Ханна услышала его шаги в коридоре. Сейчас он уйдет навсегда…
— Майкл! Подожди, — закричала она, срываясь с места. Догнав его у входной двери, она задыхаясь произнесла: — Пожалуйста, подожди. Я не лгу, я действительно ничего не хочу от тебя.
— Кроме того, что я дал тебе ночью? — безжалостно бросил он ей в лицо.
Слезы обиды навернулись на глаза, но она не могла отступить.
— Выслушай меня, а потом можешь уйти, — сказала Ханна. — Я ничего от тебя не хочу, но… — Она поглубже вздохнула, зажмурилась и выпалила: — Я беременна!
Инстинктивно Майкл шагнул к ней и стиснул ее плечи. Кровь отхлынула от ее лица. Но вот он разжал руки и отпустил ее.
— Поверить не могу, что меня опять так подставили!
— Что? Подставили? О нет, Майкл! Я просто хотела, чтобы ты знал о том, что скоро, возможно, станешь отцом!
— Ханна, это абсурд! Что значит — возможно?
— Я еще не была у врача, только воспользовалась домашним тестом.
— В суде тебе потребуются более веские доказательства, — процедил он.
— Но я не собираюсь…
— Пусть твой адвокат свяжется с моим, — оборвал ее Майкл.
Он сыт ложью по горло! Все! Хватит с него. Он хотел ясности, и он ее получил. Уж куда яснее… Теперь он желал только одного — бежать из этого дома. Может быть, вдали от нее он сможет рассуждать более здраво.
Но когда он повернулся к двери, Ханна с мольбой произнесла его имя. Он не может больше слышать ее! Он должен немедленно уйти.
Нет, клялся он про себя. Нет, он больше не желает видеть ее. Нет!
С этой мыслью он шагнул к двери, рванул ручку так, что чуть не оторвал, и вышел из дома.
Глава 8
Ханна, с трудом сдерживая рыдания, отправилась к Эмили. Короткая дорога казалась бесконечной. Снова и снова она уговаривала себя не плакать. Слезами горю не поможешь.
— Эми! — позвала она, барабаня в дверь.
Кузина сидела в кресле у камина, свернувшись клубочком.
— Привет. Мэт повез девочек навестить дядю Вилли. Обещал показать что-то необычное. Ханна! — воскликнула Эмили, увидев лицо сестры. — Что случилось?
Обхватив себя руками за плечи и стараясь сдержать дрожь, сотрясающую ее тело, Ханна присела на диван.
— Ханна! — испуганно повторила Эмили.
— Мы… поссорились… Я сказала ему, что я… — запнулась Ханна, но потом набрала в грудь воздух и решительно закончила, — что я беременна.
Округлив от изумления глаза, Эмили села рядом с кузиной. Ханна сжала пальцы в кулак.
— Ему совсем не понравилась эта новость.
— Что он сказал?
— Что-то об адвокатах и суде. Он думал, что я… что я лгу. Он убежден, что мне нужны его деньги.
— Деньги? — озадаченно спросила Эмили. — Зачем тебе его деньги, когда ты в полном порядке?
— Но он этого не знает. Кроме того, Таннер мне говорил, что находится немало охотниц сделать его отцом и затащить под венец.
— Просто ты ошарашила его своим сообщением, а он поторопился с выводами.
Ханна снова глубоко вздохнула.
— Возможно, но мне от этого не легче. — Она вытерла слезы и посмотрела на кузину. — Я рада, что девочек здесь нет. Мне надо было выговориться.
Эмили погладила Ханну по руке.
— Почему бы тебе не выждать пару дней? Пусть он успокоится, а потом ты снова поговоришь с ним, — предложила она.
— Но ведь у нас нет никаких обязательств друг перед другом! Мы ведь почти не разговаривали.
Эмили удивленно вскинула брови.
Ханна поднялась и нервно заходила по комнате. Возможно, если она попытается растолковать ситуацию кузине, то и сама в ней лучше разберется.
— Мы стали… заложниками обстоятельств. Нас влекло друг к другу.
— Тяга была весьма сильной, — вставила Эмили.
— Да, это так. Я потеряла контроль над собой. Думаю, он тоже. Во всем этом не было и крупицы здравого смысла. Только голос плоти. — Ханна в отчаянии всплеснула руками. — О, Эми, я даже не знаю, как с этим бороться! Я никогда не испытывала ничего подобного! Может быть, это звучит глупо, но я не хочу, чтобы это чувство исчезло. Я не хочу быть здравомыслящей и рассудительной. Я должна найти путь к его сердцу.
— Прежде всего нужно увидеться с ним и поговорить. Объяснить ему, кто ты такая на самом деле.
— Боюсь, это не так просто.
— Как случилось, что ты столь безрассудно кинулась в его объятия?
— Можно подумать, ты всегда руководствуешься здравым смыслом! И где ты была раньше со своими советами!
— Прости. Я ни к кому не испытывала таких чувств, — улыбнулась Эмили, — но я тебя понимаю. И если бы оказалась на твоем месте, то, наверное, ухватилась за соломинку. Ханна! Если у него есть хоть капля сострадания…
— Думаю, что есть, — отозвалась Ханна. — Даже убеждена в этом. Но я не знаю, что перевесит: сочувствие или дурацкая подозрительность, с которой я уже столкнулась.
— Да… — Эмили мечтательно задумалась. — Что возьмет верх? Добро или зло?
— Ты неисправима, — усмехнулась Ханна. — Опять за свое!
— Ничего не поделаешь, — согласилась Эмили. — Пойдем поищем девочек.
— Мне так хочется обнять их, — просияла Ханна. Когда Эмили поднялась и взялась за пальто, она добавила: — Знаешь, он дал мне то, чего никто не сможет отнять.
Эмили понимающе посмотрела на сестру. Ханна вздохнула и пошла к двери.
— Даже если я никогда его не увижу, у меня останутся воспоминания.
Волнуясь больше, чем перед выходом на сцену, сжимая в левой руке белую розу, Майкл постучал в дверь дома Ханны.
Сначала он злился на нее, потом на себя за то, что потерял самообладание и жестоко оскорбил ее.
Его собственные слова «Меня опять подставили» лишали его покоя. Он не поверил ей, но ведь он тоже не был кристально честен с Ханной.
Его жизнь — сначала детство в богатой семье, потом карьера музыканта, далее — любимец публики — в определенном смысле ожесточила его. Нет, в глубине души он не был злым человеком, и его песни говорили о доброте и любви, понимании и сострадании. Он писал свою музыку сердцем, и те, кто знал его творчество, знали и его — Шона Майкла Девлина, человека, в душе которого нет места гневу и жестокости.
Он глубоко сожалел о своем поведении, о словах, которые вырвались у него прежде, чем он успел осознать их смысл. Он должен объясниться с Ханной. Попытаться убедить ее, что резкие слова всего лишь следствие постоянного преследования фанатов и реакция на ее бурную радость при виде доставленных Таннером билетов.
Только он собрался постучать второй раз, как дверь отворилась.
На него смотрела стройная блондинка с вежливой улыбкой на лице.
— Ханна дома? — спросил он, вертя розу между пальцами.
Блондинка перевела взгляд на цветок, и улыбка ее потеплела.
— Она здесь. Входите. — Широко распахнув дверь, блондинка отошла в сторону. — Я — Эмили Джемисон, — объявила она. — Ханна в гостиной. Вы знаете, как пройти туда?
Он кивнул и только собрался что-то сказать, как в кухню, легко вальсируя, вплыла маленькая девочка, абсолютная копия Ханны.
— Эмили, — сказала девочка, — дай мне сока. — И, наморщив носик, прибавила: — Пожалуйста.
— Извините. — Эмили улыбнулась Майклу и повернулась к племяннице.
Выходя из кухни, он оглянулся через плечо и еще раз посмотрел на девочку.
В гостиной он увидел Ханну, стоявшую на коленях посреди комнаты. Ее чудесные волосы отливали золотом, контрастируя с темной шевелюрой мужчины, сидевшего на полу рядом с ней. Они что-то разглядывали на ковре, и их головы почти соприкасались. Глаза Майкла потемнели от ревности, но тут же он подумал, что этот мужчина, по-видимому, кузен Ханны. Ревность растаяла.
Прежде чем он успел заявить о своем присутствии, рыженькая малышка оказалась возле него, протягивая кверху руки. Жест был настолько красноречив, что он сразу понял его.
— На ручки, — сказала она.
Майкл наклонился, чтобы взять девочку на руки. Когда он выпрямился, его взгляд встретился с глазами Ханны. Она молча смотрела на него.
Девочка прижималась к нему, обняв за шею. Майкл ласково улыбнулся ей.
Ханна встала с пола и пошла к нему. В ее глазах плескалось беспокойство. Возможно, из-за его прихода? Чего он хотел? Только одного — остаться с ней наедине, сказать все то, что он должен был сказать. А еще обнимать ее, целовать, просить прощения… Все, что угодно. Он избавит ее от боли, которую необдуманно причинил ей.
Она остановилась около него. Испытывая неловкость, он кашлянул.
— Прости, любимая, — прошептал он, легко касаясь поцелуем ее лба и протягивая ей розу.
Его снова поразила нежность ее кожи. Как лепесток розы. Майкл не видел, что сидящий на полу мужчина с любопытством рассматривает его. Все его чувства в этот момент сконцентрировались на Ханне. Она держалась естественно, и казалось, ее не смущает, что они в комнате не одни. Улыбнувшись ему и одарив его взглядом, который был понятен только им двоим, она взяла розу.
Воспоминания соединили их, оживив чувства, вновь наполнив их ароматом того, что произошло между ними.
Малышка чувствовала себя уютно на руках Майкла и крепко прижималась к нему. Ласковый взгляд Ханны остановился на ней. Она нежно погладила детскую головку и лишь затем представила мужчин друг другу.
Когда Мэтью поднялся с пола и протянул руку, Майклу бросилось в глаза сходство между ним и Ханной. Хотя волосы его были темные, но глаза сверкали таким же изумрудным блеском, как и у Ханны. Майкл понял, что именно этот мужчина встречал Ханну, когда он привез ее домой в то утро. Тогда, раздираемый подозрениями, он видел лишь мужчину, обнимавшего Ханну. Ему было не до их семейного сходства. Зато теперь он знал, что этот мужчина — ее брат.
Старшая девочка влетела в комнату и замерла, оглядывая взрослых.
— Можно мне поставить побольше мебели в кукольный домик? — застенчиво спросила она.
— Конечно, — кивнул Мэтью. — Давай-ка, солнышко, посмотрим, что у нас тут.
И в этот момент Майкл увидел тот предмет, который привлекал внимание брата и сестры, когда он вошел. Прелестная миниатюра. Прекрасно сделанная копия его собственного коттеджа.