Весьма популярные, но второстепенные произведения Моцарта состоят из музыки к балету «Les petits riens» KV 299b; Sinfonia Concertante KV 364 в ми-бемоль мажоре, Концерта для фагота с оркестром KV 191, Квинтета для фортепиано и духовых инструментов KV 452, Серенады № 10 для тринадцати духовых KV 361, Серенады № 4 в ре мажоре KV 203, арии «Un motto di gioia», KV 579 плюс любое количество немецких танцев и менуэтов, какие вы только можете вспомнить. В качестве особо тонкой штучки попробуйте запись Бичема KV 605 № 3.
Между прочим, Моцарт отличался добротой и непритязательностью. Он был такой же некрасивый, как я да вы, точно так же любил пиво и бильярд и всегда жил не по средствам. Насколько же композитор может быть близок к совершенству?
Иоганн Себастьян Бах (1685-1750)
К этому автору мы приближаемся не без некоторого трепета. Бах — это не только действительно музыка вообще — это религия. Его обожают все музыкальные девственники (равно и мужчины, и женщины). Как холодный душ и горячая ванна, Бах едва ли не заменитель секса. Его чистота вечно захватывает умы слишком утонченные, чтобы быть религиозными. Его музыке (как вокальной, так и инструментальной) следует только внимать, а обсуждать ее надо в выражениях религиозного экстаза. По сравнению с музыкой Баха усилия Бетховена и Моцарта — низменные дела грязных рук человеческих.
Можно любить только Баха и более ничего — это вполне вероятно. Несмотря на свою бесстрастную и требовательную природу, музыка этого композитора страшно популярна. Если вам встретится баховский фанат, то лучше сразу падайте в обморок или же притворитесь, что вам срочно требуется идти домой по поводу отсутствия няни. Высказав мнение, что Бах — добротная и ясная музыкальная шутка, вы можете заработать гнусную репутацию. Вы должны или воспринимать Баха всерьез, или вообще не воспринимать.
К счастью, существует только одна реплика, необходимая в нормальной беседе на эту тему — «О, Бах!». Понятно, что смысла особого в этом нет, но если вы станете повторять это постоянно и с разными интонациями, то это и будет самым безопасным способом выбираться из самых неприятных положений.
Вообще-то Баху надо простить все за одну только вещь: он пострадал от каталога BWV, совершеннейшего безобразия без крупицы поэзии. Любому композитору обидно покоится под таким типографским проклятием!
Поведать миру о его жизни вы сможете мало. В молодости он прошел более 400 миль, чтобы послушать игру Букстехуде на органе. Даже стоячие места на променад-концерте не могут сравниться с этим музыкальным самопожертвованием. После такой первоначальной епитимьи его жизнь прошла в тяжелой работе, и большую часть этой жизни он провел за клавиатурой и сочинением непрекращающегося потока умной и ясной музыки. Он вырастил и воспитал одиннадцать детей. Что еще можно сказать о таком человеке, кроме... «О, Бах!»
Те, которые и вовсе не млеют от того, что написал Бах, могут попробовать: Концерт ре минор для гобоя, скрипки и струнных, BWV1060; Итальянский концерт фа мажор, BWV 971; и даже кантату «Wachet auf», аранжированную для фортепиано или для оркестра.
ДРУГИЕ КОМПОЗИТОРЫ
Прочих можно считать чуть менее почитаемыми, чем боги. В отличие от Бетховена, Моцарта и И. С. Баха, которые кажутся суперменами (по сравнению с нормальными людьми), все последующие композиторы являются вполне обычными личностями и могут быть рассмотрены в алфавитном порядке.
Барток (1881-1945)
Большое разочарование для людей, чей менталитет работает только при игре в шахматы или при разгадывании кроссвордов. Действительно, ничего приятного в его музыке нет, но, смело погружаясь в нее, получаешь такое же бодрящее удовольствие как от купания в холодной воде, или от посещения матча чемпионов. Есть доказательства, что примерно восемьдесят восемь процентов людей, которые действительно любят посещать соревнования по крикету, любят и Бартока. Нет нужды заниматься поисками неизвестного Бартока, ибо все исполняется, и если вы знаете Концерт для оркестра; Музыку для струнных, ударных и челесты, а также Фортепианный концерт № 3 — то успех вам обеспечен!
Берлиоз (1803-1869)
Человек, которому не доверяют, потому что он был профессионален во всем. Он точно знал, что делал, и писал об этом толстые книги, сделавшие его весьма непопулярным среди критиков и историков музыки, которым не нравятся композиторы, слишком явно показывающие свою образованность.
Берлиоз писал музыку, весьма подходящую в качестве фона или музыкальных заставок для телевизионных программ, что подтверждает подозрения многих людей, будто он всегда и всюду находился в состоянии разорения. Он- то уж точно был в связи с дьяволом и, разумеется, получил от него двадцать тысяч франков, посланных через Паганини, правую руку сатаны. «Фантастическая симфония» теперь повсеместно исполняется в манере какого-то изысканного шабаша, и становится понятно, что у дьявола — самая лучшая музыка на свете! Вы можете восхищаться и даже наслаждаться произведениями Берлиоза, но учтите, что при этом вы заработаете репутацию музыкального сластолюбца.
Примите наши извинения, но мы должны обратить ваше внимание на то, что такие произведения, как увертюры «Тайные судьи» и «Римский карнавал», чрезвычайно хороши. Создайте впечатление истинного знатока, небрежно упомянув в разговоре оперную дилогию «Троянцы» — вот правильная линия нападения. Если это не сработает, вы всегда можете похвалиться тем, что встретили на вечеринке Колина Дэвиса.
Брамс (1833-1897)
Тот самый человек, чьей репутации вы ничем не сможете помочь, даже если вам нравится его музыка, потому что иногда она все равно кажется каким-то нагромождением. Он был
уютным, толстым человеком с большой косматой бородой, похожим на Эдварда Лира или на У. Дж. Грейса, и часто дирижировал, держа одну руку в кармане и позвякивая монетами, полученными авансом. Он желал писать вальсы И. Штрауса, ну и у него действительно было чем звенеть в карманах! Еще ему нравилось писать симфонии в духе Бетховена, но... с какой бы стороны он не приступал к делу, он неизбежно терпел поражение, и симфонии получались длинными и запутанными. Помимо прочего он поминутно терял счет числу инструментов, для которых писал.
В целом его жизнь бедна событиями, и он пытался ее как-то приукрасить, грубя людям и коллекционируя оловянных солдатиков. Он делал вещи, которые любили делать многие люди — вроде того, чтобы заснуть, в то время как Лист играл на фортепиано. На вечеринках этот человек имел обыкновение прохаживаться насчет Вагнера. Он отказался приехать в Англию на том основании, что англичане курят плохие сигары. Беря пример с самого Брамса, вы можете быть по-настоящему грубым в высказываниях относительно его музыки: во всяком случае, это никого не обеспокоит.
Большинство женщин обожают симфонии Брамса, поэтому едва ли их надо рекомендовать. Но только одна личность могла придать музыке этих симфоний нечто целостное — Тосканини.
Не очень известен, но в высшей степени хорош Концерт для скрипки и виолончели с оркестром ля минор ор. 102. «Венгерскими танцами» надо восхищаться лишь при исполнении их в оригинальном виде, т. е. в виде фортепианных дуэтов, как, впрочем, и прелестными Вальсами ор. 39. Демонстрируя некую оригинальность и извращенческий вкус, в разговоре о Брамсе особенный интерес проявите к Вальсам «Песни любви» ор. 52 и побалуйте себя другими его песнями.
Бриттен (1913-1976)
Сочинял музыку, которая звучит так, как будто она вот-вот покинет предписанную ей тональность, но почему-то не покидает! Этот композитор создавал два типа произведений: вокальные, написанные так, будто их собирается петь Питер Пирс1 (и пел) и невокальные, звучащие так, будто они написаны именно затем, чтобы Питер Пирс их спел (и мог бы, но иногда бывал занят). На самом же деле имеются некоторые основания для утверждения, что Бенджамин Бриттен просто сочинил одноактную оперу (в ранний период своего творчества) под названием «Питер Пирс».
Бриттен писал бескомпромиссную современную музыку (главным образом, диатоническую) столь совершенную, что она сравнима только лишь с музыкой Россини в его лучшие времена. Обычно к его творчеству относятся слегка презрительно. Но особая личностная поэтика (смесь сказок братьев Гримм и Питера Пирса) абсолютно неотразима, и мы должны согласиться с тем, что он, очевидно, все-таки был гением.
Эмоциональный мир его музыки сводится к «глубокой ностальгии по невинности детства (представляемого в виде хора мальчиков) и «меркурианскому чувству юмора» (одержимости войнами и смертью) в сочетании со «страстным сочувствием к жертвам предрассудков и непонимания» (Питер Пирс).
Брух (1838-1920)
Известен среднему любителю музыки как человек, написавший Концерт для скрипки с оркестром № 1 соль минор ор. 26, и Вариации для виолончели с оркестром на тему «Kol Nidrei» ор. 47. Простое знакомство с его остальными сочинениями (общим числом около девяноста) впечатляет, порождая, тем не менее, ощущение тоски. Риманн в музыкальном справочнике 1922 года издания утверждает, что лучшее у Бруха — его ораториальные сочинения — и почему бы не повторять это до тошноты? Отношение Пирса к нему как к «невразумительному» Бруху кажется, однако, слишком суровым.
Брукнер (1824-1896)
В общем, если прислушиваться к мнению разных писателей, был очень прост и полон детской непосредственности. Но если, прослушав одну из его симфоний, вы все-таки почувствуете, что он действительно прост, то вы, судя по всему, не тот человек, которому следует читать эту книгу. На самом деле Брукнер глубок как океан. Помимо всего остального, он зарабатывал на жизнь игрой на органе, а органисты (см. выше) далеки от того, чтобы считаться простыми людьми.