— А вот мне кажется, что кто-то из вас двоих врет.
— Что она вам сказала? — В голосе Нэнси послышались твердые нотки.
— Мисс Морган убеждала нас, что ты шла не от нее, а к ней. Скажи, когда ты наткнулась на тело, у тебя были при себе наркотики?
— Какие такие наркотики?
— Те самые, Нэнси. Наркотики, которыми ты снабжала Джилл Морган.
— Эта гадина врет!
— А я думала — она твоя лучшая подруга. Подруга, которая станет выгораживать тебя и держаться твоей версии, хотя бы это грозило неприятностями ей самой.
— Она врет, — повторила Нэнси и прищурилась так, что ее глаза превратились в две узкие щелочки. — Врет!
— Зачем ей лгать? Зачем ей — твоей близкой подруге — клеветать на тебя?
— Это вы у нее спросите.
— Уже спросили. И факты, которые нам сообщила Джилл, совпадают с тем, что нам известно об этом деле из других, независимых источников. Один из свидетелей показал, что видел напротив автостоянки неизвестную женщину в плаще с капюшоном…
— Я же уже говорила — никакой женщины я не видела!
— Может быть, это потому, что ты и была той женщиной?
— Я совсем не похожа на картинку, которую вы мне показывали.
— Эта женщина предложила проходившему мимо мужчине заняться с ней сексом, а мы прекрасно знаем, зачем некоторые женщины поступают подобным образом.
— И зачем же?
— Затем, что им нужны деньги на наркотики, Нэнси.
— А я-то тут при чем?
— Тебе нужны были деньги, чтобы купить дозу и перепродать Джилл.
— Не нужны мне были никакие деньги! Джилл заранее дала мне сколько надо, ты, идиотка!
Шивон не отреагировала на оскорбление. Чуть прикрыв глаза, она ждала, пока Нэнси успокоится.
Наконец лицо девушки дрогнуло — она поняла, что сболтнула лишнего.
— Я имела в виду, что…
Нэнси не договорила. Ей необходимо было срочно что-то придумать, но она не знала — что.
— Джилл Морган дала тебе деньги, чтобы ты купила ей наркотик, — подсказала Шивон. — Скажу тебе откровенно, Нэнси, — откровенно и официально: меня это совершенно не интересует. Ты не похожа на крупного наркодилера. Начать с того, что любой толкач-профессионал, наткнувшись на труп, поспешил бы смыться, а не стал дожидаться приезда полиции. С другой стороны, ты все же осталась, из чего я делаю вывод, что на тот момент у тебя при себе ничего не было, а это, в свою очередь, означает, что ты либо ждала там своего поставщика, либо шла к нему.
— Ну и что?
— Я бы хотела знать, как было на самом деле.
— Ну, второе… — нехотя призналась Нэнси.
— То есть ты шла на встречу к поставщику?
Зиверайт кивнула.
— Нэнси Зиверайт утвердительно кивает, — сказала Шивон для записи. — Итак, ты никого не поджидала перед въездом на автопарковку?
— Я вам уже сказала!..
— Мне просто хотелось удостовериться. — Шивон снова сделала вид, будто листает страницы в деле. — Мисс Морган заявила, что собирается стать актрисой. Это так?
— Да.
— Ты когда-нибудь видела ее на сцене или на экране?
— Не думаю, чтобы она где-нибудь снималась.
— То есть ты сомневаешься?
— Ну, сначала она хотела писать для газет, потом — вести шоу на телевидении, потом решила, что будет моделью…
— Порхала как бабочка, ни на чем подолгу не задерживаясь, так, что ли? — уточнила Шивон.
— Называйте как хотите. — Нэнси пожала плечами.
— Но общаться с ней было, наверное, приятно?
— Ее часто приглашают в разные интересные места, — призналась девушка. — Но…
— Но она никогда не брала тебя с собой? — предположила Шивон.
— Не всегда. — Нэнси заерзала на стуле.
— Напомни-ка мне, как вы познакомились.
— Это было на вечеринке в Нью-Тауне… Я разговорилась с одним из ее приятелей, и он сказал — я могу к ним присоединиться.
— Ты знаешь, кто отец Джилл?
— Нет. Знаю только, что денежки у него водятся.
— Он — директор банка.
— Похоже на то.
Шивон перевернула еще одну страницу в деле. Сейчас ей очень не хватало Ребуса, с которым она могла бы обменяться идеями и догадками. Кроме того, он мог бы взять допрос на себя, а она тем временем успела бы собраться с мыслями. Тодд Гудир для этого не годился: он выглядел напряженным, слегка растерянным и заметно нервничал — во всяком случае, свой карандаш он глодал, словно какой-нибудь проголодавшийся бобер.
— Ты знала, что Джилл участвовала в одном из «кладбищенских туров»? — спросила она после небольшой паузы.
— А можно мне чего-нибудь попить?
— Мы почти закончили.
Нэнси нахмурилась — надулась, как капризный ребенок, готовый закатить истерику. Шивон повторила вопрос.
— Один раз она взяла меня с собой, — нехотя призналась Нэнси.
— Ну и как тебе?
— Нормально. — Нэнси пожала плечами. — Впрочем, было скучновато.
— Ты не испугалась?
В ответ Нэнси насмешливо фыркнула, и Шивон медленно закрыла папку с делом, делая вид, будто допрос окончен. Но у нее еще оставалось несколько важных вопросов, и, когда девушка сделала движение, собираясь подняться, Шивон задала первый из них:
— А ты помнишь плащ, в котором была Джилл?
— Какой плащ?
— Плащ, который она надевала, чтобы играть Безумного монаха?
— Ну, помню… А что?
— Ты никогда не видела этот плащ в квартире Джилл?
— Нет.
— А Джилл когда-нибудь приходила к тебе домой?
— Один раз. У нас было что-то вроде вечеринки.
Шивон притворилась, будто обдумывает ее слова.
— Я не собираюсь предъявлять тебе обвинение в торговле наркотиками, Нэнси, — сказала она. — Но мне бы хотелось знать, кто твой поставщик и как его найти.
— Этого я вам не скажу.
Ответ Нэнси Зиверайт прозвучал твердо, однако на стуле она сидела слегка подавшись вперед, готовая в следующую секунду подняться. Можно было не сомневаться, что мысленно она была уже далеко отсюда, а это означало, что с ответами на все последующие вопросы девушка станет торопиться и… и, возможно, скажет чуть больше, чем могла бы при других обстоятельствах.
Шивон пробарабанила пальцами по закрытой папке.
— Но ведь ты его хорошо знаешь?
— Кто вам сказал?
— На той вечеринке, где ты встретились с Джилл, у тебя с собой были наркотики. Вот почему тебе удалось так быстро подружиться с новыми людьми.
— Ну и что?
— Значит, не хочешь говорить, как его зовут?
— Нет.
— Как ты с ним познакомилась?
— Через одного приятеля.
— Через того, с которым ты вместе снимаешь квартиру? С крашеными глазами?
— Это вас не касается.
— Когда мы приходили к тебе в первый раз, Нэнси, из гостиной пахло… в общем, кумар стоял еще тот.
Девушка еще упрямей сжала губы, и Шивон покачала головой.
— Ты поддерживаешь контакт с родителями, Нэнси?
Этот вопрос, казалось, потряс ее.
— Мой папаша исчез в неизвестном направлении, когда мне было десять.
— А мама?
— Она живет в Уордиберне.
«Пригород, и не самый благополучный. Во всех отношениях», — подумала Шивон.
— Ты с ней часто видишься?
— А вы что, социальный работник? — огрызнулась Зиверайт.
Шивон снисходительно улыбнулась.
— Мистер Андерсон тебя больше не беспокоил?
— Пока нет.
— Думаешь, он вернется?
— Пусть лучше не пробует.
— Интересное совпадение, Нэнси: мистер Андерсон работает в банке отца Джилл.
— Ну и что?
— Джилл никогда не приглашала тебя на корпоративные вечеринки в банк, где мистер Андерсон мог тебя заметить?
— Нет, — отрезала Нэнси, ничего больше не прибавив.
Шивон тоже молчала. Откинувшись на спинку стула, она положила руки на столешницу.
— И все-таки давай уточним еще раз: ты не проститутка и Андерсон — не один из твоих клиентов. Так?
Нэнси Зиверайт мрачно взглянула на нее, словно собираясь сказать еще какую-то дерзость, но Шивон не дала ей этой возможности.
— Ладно, закончим на этом, — сказала она. — Спасибо, что согласились прийти, мисс Зиверайт.
— Как будто у меня был выбор!.. — пожаловалась девушка.
— Допрос закончен в…
Шивон посмотрела на часы и, назвав время, выключила магнитофон, достала обе кассеты и убрала их в два полиэтиленовых пакета. Один из пакетов она протянула Зиверайт.
— Еще раз спасибо, Нэнси. Констебль Гудир проводит тебя до выхода.
Нэнси схватила кассету.
— Разве меня не отвезут домой?
— Мы полиция, а не такси.
Девушка состроила гримасу, наглядно демонстрируя, что она думает о полиции. Прежде чем Гудир вывел ее в коридор, Шивон движением головы показала ему, что будет ждать наверху. Как только дверь за ним закрылась, она поднесла мобильник к губам:
— Ты все слышал?
— Почти все, — ответил Ребус.
До Шивон донесся щелчок зажигалки — детектив закуривал.
— Подобные трюки — особенно если повторять их достаточно часто — могут обойтись нам в небольшое состояние.
— Корбин запретил мне появляться только в участке. В любом другом месте я мог бы присутствовать, так что тебе решать, где проводить допрос.
Шивон засунула кассету в папку и взяла ее под мышку.
— Как тебе кажется, я выжала из нее все, что можно?
— Все нормально, Шив. Ты правильно поступила, оставив важные вопросы на самый конец… Я даже волновался, не забудешь ли ты их задать.
— Но я ничего не упустила?
— Нет, насколько я могу судить.
Шивон вышла из комнаты и с облегчением вздохнула: в коридоре было градусов на десять прохладнее.
— Только одно… — добавил Ребус. — Почему ты спросила ее о родителях?
— Сама не знаю. Быть может, потому, что в нашей работе слишком часто встречаются такие, как она: неполная семья, мать вкалывает от зари до зари, лишь бы не потерять работу, а тем временем оставленные без присмотра дети сбиваются с пути истинного.
— Ты ее что, жалеешь?
— Нет, но… Сам посуди, каково это — вырасти в Уордиберне и вдруг оказаться на вечеринке в Нью-Тауне.
— Она торговала там наркотой, — напомнил Ребус.
Дойдя до конца коридора, Шивон плечом толкнула дверь, ведущую на автомобильную стоянку. Ребус был там — сидел в своем «саабе» и держал телефон в одной руке и сигарету — в другой. Увидев ее, он выключил мобильник и открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья. Шивон сунула свой аппарат в карман и скольз