[594]. В празднестве, о котором идет речь в надписи, принимают участие четыре городские филы. Сами названия этих фил: Аксии, Донокеи и Латосии (название четвертой филы не сохранилось), как справедливо замечает издатель надписи Манганаро [595], говорят о их сугубо территориальном характере. Косм, допустивший какую-либо оплошность при совершении обряда, должен разделить мясо быков из устроенной им искупительной гекатомбы между гетериями, которые здесь, по всей вероятности, также входят в состав фил. В период, отделяющий надпись из Аксоса от времени опубликования Гортинских законов, на Крите, очевидно, происходил постепенный переход от родо-племенной формы полисного устройства к территориальной [596]. Естественно, что при этом филы и гетерии, сохраняя политическое значение в рамках города-государства, должны были утратить свой первоначальный характер гентильных организаций.
Изложенные факты позволяют, как нам кажется, сделать следующий вывод. Дорийцы, заселившие южные районы бассейна Эгеиды на рубеже ΧΙΙ-ΧΙ вв. принесли с собой строго симметричную, единообразную систему родо-племенного деления, которая была в то же время и системой военных мужских союзов. Эта система включала в свой состав три или, может быть, четыре звена, связанных между собою отношением 3 : 9 : 27 (: 71). Промежуточным звеном в этой формуле, приблизительно соответствующим ионийской фратрии, была гетерия или ее числовые эквиваленты: «тысяча», триакада и т. д.[597] Как было показано выше, εταίροι, εταιρεία в греческом языке первоначально означало дружину воинов-сверстников, принадлежащих к одному родовому объединению (фратрии). У ионийских греков, общественный строй которых изображен в гомеровских поэмах, фратрии довольно рано утратили свое военное значение. У более отсталых дорийцев связь военной организации с родо-племенным делением продолжала, по-видимому, сохраняться еще долгое время спустя после периода переселения. Этим объясняется то обстоятельство, что термин «фратрия» не встречается в надписях дорийских государств ранее III в. до н. э. Место фратрии здесь занимает ее военно-политическое ядро - гетерия.
Однако в своем первоначальном качестве мужского союза, выраженном во всей его полноте, гетерия продолжала существовать только в городах Крита. Об этом свидетельствует исключительная устойчивость обычая сисситий в этом районе. Как было показано, критские гетерии сохраняли характер гентильных объединений еще в V-IV вв. до н. э. Напротив, в Спарте мужские союзы очень рано оторвались от своей родовой основы. Если в VII в. (во времена Тиртея) спартанская армия еще базировалась на трех дорийских филах, то в первой половине V в. (в период Греко-персидских войн) ее основой были уже, по всей вероятности, территориальные округа Спарты - комы. Между тем, система фидитиев, как уже говорилось, была непосредственно связана с армией и, очевидно, так же, как и она, должна была носить территориальный характер. Перевод организации мужских союзов на территориальную основу должен был способствовать их последовательной централизации и унификации, признаком которой является ограничение числа членов в каждом из фидитиев определенным минимумом (около 15 человек, по Плутарху) [598]. В Спарте VII-VI вв. формы и типы мужских союзов могли быть довольно разнообразными. Алкман в одном из уцелевших фрагментов говорит о «пирах и фиасах андриев» (fr. 98 PMG: φοίνοας δε και έν θιάσοισιν ανδρείων παρά δαιτυμόνεσσι πρέπει παιάνα καταρχήν; ср. стр. 108), из чего можно заключить, что в это время каждый союз еще имел свой особый культ наподобие объединений фиасотов и оргеонов в доклисфеновских Афинах [599].
В отличие от архаических андриев, фидитий классического периода представляет собой стандартизированную форму мужского союза, начисто лишенную религиозной окраски [600]. Мы можем, таким образом, говорить о коренной перестройке системы мужских союзов в Спарте, которая имела место в течение архаического периода. Наиболее вероятным временем этой реформы следует считать середину VI в.[601] На Крите в силу своеобразия местных условий (изоляция от внешнего мира, политическая раздробленность, неустойчивость политического режима в отдельных городах) процесс разложения родового строя был гораздо более длительным, чем в Спарте. Родо-племенная организация здесь накладывает весьма заметный отпечаток на структуру самого полиса. Филы (старты) и гетерии, будучи основными структурными элементами критского полиса, сохраняют, однако, в отличие от фидитиев, характерные признаки древних гентильных объединений [602].
Эволюция сисситий
В предыдущей главе мы показали, что в организации сисситий в Спарте и на Крите имелись принципиальные различия, восходящие
характер мужских союзов (ср. G. Thomson. Aischylos und Athen, стр. 157). Среди андриев, о которых говорит Алкман, могли быть как родовые, так и внеродовые объединения типа афинских гетерий. Возможность существования последних в Спарте VII-VI вв. не исключена. Некоторые элементы организации позднейших фидитиев восходят, скорее всего, к союзам этого типа (например, процедура голосования при приеме новых членов). по крайней мере к V в. до н. э. Возникает вопрос: какая из этих двух форм сисситий - спартанская или критская является более древней? Уиллетс считает древнейшей спартанскую форму, основанную на примитивной складчине. Более сложная система, существовавшая на Крите, нуждалась, по его мнению, для своего исправного функционирования в развитом бюрократическом аппарате, который едва ли мог здесь возникнуть ранее V в.[603] Иной точки зрения придерживается немецкий историк Фр. Кихле [604]. Он указывает, что организация критских сисситий предполагает наличие больших земельных массивов, принадлежащих непосредственно государству, которое использовало доходы, поступающие с этой земли для субсидирования гетерий. Трудно себе представить возникновение этого ager publicus на Крите в VI или V вв. за счет экспроприации земли у частных лиц. Гораздо естественнее было бы отнести его появление ко времени первоначального землеустройства в период завоевания острова дорийцами [605].
Государственные земли обрабатывались, по всей вероятности, государственными рабами, которых на Крите называли «мноитами» в отличие от афамиотов, принадлежавших частным лицам (Athen., VI, 263 f - 264 а)[606]. Первое упоминание о мноитах мы находим в древнейшем памятнике критской поэзии, известном под названием «Сколий Гибрия» (Athen., XV, 695 f). Автор сколия, критский аристократ, о котором иначе ничего не известно, хвастливо восклицает: «Мое богатство - большое копье и меч, а также прекрасный щит, защита тела. Ими я пашу, ими жну,...из-за них рабы называют меня господином» (τούτω δέσποτας μνοίας κέκλημαι). Термин μνοία в цитированном отрывке едва ли имеет то же значение terminus technicus «рабы, принадлежащие государству», что и у позднейших авторов Сосикрата и Досиада, на которых ссылается Афиней. Скорее всего Гибрий имеет в виду либо своих собственных рабов типа кларотов или гортинских войкеев [607], либо рабов в самом широком значении этого слова независимо от их конкретного юридического статуса [608]. В любом случае кажется весьма вероятным, что некогда «мноитами» называлось все порабощенное местное население Крита в отличие от поработителей-дорийцев [609]. Следует полагать, что первоначально правовое положение этого населения было относительно однородным и в целом не отличалось от положения позднейших мноитов - рабов общины.
В реальных исторических условиях периода завоевания общинное или государственное рабство могло означать только зависимость одной общины от другой, выражающуюся в выплате натуральной дани. Дорийцы в то время, когда они появились на Крите и в южной части Пелопоннеса, были еще очень примитивным народом [610]. У них не было ни классов, ни государства. Создание системы клеров с прикрепленными к ним рабами сразу же после завоевания было бы для них слишком резким скачком в новое качество. Соприкосновение же с культурой и экономикой местного населения едва ли могло дать достаточный импульс для быстрого преодоления этой отсталости [611].
Поэтому можно предположить, что в процессе завоевания значительная часть земли, захваченной дорийцами, оставалась неподеленной на клеры, а сидевшее на этой земле местное население считалось коллективной собственностью общины завоевателей и должно было платить ей дань. Не исключено, что при этом многие из покоренных племен сохранили в какой-то форме свое первоначальное общинное устройство [612]. При распределении между собой дани подвластных общин дорийцы, вероятно, должны были придерживаться того же принципа родо-племенного деления, что и при разделе захваченной земли. Таким образом, подати, которые платили мноиты своим поработителям, поступали в распоряжение военно-родовых объединений дорийцев, т. е. фил и гетерий. Средства, которые получали гетерии таким путем, использовались в первую очередь для устройства сисситий