В.: Это ничего не означает…
Ю.: Да.
В.: «Я есть» — это не знание.
Ю.: Там ничего нет, нет существования, не зависящего от этого вопроса.
В.: Значит, это конец знания.
Ю.: Значит, вопрос должен исчезнуть. Потому что сам по себе вопрос — послушайте — сам по себе вопрос рождён из ответа. В противном случае не может быть никаких вопросов. Все вопросы рождены из ответов, которые у вас уже имеются. Поэтому просто глупо задавать вопрос, на который у вас уже есть ответ. Потому что не бывает вопроса без ответа, вопрос подразумевает, что есть что-то такое, связанное с «я», чего вы не знаете, но хотите узнать, — что-то отличное от «я», уже существующее; это подразумевает существование другого «я».
В.: На определённом уровне да. Вы можете также сказать, что если вы задаёте вопрос, это означает, что вы знаете ответ.
Ю.: Это верно. Вопроса вообще не существует. Не может быть вопроса без знания. Все вопросы рождены из ответов, которые у вас уже есть. И в этом причина того, почему вопрос такого рода, задаёте ли его вы или кто-то другой, не нуждается в ответе. Ответ на любой вопрос — это конец вопроса. Конец вопроса означает конец ответа, который у вас уже есть. Не только ваш ответ, но и те ответы, которые копились столетиями, должны исчезнуть. Потребность в ответе на этот вопрос, на любом уровне (существует только один уровень, других нет), предполагает, что вопрошающий не хочет, чтобы знание закончилось.
В.: Это правда. Но, конечно, в процессе этого…
Ю.: Это должно случиться сейчас, не в конце, потому что времени нет. Инструмент, который вы используете, который является этим процессом познания, не хочет прекращать своё существование. Поэтому он сам себе задаёт вопрос, отлично зная, что вопрос будет продолжаться до тех пор, пока не получит ответа. Так что это познание, тот инструмент, который вы используете, не знает и не может вообразить себе того, что что-то может происходить иначе, чем во времени, потому что оно было рождено во времени и функционирует во времени. И хотя оно может вообразить себе состояние отсутствия времени, оно не заинтересовано в принятии того факта, что ничего не может происходить иначе, чем в сфере времени. Вопрос предполагает, что существует потребность в ответе и что ответ может быть только во времени. И в течение этого времени у знания есть шанс на выживание.
В.: Это правда — то, что вы говорите. Тем не менее ответ на вопрос «кто я?» не обусловлен временем.
Ю.: Да, но всё, что рождено…
В.: Это только уловка. Я согласен с вами.
Ю.: Это правда. Всё, что рождено в сфере времени, есть время. Вопрос — это время.
В.: Вопрос не рождён во времени.
Ю.: Откуда он появляется?
В.: Он появляется из «я есть».
Ю.: Само это предположение является временем — это «я есть». Конечно, это предположение — что есть что-то другое, помимо этого знания. То, что есть там, — это только знание.
В.: Если, как вы говорите, ты задаёшь вопросы, рождённые из ответов, которые у тебя уже есть, имеете ли вы в виду что «ответы, которые у тебя уже есть» — это, возможно, то же самое, что психологи называют «умом»?
Ю.: Я не знаю… Для меня ума вообще не существует. Ум — это совокупность (это не означает, что я даю своеобразное определение уму) ваших переживаний и совокупность ваших мыслей. Как я говорил вчера, не существует мыслей, которые вы можете назвать своими. Не существует переживаний, которые вы можете назвать своими. Без знания у вас не может быть никакого переживания. Не знаю, понятно ли я говорю. Каждый раз, когда вы переживаете что-то, посредством этого переживания знание увеличивается и укрепляется. Это порочный круг. Этому нет конца. Знание даёт вам переживания, а переживания укрепляют знание, которое у вас есть.
Вопросы, которые вы задаёте, — это совершенно пустые вопросы, потому что вопросы рождены из знания. Если есть ответ на такой вопрос, это не обязательно ваш ответ. Все ответы — это ответы, которые копились на протяжении столетий. Это та совокупность знаний, которая была накоплена. Накопленное знание, накопленные переживания — вот что это. Вы используете их, чтобы взаимодействовать с собой и с другими.
Так что нет такой вещи, как «ваш ум» или «мой ум». Но существует ум как совокупность всех мыслей и переживаний всего, что существовало до настоящего момента.
Поэтому любой ответ, который кто-либо даёт на этот вопрос, должен бы положить конец этому вопросу. Факт в том, что ответы, даваемые другими, ответы, которые вы для себя изобрели, ответы, которые дают мудрецы, имеющиеся на сегодняшний день на рынке, и те, которые существовали в прошлом, — не подлинные ответы. Любой ответ, который я даю на ваш вопрос, не может быть ответом, потому что ответ должен бы положить конец вопросу. Если вопрос на этом разбивается вдребезги, вместе с ним должно исчезнуть и всё то знание, которое ответственно за вопрос. Вопрошающий не заинтересован ни в каком ответе, потому что ответ взорвёт всё это, не только ту малость, которую вы познали за свои 30–40 лет, но всё то, что было накоплено до настоящего момента, всё то, что люди думали, чувствовали и переживали раньше, до того момента, когда был задан вопрос. Не думаю, что выражаюсь ясно. Но в любом случае, понимаете, ответ, если ответ вообще есть, должен всё это стереть.
В.: Я подумал об отчаянии, которое возникает, когда пустота грозит стать реальностью или когда кажется, что до этого недалеко.
Ю.: Да, но если на мгновение предположить, что присутствует отчаяние (вы говорите, что вы в сильном отчаянии), то признали ли вы безнадёжными попытки освободиться от отчаяния? Вы называете это «отчаянием» точно так же, как используете слово «вакуум» или «пустота». Но отчаяния там нет. Философы-экзистенциалисты возвели огромную философскую структуру того, что называется «отчаянием», религиозные люди называют это «божественным отчаянием»: всё это — бессмысленные фразы.
Вам никогда по-настоящему не удавалось подойти вплотную к тому, что вы называете отчаянием, потому что существует только движение в сторону желания каким-то образом освободиться от ситуации, которую вы называете отчаянием. Поэтому вы не даёте отчаянию действовать. Это то действие, о котором я говорю. Вы всё ещё думаете об этом. Где это отчаяние? Это не область вашего мышления. Оно должно быть там, в пределах вашего тела. Где то отчаяние, о котором вы говорите? Пока вы пытаетесь убежать, уйти от отчаяния, отчаяния нет.
Так что желание быть свободным от отчаяния — это всё, что вас интересует. Потому что пока вы думаете, оно не душит вас, не убивает вас. Отчаяние должно разрушить ваше движение к освобождению от него. Вы не даёте отчаянию шанс действовать. Вы заинтересованы в нахождении решения, выхода из этого безвыходного положения. Это всё. А вы называете это «отчаянием». Вы не в отчаянии. Вы ведёте себя не как человек, пребывающий в отчаянии. Вы лишь ведёте разговоры об отчаянии, ведёте разговоры о вакууме, ведёте разговоры о пустоте. На самом деле это не пустота. Если есть пустота, это действие жизни.
Дальше вы меня спросите: «Что такое жизнь?» Если я дам определение жизни, мы запутаемся. Все определения против жизни. Под «жизнью» я подразумеваю то, что позволяет всему вашему существу реагировать. Не противодействовать, а реагировать. Реагировать на окружающие вас раздражители. Если в этом нет жизни, вы превращаетесь в труп. Безжизненный труп продолжает реагировать, но другим образом. Поэтому вы называете это жизнью. Жизнь, иными словами, — это не что иное, как пульсация, биение и дыхание жизни. Это тоже определение. Существует пульсация, существует дыхание, существует вибрация жизни. Она вибрирует повсюду, везде, каждая клетка вашего тела вибрирует. Это всё, чем является жизнь. Никто не может ничего рассказать о жизни, кроме как пытаться дать определения. Вы можете называть это «жизненной силой» — это, то и другое, но существование означает и все проблемы, создаваемые так называемой жизнью.
Итак, есть потребность в «как». Как жить? Это настоящая проблема. Проблема всех проблем — как жить? На протяжении столетий нам промывали мозги, чтобы мы поверили, что «вот то, как вам следует жить». Если это не приносит удовлетворения, вы находите другой способ и называете его «как жить». И так продолжается до бесконечности. Всё это ерунда, потому что она не принесла вам мир. Внутри вас идёт постоянная битва, война внутри вас не заканчивается. До тех пор пока внутри вас идёт война, мира в мире не будет. Даже если на мгновение предположить, что война закончилась и вы пребываете в мире с собой, это ничего не изменит, потому что, понимаете, человек, пребывающий в мире с собой, будет угрозой своему соседу. Поэтому остаётся опасность, что он вас уничтожит.
Важная проблема заключается в том, можете ли вы положить конец войне внутри себя. Существует ли способ? Все решения, которые у вас есть, несут ответственность за эту битву — «как жить?». «Как» должно исчезнуть. Тогда вы спросите меня: «Как это „как“ может исчезнуть? Вы можете мне помочь?»
Прежде всего вы в этом не уверены. Вы не дошли до такой степени отчаяния. Только тогда вы можете иметь дело с отчаянием. До тех пор пока вы бежите в направлении желания освободиться от отчаяния, у вас просто нет возможности справиться с ним.
Возможно, существует сто пятьдесят решений, но вы не можете перепробовать их все. Очевидно, что всё то, что вы попробовали, окончилось неудачей, и теперь вы говорите, что вы в отчаянии. Это отчаяние само будет действовать. Что это за действие? Это действие никогда не сможет происходить в рамках вашего мышления. Любое действие, которое происходит в определённых рамках или является продуктом вашего мышления, неизбежно порождает отчаяние. Возможно, на некоторое время это даёт вам цель или определённый опыт, но вы всегда будете нуждаться во всё большем, большем и большем количестве одного и того же. Это поддерживает всё это на плаву и даёт вам надежду.