– Странно. Я думала, женщине с такой внешностью вообще никому ничего не надо доказывать.
– Это что – комплимент?
– Ну да.
– Что ж, приятно слышать. Скажи, ты успокоилась?
– Да, почти. Разговор отвлек. Спасибо.
– Вот и хорошо. Я уже совсем близко. Вот уже проехала «Бумеранг» и сворачиваю на Лесопарковую. Проезжаю мимо стоянки, еду по аллее… Нет, это, конечно, не аллея…
– Больше похоже на просеку.
– Да, ты права. Вот, вижу недостроенный коттедж, забор.
Ухом, свободным от телефона, я различила гул мотора – и в трубке он тоже был слышен. И через секунду прямо надо мной, на фоне вечернего неба, возникло лицо Елены.
Как же я ее люблю!
Она мой ангел!
– Все, выключаю телефон. Привет! Ах, Юля! Ну как же ты так, а?
– Вот, упала, – клацнула я зубами, задрав вверх голову.
– Ты даже не одета! – возмутилась Елена. – В одной кофте!
– Когда я утром выходила из дома, солнце припекало.
И было это два дня назад!
– Вот держи! – Елена протянула руку в зев колодца, на запястье сверкнул камнями браслет, а ко мне соскользнуло сверху что-то мягкое и пушистое, источающее аромат ее духов. Это была норковая пелерина, используемая богатыми дамами в комплекте с вечерним платьем.
Так и есть! Я увидела, что плечи у Елены голые, а на шее блестит колье. Она была в открытом вечернем наряде.
– Лена, ты что? Сама замерзнешь! – крикнула я.
– Так, спокойно. У меня в машине есть куртка.
Лена исчезла, надо мной вновь было только небо и звезды. Она не глушила мотор, я слышала его мерный гул, и это успокаивало. Вскоре наверху вспыхнуло солнце – Лена принесла и поставила рядом с колодцем мощный фонарь. Запасливая девочка! Чего только нет у нее в машине!
Еще через мгновение я увидела над собой ярко-желтый автомобильный трос, он медленно и осторожно спускался вниз, как змея, притворяющаяся лианой. Я взялась за холодный металлический крюк и потянула трос вниз.
– Ну-ка, проверь: прочно? – наверху опять возникла Елена. – Предупреждаю, на другом конце этого троса – моя любимая малышка.
– Твоя машина?
– Да. Надеюсь, ты не утащишь ее в колодец?
– Вряд ли, – обессиленно улыбнулась я. – Я, конечно, вешу полтонны, но твой автомобиль наверняка потянет тонны на две.
– Отлично. Тогда давай попробуем тебя вытащить. Сможешь подтянуться? Тут совсем близко. Одно усилие – и ты на свободе! – попыталась подбодрить Елена.
Я собралась с духом, вцепилась в трос… Конечно, лучше б это был толстый канат, и его можно было бы обвить ногами… Но, учитывая мое спортивное прошлое… Шпагаты, фуэте… Столько лет занималась художественной гимнастикой, часы у станка, ленты, мяч, обруч, хореография, гуттаперчевые связки, эластичные мышцы, гибкость, стройность, королевская осанка, задранный вверх подбородок…
Почему-то решила, что сейчас я легко и грациозно взлечу вверх, прямо в объятия милой Елены. Р-р-раз – и готово!
Р-р-раз – и я повисла на тросе, не в силах подтянуться всего пару раз и ухватиться за край колодца. Невероятная слабость охватила меня – я была совершенно измотана и выжата приключениями последних двух суток. Кроме того, диаметр моей тюремной камеры был достаточно большим, и поэтому я не могла упереться ногами в стенки и взобраться наверх, держась за трос, словно альпинист по скале…
– Юля, давай я тебя машиной вытяну, – предложила Елена, наблюдая за моими бесплодными попытками и пытаясь дотянуться до моей руки. – Ты болтаешься, как сарделька.
– Странно, ведь вроде бы совсем близко, – уныло сказала я. – Сейчас, подожди, я придумала.
На уровне своей талии сделала из троса петлю и вставила в нее ногу, а затем, собрав остатки сил и воли, рывком устремилась вверх, используя петлю в качестве ступеньки. Одно титаническое усилие, и вот я уже вцепилась пальцами в ледяной обод колодца, а Елена схватила меня сначала за плечи, потом за пояс джинсов и потянула к себе. И тут же я ощутила под грудью промозглую землю, усыпанную палыми листьями и хвоей…
Неужели все?
Я выбралась?
Мои приключения закончились?
– Ура, мы победили! – радостно воскликнула Елена, обнимая меня. Она стояла рядом на коленях. Я со слезами приникла к ней, уткнулась мокрым, чумазым лицом в ворот ее куртки. – Ну, вставай, поднимайся, бедняжка. Ты на свободе! Еще не веришь? Конец фильма. Хеппи-энд!
Я рыдала на плече у Елены, а она даже не догадывалась, что мое заточение в колодце – всего лишь финальный эпизод в длинной череде мучений…
– Пойдем в машину. У меня там есть влажные салфетки.
– Чего там у тебя только нет!
Елена отцепила трос от машины, забрала фонарь. Я увидела, что ее блестящее шелковое платье, а также изящные босоножки на тонких каблуках испачканы землей. Ее норковое манто все еще красовалось у меня на плечах, впитывая запахи моего грязного джемпера…
– Лена, – обескураженно и сокрушенно выдавила я. – Твое платье…
– Да ерунда, – отмахнулась она. – Главное, мы тебя вытащили. Садись скорее. Отвезу домой. Подозреваю, сейчас ты отдашь полцарства за горячую ванну и бокал вина.
– Бокал вина? Подозреваю, мне сейчас не хватит и литра водки. Лена, ты не представляешь, как я тебе благодарна!
– Перестань. Не надо благодарить. – Она щелкнула центральным замком, и автомобиль отправился в путь.
Я вновь увидела широкую и пустую улицу, с двумя фурами на обочине, потом замигал огнями, как фешенебельный океанский лайнер, торговый центр «Бумеранг»…
Неужели я еду домой?
Неужели это правда?
– Ты просто не понимаешь, что для меня сделала! – трагически сообщила я.
– Помогла выбраться из колодца. А ты бы поступила иначе? Если б я вдруг тебе позвонила?
– Конечно нет! Я поступила бы так же. А откуда я тебя выдернула? Ты с прической, в украшениях… Такая нарядная! По крайней мере, была… Минут сорок назад, – вздохнула я.
– Да, действительно, была. – Лена покосилась на грязные пятна на подоле платья. – Ты знаешь, тебе ведь крупно повезло. Я сидела в театре и уже достала мобильник, чтобы отключить его перед началом спектакля. И в этот момент он зазвонил. Это была ты!
– Ой. – У меня внутри все оборвалось. – Значит, через мгновение ты бы его выключила?
– Ну да! И еще удача – по каким-то причинам, естественно, техническим, как это всегда объясняют, начало спектакля задержали на двадцать минут. Ровно в семь они не смогли начать. А ты позвонила в семь семнадцать, представляешь? Я тут же вышла из зала и побежала на парковку.
– Вот, испортила тебе не только платье, но и весь вечер. Господин Аметистов, наверное, разозлился.
Елена пожала плечами:
– С чего бы это?
– Ты же бросила его в зале.
– Почему ты думаешь, что я пошла на спектакль с мужем? Мы давно никуда не ходим вместе, – горько усмехнулась Елена. – Я была одна.
– Ну, все равно извини. Просто у меня был чужой мобильник, а только твой номер я помню наизусть.
– Серьезно?
– Угу.
– Как лестно!
– Только его и помню. Поэтому именно тебе и позвонила. И вместо того, чтобы развлечься в театре, ты работала спасателем МЧС.
– А мне понравилось! – парировала Елена, пытаясь остановить поток покаянных стонов. – Не каждый день удается кого-то спасти. Возможно, это единственный случай, один на всю жизнь. Если честно, я собой горжусь. Ведь еще неизвестно, как долго тебе пришлось бы просидеть в колодце. А вдруг у мобильника бы села батарейка? Там бы и заночевала.
– Даже не говори об этом. До сих пор мороз по коже.
– А утром стала бы звать на помощь, и когда б еще дозвалась. Там, конечно, всегда много спортсменов бегает, и собачники гуляют, и мамаши с колясками… Но все равно! Вдруг ты просто умерла бы от страха? А я приехала к тебе буквально через пятнадцать минут, правда? Нет, мне очень понравилось, как я провела сегодняшний вечер. И еще мы устранили мелочные недоразумения, которые препятствовали нашему общению. Теперь, я думаю, мы никогда больше не будем ругаться, развлекая коллег нашей грызней.
– Конечно нет! – страстно воскликнула я. – Леночка, я ругалась не с тобой, а с каким-то другим человеком… Похоже, я сама его и придумала. А ты не имеешь с этим образом ничего общего. Ты совсем другая!
– Нам остается только заехать в ресторан и выпить постфактум на брудершафт. И заодно отметить шампанским твое чудесное спасение.
Мое чудесное спасение.
Да, действительно, только чудом можно объяснить, что события последних двух дней закончились для меня именно так, а не иначе… Сколько раз я могла погибнуть или покалечиться… Но вот уже почти приехала домой в полном здравии… Нервы, конечно, подлечить не мешает. Но в целом я в порядке.
– Только, боюсь, нас не пустят ни в один ресторан в таком виде, – хмыкнула Елена.
Я представила, как живописно мы выглядим сейчас: она, в грязном шелковом платье, бриллиантах и спортивной куртке, и я – засаленные джинсы, изодранный джемпер, норковая пелерина.
Потрясающая парочка!
Я хрюкнула, потом еще раз, потом и вовсе покатилась со смеху. Елена посмотрела на меня, окинула взглядом меховое манто, джинсы и захохотала.
– Так, сейчас куда? Прямо, налево?
– На светофоре налево.
Автомобиль уже скользил по моей улице, вдоль дороги почетным караулом стояли тополя, их золотые, уже наполовину облетевшие кроны трепетали в белом свете фонарей. Я возвращалась домой, счастливо избежав тысячи опасностей и написав собственный финал для сценария, придуманного судьбой.
Но все еще никак не могла в это поверить.
Глава 27Визит юного самаритянина
– Мне и в голову не пришло, что с тобой что-то случилось. Я заезжала, но тебя не было. А потом закрутилась с делами, – ошарашенно промямлила Нонна. Мой взволнованный рассказ потряс подругу до глубины души. Она даже не могла есть и пить, просто сидела и хлопала глазами.
Я провела ночь в своей постели, обнимая родную подушку, – грандиозные, роскошные ощущения! А накануне, после того как была доставлена домой и, поднявшись к Еве, взяла запасные ключи от квартиры, целых два часа плескалась в ванне. Я ни о чем не думала, не вычисляла, не планировала, не пыталась разобраться в произошедшем. Просто лежала в ванне, вылив в нее литр пенного средства, и с наслаждением ощущала, как утихает нервная дрожь…