На это нет ни малейшего шанса.
— Я уверена, что ты говоришь серьезно, но хорошо знаю, что происходит за кулисами, Никс.
Я обошел островок и взял ее лицо в ладони.
— Ты такая же новенькая в этом, как и я. И я говорю тебе, что мне не нужен никто другой.
На данный момент.
Вспышка грусти в ее глазах сказала все за нее.
— Я обещаю. Никто кроме тебя. — Никогда в жизни я не обещал этого другой женщине. С другой стороны, я никогда не встречал ту, которую хотел бы оставить себе.
— Окей. — Она встала, коснулась губами моих губ и ушла, прихватив ежедневник и телефон. — А теперь собирайся.
— Вот так просто? — спросил я.
— Именно так, — согласилась она. — Ты дал мне обещание. Я верю, что ты сохранишь его. Вот так просто. Одна неделя.
— Шесть дней! — возразил я, когда она вышла, бросив мне через плечо улыбку.
Это будут самые долгие шесть дней в моей жизни.
12 глава
ЗОИ
Это были самые долгие шесть дней в моей жизни.
И виноват в этом Никсон. Если его целью было усилить между нами напряжение, он ее достиг. Я не могла перестать думать о нашем поцелуе. Не могла перестать фантазировать о том, что произойдет, когда закончится сегодняшнее шоу и мы отправимся домой в Колорадо.
Хотя он, вероятно, захочет отложить перелет на завтра, просто чтобы убедиться, что справится. После первого концерта он хорошо держался. Никакого алкоголя. Никаких наркотиков. Никаких других женщин. Время от времени, когда мы были одни, он легонько меня целовал, но дальше этого не заходил.
Наверное, еще и потому, что ему нравилось меня мучить.
Как, например, в эту самую минуту.
Я стояла в темном укромном уголке за сценой, и мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто появился сзади. В ту секунду, когда он прикоснулся ко мне, я затрепетала.
— О чем думаешь? — спросил Никсон.
— О бас-гитаристе. Он тянет всех вниз, — ответила я, указывая на сцену, где выступала местная группа.
Они были хороши. Зажигательный вокал, впечатляющая соло-гитара и барабанщик на высоте. У них было отличный звучание, талант и внешность, но… Я просмотрела около сотни видеозаписей их концертов, и все они указывали на одно — бас-гитарист с модельной внешностью не держит ритм.
— Серьезно? — Никсон наклонился, окутывая меня собой. До того, как Hush Note выйдут на сцену, будет еще одно выступление, а это означало, что у нас было чуть больше часа.
— Тебе так не кажется? — я завела руку назад и запустила пальцы в его волосы, и одновременно слегка повернула голову, чтобы коснуться губами подбородка. Шесть дней мысленных ласк привели к тому, что я была готова прижать его к стене, невзирая на то, что нас могли увидеть. Шесть дней скрытых взглядов, едва заметных прикосновений и тайных улыбок. Он даже не поцеловал меня как следует, и я изголодалась. Изголодалась по нему.
— Он тянет темп, — согласился Никсон. — Но кажется мне другое: что ты, надев это платье, пытаешься меня убить. — Он провел рукой от моей талии к бедру.
— Я думала, ты ненавидишь платья, — поддразнила я.
— Ненавижу, что не могу сосредоточиться, когда ты в платье. — Он прикусил мочку моего уха.
Занавес слева от нас отодвинулся. Никсон выпрямился и отступил назад, создав между нами дружескую, но профессиональную дистанцию.
Появились Куинн и Джонас.
— А, вот вы где! — Джонас ухмыльнулся и хлопнул Никсона по спине. — Заценил конкурентов?
— Они не конкуренты, — Куинн внимательно поглядела на барабанщика, затем переключаясь на бас-гитариста. — Басист слабоват.
— Я же тебе говорила! — я хлопнула Никсона по груди. Не то чтобы это имело значение: у них уже был менеджер, однако контракт с звукозаписывающей компанией они еще не подписали.
— А я тебе и не возражал. — Никсон улыбнулся, и у меня замерло сердце.
Это не предвещало ничего хорошего. Рано или поздно наш с Никсоном роман закончится разбитым сердцем. Я это знала, и мне было все равно.
— Я хочу узнать твое мнение кое о чем. Есть минутка? — спросил Джонас у Никсона.
— Да. — Никсон повернулся ко мне, загораживая от посторонних глаз. — Увидимся в гримерке? Мне нужно сменить рубашку.
— Значит, только я буду одета?
Сексуальная привлекательность в его улыбке зашкаливала.
Да, я влипла.
Подмигнув, они с Джонасом скрылись за занавесом. Я потрясла головой, чтобы избавиться от вида этих новых кожаных штанов, и сосредоточилась на группе.
— У тебя хороший слух, — сказала Куинн, подходя ко мне.
— Спасибо. — Это был огромный комплимент от Куинн. — К сожалению, у них уже есть менеджер, и не очень хороший. Очень жаль.
— Еще ты умная. — Она внимательно наблюдала за мной, и у меня возникло ощущение, что она видит гораздо больше, чем мне хотелось бы.
— Э-э… спасибо.
— Слишком умная, чтобы связываться с Никсоном. — Ее тон смягчился.
Кровь отхлынула от лица.
— Черт, — пробормотала она. — Я надеялась, что ошиблась.
— Я не... Я точно знала, во что ввязываюсь.
Она вздохнула.
— Послушай, я люблю Никсона как брата. Ты это знаешь. Но тебе надо бежать. Он не стабилен. — Ее слова никак не вязались с добротой в голосе.
— Зато я стабильна. — Я теребила пропуск, который висел на шее. — И не слепая. Я вижу, что он собой представляет. И, кроме того, мы не... — я запнулась. — Мы не...
— Ты с ним не спала? — она прищурилась.
— Нет. Хотя тебя это не касается. — Я отвернулась к сцене, но чувствовала тяжесть взгляда Куинн.
— Хорошо. — Она потерла переносицу. — Если бы это был кто-то другой, мне было бы все равно. Но я не первый год вижу, как Никсон проходит женщин, как река пороги: просто захлестывает их и идет дальше. Он не меняет курса. Не идет на уступки. И когда нажимает на кнопку самоуничтожения, то уничтожает всех на своем пути. Мы с Джонасом просто знаем, когда нужно подняться выше, чтобы не попасть в водоворот.
— Он меня не пугает. — Я пожала плечами, но сердце сжалось из-за лжи.
— А должен. — Она наклонила голову. — Вы действительно не спали?
— Нет.
В ее взгляде мелькнуло удивление.
— Хм. Это на него не похоже.
— Знаю.
Сотовый оповестил о новом сообщении от Бена.
— Мне нужно идти.
Куинн кивнула, но когда я собиралась уйти, коснулась моего локтя.
— Зои, я хочу, чтобы ты знала: я думаю, ты была бы невероятно хороша для него. И я не пытаюсь защитить Никсона, я волнуюсь за тебя.
— Знаю. — Я выдавила улыбку.
Куинн защищала Джонаса и Никсона, все это знали, но в данном случае она действительно заботилась обо мне.
Я помахала знакомым техникам, когда шла по коридору. Слава Богу, это было всего лишь два концерта, и мне приходилось беспокоиться только о Никсоне. Я никогда не была тур-менеджером. Я даже представить не могла, что смогу провести целый тур. Но именно этим мне и придется заниматься, если стану менеджером группы. Я начала работать с Hush Note, когда они были уже достаточно популярными, чтобы Итан мог гастролировать, а Бен – работать в офисе. Мне потребовалось бы несколько лет, чтобы довести своих подопечных до уровня, хотя бы близкого к этому.
Бен отошел от Итана, когда увидел меня.
— Послушала Seven to One?
— Басиста нужно заменить.
Он улыбнулся и кивнул, как гордый отец.
— Да, хорошо. Вот почему, я полагаю, они скоро начнут искать нового менеджера.
— Как скоро? — небольшой всплеск энтузиазма пробился сквозь практический пессимизм.
Бен пожал плечами.
— Скорее всего, остальным участникам потребуется еще пару месяцев, чтобы наконец-то все понять. Так что где-то два месяца.
— Думаешь? — у меня голова шла кругом от открывшихся возможностей: через несколько месяцев подписать контракт со своей первой группой.
— Да, особенно после того, как братья Беркшир официально дали мне разрешение повысить тебя в должности, как только все это закончится.
— Правда?
— Узнал сегодня утром. Они действительно впечатлены тем, как хорошо ты справляешься с Винтерсом.
Сердце подпрыгнуло.
Неужели ли все это происходит на самом деле?
— Это его заслуга.
— И твоя. Бьюсь об заклад, Seven to One повезет с тобой, малышка.
Не имело значения, что мне двадцать шесть, для Бена я всегда буду ребенком.
— Опять обо мне говорите? — спросил Никсон, подходя ко мне сзади.
— Мир не всегда вращается вокруг тебя, Винтерс, — отчитал его Бен, но улыбнулся. — Ты хорошо выглядишь. Чувствуешь себя также?
— Абсолютно, — ответил Никсон, сверкнув улыбкой стоимостью в миллион долларов. — Шеннон — борец за дисциплину. Держит меня в тонусе.
Я закатила глаза.
— Рад это слышать. Она осчастливит какую-нибудь группу, когда через несколько месяцев начнет самостоятельную работать, хотя мне очень жаль ее терять. — Его улыбка погасла. — Ты уверена, что я не могу уговорить тебя остаться еще на один год? По крайней мере, до тех пор, пока новые стажеры не будут «приучены к горшку»?
Я рассмеялась.
— Уверена, ты и без меня справишься.
Никсон напрягся, и у меня внутри все сжалось.
— Тогда ладно. Подумай над тем, что я сказал, и присмотрись к ним, — сказал Бен, а затем хлопнул Никсона по плечу. — Ты правда хорошо выглядишь.
— Спасибо, — ответил Никсон, а когда Бен ушел, зашагал в противоположном направлении.
— Никсон...
— Не здесь, — выдавил он из себя, а затем изобразил улыбку, когда мимо прошел персонал.
Ведя по коридору, Никсон положил руку мне на поясницу. Прикосновение было собственническим, но посторонний человек не заметил бы ничего необычного.
Стайка девушек оживилась при появлении Никсона, но он проигнорировал их, кивнул охраннику, провел меня в гримерку и закрыл дверь.
— Ты уходишь? — спросил он, пригвоздив меня к месту взглядом.
— Нет. Не совсем. — Я заправила волосы за уши и прислонилась к стойке. Почему все гримерные казались одинаковыми? — Я остаюсь в компании, но больше не буду работать на Бена.