Боже, это было именно то, что мне нужно. В первый раз я поцеловал ее игриво, чисто символически, но это быстро переросло в нечто большее.
Я чувствовал себя так, словно кто-то подлил топлива в костер.
Зои сжала мои плечи, когда поцеловала в ответ с тем же пылом. Между нами было слишком много пространства, слишком много одежды, слишком много причин, по которым мы не должны были этого делать. С первой проблемой справиться было легко, а две другие я оставил на потом.
Я взял ее за бедро и притянул к себе. Зои скользнула ко мне на колени и разочарованно застонала, когда ей помешала юбка. Я улыбнулся, когда она задрала ее, чтобы поставить колени по обе стороны от моих бедер.
Но перестал улыбаться, когда она опустилась ко мне на колени, и застонал. Крепче прижал ее губы к своим, и поцеловал, полностью теряя себя в этом процессе. Между нами была не просто химия, а ядерное оружие. Нечто, способное привести мир в движение или уничтожить его.
Она прижалась бедрами к моим, терлась о мой член, и я оторвался от ее губ и втягивал воздух сквозь зубы, прежде чем прижаться ртом к ее шее.
— Боже, Никсон, — она вонзилась ногтями мне в плечи и откинула голову.
— Как ты себя сейчас чувствуешь? — спросил я, затем провел языком между ее челюстью и ухом.
Учитывая, где она сидела, она точно знала, как чувствую себя я.
— Хорошо.
Я нежно прикусил мочку, проводя зубами по чувствительной коже.
— Просто хорошо?
Зои прижалась ко мне.
— Лучше, чем просто хорошо, — она коснулась моего подбородка, а затем покрыла поцелуями горло.
Чертвозьми!
Возбуждение в моей крови перешло в чистую, ничем не сдерживаемую потребность.
— Завелась? — спросил я, отчаянно пытаясь вспомнить, что именно собирался ей показать этим поцелуем.
— Очень. Мне жарко. Все ноет. И мокро, — она подкрепляла каждое слово поцелуем, пока не вернулась к моим губам.
— И ты хорошо знаешь, что с этим делать дальше, но для этого придется переступить черту, которую ты обещала себе не переступать, — объяснил я, слегка сжал ее попку и застонал от ощущения.
— Для тебя это всего лишь игра? — тихо спросила она, глядя мне в глаза и сжимая мои запястья в своих ладонях.
— Что? — я замер.
— Я. Все то, что между нами. Это игра? Просто чтобы достать меня? — она провела языком по нижней губе, и в ее глазах промелькнуло что-то, очень похожее на страх, а дыхание стало таким же прерывистым, как и у меня.
— Нет. Это не игра, — я выдержал ее взгляд, чтобы она поняла, что говорю серьезно. На карту было поставлено слишком многое, чтобы осталось место для недопонимания. — Ничто с тобой не было игрой.
Она с облегчением выдохнула, убрала одну мою руку со своей попки и положила на грудь.
— Черт. — У меня слюнки потекли от тяжести, которая с лихвой уместилась в моей руке.
— Тогда забудь о границах и прикоснись ко мне, — она выгнулась навстречу моей ладони, ее губы припухли от поцелуев, глаза остекленели, а волосы растрепались.
Я чуть язык не проглотил.
Затем снова притянул ее к своему рту, целуя глубоко и крепко, одновременно проводя большим пальцем по соску. Зеленый кружевной лифчик, который видел вчера, когда расстегивал ее платье, чуть не лишил меня сил, и, учитывая то, что я сейчас чувствовал под шелком блузки, я снова сделал ставку на кружева.
Пальцы Зои запутались в моих волосах, и поцелуй вышел из-под контроля. Кого, черт возьми, я обманывал? Все в этой ситуации выходило из-под контроля. Как раз то, что мне нравилось. Я расстегнул среднюю пуговицу ее блузки и просунул руку внутрь.
Кружево.
Зои ахнула, когда я потрогал ее сосок через ткань лифчика, и ее дыхание коснулось моих губ. Я поглядел, закрыта ли дверь в салон, затем расстегнул следующую пуговицу и сдвинул блузку так, чтобы она открыла именно то, что мне нужно.
Слегка приподняв рукой, я втянул в рот вершину ее груди, затем подразнил сосок зубами, играя с кружевами, чтобы усилить трение.
Ее хватка на моих волосах усилилась, и я приподнял блузку, чтобы уделить не меньшее внимание другой груди. Ответные тихие всхлипы Зои сделали мой член тверже камня, а ее движения бедер были одновременно пыткой и блаженством.
— Никсон, ты убиваешь меня.
Моя рука скользнула с ее колена на обнаженное бедро, и я поднял голову.
— Ты такая чертовски нежная. — Последний месяц я был рядом с ней двадцать четыре часа в сутки, и, конечно, знал, что у нее убийственное тело, но она не показывала его так же часто, как я.
Прикоснуться к ней было не просто осуществлением фантазии. Это была привилегия, я знал, что она может закончиться в любую секунду, потому что Зои — не из тех, кто теряет контроль над нашими отношениями. Это был всегда я.
Наши взгляды встретились. Я продолжал двигать ладонь вверх по ее бедру. Один знак, что это зашло слишком далеко, и я бы отступил, но Зои провела языком по нижней губе и кивнула.
Я скользнул под ее задравшуюся юбку, которая всего на несколько дюймов не доходила до места соединения бедер, а Зои все еще не сводила с меня взгляда, и в ее зеленых глубинах не было ничего, кроме желания.
Черт возьми, на ней и здесь было кружево.
У моей девушки пунктик по поводу подходящего нижнего белья.
Я чуть не вздрогнул от собственных мыслей. Зои не была моей в любом смысле, но потом я почувствовал, какой влажной она была для меня, и решил, что именно сейчас она, черт побери, принадлежала мне.
— Зои, — простонал я, запуская пальцы под кружево, — Это что, стринги?
Неудивительно, что ее задница выглядела идеально в этой юбке.
Зои прижалась своим лбом к моему и простонала мое имя, когда я провел кончиками пальцев по клитору.
Я хотел услышать, как она выкрикнет мое имя. Но мы были в самолете с тремя членами экипажа, прямо за стеной, такой тонкой, что запросто могла быть занавеской.
Каждый мускул в моем теле напрягся. Что, черт возьми, я делал? Я хотел показать ей, как чувствую себя после шоу, со всей этой кипящей под кожей энергией, и выбрал самый простой пример. А теперь мы оба так возбуждены, что я оказался на волосок от того, чтобы оказаться внутри нее.
Ты используешь ее.
Как будто она была случайной знакомой за кулисами или в гастрольном автобусе, хотя на самом деле это было нечто большее.
— Никс? — Зои озабоченно нахмурила брови. — Ты в порядке?
Боже, она беспокоилась обо мне.
— Ты заслуживаешь лучшего, чем это, — выдавил я.
— Как насчет того, чтобы позволить мне самой решать, чего я заслуживаю? — она поцеловала меня, водя языком по моему.
Потребовалось всего две секунды, чтобы ответить и взять поцелуй под контроль, но затем Зои покачнулась, двигаясь под моими пальцами, и я потерял самообладание.
— Зои...
— Пожалуйста, — прошептала она. — Я вся горю.
Черт возьми, да, это правда. Она была такой горячей и упругой под моими пальцами. Я знал, что легко войду в нее одним толчком, но не собирался этого делать. Как бы сильно я ее не хотел. Я даже не был уверен, что «хочу» – подходящее слово. Она стала мне нужна, как воздух, или вода, или музыка.
И я мог ей помочь.
— Иди сюда, — я обхватил ее за затылок и притянул к губам, одновременно обводя пальцами клитор.
Я поглощал каждый стон, каждый вздох, пока доставлял ей удовольствие. Я быстро и легко ласкал ее, пока Зои не стиснула бедра, а затем задрожала. Она была так близко, что я почти ощущал это в поцелуе.
Я усилил нажим и довел ее до предела, улавливая каждый звук, слетающий с губ, пока она переживала оргазм.
Было бы так просто войти в нее — она была такой отзывчивой, — но вместо этого я опустил ее, игнорируя требования своего нетерпеливого тела.
Когда Зои подняла голову, ее щеки пылали, глаза были широко раскрыты, дыхание прерывистое — совсем как у меня. Я никогда в жизни не видел более красивой женщины, и сейчас желал ее больше, чем когда-либо раньше.
— Никсон, — прошептала она, проводя руками по моей груди.
О Боже.
Мой контроль слабел с каждым дюймом, который она преодолевала. Я чувствовал прикосновения каждой клеточкой.
Не здесь. Не так, как сейчас.
Я схватил ее за запястья, затем перевернул, придав спиной к дивану, и поднял ее руки над головой. Вместо того, чтобы потребовать освободить ее, она обхватила мои бедра своими и прижалась губами к моим губам.
Я отстранился, едва удержавшись на ногах. Затем практически добежал до задней части самолета и бросился в ванную, закрыв и заперев за собой дверь. Моя грудь тяжело вздымалась, когда я перечислял все причины, по которым не мог вернуться туда.
Она была штатным сотрудником. И ее опасения по поводу того, что произойдет, если все обнаружится, были вполне обоснованы.
Мы уже договорились не делать того, что уже сделали.
Она заслуживала большего, чем быть трахнутой в самолете.
Она заслуживала большего, чем я, и точка.
Я отказался использовать Зои, как делал это с бесчисленными женщинами, которые приходили ко мне раньше.
— Никсон? — спросила она через дверь.
Одного звука ее голоса было достаточно, чтобы по моей спине пробежал холодок желания.
Соберись, черт возьми.
— Да. — Я поднял голову и увидел человека, которого едва узнал: не только по здоровым чертам лица, но и по неприкрытому страху в глазах.
Зои Шеннон напугала меня до смерти.
— Ты собираешься выходить?
Дверь была единственным, что отделяло меня от наслаждения ее телом, от того, чтобы отнестись к ней как к одной из девушек, ждущих у моей гримерки.
— Нет
— О… Ладно.
То, что я прятался в туалете от самой сексуальной женщины на планете, только заставил меня еще сильнее стиснуть зубы.
— Теперь ты решил стать совестливым? — пробормотал я парню в зеркале. Время было неподходящее, но, тем не менее, мы здесь.
Я оставался в туалете, пока капитан не объявил, что самолет идет на посадку, и попросил занять места. Пришлось выйти и занять первое попавшееся сиденье. Главное, чтобы подальше от Зои, которая глядела на меня в полном замешательстве.