— Ты хочешь, чтобы я тебя уволил?
Она подняла свободную руку в шутливой клятве:
— Я буду вести себя хорошо.
Он скептически изогнул одну бровь.
— Хотелось бы верить.
Сэнди встала на цыпочки, пытаясь заглянуть за большую оконную раму. За ней стояли три длинных ряда с детскими колыбелями.
— Мы можем взять, какую нам хочется? — поинтересовалась Сэнди. От волнения она переминалась с ноги на ногу.
— Они — не мороженое, Сэнди, — терпеливо объяснил ей Кэрсон. — Каждый из этих младенцев кому-то принадлежит.
Сэнди отвернулась от окна и посмотрела на своего отца.
— Какой, принадлежит нам?
— Это ребенок тети Лори, а не наш.
— Мы вместе полюбуемся на крошку, — сказала Лори ей, подмигнув.
Кэрсон взял дочь на руки, чтобы ей лучше было видно.
— Вот она, чуть дальше. — Он указал на розовощекую малышку в третьем ряду, вторая колыбель справа.
С этого расстояния таблички с именами было трудно прочитать. Лори подняла голову, удивленно глядя на него.
— Я думала, они все кажутся тебе похожими, — усмехнулась она.
Кэрсон пожал плечами.
— Она выглядит более знакомой, чем остальные. — Он опустил дочку и поставил ее рядом с собой. — Разве я не ту разглядел?
Лори значительно посмотрела на него:
— Ты вообще ничего не разглядывал, ты знал.
Он посчитал, что нет причины для вранья.
— Да, я был здесь раньше. Когда они укладывали ее в колыбель прошлой ночью.
Лори и не думала, что он на это способен. Вообще Кэрсон делал много такого, чего она не ожидала от него еще восемь месяцев назад.
— Ты пошел за няней?
— Просто хотел быть уверенным, что они никуда не денут ребенка.
Ему показалось или она действительно сжала его руку?
— Почему я раньше не замечала, какой ты хороший?
Даже не глядя на нее, он понял, что она улыбается.
— Может быть, потому, что ты никогда не была захвачена болью врасплох.
Она взглянула на Сэнди.
— Твой папа — чудесный человек, — сказала она малышке.
Сэнди отвернулась от оконной рамы, посмотрела на своего отца серьезными глазами и энергично кивнула:
— Я знаю.
В свою очередь Лори победоносно посмотрела на него: она нашла союзника.
— Устами младенца…
Кэрсон поднял одну бровь.
— Ты говоришь о Сэнди или о себе?
— Издевайся, если хочешь, это все равно ничего не меняет. Ты куда милей, чем хочешь казаться.
Кэрсон слегка покачал головой: он не будет вступать с ней в дебаты и отыскивать истину.
В палату заглянула молоденькая медсестра.
— Вы все собрали?
Давным-давно, сказала про себя Лори. Она едет домой. Спустя два дня после родов она собиралась начать свою новую жизнь, самостоятельную, в качестве матери.
Первый шаг уже сделан, подумала она.
Лори посмотрела на свою сумку, лежащую на кровати. Кэрсон принес ее на следующее утро после родов. Не считая ночной рубашки, халата и тапочек, которые она специально купила для больницы, она почти ничего не взяла с собой. Все три вещи снова лежали в сумке.
— Все собрано.
— Пора упаковывать главного участника. — Помогая себе локтем открыть дверь, в комнате появилась другая медсестра. У нее на руках лежал заветный сверток. — Мама ждет свое сокровище!
С растерянной улыбкой Лори взяла ребенка на руки. Она почему-то очень волновалась.
— Конечно, ждет.
Секунду медсестра стояла над ней. Она потрепала Лори по руке:
— Вы справитесь.
У меня большие сомнения по этому поводу, подумала Лори. Ах, если бы ее мама была жива!
— Могу я еще немного подержать дочку?
— Сколько пожелаете. И запомните, любые вопросы можно решать по горячей линии госпиталя Блэр. Звоните круглосуточно, — давала указания она. — Мы всегда поможем вам со всеми вашими проблемами.
Лори сама говорила об этом женщинам на занятиях в Ламасской школе. А теперь пришел ее черед, подумала она. Все, книги про детей, хороши и полезны, но вряд ли они помогут тому, кто оказывается один на один со своим малышом.
— Сколько времени я буду числиться молодой мамой?
Сестра улыбнулась ей.
— До того момента, как дети пойдут в колледж. — Она положила телефонный номер к Лори в кошелек. — Запомните, круглосуточно, — повторила она. — А кто везет вас домой?
— Я.
Как будто ожидая этого момента, Кэрсон влетел в комнату, глядя на Лори во все глаза. Она радостно улыбнулась ему.
— Привет!
Кэрсон приехал поздно, а больше всего в своей жизни он не любил опаздывать.
— Там какая-то стройка на бульваре у госпиталя, — объяснил Кэрсон.
Медсестра кивнула в ответ.
— Они начали расширять дорогу.
Кэрсон нахмурился. Он был твердо уверен в том, что это пустая затея.
— Непонятно зачем.
Лори усмехнулась:
— Не обращайте на него внимания, он не верит в прогресс.
— Я ничего не имею против прогресса. Просто не люблю заторы. — Он замолчал и посмотрел на ребенка, потом — на Лори. — Ты готова?
Она огляделась.
— Дай-ка подумать. Ребенок, сумка… Да, я готова.
Кэрсон обратился к сестре.
— Я должен что-то оформить, подписать какие-то бумаги?
Лори ответила за нее:
— Ты не заключенного выводишь из тюрьмы, Кэрсон. А всего лишь забираешь из больницы очень беспокойную мамочку.
Эти слова как будто удивили его.
— Беспокойную? Она уже родила, о чем еще волноваться? Почему беспокойную?
— Меня пугает, что я сделаю что-нибудь не так, вот и все, — призналась Лори.
Он попытался пошутить:
— Это первый случай. Раньше тебя мало, что могло испугать. — Улыбка исчезла с лица Кэрсона. — Тебя не ждет ничего такого, что ты бы не делала раньше. — Он думал, что это ему придется беспокоиться, а не ей.
— С какого момента ты стал таким мудрым?
Он так переживал последние две недели. Обстоятельства вынуждали его кое-что осмыслить.
— С того момента, как я понял, что, когда падаешь, надо снова вставать.
Поддерживая за руку, он помог ей сесть в кресло-каталку и ждал, пока медсестра снова передавала ребенка Лори.
— Хорошо, поехали.
Сестра подняла вазу с красными и белыми гвоздиками, которые принес накануне Кэрсон. Лори еще утром раздала все цветы, но подарок Кэрсона хотела забрать с собой.
Она обернулась к нему, когда он выкатил коляску из комнаты.
— Спасибо, что приехал, Кэрсон.
— Я не мог не приехать. В противном случае ты бы взяла такси.
Они подошли к лифту.
Его ответ, как всегда, не устроил Лори.
— Почему ты не даешь мне сказать «спасибо»?
Он нажал кнопку первого этажа.
— Разве кто-нибудь способен не дать тебе говорить то, что ты хочешь?
— Ты пытался не один раз, — заметила она. Кнопки этажей зажигались и гасли, пока они не доехали до первого.
— Однако не помню, чтобы это закончилось удачей.
Двери лифта открылись. Кэрсон покатил коляску по длинному прохладному коридору, не глядя на указатели, ведущие к выходу. Он знал этот путь наизусть.
Его машина стояла у самых дверей.
— Кстати, — произнес Кэрсон, когда провозил коляску через электронные двери, — я сегодня останусь у тебя.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Лори уставилась на Кэрсона в молчаливом недоумении. Медсестра взяла ребенка у нее из рук. Она выбралась из коляски и уселась с помощью Кэрсона в машину. Пока не получила обратно дочку и машина не тронулась со стоянки, Лори не могла даже заговорить.
— Что ты имеешь в виду? — Должно быть, она ослышалась. — Останешься у кого и когда?
Кэрсону показалось, что он выразил свою мысль достаточно четко. Он взглянул на нее перед тем, как повернуть налево и влиться в поток машин.
— Ты принимаешь какие-нибудь лекарства?
— Не пытайся увильнуть, — предупредила она. — Что ты только что сказал перед этим?
Кэрсон нахмурился, когда его подрезала спортивная машина.
— То же самое, что я говорю сейчас. — Учитывая то обстоятельство, что он в машине был не один, он проглотил ругательство, которое было брошено ему водителем обогнавшего его авто. — Сегодня я остаюсь у тебя дома на ночь.
Подобное заявление было так не похоже на Кэрсона. Она усмехнулась: знает ли он о том, как это прозвучало?
— Не ожидала услышать от тебя такое.
Кэрсон снова посмотрел на нее, пребывая в уверенности, что она не могла иметь в виду то, о чем он думал. Чувствовать то, что он чувствовал. Лори — вдова его брата, она только что родила ребенка, а Кэрсон всего лишь тот парень, который всегда был рядом в трудное для нее время.
Не ее вина, что Кэрсон осознал все эти вещи так поздно. Что, помогая ей родить ребенка, он очень сильно изменился в своих привязанностях. Что ее оптимистичная, сильная личность наконец-то сломила те барьеры, которые никому не давали проникнуть в его душу. Это только его проблема, а не ее.
— Не ожидала? Ты в течение долгих месяцев ждала ребенка. Нет ничего удивительного в том, что в первую ночь тебе нужна будет помощь.
Кэрсон прав, подумала Лори. И все-таки он был последним человеком, на которого она возложила бы такую обязанность. Кэрсон продолжал ее удивлять.
— И ты хочешь в этом участвовать?
Он вырулил на основную магистраль. Здесь движение не было слишком оживленным, и их автомобиль двигался без затруднений.
— Похоже, ты забыла о третьем лице в машине, да?
Ну вот, только она объявила его милым, Кэрсон изменил себе.
— Это лицо слишком мало, чтобы поменять свой собственный подгузник, — сказала Лори.
Выражение его лица оставалось бесстрастным.
— А мама, похоже, слишком юна для того, чтобы сделать это за свою дочь.
Лори нахмурилась. Делая легкомысленные заключения, о ее поведении, Кэрсон пытается что-то скрыть от нее. Только что? Конечно, не то чувство, о котором она мечтала. Все возвышенные эмоции Кэрсона О'Нила были связаны с рождением девочки. Ничего другого не могло быть.
Пытаясь скрыть свою неуверенность, Лори использовала его же методы.