Собственно, назначение лифтов понятно – три этажа, однако они не вписывались в убранство резиденции, не гармонировали с отделкой, насыщенной преимущественно зелеными тонами.
Виктор Джумаев нажал на кнопку третьего этажа. Когда пустая кабина остановилась наверху, он отжал двери, застопорил их ножом и склонился над шахтой, уходившей вниз всего на метр. Включив фонарик, он спрыгнул вниз и обследовал каждый сантиметр.
– Ну что, Брат? – спросил Хайдар.
– Дно чистое, будто только что подметенное, – с небольшой задержкой ответил Виктор. – Просматриваются зазоры – вот смотри, – он снова подсветил фонариком. – Плита либо опускается, либо сдвигается в сторону. Только каким образом? Я думаю, управление идет с панели в кабине. Сейчас я опущу ее и посмотрю, что у нее внутри. Наверное, обычное сочетание клавиш. Нажимаешь три-четыре кнопки, и лифт опускается под землю минимум на пятнадцать метров. Мельче делать бункер нет смысла. Можно проверить наверху – по длине троса "а барабане.
Хайдар кивнул и вызвал по рации «хитрого хохла» Стаса Хитрука:
– Плут, найди подъемник и посчитай по виткам, сколько метров в тросе.
Хотя можно было и не отдавать этого распоряжения. Все необходимое здесь, наверху, они уже нашли. Тем не менее служебное крыло резиденции, окна которого были предохранены коваными ажурными решетками, было необходимо очистить, благо на это мероприятие хватало того времени, которое уйдет у Джумаева на работу с лифтами. Возможно, во время зачистки будет обнаружена аппаратура слежения – пусть даже с оператором за пультом, от которого теперь уже ничего не зависело. Операция «901-й объект» набирала обороты и вплотную подошла к завершающей фазе. Максимум через полчаса группа капитана Хайдарова должна покинуть подготовленный к взрыву объект.
Виктор закрыл двери и нажал на кнопку вызова.
На панели приборов было пять клавиш: три – определяющие этаж, одна – аварийного вызова и экстренной остановки.
Облицовка панели крепилась на пластмассовых клипсах, сама же панель сидела на хромированных болтах. Джумаев вынул из подсумка спинной панели «бошевскую» электроотвертку со сменными насадками, выбрал нужную и открутил болты.
Хайдар страховал товарища, вслушиваясь в приглушенный шум, раздававшийся сверху. Прозвучало несколько гортанных выкриков, затем все стихло. Выстрелов из «валов» он, конечно, различить не мог. Сколько осталось караульных – два, три?
– Всем, – бросил он в рацию, понимая, что некстати зацикливается на цифрах. – Доложите.
Первым отозвался Гюрза, стремительно проходивший анфилады комнат; обычная штурмовая тактика – бросок гранаты, автоматная очередь, следующая комната – здесь не проходила.
– Пока чисто. У меня один.
– Добро. Начинай зачистку служебных помещений.
На третьем этаже тоже было все чисто. Али-Баба и Марат Джумаев положили троих. «Альпинист» Плут нашел выход на крышу, чтобы вывести из строя антенны – пару параболических и одну в виде конуса, похожую на радар и ощетинившуюся короткими – порядка двадцати сантиметров – антеннами. Возможно, сотовая связь.
Хайдар не торопил Виктора, исполняющего в группе обязанности радиста, – он мастер по связи и охранной сигнализации, комбинацию из четыре-хпяти цифр угадает буквально по проводам, пучок которых он держал в одной руке, а другой поддерживал тяжелую панель.
– Тут все просто, – наконец отозвался Джумаев. – Реле времени. Запускается кнопкой экстренной остановки и кнопкой первого этажа – это, скорее всего, вниз. А кнопка третьего – наверх. Секунд десять-пятнадцать надо удерживать кнопки. Думаю, раньше все было гораздо проще.
– Почему?
– Пайка свежая, – пояснил Виктор.
– Пайка свежая? – переспросил Хайдар, нахмурившись.
– Ага. Недавно перепаивали. Даже панель могла иметь не три основные клавиши, а, скажем, шесть или семь. В зависимости от того, сколько подземных этажей и соединяются ли они шахтой. Здесь все приготовлено к инспекции. Ребят поджидают с минуты на минуту.
«Здесь все приготовлено... Ребят поджидают...»
Хайдар покачал головой, в очередной раз быстро анализируя ситуацию. Он не брал в расчет тот факт, что они легко подобрались к резиденции и спокойно в течение почти суток вели наблюдение: работа у них такая – подбираться незамеченными. Они бы скрытно приблизились и при слежении радиолокационной станцией наблюдения за наземными объектами, способной различить автомобиль на удалении до тридцати километров и человека на удалении до пятнадцать километров. Выявили четыре скрытых пункта наблюдения – для профессионала это также не составляет труда. Уничтожили наблюдателей и стрелков – еще нормальней. Убрали и бодрствующих часовых, и спящих – для новичков работа. Беспрепятственно вошли в резиденцию, без труда разгадали комбинацию клавиш лифта-"переправы"...
Хайдар шел по направлению, оставленному его иракским коллегой майором Аль-Хадиси. Он уже переступил через знак «Осторожно! Впереди опасность» и вплотную подошел к суровому предостережению: «Стой! Дальше идти нельзя».
– Что? – спросил Джумаев.
– Как-то все легко у нас получается.
– Я бы не сказал, что мне было просто, когда нас тормознул военный патруль.
– Да, ты прав, – покивал капитан: тогда им пришлось пережить несколько неприятных минут. Схема, которая не давала сбоев во время учебных рейдов, подвела именно в тот момент, когда группа выехала на боевое задание. Случайность? Может быть. Наверняка случайность. Вчерашняя.
– Брат, когда перепаивали провода, сможешь определить? Не вчера?
– Не думаю. Может, неделю назад. Может – три-четыре дня.
Хайдар осмотрел широкий коридор в оба конца: пустота. Пустыня. «Хранитель пустыни» безмолвствовал; но если бы его стены могли говорить...
– Али-Баба, Плуг, – вызвал товарищей капитан, – занимайте места на выходе. Остальные ко мне. Будем входить в бункер.
Первым подошел Марат, спинные подсумки которого были набиты детонаторами, саперными проводами. Джумаев-старший владел всеми видами взрывания – огневым, электрическим и прочими. Он подрывал скальные породы, ледяные заторы, конструкции из кирпича, бетона и железобетона, железные дороги и подвижные составы.
– Справляешься? – спросил он брата.
Виктор молча подмигнул ему.
Хайдар заранее определил состав подгруппы, которая должна войти в бункер, – даже с учетом потерь личного состава. Однако все прошло гладко (Алексей снова поморщился), и он решил разделить команду поровну. Четыре человека останутся наверху, остальные спустятся вниз. Разумеется, к последним относился Джумаев-старший – он займется минированием ВВ, а младший останется, чтобы устранить возможные неполадки в электросетях, если лифт вдруг застрянет в этой преисподней.
Гюрза...
Лучшего стрелка придется оставить наверху. Кто знает, вдруг сюда нагрянет взвод-другой солдат?
Итак, командир группы диверсантов капитан Хайдаров, Марат Джумаев, Стас Хитрук и Загороднев. Али-Бабу капитан решил оставить: ему еще машину вести. А если, не дай бог, внизу что-то случится, кому-либо другому трудно будет выводить «шишигу» из песков.
– Связи не будет, – предупредил Хайдар товарищей; в бетонированный бункер, скелет которого состоял из многих тонн арматуры, конечно, ни по сотовому, ни по рации не дозвонишься. – Молчим, значит, с нами все в порядке. Молчим в течение получаса – уходите. Также возможна неисправность лифта. Это легко проверить – просто вызвать его. Вниз не спускаться. Там лаборатория по производству химоружия. Срикошетит пуля в какую-нибудь спецканистру, – натужно улыбнулся Хайдар, – ни один противогаз не поможет. Брат-2, остаешься за старшего.
Капитан жестом призвал товарищей к молчанию. Идея, которая только что пришла ему в голову, могла осенить его еще в караульном помещении. Аппаратура слежения. Один из мониторов показывает часть бункера. Можно подать любой знак в камеру. А на экране увидеть все действия, происходящие на этом участке.
– Али-Баба, ты был в караулке. Ступай туда и садись за пульт.
Словно камень упал с души Хайдара, и капитан обнадеживающе улыбнулся Юсупу.
Глава 14Лестница в преисподнюю. Лестница в небо
44
Джумаев ошибся: лифт уходил в скрытую шахту на семь метров. Больше половины из них приходилось на бетонные перекрытия. Пол шахты, замаскированный под бетон, уходил в полость, которую невозможно было заметить; скрывался бесшумно, словно приводом ему служили руки, а не довольно мощный мотор с редуктором. Вся процедура занимала сорок секунд. Ровно столько времени потребовалось четверке бойцов, чтобы спуститься в секретный бункер.
То, что предстало перед их взором, нельзя было назвать бункером, скорее – современным офисом.
Обширная площадка, больше похожая на холл, заканчивалась с одной стороны глухой стеной с лампами дневного освещения, с другой – широкая лестница вела вниз и в сторону от здания. Сколько там лестничных пролетов, два, три, больше? В десятке метров от лифта стояли стол и пара стульев, на равноудаленном расстоянии от стен, по верху которых шли расшивки кабелей, скрытых под гофрированной водонепроницаемой оболочкой, высились массивные железобетонные колонны.
Этот холл стандартно назывался минус первым этажом, или пунктом, круто обозначенным на стене как «Р-1». Соседний лифт вел в тот самый бункер на случай ядерной атаки, оборудованный жилыми и рабочими помещениями, телефонной связью, запасами продовольствия и запасным выходом в мечеть. Эта же часть подземных помещений, где располагались лаборатории и производственные помещения, запасного выхода не имела, лишь сообщалась с поверхностью многоколенчатой системой вентиляции.
Как раз снизу раздавался ее мерный рокот, что не стало неожиданностью. Равно как и двери лифта, которые устремились друг к другу, едва спецназовцы, изготовив оружие, высыпали из кабины и рассредоточились по холлу.
Хайдар бросил взгляд на панель рядом с лифтом. Там была всего одна кнопка вызова. Но он покачал головой: все уж очень бесхитростно. Однако он отказался от эксперимента: нажать на копку и посмотреть, откроются ли двери. А если не откроются? Тогда почему все более или менее легко получилось наверху? Непонятная логика тех, кто устраивал эту систему сообщений. Сейчас Алексей пожалел, что не взял с собой Виктора, который на месте мог устранить помеху.