Безусильность не может быть достигнута путём усилия. Всё, что вы делаете, чтобы прекратить усилие, само по себе является усилием. Это сводит с ума, что и говорить. По-настоящему вы не загнали себя в этот угол. Если это случится, вы действительно сойдёте с ума; но вы этого боитесь. Вам необходимо понять — всё, что вы делаете, чтобы находиться в безусильном состоянии, какие бы причины ни побуждали вас к желанию быть в нём, является усилием. Даже желание не прибегать к усилию — это усилие. Полное отсутствие стремления и полное отсутствие любых усилий можно назвать безусильным состоянием; но это безусильное состояние — не «что-то», что вы можете достичь усилием.
Однажды поняв бессмысленность того, что вы делаете, вы можете поменять техники, учителей, но по сути и на деле то самое учение, которое вы используете для достижения вашей цели, — препятствие. Не важно, за каким учителем вы следуете. Если вы подвергаете сомнению учение, увы, вам придётся подвергнуть сомнению и самого учителя. Но тут возникает ощущение: «Со мной что-то не так, однажды я пойму». Если вы не можете понять сейчас, то не поймёте никогда. Понимание — это отсутствие потребности в понимании, сейчас или завтра.
Итак, в понимании нет необходимости. Понимание требуется только ради понимания чего-то завтра — не сейчас. Сейчас вам вообще не нужно ничего понимать.
Возможно, вам покажется это странным, но это так, как оно есть. Так что вы хотите понять? Вы вообще не можете понять меня. Я говорю в течение 20 дней и могу говорить ещё, но вы так ничего и не поймёте. Не потому, что это сложно. Это так просто. Сложная структура, задействованная в этом, и есть то, что не принимает простоты этого. Это подлинная проблема. «Это не может быть так просто», — думаете вы. Эта структура так сложна, что она и думать не хочет о возможности того, что это может быть так просто. Поэтому вы собираетесь понять завтра, а не сейчас. Завтра будет всё та же история, и через 10 лет — всё та же. Так что вам делать с этой ситуацией? Мы все прошли через это. Ты либо свихнёшься, либо полетишь. Если загоните себя в угол, шансы свихнуться высоки. Вы не станете это делать.
Что вы хотите понять? Я не говорю ничего «глубокого». Я повторяю одно и то же изо дня в день, изо дня в день. По сути вам это кажется очень противоречивым. Что я делаю — вы не понимаете, что я делаю, — я высказываюсь, и второе моё высказывание опровергает первое. Иногда вы замечаете противоречия в том, что я говорю. Но здесь нет противоречий. Это высказывание не выражает того, что я пытаюсь выразить, поэтому второе высказывание опровергает первое. Третье опровергает первые два, а четвёртое опровергает три предыдущих. Без всякой идеи достижения какой-то цели. Без всякой идеи передать вам что-то. Передавать нечего. Только эту череду опровержений. Без всякой идеи достижения какой-то цели. Ваша цель — понимание. Вы ведь хотите понять. А здесь нечего понимать. Всякий раз, когда вы придаёте этому какой-то смысл, я пытаюсь указать, что это не то. Это не доктрина neti-neti.
Знаете, в Индии развит отрицательный подход. Но так называемый «отрицательный подход» — это утвердительный подход, потому что присутствует всё та же заинтересованность в достижении цели. Утвердительный подход не оправдал себя, поэтому придумали то, что называется «отрицательным подходом». «Не это, не это, не это». Непознаваемое не может быть достигнуто, как и не может быть пережито путём утвердительного подхода. Так называемый «отрицательный подход» на самом деле вовсе не отрицательный, поскольку он преследует утвердительную цель познать непознаваемое или желание пережить то, что не может быть пережито. Это всего лишь уловка. Всё, что есть: игра с самим собой. Пока цель остаётся утвердительной — не важно, в чём она заключается, — это не отрицательный подход, а утвердительный, вне зависимости от названия. Играть в игры в порядке вещей, это интересно, только нет такой вещи, как «запредельное», нет такой вещи, как «неведомое». Если вы согласитесь с тем, что такая вещь, как «неведомое», существует, вы будете что-то делать, чтобы познать «неведомое». Ваш интерес — познать. Поэтому это движение не прекратится до тех пор, пока будет заинтересованность в переживании чего-то, что не может быть пережито.
Как я могу говорить, что нет такой вещи, как неведомое? Как я могу высказывать столь безапелляционное суждение? Сейчас узнаете. Пока вы гонитесь за неведомым, это движение сохраняет силу. Вы можете что-то делать — это даёт вам надежду: может быть, однажды вы случайно столкнётесь с переживанием неведомого. Как неведомое может однажды стать ведомым? Да никак. Даже если на мгновение предположить, что этого движения (которое хочет познать неведомое) не будет, вы никогда не познаете то, что есть. У вас нет путей познания этого, нет способа ухватить, пережить или выразить это.
Так что разговоры о блаженстве, любви — всё это романтическая поэзия. Потому что у вас нет возможности поймать, удержать и выразить это. Возможно, до вас дойдёт, что это не тот инструмент, который может помочь вам что-то понять, и что другого нет. И тогда понимать больше нечего.
Я не хочу читать лекцию. Помогайте мне.
Понимаете, если вы переводите то, что я говорю, в понятия ваших ценностей, в понятия определённых норм поведения, вы упускаете суть. Это не значит, что я против моральных норм поведения. У них есть социальная ценность. Они необходимы для плавного функционирования общества. У вас должен быть кодекс поведения для разумного функционирования в этом мире. Иначе в нём наступит сплошной хаос. Это социальная проблема. Это не этическая проблема и не религиозная. Видите ли, вам нужно разделить две эти вещи, потому что сегодня мы живём в другом мире. Нам нужно найти другой путь, чтобы оставаться в гармонии с окружающим миром. Пока вы находитесь в конфликте с собой, вы не сможете быть в гармонии с обществом вокруг вас. И вы сами несёте ответственность за это.
Боюсь, что, если вы переводите то, что я говорю, в рамки вашего религиозного мышления, вы упускаете суть. Оно вообще не имеет никакого отношения к религии. Я не предлагаю вам превратиться во что-то, чем вы не являетесь. Это просто невозможно. Я не пытаюсь освободить вас от чего-то. Я не полагаю, что у этих бесед есть какая-то цель. Вы можете отмахнуться от моего описания и сказать, что это ерунда, — это ваше право. Но, может быть, вам придёт в голову, что ваше представление о цели или о том, чего вы однажды добьётесь путём всех усилий и имеющейся воли, не имеет вообще никакой связи с тем, что я описываю. Я описываю не то, в чём вы на самом деле заинтересованы.
На днях я говорил вам, что мне хотелось бы помочь вам увидеть хотя бы проблеск этого. Проблеск не в том смысле, в каком вы используете слово «проблеск». Скорее, прикосновение. Но вы бы не захотели прикасаться к этому. А того, что вы хотите, в чём вы заинтересованы, не существует.
У вас может быть множество незначительных переживаний, если это то, что вас интересует. Медитируйте, делайте всё, что хотите, — у вас их будет предостаточно. Гораздо легче испытать всё это, приняв наркотические вещества. Я не рекомендую наркотики, но это то же самое, один к одному.
Врачи говорят, что наркотики наносят вред мозгу, но медитация тоже нанесёт вред, если относиться к ней слишком серьёзно. Люди сходили с ума, бросались в реку, убивали себя. Они чего только не вытворяли — затворялись в пещерах, потому что не могли встретиться с этим лицом к лицу.
Видите ли, вы не можете следить за своими мыслями, вы не можете следить за каждым шагом, который делаете. Это сведёт вас с ума. Вы не сможете идти. Не это подразумевается под идеей осознавания всего — не наблюдение за каждой мыслью. Как бы вы смогли наблюдать за каждой своей мыслью? И ради чего вам наблюдать ваши мысли? Ради чего? Ради контроля? У вас нет возможности контролировать. Это неимоверная движущая сила.
Когда вам удаётся вообразить себе, что вы контролируете свои мысли и познали пространство между ними, или некое состояние отсутствия мыслей, вам начинает казаться, что вы куда-то движетесь. Но это состояние отсутствия мыслей, пространство между двумя мыслями — порождение мышления. Сам факт того, что вы всё это переживаете, означает активное присутствие мышления. Спустя какое-то время оно обнаруживает себя, как река Рона, которая течёт через Францию, исчезает в каком-то месте, а затем снова появляется. Она уходит под землю, но по-прежнему здесь. Вы не можете использовать её для навигации, но в конце концов она снова появляется. Точно таким же образом всё то, что вы загоняете в «подземные» области (думая, что переживаете нечто необычайное), снова появляется на поверхности — и тут вы обнаруживаете, что эти мысли зарождаются внутри вас.
Вы не осознаёте, что дышите сейчас. Вам не нужно осознавать своё дыхание. Зачем вам его осознавать? Контролировать дыхание, расширять лёгкие, делать, что вам захочется, с грудной клеткой — это другое дело. Но зачем вам осознавать движение дыхания от начала и до конца? Внезапно вы начинаете осознавать своё дыхание. Ваше дыхание и мысли тесно связаны. Поэтому вам хочется контролировать дыхание. И это в определённом смысле какое-то время контролирует мышление. Но если вы надолго задержите дыхание, это приведёт к смерти от удушья точно так же, как всё, что вы будете делать, чтобы остановить или блокировать поток мыслей, задушит вас насмерть, в буквальном смысле насмерть, или повредит что-нибудь. Мысль — это очень мощная вибрация, исключительная вибрация. Это как атом. С такими вещами не шутят.
Вам не достичь своей цели полного контроля над мышлением. Мышлению положено функционировать своим собственным образом, отрывисто, разделённо. Это не подвластно никаким вашим усилиям. Оно должно следовать своему нормальному ритму. Когда вы хотите сообщить ему «нормальный» ритм, вы прикладываете усилие. У мышления своя жизнь, что, к сожалению, создало параллельную жизнь внутри движения жизни. Оба они — в постоянном конфликте. Конец ему наступит только тогда, когда наступит конец телу.