Первое, что сделала Ира, вскочив с постели, – это подбежала к окну и стала вглядываться в окна напротив. Сергей был дома. При дневном освещении происходящее в его квартире было не так хорошо видно, как при электричестве, но все-таки он точно был дома, и у Иры отлегло от сердца.
– Бессовестный ты! – с чувством произнесла она. – И не стыдно? Шлялся где-то всю ночь, я волновалась, спать не могла…
Она чуть было не добавила: «Хоть бы позвонил!», но замолчала, поняв, что это было бы уже совсем глупо, и побежала умываться.
«И правда, так обидно, что я не вижу его лица, – думала она, готовя кофе и укладывая на кусочки хлеба с отрубями ломтики сыра и тонкие кружочки помидора. – Был бы у меня бинокль или хотя бы подзорная труба… А может, правда купить что-нибудь подобное?»
Прихватив с собой бутерброд, она подскочила к компьютеру, загрузила Интернет и набрала в поисковой строке «бинокли». Система тут же выдала такое разнообразие видов и моделей, что Ира даже ахнула. Ничего себе! Самостоятельно ей в этом ни за что не разобраться… У кого бы спросить совета? Она кликала мышью по ссылкам до тех пор, пока не оказалась на сайте известного магазина, находящегося совсем недалеко от ее дома.
«Съезжу туда и проконсультируюсь с продавцом», – решила Ира и посмотрела в окно. Сергей, похоже, тоже куда-то собирался.
– Смотри, сегодня возвращайся вовремя, не заставляй меня волноваться! – строго сказала она.
И тут зазвонил телефон.
– Иренция, ты сегодня на работе будешь? – спросила трубка Алкиным голосом.
– Нет, я сегодня в библиотеку еду, в Ленинку.
– Ну вот, а я с тобой поговорить хотела! – выразила недовольство Алла. – Знаешь, я сегодня ночью глаз не почти сомкнула, все ворочалась, думала…
– Ты тоже плохо спала? – Ира удивилась совпадению. – И я. Всю ночь какая-то дрянь снилась, все гонялась за кем-то, как поэт Иван Бездомный за свитой Воланда в «Мастере и Маргарите»…
– А мне вообще ничего не снилось, мысли уснуть мешали. Зато я поняла одну вещь…
– И какую именно?
– Мужчин надо искать в местах их наибольшего скопления! – Алла изрекла это с такой интонацией, точно и впрямь сделала великое открытие.
– Мудрая мысль, – хихикнула Ира и снова посмотрела в окно. Сергей, похоже, уже ушел.
– Ты не смейся, а лучше помоги мне, – обиделась Алка. – Давай рассуждать логически. Куда они ходят чаще всего?
– На работу.
– Не годится. У нас на радиостанции кандидатур немного, и все они уже мной рассмотрены. Ни одна не подходит. Можно, конечно, поменять место работы, но это крайний вариант… И успеха не гарантирует.
– М-м-м… тогда не знаю. Может, в спортзал?
– Тоже отпадает.
– Почему?
– Потому что этот вариант советует весь глянец. Открой любой женский журнал – обязательно найдешь статью, как знакомиться в фитнес-клубе или бассейне. Ты вот давно в фитнес-клубе была?
– Вообще никогда не бывала, – призналась Ирина.
– Вот именно! А я, к твоему сведению, целый месяц ходила в «Well-being» на Воробьевых горах. И знаешь, что? Там мужиков-то и нет почти. Одни бабцы, которые журнальчиков начитались и поперлись туда знакомиться. Я хоть для виду там занималась, а эти вообще себя не утруждают. Ходят по залу в спортивной форме в обтяжечку, вертят попой и чирикают в телефончики: «Знаешь, у меня сегодня выдался свободный вечер, мне совершенно, ну просто совершенно некуда себя деть!» Так что, если уж спорт, то не клуб, а какой-нибудь чемпионат. По футболу там, или хоккею…
– А по снукеру можно? – оживилась Ира.
– Это еще что за зверь?
– Как, ты не знаешь? Ну что ты! Снукер – это английский бильярд, аристократичная и очень артистичная игра, исключительно для людей с высоким интеллектом, обладающих не только высокотехничным ударом, но и стратегическо-тактическим мышлением, – вдохновенно затараторила Ира. – Правда, насколько я знаю, в России снукер еще только завоевывает свои позиции…
– Ну, вот именно, – пробормотала Алла, не зная, как реагировать на ее тираду. – Значит, остается футбол.
– Насчет футбола, Алк, это не самая удачная идея, – возразила Ира. – Два часа, или сколько он там длится, сидеть на жестких скамейках в холодном стадионе в компании агрессивных фанатов? Еще, чего доброго, затеют какую-нибудь потасовку, а мы случайно рядом окажемся… Нет уж, уволь!
– Да, про фанатов я как-то не подумала, – нехотя согласилась Алла.
– Ну вот ты и думай дальше, а мне за подзорной трубой пора.
– За чем, за чем тебе пора?
– Тьфу ты, оговорилась. Хотела сказать: мне в библиотеку пора. Пока, созвонимся.
В магазине выбор биноклей, подзорных труб и прочей оптики оказался не многим меньше, чем в Интернете. Ирина растерянно переходила от одной витрины к другой.
– Вам чем-нибудь помочь? – поинтересовался наконец молодой человек лет двадцати пяти, которого можно было бы назвать симпатичным, если б не слишком оттопыренные уши.
– Да, пожалуйста, – согласилась Ира, а про себя подумала: «Зачем он стрижется так коротко? Носил бы длинные волосы – все бы было в порядке…»
– Вас что именно интересует? – продолжал расспросы лопоухий.
– Ну, не знаю… Бинокль, подзорная труба или что-нибудь такое.
– Так бинокль или подзорная труба?
– А через что лучше видно?
– Это от качества зависит. У оптики подешевле одни возможности, у дорогой, соответственно, другие, получше. Вам для какой цели оптика нужна?
– Ну… как сказать… Вдаль смотреть.
– Это понятно. Никто не покупает оптику, чтобы жарить на ней картошку, – судя по всему, молодой человек был уверен, что сказал нечто необычайно остроумное. – Я имею в виду, где конкретно вы собираетесь этим пользоваться: в туристической поездке, на охоте… Где?
Этот, казалось бы, закономерный вопрос совершенно выбил Иру из колеи. Можно себе представить, что подумал бы о ней лопоухий, заяви она сейчас, что собирается наблюдать через бинокль за мужчиной в окне напротив! Ира даже покраснела от этой мысли. А назойливый продавец все не отставал.
– Какое расстояние вас интересует?
– Извините… Я подумаю и попозже зайду, – наконец, выдавила из себя Ирина и опрометью бросилась прочь из магазина.
«Видно не судьба мне увидеть его лицо, – думала она, ведя машину в сторону центра. – Ну что же, так даже интереснее… Загадочнее, по крайней мере».
Ей не терпелось поскорее погрузиться в работу, чтобы отвлечься от ненужных мыслей, но до этого пришлось потратить немало времени на всякую ерунду: постоять в пробках (в тот день на Большом Каменном мосту творилось что-то совершенно невообразимое), найти место для парковки поближе к библиотеке, покопаться в каталогах и дождаться, пока ей подготовят заказанные книги. Когда она, наконец, сумела приступить к работе, была уже половина четвертого.
Ей всегда нравилось бывать в Ленинке. Здесь царила какая-то особая торжественная атмосфера, вызывающая у Иры странное чувство, близкое к благоговению. Здесь она все время ощущала, что находится в храме, храме, посвященном божеству каждого мыслящего человека – Знанию. И еще, попадая в эту библиотеку, Ирина всегда задумывалась о вечности. Все окружающее почему-то казалось неподвластным времени, постоянным и незыблемым. Словно пройдут годы и даже века, Ира и все, кого она знает, давно умрут, а здесь все останется по-прежнему: эти широкие лестницы, эти громадные помещения с высоченными потолками, бесконечные шкафы с книгами и каталожными карточками, строгие в своей тишине залы для занятий с рядами массивных столов, отделенных друг от друга конторками с крепящимися на них уютными зелеными лампами.
Сидя в одном из таких залов, Ирина готовила материал для будущей передачи о декабристе Иване Анненкове и француженке Полине Гебль, оставившей ради любви все – родину, свободу, маленькую дочь – и отправившейся вслед за возлюбленным в сибирскую ссылку. Но не успела она прочитать и двух страниц воспоминаний их дочери Ольги, как услышала прямо над ухом чей-то шепот:
Среди миров, в мерцании светил
Одной звезды я повторяю имя,
Не потому, что б я ее любил,
А потому, что мне темно с другими…[4]
Она вздрогнула от неожиданности и обернулась. За соседним столом, близко придвинувшись к ней, сидел полноватый мужчина с небольшими усиками и, хитро прищурившись, смотрел на нее. Ира пожала плечами и снова уткнулась в книгу.
– Это ведь ваше любимое стихотворение, правда? – снова прошептал он.
– Да, – вынуждена была согласиться Ирина. – Одно из любимых.
– А вы позволите, я угадаю еще одно? Наверное, это…
Вчера еще в глаза глядел,
А нынче все косится в сторону,
Вчера еще до птиц сидел,
Все жаворонки нынче – вороны…[5]
– Откуда вы знаете?
Мужчина опустил глаза, но тоже как-то хитро, точно с видом заговорщика.
– Я бы сказал вам, но боюсь, что вы не поверите…
– А вы все-таки скажите. – Ира была заинтригована.
– Понимаете, я как только увидел вас… Поверьте, со мной такое впервые! Такое чувство, что я знаю вас очень давно. Знаю, что вы не замужем, что живете одна, что вы Рак по гороскопу…
– Да, это так…
– Вы любите мелодрамы и старые комедии, компьютерные игры и белый шоколад. И терпеть не можете собак.
– Откуда вы все это знаете? – Она была поражена.
– Иногда так бывает, Элоиза…
– Элоиза? – Ира даже хихикнула, то ли от удивления, то ли от смущения. – А почему Элоиза?
Мужчина пристально поглядел на нее:
– А вы действительно на нее похожи. То есть я, конечно, никогда ее не видел… Но, думаю, она выглядела примерно так.
Польщенная Ира пожала плечами. Романтическая и трагичная история интеллектуалки Элоизы, жившей во Франции на рубеже одиннадцатого и двенадцатого веков и полюбившей в семнадцать лет своего сорокалетнего учителя, знаменитого философа, богослова и еретика Пьера Абеляра, была одной из самых ее любимых «Легенд любви» и темой первой передачи этого цикла, вышедшей в эфир. Ира до сих пор помнила последние строки текста «