Когда Петька вернулся, Эари в последний раз отвела нас на озеро. Узнав, что мы уходим, берегини засуетились, загалдели и наперебой принялись давать ценные советы.
— Ты, смертная, мужчинам не верь. Помни, человеческие самцы все охальники, — бодро напутствовала одна.
— И больше всего на свете любят совокупляться. Уж нам-то это хорошо известно, — лукаво подмигнула другая.
— Вот-вот, так просто никому не давайся, — подхватила третья. — Потребуй, чтобы сначала совершил ради тебя подвиг. Добыл яйцо дракона или украл золото гнома…
— Но, Илана, где он их найдет? — вмешалась четвертая. — На землях людей давно нет ни драконов, ни гномов.
— Ох… Как же они живут-то, бедолаги? Ну, ладно, пусть тогда хоть что-нибудь украдет, чтобы доказать свою доблесть.
Представила, как я с самым серьезным видом говорю Саллеру: «Достанешь, кузнец, царицыны черевички… гм… стащишь, герцог, у его величества любимый ночной колпак, выйду за тебя замуж» и рассмеялась.
Кажется, я буду скучать по этим шебутным русалкам.
Самой последней к нам подплыла Алейв.
— Береги сестру, мальчик, — произнесла она строго. Помолчала, добавила: — Себя тоже. — И вложила в ладонь брата изумрудную чешуйку. — Это тебе на память.
Вот и Петькина коллекция прощальных сувениров пополнилась.
Потом снова была лужайка перед деревом-домом, тревожные глаза Эари, сосредоточенный взгляд Йора.
— Куда вас перенести, смертные?
Задумалась, поинтересовалась осторожно:
— Какие есть варианты?
— Огласите весь список, пожалуйста, — нервно хохотнул братец.
— Ну, в Эрменлейве вам, полагаю, делать нечего, в поместье Ольесов тоже. Хозяйством вы заниматься не станете, да и не умеете. А подходящих женихов в этой глухомани днем с магическим огнем не сыскать.
Мы согласно кивнули.
— В другие страны переезжать тоже не предлагаю. Самое подходящее сейчас для вас место — столица Намарры. Могу открыть портал сразу во дворец. Король предупрежден о вашем появлении, я уже послал ему… гм… весточку.
Фрейр ехидно оскалился, и я на миг даже пожалела неизвестного мне пока монарха. Чувствую, недоэльф с утра пораньше устроил ему не самое приятное пробуждение.
— А хотите, заброшу вас в столичную усадьбу мэссера? Он сам именно на этом и настаивал.
Покосилась на брата, и он прикрыл глаза, предоставляя мне право выбора. Его, как и меня, не устраивало ни одно из озвученных мест, но у Петьки не было воспоминаний Трэя, а вот у меня...
— У Ольесов, кажется, имеется собственный дом в Тагрифе?
— Да какой там дом — жалкий домишко. — поморщился недоэльф. — В нем давно уже никто, кроме старого смотрителя, не живет. Графиня с сыном всегда останавливаются у Саллеров.
Интересно, а он откуда об этом знает?
— Ничего, нас устроит.
Я снова посмотрела на Петьку и встретила его одобрительную улыбку.
— Поселимся у себя, — подвел он итог разговору. — А там разберемся. Сидеть на шее у «кузена» я не собираюсь.
— Ну, если так… — остро взглянул на брата Йор. — Золото на первое время я дам. Можешь не благодарить и в ноги не падать, — вскинул он руку. — Мне твоя благодарность нужна, как троллю — благословение Танбора. То есть даром не сдалась. Но я поклялся заботится о вашем благополучии и, в отличие от лживых людишек, привык держать слово. Так что выделю вам от щедрот своих на обзаведение… Взаймы, — предупредил он быстро. — Потом вернешь. И работку кой-какую подкину. Не самую прибыльную, конечно, но, если не совсем дурак, вывернешься. Кстати, чуть не забыл…
Недоэльф резко рванулся вперед, и не успела я моргнуть, как он оказался возле меня. Протянул руку, погладил ожерелье, негромко напевая что-то. Потом крутанулся на месте, встретил мой настороженный взгляд и весело расхохотался:
— Не бойся, смертная, не съем. До того, как отдашь дар, так уж точно. Сейчас ты мое главное сокровище, беречь тебя буду. Я на Танборову безделушку кое-какие чары дополнительные наложил, если понадоблюсь — сожми и позови, теперь точно услышу. А это тебе… Трэй. Кстати, советую уже привыкать к местным именам, все равно назад в свой мир вам дороги нет.
Он выхватил из воздуха свитый из травы шнурок с небольшим зеленым камнем и протянул его Петьке. Тот с сомнением взял подвеску, повертел в пальцах.
— Не переживай, — дернул уголком губ фрейр. — Заговоренное плетение никогда не порвется. И никому кроме тебя не дастся.
Йор дождался, пока брат наденет оберег, и неожиданно цепко схватил нас за ладони, рассматривая запястья. Дунул на мою руку… на Петькину… Отпустил. Я поморщилась, кожу, в том месте, где ее коснулось прохладное дыхание фрейра, теперь словно мелкими острыми иголочками покалывало.
— Вот… так, пожалуй, лучше, — пробормотал недоэльф удовлетворенно. — Избавит от лишнего назойливого внимания, и даст вам время… Теперь точно все. Целоваться, обниматься, растроганно рыдать другу друга не плече и говорить красивые слова не будем. Не терплю всего этого… А вот Эари любит. Так что, разрешаю, прощайтесь. Только побыстрее.
И он отлетел в сторону.
— Не стану ни в чем убеждать, девочка, тебе и так нелегко придется. И все-таки… — маленькая ладошка коснулась моей груди. — Не закрывайся от других мужчин, присмотрись к принцам, вдруг кто-то из них тебе понравится. Но если мээсер так и останется для тебя единственным, не слушай никого. Доверься сердцу. — фрейя светло улыбнулась — Помнишь, что случилось во время боя? Тогда твой дар откликнулся на зов герцога, помог ему... Так бывает только когда души действительно связаны. И наваждение здесь ни при чем.
Последние мгновения в Хауддане… Золотистая пыльца, оседающая на ладонях, озабоченный взгляд Эари и раздраженное ворчание Йора:
— Поосторожнее там… Чуть что, сразу зовите. Мэссер ваш, конечно, постарался стереть память всем, кто хоть что-то видел, и виконтьишку ненормального пришиб… Но вдруг еще свидетели найдутся, бешенного тролля им…
Слова фрейра растворились в разноцветном вихре. Он подхватил нас, закружил, понес куда-то, и что должен сделать тролль с несчастными свидетелями я так и не узнала.
* * * * *
Первое, о чем я подумала, когда мы оказались в столичной резиденции Ольесов: «Надо же… а все не так уж плохо».
Просторный холл, входная дверь с цветными витражами, два высоких, от пола до потолка, окна, мозаичный пол и мраморная лестница, ведущая на второй этаж. До пышного великолепия Эрменлейва, конечно, далеко, но и жалким этот дом сложно назвать. Тут Йор явно преувеличил.
Еще раз обвела взглядом прихожую и в нише возле лестницы заметила невысокого седого мужчину. Его худое морщинистое лицо было бледным, как мел, губы подрагивали, а прижатые к груди руки нервно мяли ткань светло-серого камзола.
Смотритель…
Судя по всему, наше появление произвело на бедолагу поистине ошеломляющее впечатление.
— Кхм… — откашлявшись, шагнул вперед Петька, и почтенный старец наконец-то отмер.
— Ва… ваше сиятельство… господин граф… — запричитал он, почтительно кланяясь. — Простите, не узнал сразу. Меня никто не предупредил, что вы изволите зайти…
Понадобилось минут десять, чтобы растолковать ошеломленному старику, что хозяин не «зашел», а собирается здесь жить. Причем не один, а с юной женой — новоиспеченной графиней Ольес, и не с завтрашнего дня, а немедленно. Да-да, вот прямо сейчас, с этого самого мгновения.
Медор — именно так звали нашего смотрителя — сначала долго не мог сообразить, что за блажь пришла в голову их сиятельствам, а, осознав, как ни странно, обрадовался. Бросился к входным дверям, в полной уверенности, что там, снаружи, брошены многочисленные вещи, и их надо немедленно внести. Остолбенел, услышав, что граф с супругой прибыли налегке — то есть совершенно без ничего. Хотел о чем-то спросить и неожиданно махнул рукой, окончательно смирившись с причудами молодых хозяев. Молча поклонился и с удивительной для его возраста прытью заспешил вверх по лестнице, чтобы проводить нас в господские комнаты. Слава богу, раздельные.
Мои покои состояли из небольшой серо-голубой гостиной, гардеробной, ванной и спальни, дверь из которой вела на Петькину половину. Не роскошно, но вполне пристойно — мебель не обветшала и не лоснится, обои не выцвели, пол не скрипит, а ковры на нем не протерлись. Настоящая Мири, наверняка, сочла бы жилище не респектабельным и не статусным, а мне понравилось. Добротно, уютно, пусть и немного старомодно, а самое главное, удивительно чисто, даже пыли нет. Видно, что за домом ухаживают и регулярно убирают. Что касается обстановки, то ее потом и поменять можно.
Как позже выяснилось, я оказалась права. Смотритель очень ответственно подходил к своим обязанностям и тщательно следил за состоянием «вверенного имущества». Раз в неделю приходили девушки, которых нанимали для генеральной уборки, в остальные дни порядок поддерживала Ирма, жена Медора. Они с мужем обитали в маленьком флигеле в глубине сада.
— А как иначе, ваше сиятельство? Госпожа графиня хоть и не жила здесь, иногда заглядывала… проверяла. Но всегда изволила предупреждать заранее, — в голосе старика на мгновение пробился тщательно скрываемый упрек. — Супруг ваш, правда, за все время раза два заходил, не более. Но я всегда надеялся… верил. Все ж-таки старое родовое гнездо. Сколько поколений Ольесов жило здесь, а батюшка милорда, граф Леонт, тут и родился. При мне уже это было… Деньги? Так поверенный его светлости герцога Саллера, дай Танбор ему долгих лет жизни, каждый месяц передавал. Ни разу не пропустил назначенного срока.
И здесь не обошлось без «кузена». Впрочем, кто бы сомневался.
Пока мы с Петькой изучали свои новые владения, осматривались и обустраивались, срочно вызванная в господский дом Сельма готовила спальни и стряпала ужин. Обед мы благополучно пропустили.
После простой, по-домашнему вкусной еды сразу потянуло в сон, и мы с братом вяло поползли наверх. Завтра предстоял трудный день — найм прислуги, приобретение необходимой одежды, вещей, да и его величество, так и не дождавшись хэленни с мужем, непременно даст о себе знать, — поэтому мы решили все разговоры оставить на потом, а сегодня хорошо выспаться. С тем и разошлись.