«et tallis viella, ut prius patuit, vim modorum omnium comprehendit» – «и так виела, как и описано, все лады охватывает»). А описывая второй вариант строя (dGgd'g') замечает, что тот «необходим для светских и всех прочих песен» («necessaries est propter laycos et omnes alios cantus»).
Получается, что Иероним Моравский предлагает один вариант строя для церковной музыки и второй – для музыки светской. Очевидно, он не видит проблемы в наличии музыкального инструмента в церковной музыке.
Рис. 56. «Галерея менестрелей» собора Эксетера.
Описывая известную по многим источникам (в т. ч. Готье де Куанси, Cantigas d Santa Maria) историю о чуде в Рокамадоре, неизвестный автор Dit des Taboureurs (ок. 1179) пишет, что «Петр Ивери из Сигелара… касался струн виелы, вознося хвалы Богу» («Petrus Iverni, de Sigelar… tangens cordas vidule, laudes Deo reddebat»); и далее – «пел псалмы неустанно, гармонизируя на своем инструменте» («psallendo fi dibus requem nullam claret, sed modulates vocibus interdum instrument concordans»).
Устав церкви The Collegiate Church of Ottey St. Mary (ок. 1340) содержит инструкцию об обязательном обучении хористов пению и музыкальным инструментам («cantu organico et organicis instrumentis»).
Гонорий Августодунский (Honoris Augostodunensis, ок. 1070 – после 1139) в главе De Choro (О церковном хоре) трактата «Gemma Anime», завершая описание танцевавшейся в церкви каролы (chorea/carola), кругового танца, пишет: «Так и сейчас в каролах музыкальные инструменты используются» («Unde er adhunc in choreis musicis instrumentis uti nituntur…»).
Эпилог
Сильные и продолжительные дожди во Франции шли уже два года подряд, а зимы становились холоднее, когда Шайю де Песстан заканчивал рукопись, которую можно назвать мультимедийной энциклопедией – текст, музыка и миниатюры в ней дополняли друг друга.
Первая часть «Романа о Фовеле» была написана в 1310 году, вторая – в 1314 году. Автором «Романа…» был Жервезом дю Бю, один из самых деятельных нотариусов королевской канцелярии. Он служил у всесильного королевского советника Ангеррана де Мариньи (1260–1315), которого принято считать прототипом главного героя романа – полуконя-получеловека «Фовеля».
Имя «Фовель» (Fauvel) было акронимом: каждая буква его имени является первой буквой одного из грехов:
Рис. 57. Первая страница рукописи Шайю де Песстана, Bibliotheque nationale de France, fonds français 146.
• Flaterie (лесть)
• Avarice (скупость)
• U/Vilanie (подлость)
• Variété (ветреность)
• Envie (зависть)
• Lâcheté (трусость)
Имя «Фовель» также можно разбить на два слова: fau – vel (faus – veil), и тогда оно будет означать что-то вроде «ложного покрова», а само слово «Fauvel» происходит от обозначения грязновато-коричневого цвета.
В первой книге Фовель представлен могущественным правителем, перед которым лебезят светские и церковные князья. Но поскольку ему всего мало, и Фортуна всегда может измениться, во второй книге Фовель решает жениться на Фортуне. В своих ухаживаниях он терпит неудачу, довольствуясь свадьбой со служанкой – Тщетной Славой. Свадьба сопровождается «шаривари» (charivari).
Шаривари к XIV веку был уже довольно давним обычаем не только среди крестьян и буржуа, но и в самом высшем обществе. В том случае, если кто-то вступал в повторный брак или если между супругами была слишком большая разница в возрасте, или еще по какой-то иной причине брак считался странным и необычным, то он нередко сопровождался шаривари, которые могли в себя включать крики, непристойные песни и танцы.
После брачной ночи последовал турнир, на котором схлестнулись Грехи и Добродетели. Последние одержали верх, и Фовель должен был бежать. Основной текст «Романа…» сохранился в 12 рукописях, поэтические, музыкальные и художественные дополнения Шайю де Песстана – только в одной. У нас нет точных сведений о том, кем был Шайю де Песстан. Возможно, им был Жоффрей Энжелор, известный как Chalop de Persquen – бретонец и нотариус королей Франции с 1303 по 1334 год. Неизвестно также, кто был спонсором или заказчиком этой версии «Романа…», но уровень и самой компиляции, и музыки, и внешнего вида текста, включая дорогие краски, говорит о самом высоком уровне.
Вероятно, эта «мультимедийная энциклопедия» была написана в первые месяцы 1317 года, практически сразу после коронации Филиппа V, произошедшей 9 января 1317 года.
В музыке «Романа…» сосуществуют самые разные жанры: лэ, баллады, виреле, рондо, кондукты (на латыни, причем текст их «фовелизирован», так, кондукт Филиппа Канцлера «O mens cogita» обращен к Фовелю и поэтому называется «Fauvel cogita») и мотеты: всего 169 произведений. 56 из них – на латыни, и 113 – на старофранцузском. У небольшого числа произведений, прежде всего кондуктов, автор известен (чаще всего – Филипп Канцлер), но для большинства музыкальных произведений «Романа…» авторство не установлено.
Вместе с восьмой, последней, тетрадью Кодекса Монпелье, рукопись BNF français 146 – последняя музыкальная рукопись Высокого Средневековья. Помимо обширного «Романа о Фовеле» она содержит коллекцию из 34 произведений трувера Жанно де Лескюреля: 15 баллад, 12 рондо, 5 вирелэ и 2 ди – поэтической формы «сказа», в которых ротированы только «рефрены». Удивительно, но о «последнем трувере» мы знаем гораздо меньше, чем о других. Одно время считалось, что он был клириком Нотр-Дама и был повешен, вероятно, за сексуальные преступления в 1304 году, но оказалось, что в Париже это имя не было редким, и кто именно написал эти произведения, мы пока не знаем. Лишь первое рондо «A vous dame debonnaire» – полифоническое (трехголосное), остальные произведения Лескюреля – одноголосны. Баллады, рондо и вирелэ Жанно де Лескюреля мелодически схожи с теми же жанрами «Романа о Фовеле», и, возможно, несколько произведений «Романа…» написаны Лескюрелем. Тем более что мы с большой долей вероятности можем сказать, что существенная доля его произведений до нас не дошла.
Песни Лескюреля в рукописи BNF français 146 записаны в алфавитном порядке: 8 произведений начинающихся на А, 8 произведений, начинающихся на B, и так далее. Коллекция прерывается на букве G. Ди «Gracieus temp est, quant rosier» осталось недописанным.
Мы не знаем, что заставило переписчика прервать свою работу. Но удивительно символично, что последняя музыкальная рукопись Высокого Средневековья обрывается многоточием. У эпох редко бывает четко очерченный финал.