Вот это – мастер-класс американского миллиардера: как талантливо превращать свои миллиарды в социальное, научное, даже художественное явление. Уважаемым российским олигархам хорошо бы обратить внимание. Потому что состязаться, у кого яхта длиннее, кто больше проституток закупил на день рождения, или – хорошо, отдаю должное вашему подвигу, это действительно непросто! – кто плотнее смог пристыковаться к нефтяной или газовой трубе, – ну это же скучно, это банально и неинтересно. В то время как вы «решаете вопросы» в банях и развлекаетесь с девками, люди преодолевают земное притяжение – и делают это красиво.
Я не поклонник Америки. Я там бывал, работал и составил свое представление о тамошней жизни. Америка – не мой идеал. Но я и не про Америку сейчас, я – про нас. Меня огорчает, что мы разучились принимать чужие победы. Это не слишком хорошо нас характеризует. Я ничего не знаю про космос, зато я разбираюсь в кино и театре. Так вот, если какой-нибудь хороший артист знает про своего коллегу, что тот – по-настоящему серьезный, достойный внимания режиссер или актер, он всегда с готовностью это признает. И радуется этому. Напротив, плохой актер считает хорошим только себя. Он замечает у других только плохое, мусолит в закулисных разговорах чужие недостатки, настоящие и вымышленные. Про такого я точно знаю: он – ноль без палочки. Уверен, в любой другой отрасли это правило соблюдается. В том числе и в космической.
А тем «випам» из Роскомоса, которые презрительно фыркают в сторону Илона Маска, я вот что скажу: сочувствую я вам. Сегодня у вас спутники падают примерно с той же частотой и регулярностью, с которыми при академике Королеве происходили успешные запуски. Маск силами частной компании построил частный космодром – а что там у нас с космодромом «Восточный», который возводит фактически вся страна? Сколько лет прошло, сколько денег потрачено? «Ангару» вы так и не запустили – а теперь вроде бы как и незачем уже: Маск со своим «Фальконом» устроил такой демпинг, который обещает вам очень непростые времена.
Найдите в себе силы – порадуйтесь за человека, который делает большое дело! Поступите благородно: наградите Илона Маска медалью Циолковского или медалью Королева – он заслужил. Это будет правильно и красиво. Что, Грымов фантазер? Да! И только так!
Время нефти
Мне все время казалось, что это слово из пяти букв в последнее время поменяло свое значение. И расхожее выражение «нефть – это кровь земли» уже не совсем верно. Точнее, его недостаточно для того, чтобы понять, что такое нефть – сегодня.
Люди на публике всегда, почти всегда – другие, нежели наедине с самими собой. И иногда эта разница очень велика. Человек публичный может выглядеть совершенно респектабельно и внушать доверие, в то время как в душе он может оставаться получеловеком с разрушенной совестью, отталкивающим и ненадежным.
У каждого из нас есть возможность выбора и поступка. У каждого есть возможность для высказывания – в различной степени, но есть. Беда в том, что далеко не каждое высказывание несет в себе что-то доброе и хорошее. Фильтром, плотиной в этом случае служит как раз публичность: никто не хочет выглядеть в глазах общества безнравственным уродом и сволочью.
Так вот, труднее всего людям прятать свое внутреннее существо именно тогда, когда они находятся где-то рядом с нефтью. Она – как химический реагент для совести: рядом с нефтью люди легче становятся самими собой, раскрываются. И легче поддаются искушениям, которые приносит все та же нефть. Искушения, в общем, обычные – деньги и власть, но тут просто масштаб гораздо более серьезный. А поскольку есть люди, облеченные большой властью (в том числе и властью распоряжаться нефтью), то тот же вопрос – «Кто кого: ты – нефть или нефть – тебя?» – относится и к целым государствам.
Вспомним двадцатый век. Какие чудовищные жертвы принесло человечество просто ради того, чтобы один получил больше нефти, чем другой. Сколько крови пролито. Если нефть – кровь земли, то при клиническом анализе этой «крови» мы должны обнаружить большой процент крови настоящей, человеческой. Поэтому я бы назвал нефть не кровью земли (не надо клеветать на землю, она здесь ни при чем), а кровью цивилизации. По крайней мере, в прошлом веке было именно так.
По жилам нашей цивилизации течет черная маслянистая кровь. Эта кровь горит, поднимая к небесам клубы грязного дыма и чада. И с этой кровью выплескивается на свет Божий грязь и копоть человеческих душ.
Нефть заканчивается. Хорошо это или плохо – Бог весть. Время нефти прошло. Человечество изобретательно: оно уже придумало для себя новые «реагенты», которые искушают и коверкают людей не хуже, а даже лучше, эффективнее, масштабнее, чем нефть. Ту же информацию. Сегодня смартфон, лежащий в кармане, играет в нашей жизни гораздо большую роль, чем бензин в баках наших автомобилей. Он стал частью, отделом нашего мозга, внешним хард-диском для него. Нам еще кажется, что мы управляем им, когда на самом деле процесс этот все более и более взаимообразный.
…Я абсолютно уверен, что нефть – нам не друг. Мы без нее не можем, но это не значит, что мы должны ее любить. Черная вязкая жижа – не то, ради чего стоит чем-то жертвовать.
Лезвие в руке сжимайте
Месть вообще штука очень холодная. Она просыпается, когда внутри угасают эмоции, и человек погружается в рассуждения о том, как ему теперь наилучшим способом отплатить за обиду, оскорбление, боль. Наилучшим – это значит самым болезненным способом. Человек тратит свои силы и таланты на то, чтобы придумать способ причинить другому зло. И мир в его мыслях становится монохромным, цвета, разнообразие, глубина жизни – все это уходит куда-то. Условно говоря, такого человека можно сравнить с рыбой, которая больна солитером, – она красивая, но она плавает у поверхности воды и не может погрузиться в глубину, уйти на дно. Она не может быть со всеми, потому что внутри у нее живет паразит.
Месть – чувство, которое, как мне кажется, сродни трусости. Потому что месть – это то, что происходит уже после, потом, когда конфликт вроде бы затих. «После драки кулаками не машут». После драки натачивают клинок, чтобы где-то в тихом месте пустить его в дело. И готовят этот клинок обычно те, кому не хватило духу ввязаться в драку. Человек, который в состоянии аффекта или даже в полном рассудке бросается бить морду обидчику, – это совсем другое.
Интересно, что к мести прибегают, как правило, люди неглупые. Само желание отомстить – это такое самооправдание для того, кто не нашел в себе силы ответить обидчику лицом к лицу; его еще для себя самого надо суметь выстроить, это оправдание. Это – во-первых. А во-вторых, придумать и продумать способ мести тоже надо уметь.
Но ум сам по себе не делает тебя сильным и хорошим человеком. По-настоящему сильный человек, я уверен, – милосерден. Об этом я думал, когда работал над картиной «Интимный дневник Анны Карениной». Когда погружаешься в атмосферу романа, и мысли не возникает, что Каренин – униженный, оскорбленный и обманутый человек – может отомстить своей любимой женщине. Даже после ее предательства, измены. Каренин не может мстить – он другого размера человек.
Приведу пример из жизни. Я выпускал фильм «Казус Кукоцкого», и он должен был идти на НТВ – уже была договоренность. И все же мы долго не могли его выпустить, несмотря на то что уже получили за него всевозможные награды. Я позвонил тогдашнему руководителю НТВ Кулистикову, но, к сожалению, меня с ним не соединили, а потом мне никто не перезвонил. И я очень на это обиделся. Думаю – ну как же так? Почему даже здесь – эта дурацкая особенность поведения русских начальников? Я позвонил Люде Улицкой и говорю: слушай, вот такая ситуация. Ну как же такое может быть?!.
И тут у меня родилось желание мести. За которое мне стыдно. Я тогда сказал Люде: «Вот возникнет когда-нибудь обратная ситуация, и он придет ко мне с просьбой – я вспомню этот случай». И она сказала мне очень правильную вещь: «Этого делать ни в коем случае нельзя, потому что, если я мщу, я продолжаю череду мести. Это же абсолютно зэковская традиция: для того, чтобы самоутвердиться, нужно кого-то унизить. Эту цепочку надо рвать и разрушать».
Эту цепь надо разрывать. Хотя, конечно, месть приносит человеку какое-то удовлетворение – темное, тяжелое. В нашей жизни вообще полно такого рода «развлечений»: минута кайфа, а потом – как будто весь изнутри испачкался. И не факт, что отмоешься. Да, наверное, каждый человек переживал соблазн отомстить. И справляются с ним не все и не всегда.
Разорвать цепочку зла можно только его противоположностью – любовью. Но это очень трудная штука. Даже Толстой, когда его спросили, можно ли простить предательство и не мстить за него, сказал, что – да, конечно, предательство можно простить; но это – как руки сломать: обнять уже нельзя. Обнять человека, который причинил боль мне или моим близким, – нет. Я тоже этого не могу. Не хватает сил. Но думать о мести и становиться похожим на рыбу, больную солитером, мне не хочется. Хочется быть глубже, хочется глубже погружаться в жизнь.
Я по-настоящему счастливый человек, потому что, пусть иногда в состоянии аффекта, я могу начать что-то такое резкое думать про человека, но, слава Богу, меня Господь уберег от того, чтобы начать обдумывать способы расплаты с ним за зло, которое он мне сделал. Я никогда до этого не доходил.
Месть живет во времени, питается им. Ей нужно довольно много времени. И если она его заполучает, она отравляет твое время, твою жизнь – холодом, ненавистью, злобой. Так зачем я буду тратить на это свое время – может быть, самое ценное, что у человека есть?
No Future?
Искусство – область, в которой человек способен преодолевать любые законы и границы. Это область, где достижения ограничиваются лишь мерой таланта и способностью к фантазии. А о чем всегда, во все времена фантазировали люди? Конечно, о будущем. Всем и всегда было интересно, каким оно будет. В тех же «Трех сестрах» герои Чехова увлеченно спорят о том, какой будет жизнь в будущем: «Через двести, триста лет жизнь на земле будет невообразимо прекрасной, изумительной». Всем и всегда хотелось помечтать о том, что будет завтра. Всем и всегда. Но не нам и не сегодня.