— Это не ведь не все, — выдохнула тихо. — Еще тебя бесит, что Эмина…
Петька дернулся как от удара, нахмурился, и я поспешно вцепилась в его плечо, не позволяя в очередной раз убежать.
— Что ты хочешь от меня услышать? — Прежде, чем ответить, брат несколько мгновений сверлил меня сердитым взглядом. — Да она мне нравится… Больше, чем нравится. Но я прекрасно понимаю, кто я и кто она, и не тешу себя иллюзиями. Кроме того, если помнишь, я все еще женат… Только вот толку от этого никакого… Шарик, ко мне…
Он скинул мою руку, отвернулся, явно не желая продолжать, перемахнул через кусты и скрылся за деревьями. Прыгать через барьер я не стала, но и прекращать разговор не собиралась — продралась через заросли и побежала следом.
— Что значит «толку никакого»?..
Я догнала Петьку почти у выхода на параллельную дорожку. Мрачного, понурого и такого несчастного, что даже сердце защемило. Весь его запал куда-то исчез.
— Трэй?..
— Надеюсь, ты еще не забыла, что я все-таки мужчина, и у меня имеются собственные желания и некоторые… гм… насущные жизненные потребности? Объяснить, что это значит, или сама догадаешься? — он криво усмехнулся и устало провел по лицу ладонью. — Мири, я молодой, здоровый и… Птарх побери, жутко неудовлетворенный мужчина. У меня есть красавица жена, которая со мной не спит, и нет женщины…
Звонкий собачий лай заставил брата прерваться на полуслове.
Мы настороженно переглянулись и, не сговариваясь, бросились на соседнюю дорожку, благо до нее оставалось всего несколько метров.
Подняли низкие ветки какого-то дерева, усеянные мелкими фиолетовыми плодами...
Раздвинули высокие кусты…
И… буквально нос к носу столкнулись с Саллером.
Герцог каменным изваянием застыл в двух шагах от нас, а у его ног беззаботно скакал Шарик. Щенок предупредил хозяев о приближении чужака и теперь, посчитав свою миссию выполненной, настойчиво пытался познакомиться с гостем.
Первой моей мыслью было: «Ну, вот и встретились». Второй — «И, по традиции, не вовремя. Интересно, много он успел услышать?» Судя по лицу, достаточно, чтобы прийти к каким-то своим выводам. Поспешным и в корне неверным.
Тяжелый взгляд из-под насупленных бровей, плотно сжатые губы — нас уже осудили, а потом заочно приговорили к расстрелу, причем, даже не выслушав свидетельских показаний и не позволив подсудимому произнести последнее слово. Вернее, не нас, а меня. Петьку, похоже, причислили к пострадавшим и невинно репрессированным.
Но меня, как ни странно, задело даже не это, а роскошный букет из камелий, зажатый в опущенной руке Саллера. Розовых, между прочим. Кажется, они символизируют чистоту помыслов и романтическую любовь. И вот вопрос: кому он их нес?
— Здравствуй, Рэм, — бодро начал Петька. — Оказывается, ты тоже любитель ранних прогулок. Чтобы повидаться с тобой, надо не записки посылать, а всего-навсего пораньше встать.
В голосе брата мелькнула ирония.
— Доброе утро, ваша светлость, — поддержала я «мужа».
Проклятый букет все никак не давал мне покоя.
Герцог крепче стиснул зубы, так, что на скулах проступили желваки, и молча обозначил поклон.
— Трэй… миледи… — наконец произнес он, выпрямляясь. — Что...
— Р-р-р… — неожиданно боднул его головой щенок. — Р-р-рав.
Зверенышу, видимо, надоело, что его все игнорируют, он настойчиво требовал внимания. И Саллер, который явно собирался спросить о чем-то другом, поневоле отвлекся на хвостатого упрямца.
— Ваш? — Он наклонился и рассеянно потрепал пса за ухом. — Не знал, что вы завели собаку.
— Это Шарик, — любезно просветила я герцога. — Подарок брата.
Хм… Неужели шпионы еще не донесли? Впрочем, они вряд ли докладывают начальству обо всех моих приобретениях — количестве платьев, шляпок, новой мебели, появившихся в доме лошадях, собаках и так далее.
— Мы многого не знаем друг о друге, милорд. Я, например, и не подозревала, что вы увлекаетесь составлением букетов, — небрежно указала на злополучные камелии.
Не выдержала, каюсь.
— Простите?..
Рэм еще больше нахмурился. Поднял руку, недоуменно изучая стиснутые в ладони цветы, словно только теперь их заметил, и снова посмотрел на меня.
— Графиня, я…
Шагнул вперед.
— Вы все-таки нашли его, — ударил мне в спину звонкий женский голос. — Замечательно. Осталось узнать, чей он, и я его обязательно выкуплю.
Медленно оглянулась, уже понимая, кого сейчас увижу.
Эмина…
Изящная, летящая поступь. Гордый поворот головы. Змеиный изгиб талии…
Как всегда прекрасна, и как обычно — некстати. Да еще в сопровождении его высочества Кемрана. И чего им обоим не спится?
Герцог резко выдохнул, поколебался, а затем, явно пересилив себя, отступил.
— Какой славный! — тонкая, увитая браслетами рука легко опустилась на мохнатую голову. — Ваша собака, лорд…? — девушка перевела взгляд на Петьку.
— Граф Ольес, ваше высочество.
Брат замер — я спиной ощущала звенящее в нем напряжение.
— … лорд Ольес, — закончила Эмина и обворожительно улыбнулась. — Я хотела бы…
— Это мой щенок, — решила я вмешаться, пока влюбленный «граф» не брякнул чего-нибудь лишнего. И добавила, вежливо, но твердо: — И он не продается.
— Жаль…
Принцесса прикусила пухлую нижнюю губку и наморщила нос. Надо признать, даже гримасы у нее получались очаровательными.
Бедный Петька.
— Брось, Эми, — вмешался Кемран. — Я завтра же принесу тебе десять таких. А если его светлость поможет, то и сегодня. Он лучше меня разбирается, кто в Намарре торгует щенками этой породы. Вы ведь не откажете сестре в ее маленькой просьбе, друг мой?
— Десять не надо, — кокетливо стрельнула глазами «жемчужина». — А вот от одного я бы не отказалась. Буду очень признательна, Рэм… О, мои цветы. Совсем о них забыла. — Она мягко, будто невзначай, скользнула кончиками пальцев по плечу Саллера, руке, дотронулась до ладони и перехватила камелии. — Спасибо, что сохранили.
Так… Он для принцессы уже Рэм. Более того, выгуливает ее по утрам, носит за ней букеты и ловит собак. Ну, все, с меня хватит.
Повернулась к брату, мысленно прося вмешаться и поскорее увести меня отсюда.
— Прошу прошения, но нам пора, — отмер Петька, как всегда безошибочно уловив мое настроение.
Но не успели мы сделать и пары шагов, как навстречу из-за поворота аллеи вынырнул Дарен. Как, однако, многолюдно по утрам в дворцовом парке — не протолкнуться, и, что характерно, кругом одни знакомые. Никто не спит, всех срочно потянуло дышать свежим воздухом.
— Ваши высочества… Рэм… — маркиз галантно поклонился, окинул южан настороженным взглядом. Впрочем, мы с братом интересовали его куда больше. — Трэй, я тебя везде ищу, нужно кое-что уточнить… Мэарин, безмерно рад вас видеть.
Он бережно сжал мои пальцы, касаясь их поцелуем и задерживая в своей ладони чуть дольше, чем требовали правила приличия.
Рядом коротко и зло выругался Саллер. Тихо. Почти беззвучно. Но я все равно услышала и на миг почувствовала себя отомщенной за чертовы камелии. Да, это по-детски, знаю. Но как же приятно!
Я уходила, с двух сторон сопровождаемая мужчинами. Дарен о чем-то расспрашивал Петьку, тот вяло отвечал, все еще впечатленный встречей с Эминой, я делала вид, что внимательно слушаю их обоих. И, пока мы не свернули, каждую секунду ощущала тяжелый, давящий взгляд Рэма, буквально прожигавший мне спину.
Как только не задымилась...
Глава 16
Перчатки так и не нашлись. В наше отсутствие Герна несколько раз перерыла все комнаты, включая Петькину гардеробную, но пропажа не обнаружилась, что привело камеристку в совершенное отчаяние. Она встретила нас в дверях, бледная, расстроенная, и тут же принялась извиняться, при этом периодически порываясь то ли бухнуться на колени, то ли поцеловать «высокочтимой госпоже» руку.
В другое время меня бы точно заинтриговало необъяснимое исчезновение вещей, но сейчас все мысли занимало то, что произошло в парке. Поэтому я постаралась быстро утешить девушку, заверила, что не сержусь, и посоветовала расспросить слуг или обратиться к старшей горничной. Вдруг перчатки взяли в чистку? Сомнительный вариант, конечно, но мне в этот момент больше всего хотелось, чтобы Герна поскорее ушла, чем-то занялась и оставила меня в покое. Остальное потом… Все потом…
Когда дверь за служанкой захлопнулась, я подошла к окну, оперлась на подоконник и высунулась подальше, словно надеялась увидеть там людей, о которых думаю, и подсмотреть, чем они занимаются. Но снаружи не было никого и ничего, кроме нескольких клумб, крошечного пруда и старых разросшихся деревьев.
Почему так получается? Тот, о ком мечтаешь, постоянно ускользает, а тот, кто тебе не очень-то и нужен, вдруг начинает настойчиво добиваться внимания. Что ж, видимо, это знак. Как там пела любимая певица доблестного спасателя Лехи?.. «А потом, что было, то и полюбила»... Пора прекращать маяться дурью и брать, что дают.
А «давали» нынче, кроме принцев-племянников, на которых у меня уже появилась стойкая аллергия, как ни странно, третий маркиз Леро. Кто бы мог представить?
Невольно поморщилась, вспоминая наш последний разговор…
— Мы еще не успели расстаться, а я уже начинаю скучать, Мэарин, — глаза Дарена таинственно мерцали, когда он склонялся над моей рукой в прощальном поцелуе.
Шарика увел Бранн, камердинер брата. Сам Петька, которого по дороге перехватил посланец короля, сразу же ушел, попросив Леро сопроводить меня до наших покоев. Маркиз выполнил просьбу — и вот теперь мы уже несколько минут стояли у двери в гостиную, а он все медлил, не выпуская мою ладонь.
— Дарен, послушайте…
— Меня спасет только послеобеденная прогулка, — мужчина мягко улыбнулся. — Позвольте зайти за вами?
Плавный жест — и в его свободной руке появился букет. Камелии, будь они неладны, только на этот раз красные. Восхищение, страсть, желание.
«Ты — пламя в моем сердце!» — вспыхнула в памяти строчка из любимой книги юной Мири. «Таинственный язык цветов», по-моему, так она называлась.