— Здравое предложение, — вмешался молчавший до этого Танфрад. Вот ведь скотина венценосная. — Я считаю…
— Ваше величество, — слава богу, Саллер не дал дяде договорить. — Не уверен, что это разумно. Артефакты явно очень древние, их действие непредсказуемо. Если насильственно разорвать связь, принцесса может пострадать.
Мужчины на мгновение затихли, а потом разговор пошел по новому кругу. На меня никто пока не обращал внимания, лишь Кемран в самом начале покосился удивленно, недоумевая, что здесь делает обманутая мужем графиня, но и он почти сразу же обо мне забыл. Вот и хорошо.
Осторожно потянулась к ожерелью и изо всех сил сжала его, так что пальцы заболели.
— Йор! — позвала мысленно, вкладывая в зов все свое отчаяние и тревогу за брата.
Отзовись, пожалуйста. Помоги Петьке, пока эти правители, будь они неладны, и в самом деле, не решили от него избавиться, и я прощу тебе всю твою вредность, обидные подколки и глупые шутки. Только отзовись.
— Йо-о-р!
Воздух разрезала ослепительная ярко-алая вспышка, заставив всех присутствующих моментально умолкнуть, и я удовлетворенно выдохнула. Пришел.
На этот раз недоэльф материализовался прямо посреди кабинета — с ног до головы окутанный перламутровым сиянием, и с серебристым нимбом над головой. Неожиданно, но, что уж скрывать, впечатляюще. Фрейр всегда любил эффектные появления.
— Какое избранное общество… — вкрадчиво пропел он.
Кивнул Саллеру, как старому знакомому, небрежно помахал его величеству, подмигнул ошарашенному Кемрану, который, судя по всему, впервые видел эмиссара Хауддана в такой неформальной обстановке, и бросил цепкий взгляд в мою сторону.
— Графиня, — произнес он нейтральным тоном.
— Добрый день… — пробормотала я и запнулась, не представляя, как вести себя дальше. Показывать при сигилльце, что мы с фрейром близко знакомы, не хотелось. Мало ли…. Береженого бог бережет.
Йор, надо отдать ему должное, все правильно понял, и тут же отвернулся.
— Что здесь происходит? — вопросил он и оглядел комнату, оценивая обстановку. — Надеюсь, вы собрались не для того, чтобы… гм… обидеть нашего единственного посланника? Меня бы это очень… просто-таки невероятно расстроило бы и даже, не побоюсь этого слова, огорчило. — Он подлетел к дивану и опустился возле мирно спящего Петьки. — Так, в чем дело, смертные?
Рассказать все Йору вызвался — кто бы сомневался — все тот же Саллер. О поясе, который баронес… одна знакомая прислала ему, герцогу. О том, как он после тщательной проверки передарил ненужную вещь кузену. О брошке, которую от его имени передали принцессе Эмине. О том, что Кемран разрешил сестре ее надеть. О встрече Эмины и Трэя на балу. О поцелуе. О том, что парочку еле растащили в разные стороны и усыпили от греха подальше.
Йор слушал внимательно, не перебивая, что, само по себе, было удивительно. А вот когда Рэм закончил…
— Вот дур-а-а-ак… — протянул фрейр, качая головой. — Какой же дурак!
Я сначала не поняла, кого он имеет в виду — Саллера, Петьку или Кемрана. Оказалось — неведомого злодея.
— Криворукий тупица. Недоучка, — Недоэльф распалялся все больше и больше. — Не умеешь — не берись. Хорошо, хоть все живы остались.
— Вы знаете, что с моей сестрой?
— И какое заклятие применялось?
Герцог и принцем оживленно переглянулись.
Король ничего не сказал, но заинтересованно подался вперед.
— Конечно, знаю. Это древняя магия нелюдей. Вы, смертные, не видите ее и уж тем более не умеете распознавать... — Йор пренебрежительно скривился. — Помнится, я сам использовал нечно подобное… гм… недавно... — Он многозначительно умолк, в упор уставившись на Рэма, и тот прикрыл глаза, давая понять, что намек понял.
— Значит, вам известно, как от этого птархового приворота избавиться? — не вытерпел Танфрад.
— Разумеется, — фрейр выпрямился и надменно пожал плечами, явно наслаждаясь всеобщим вниманием. — В вашем случае — никак.
Полюбовался на потрясенные лица собеседников, выдержал многозначительную паузу и, наконец, решил смягчить приговор.
— Вернее, почти никак, — произнес он, устраиваясь на краю массивного письменного стола. Подтащил к себе толстую книгу, облокотился на нее, и только затем пояснил: — Единственный выход — уничтожить болвана, который так небрежно обращается с древней силой, ни птарха в ней не смысля. С его смертью приворот спадет… — Фрейр широко улыбнулся. — Возможно…
— Возможно? — взорвался Кемран. Страх за сестру взял верх, и он отбросил излишнюю осторожность перед нелюдем.
— Угу, — безмятежно подтвердил недоэльф. — Маг, активировавший парные артефакты, имел о них самое общее представление, поэтому действовал почти наугад. И изрядно… начудил. Соединил не только судьбы — жизни, и, надо сказать, поразительно крепко. Если бы граф и принцесса не испытывали взаимной симпатии, привязка получилась бы неустойчивой и не впиталась бы так в ауры. Но эти двое нравились друг другу, и связь оказалась на удивление прочной. Что произойдет, если ее разорвать, не предскажу даже я.
— Что значит «нравились»? — снова разъярился принц. — Моей сестре не мог понравиться какой-то выскочка… захудалый графеныш.
— Почему не мог?
И вот понимала я, что надо бы сдержаться, но последние слова Кемрана возмутили до глубины души. Сам ты… захудалый. А мой Петька — орел… Почти.
— Пе… Пиотрей умный, заботливый, внимательный… Красивый, наконец. Он у меня вообще сокровище. Идеальный мужчина. Да у него от поклонниц отбоя нет. Любая девушка умерла бы от счастья, обрати он на нее внимание. Да он…
Поймала ошарашенный взгляд Кемрана и запнулась, осознав, как все выглядит со стороны. Обманутая жена застала мужа с другой, от души накостыляла мерзавцу по шее, затем с чувством исполненного долга уложила спать, заботливо укрыла пледиком и сейчас восторженно нахваливает изменника перед родственником разлучницы. В общем, высокие отношения…
А что? Это он русских женщин еще не знает. Мы кого угодно на скаку остановим, а потом сами же и пожалеем убогого.
— Мда… — неизвестно к чему изрек его величество.
Саллер, слава богу, промолчал — не стал мои хвалебные оды комментировать. Вид у него при этом был самый что ни на есть серьезный и сосредоточенный, но глаза смеялись. Фух… Значит, Рэм, и правда, поверил, что я люблю Трэя, как брата, и защищаю исключительно поэтому. Осталось убедить его в том, что все остальные мужчины Намарры и ее окрестностей, включая Дарена, меня тоже ни капли не волнуют, и можно расслабиться
Йора мое выступление вообще не заинтересовало. Он достал из воздуха яблоко, хрустнул им — хорошо, предлагать на этот раз никому не стал, — и продолжил с того места, на котором остановился, словно его и не перебивали.
— Так что тебе, принц, Ольеса теперь беречь нужно. Пылинки с него сдувать, чтобы он хвост не откинул раньше времени, пока вы своего мага полоумного ловите.
— Что же делать? — растерянно пробормотал Кемран. Мне его даже жалко стало — таким озадаченным и потерянным он выглядел.
— Как что? — удивился фрейр. — Жениться… Вернее, женить. Тем более, этим двоим друг без друга жизни не будет. Нет, можно, конечно, и без свадьбы обойтись. Но вы, люди, почему-то придаете церемониям такое большое значение. Я вот вообще не понимаю, зачем оно нужно, это венчание, если смертные все равно не умеют объединять свои искры?
— Отдать принцессу крови, единственную жемчужину Сигиллы за простого графа? Неродовитого. Почти нищего.
— Почему простого? — оскорбился за Петьку Йор. — Он заслуженный кобольд… — Принц поморщился. — Почетный тролль… — Южанин скривился еще больше.
Так и знала, что звания не произведут на принца-соправителя должного впечатления.
— Кроме того, мы подумываем удостоить Ольеса титулом герцога хаудданского. — невозмутимо закончил фрейр. — За выдающиеся заслуги и… гм… все такое. А также оставить за ним должность единственного представителя наших интересов в человеческих королевствах, сделав ее пожизненной и наследственной.
— Вот как...
Кемран взглянул на вольготно раскинувшегося на диване Петьку. Заинтересованно так взглянул. Почти ласково.
— Мы тоже можем даровать графу дополнительный титул, — вклинился король. — И привилегии.
Танфрад явно торопился «застолбить» будущего пожизненного посланника и любым способом привязать его к Намарре, чтобы не потерять уже имеющиеся бонусы.
— Разумеется, нам придется пересмотреть пункты мирного договора, — последним заговорил Саллер. — Но мое предложение о рудниках по-прежнему остается в силе.
О чем это он?
— Но… — кисло начал король.
— Остается в силе, — веско повторил Рэм, и его величество больше не добавил ни слова.
— Даже если бы я согласился выдать сестру за Ольеса… Как это сделать?. Он женат, — насупился Кемран. — Причем, насколько мне известно, истинным, неразрывным браком. И змеи зарока уже проявились.
— Я свяжусь с хэлле, — быстро перебил принца Рэм, и я поняла — он тоже не желает, чтобы южанин узнал, что я хэллени. — Поговорю, объясню… У графа и графини нет детей, а ситуация критическая — жизнь принцессы из правящей семьи Риоса находится в опасности. Думаю, они пойдут нам навстречу.
— Хэлле? Эти точно пойдут. И навстречу… И куда угодно, хоть к Птарху, — фыркнул Йор. — Если Танбор их пошлет… то есть одобрит.
Он усмехнулся уголками губ, и стало ясно: «Танбор» точно одобрит.
— А вы, графиня, — обратился ко мне Кемран. Взглянул неожиданно остро, так что я едва удержалась, чтобы не спрятаться за спину герцога. — Согласны на развод?
— Да…
И так мне вдруг захотелось посмотреть на Рэма, увидеть его реакцию на мое «да»…
Не решилась. В самый последний момент отвела взгляд и… уставилась на короля. Тот почему-то облизнул губы и поспешно отвернулся.
— Понятно… — протянул Кемран.
Интересно, что ему понятно? Неужели, он думает, что я и король?.. Ужас какой! Ну и мнение у него обо мне сложилось.
Йор в полной тишине догрыз яблоко, бросил за спину огрызок, который, не долетев до стола, сгорел в синем пламени, запрокинул голову и расхохотался.