоритный мужчина и очень милый. Кстати, в первый месяц работы я постоянно ему названивала в Москву, и он консультировал. Очень мне помог, он же такой профессионал! А потом я и сама стала справляться, – доверительно сообщила Елена, совершенно сбив меня с толку: она не пыталась объяснить успех исключительно собственными заслугами и откровенно призналась, что училась у Степана. Кто сейчас добровольно поведает о своем ученичестве? Вокруг – сплошь мэтры, звезды, культовые личности!
– Журнал на самом деле стал лучше, ты классно все организовала, – похвалила я Елену. – Чувствуется основательная академическая база. У тебя ведь шикарное образование. Не понимаю, почему господин Аметистов так скептически оценил твои шансы на успех.
– У нас очень сложные отношения, – сдержанно ответила Елена. – А с чего ты взяла, что у меня шикарное образование?
– Ну это… Гарвард как-никак!
– Юля, какой Гарвард? – изумилась Елена. – Я закончила местный политехнический.
– Да ладно, перестань. Все знают, ты училась в Гарварде.
– Конечно, приятно, что молва приписывает мне элитное образование, а не пять абортов и шесть любовников, – засмеялась Елена, – но это неправда. Я обычный экономист с дипломом заурядного вуза. Хотя, если разобраться, ну что Гарвард? Там вряд ли научили бы, как подмазывать пожарников и санэпидстанцию.
– Это верно! – слабо улыбнулась я. – Надо же, как все обманчиво… Я представляла тебя совсем другой. Дамочкой, покрытой трехдюймовой броней шоколада… Думала, вот, подарили журнал богатой бездельнице…
– Да уж, бездельнице! Я наизнанку выворачиваюсь, чтобы доказать мужу, что чего-то стою. Что не пустышка. И с тех пор, как взялась за «Удачные покупки», еще ни разу не спала дольше четырех часов. Не успеваю.