Эта сцена с прорывом силы у Дары убедительно щелкнула дракона по носу, лишая надежды забрать ее себе и спрятать подальше от этих… соседей. Он не сможет постоянно забирать излишек, оттягивая момент слияния и гарантируя ей неприкосновенность, а значит, такой притягательный план — дождаться замену — треснул по швам, обнажая пересохшие нитки.
Придется. Он вынужден принять тот факт, что даже если совет и найдет ей замену за два этих года, единственным мужчиной у Дары ему не быть. Можно, конечно, тайком проводить ее к источнику, но это прямое нарушение договора между кланами. Вполне может начаться война — нет ничего страшнее обиженных мужчин, обделенных женским телом, по контракту принадлежавшим каждому в равной степени.
Грубо говоря, Расселу так или иначе придется делиться, и первый вариант развития событий давал надежду на то, что чародейка по прошествии времени выберет именно его. А потом будет прощать систематические измены, закрывать глаза на то, что ему придется регулярно кувыркаться в постели с Войсом, Эвансом и другой ведьмой!
Да ну, бред же! Кто на такое подпишется?!
От депрессивных мыслей отвлек скрип главных дверей. Затаившись в тени колонн, дракон внимательно оглядел вернувшегося эльфа, державшего ослабленную ведьму на руках.
Мужчина замер, задумчиво оглядел практически пустой холл и, не заметив слежки, направился наверх.
Дара почти бессильно держалась за его плечи, обхватив ногами талию, и молчаливо утыкалась носиком в мокрое плечо Дормуна, даже не подняв головы.
Что произошло?
Именно это хотел узнать Рассел, едва сдержавшись, чтобы не спросить прямо сейчас.
В первую очередь нужно понять, с каким настроением закончилась прогулка. Во-вторых, лучше дождаться, пока расслабленный Дормун оставит девушку одну, чтобы подобраться ближе. А в-третьих… В-третьих, Расселу просто нравилось наблюдать за ней со стороны.
Поэтому, оставаясь в тени спящего замка, дракон бесшумно пикировал со столба на столб, цепляясь пальцами за каменную отделку.
— Мы почти пришли, — прошептал эльф и как бы невзначай провел ладонью по вымокшим кудряшкам.
Девушка что-то неразборчиво промычала, хмуро повесив голову. Рассел не понял, но подлетать ближе было опасно — эльф мог учуять.
Добравшись до гостевой спальни, Дормун занес чародейку внутрь, не закрыв за собою дверь. Стараясь сливаться с тенью, Рассел проскользнул в проем, замирая под потолком и выжидая момент.
— Ложись. Я сейчас подсушу одежду и укрою тебя одеялом. Ты голодна? — тихо и слишком печально спросил эльф.
— Нет, спасибо.
— Хорошо. Тогда… я пойду.
Поднявшись на ноги, старший из правящей ветви Северных эльфов уже готов был уйти, но Дара поймала мужскую ладонь, обращая на себя все его внимание.
— Дормун.
— Что?
— Это не из-за тебя. Просто не так… — жалостливо сдвинув темные брови, чародейка коротко, но так, что Рассел успел заметить, погладила подушечками пальцев руку эльфа. — Я не хотела бы…
— Тшшш…
Не удержавшись от соблазна, остроухий не отказал себе в удовольствии вернуться и опустился на край постели. Он все еще позволял девушке сжимать свои пальцы и, судя по робкой улыбке, не слишком-то хотел прекращать.
— Ты права. Так было бы неправильно. И прими мои извинения за вольность.
На женских щеках вспыхнул румянец, заставляя дракона настороженно вытянуть голову.
Что это за вольность?! Что этот эльфеныш сделал?!
— Ничего. Мне… Мне понравилось.
Теперь уже улыбалась она. Тихо, неуверенно, но честно, и от этого Расселу захотелось громко скрипнуть зубами, выдав свое расположение.
Чем бы это ни было, но драконье чутье упрямо тараторило: «Это сделал он, а не ты! Он, а не ты!..»
Демон!
— А ты часто можешь так делать? — поинтересовалась она, и эльф пожал плечами.
— Время от времени. Если прижмет, обращайся. Мой рот всегда к твоим услугам!
Громко хлопнув себя по лбу, Дормун стыдливо закрыл глаза, заставляя чародейку сдержанно засмеяться.
Что это он делал в лесу своим ртом?! Хотя Рассел догадывался. Как-то, перебрав вина, эльфеныш ляпнул, что мужчина может сделать ртом приятно, и от воспоминаний об этом у дракона вновь припекло.
Возмущение праведным гневом булькало в груди, едва позволяя удерживать шумное, раздраженное дыхание. Он сейчас так засопит, что даже кот, гуляющий где-то в чаще, его услышит! И конец конспирации!
— Я не это хотел сказать!
— Я поняла, — добродушно кивнула Дара, не став смущать Дормуна еще сильнее. — И… спасибо.
— Вот, — вынув из кармана сверкающий камешек, эльф осторожно вложил его в женские пальцы, ненароком сжимая их куда дольше, чем требовалось. — Я решил все-таки взять его с собой. Прими, это подарок. От меня.
Устало улыбнувшись, она широко зевнула, не в состоянии справляться с сонливостью. Едва замерев, ведьмочка уснула. Это было видно по расслабленным конечностям, по тому, как пропала улыбка с губ, и тем более по тому, как бессовестно эльф прижал ее пальцы к своему рту!
— Прости, что я такой болван, — прошептал он и оставил мягкий поцелуй на тонких костяшках.
Посидев так еще несколько секунд, Дормун поспешил покинуть комнату, наложив на дверь сдерживающие заклинание.
Оп-па… Проблема…
Глава 14. Дара
Дара
Ночка выдалась на ура! Это если мягко сказать!
По факту я вновь едва не сгорела под волной собственной силы, впервые поцеловалась и уснула в присутствии чужого мужчины, не удосужившись даже раздеться.
И тело, сдавленное всю ночь тесной курткой, слишком настойчиво требовало избавиться от одежды, командуя рукам стянуть узкие штаны прямо под одеялом. Выбросив их за борт кровати, туда же отправила и куртку, посильнее закутываясь в мягкий кокон и разрешая себе доспать последние минутки.
Но сон уже не шел.
В голове раз за разом крутилась незнакомая ранее близость. Ведь, помимо поцелуя в губы, эльф успел обласкать мою грудь, отчего внизу живота закололо, прогоняя последние крупицы сна.
Я соврала бы, сказав, что мне не понравилось. Незнакомое ощущение неожиданно чувственно откликнулось во всем теле, и ночью я с трудом смогла остановить и себя, и эльфа.
Надо было видеть его лицо в тот момент! Просто камень, натуральный булыжник! А вот в глазах трещала такая печаль, что под ребрами затянуло от тоски. Предположив самое очевидное, я на удивление оказалась права — мой отказ эльф воспринял как личное, слишком близко к сердцу.
Мне вроде бы удалось успокоить задетую гордость Дормуна. Выслушав сбивчивые и неловкие объяснения, эльф с облегчением незамедлительно вернулся вместе со мной в замок.
После взрыва сил практически не осталось, и я вовсе не сопротивлялась сильным рукам, усадившим меня на бедра и потащившим в сторону дома.
Эльф пах вкусно.
Несмотря на ливень, от одежды и волос эльфа пахло сладкой ватой, чем-то изумительно чистым и немного травянистым. Он пах как пикник у горного озера — на новом пледе и с полной корзинкой сладостей.
Ему очень шло.
Совершенно растерявшись от противоречивого мнения о Дормуне, я по большей части просто молчала, а вот он болтал без умолку, то извиняясь за свое поведение, то торопливо что-то рассказывая про замок, в котором мы собрались, и своих соседей, то вновь выдавая фразы, на которые вполне можно было обидеться.
И так по кругу.
В конечном счете у ворот Эл-Истона стало понятно — эльф совершенно не понимает, что говорит. Точнее, все он понимает, но фильтровать не умеет от слова «совсем». Следуя этому выводу, я поняла, что обидеть меня у источника он не хотел, и его раскаянье за невольные резкие слова сейчас выплескивается непрекращающимся фонтаном.
Кто же знал, что он такая болтушка!
Слава Оране, уже в замке словесный поток подошел к концу, и Дормун, словно по приказу, закрыл рот, горделиво вскидывая голову.
Собственно, так я и оказалась в своей постели, начиная интенсивно молиться о том, чтобы на этом все и закончилось и я не успела натворить что-нибудь еще.
Лежать в кровати больше не было сил. Свесив ноги, я села, сонно потирая глаза.
Лучше б я их не открывала. Всеми богами клянусь, надо было лечь обратно, но гоблин меня дернул уставиться вниз, замечая две мускулистые мужские ноги, вытянутые с другой стороны кровати вдоль пола. Владельца ног было не видно, но судя по положению конечностей, он бессовестно дрых, сладко посапывая.
Медленно и осторожно я свесила голову вниз, разглядывая спящего соседа по комнате, и осуждающе прищурила глаза.
Рассел!
Дракон сладко спал, его ладони покоились на груди. Аккуратно сложенная рубашка и брюки лежали рядом, а сам мужчина остался в одних трусах, позволив без помех его рассмотреть.
Он был немного крупнее кота и эльфа. Чуть шире в плечах и поясе. На крепком животе под загорелой кожей выступали ровные очертания мышц, складывающихся в мозаику из кубиков. Две косые мышцы вели треугольником прямо под нижнее белье, а грудь, такая же мощная, как и все остальное, ровно вздымалась в спокойном дыхании.
Неровно вздохнув, я не справилась с соблазном и уперлась взглядом в бугор, на глазах набухающий под трусами.
Надо заметить: то, что упиралось мне в копчик еще вчера, казалось куда меньше, чем, то, что я видела воочию. Внушительный орган все сильнее натягивал ткань, словно стараясь разорвать ее и выбраться на свободу, а дракон тихо всхрапнул, поправив его ладонью.
Находиться в собственной комнате становилось невыносимо.
Словно под гипнозом пялясь, как крепкие мужские пальцы поправляют не менее крепкий член, я могла только сглатывать вмиг загустевшую слюну и шумно сопеть.
— Дара, — прошептал Рассел, слегка улыбаясь во сне. — Да, Дара… Да…
Прошептав мое имя, дракон скользнул ладонью по своему хозяйству прямо через ткань и слегка выгнулся в спине. Рука уверенно нырнула под пояс белья, и теперь силуэт мощного кулака чувственно двигался, отчего Рассел тихонько порыкивал.