Между делом, пока мы в Брюсселе вымучивали победу в Кубке чемпионов, Валеру успели захомутать в фотомодели. Как я подозреваю, без участия Твигги тут не обошлось, хотя сам Воронин всячески доказывал, что к моменту, как поступило предложение сняться на обложку британской версии журнала «Vogue», он с девицей пару недель уже как не виделся. Естественно, сняться с разрешения советских кураторов. Еще бы не разрешили, когда издатель предлагает 10 тысяч фунтов, из которых Воронин получил… пятьсот. Остальное за вычетом подоходного налога ушло на счета торгпредства.
Но Валера и тому был рад. Мне кажется, он бы еще и сам доплатил, чтобы покрасоваться на глянцевой обложке модного таблоида с мячом и в костюме новаторского дизайна от какого-то молодого, но уже известного английского кутюрье.
– Вот, понимаешь, только карьера в модельном бизнесе в гору пошла, а приходится уже собирать манатки, – то ли притворно, то ли и в самом деле горестно вздыхал Воронин.
– Не расстраивайся, ты же берешь с собой десяток журналов, вот подсунешь их какому-нибудь Славе Зайцеву…
– Ага, и мое фото пойдет на обложку журнала «Работница»? Он же по женским нарядам специализируется!
– Ну, я для примера сказал, есть же в Союзе всякие дизайнеры одежды… Сейчас вроде как модельный бум начался, в связи с постановлениями ЦК КПСС о развитии частного бизнеса. Так что не пропадет твоя модельная внешность, а пока лучше думай о близящемся Кубке мира. Чувствует мое сердце, что мы можем удивить весь футбольный мир.
А я понемногу, похоже, становился миллионером. Это если судить по моему счету в советском торгпредстве, на который поступали авторские отчисления и доходы от продажи пластинок. Даже за вычетом подоходного налога на счету уже лежало более 600 тысяч фунтов, и сумма практически ежедневно увеличивалась благодаря ротации моих песен в радиоэфире и другими исполнителями. В Англии с этим было строго, не забалуешь, да и зарубежные радиостанции исправно отчисляли проценты.
Кстати, мы же с группой как-никак успели еще отсняться в студии музыкальной программы на BBC. По стилистике напоминало некогда популярную «Программу „А“», выходившую на отечественном ТВ в Перестройку и в начале 1990-х. В общем, записали там наш концерт хронометражем в полтора часа, состоявший из 11 песен и болтовни между их исполнением. Я правдами и неправдами выпросил одну из копий пленки, мне ее продали из-под полы, пришлось выложить ушлому режиссеру пару сотен фунтов. А что, оставлю себе на память, будет что сыну и внукам показать. Надеюсь, таможня не придерется, если я решу захватить пленку в Москву. Подсунуть Эле Беляевой, пусть у себя в «Музыкальном киоске» крутит хотя бы по одной песне. А что BBC может в суд подать… Хм, в мое время советские юристы всех на фиг посылали. А че, вон они, ракеты, в шахтах ждут команды «Старт». Хотите с ними познакомиться поближе? Не хотите? Ну а чего тогда скандал раздуваете из-за какой-то позаимствованной книжки-песни-видео-фото… Тут уж сами выбирайте вид интеллектуальной собственности. Лишь бы моя фамилия не всплыла, а то ведь тут, в Англии, могут и раком, как говорится, поставить. Но мы же русские – народ рисковый, где наша не пропадала!
Не покидала меня еще одна мысль… Во что вложить свои сбережения? Учитывая помимо валютного счета здесь еще и накопления в СССР, я реально входил в число легальных миллионеров, но наученный еще в той жизни горьким опытом всяких финансовых кризисов и девальваций, подумывал, что не мешало бы эти деньги пустить в оборот. Причем оборот этот желательно замутить на родине, куда я рано или поздно вернусь. Да и коситься меньше будут.
Может, приобрести десяток-другой квартир и сдавать их в аренду? Хотя не факт, что в Союзе сейчас дошло дело до приватизации и купли-продажи недвижимости, надо бы провентилировать этот вопрос, а то я тут немного отстал от советской действительности. В консульстве все больше про спорт, культуру и политику в наших газетах выискиваю. Или, может, лучше купить или вообще с нуля основать предприятие? Цех там какой-нибудь по пошиву одежды или обуви… Вообще-то конкуренция на этом рынке уже имеется, и я тут еще, самый умный, появлюсь.
Тут в какой-то момент меня озарило. А что если создать собственное издательство? Нет, на периодику я не замахивался, слишком уж тонкое дело, постоянный контроль соответствующих органов и так далее. А вот нормальными книгами самая читающая страна в мире обеспечена еще не в полной мере. Та же фантастика и приключенческая литература все еще являются дефицитом, тем более качественная зарубежная литература. Начну заключать эксклюзивные договора с авторами… Хотя, насколько помнится, раньше советские книжные издательства плевать хотели на авторские права тех же зарубежных писателей, мол, радуйтесь, Азимовы с Маркесами, что мы вообще знакомим советских читателей с вашим творчеством.
Опять же, рискованное предприятие в смысле, если вдруг в стране случится какой-нибудь катаклизм вроде революции. Это же ведь сразу отнимут, национализируют, и останешься с носом. В прежней-то истории наоборот, перешли от недоразвитого социализма к недоразвитому капитализму, а в этой, чего доброго, второй 17-й год случится. Но все же будем верить в лучшее, не станем воплощать свои похотливые бизнес-планы на чужбине. А значит, если я всерьез решил этим заняться, то в Союзе мне первым делом необходимо найти грамотного специалиста. Опять же, найти помещение, нанять штат, купить полиграфическое оборудование… Может, купить его здесь же, в Англии? Что-то мне подсказывало – здесь оно покачественнее будет. Правда, неизвестно еще, во сколько мне все это обойдется. А то ведь в целях экономии так и придется покупать отечественное.
Эту идею я обдумывал вплоть до посадки на рейс Лондон-Москва. В салоне я сидел рядом с Ворониным, нас многие узнавали, меня отдельно поздравляли с победой в Кубке европейских чемпионов. Понятно, что пассажиры такого самолета – не простые советские граждане, возвращающиеся из турпоездки, а по большей части посольские и консульские работники, сотрудники торгпредства, представители различных министерств и ведомств. Мне даже показалось, что я узнал пару лиц. Хотя вот, например, с нами в полном составе летела женская баскетбольная команда СССР, возвращавшаяся с ответного отборочного матча за выход на чемпионат Европы. Дома разгромили англичанок, и в гостях не оставили им шансов – 79:45. И все, невзирая на чины, подходили к нам, брали автографы, просили рассказать, каково это – играть финал столь престижного международного турнира.
При этом в самолете оказалось немало любителей моей музыки. Как среди соотечественников, так и среди англичан, летевших в Москву по своим делам. В общем, в полете мне выспаться не удалось.
В письме домой я предварительно предупредил, чтобы ни Лисенок, ни родные не дергались, встречать в аэропорту меня не надо, сам всех навещу. В том числе бабушку, которая после ухода деда жила одна. Да-да, се ля ви, как говорят французы, кто-то рождается – кто-то умирает. О смерти деда я узнал из последнего письма матери, полученного за неделю до отлета домой. Похоронили его на Пятницком кладбище. Как писала мама, недалеко от аллеи, где захоронен прах великого русского актера Михаила Семеновича Щепкина. Надо будет навестить деда, понятно, в сопровождении родственников, а то в одиночку его могилку искать запаришься.
Время, правда, было уже послеобеденное, поэтому я наметил на сегодня посещение Ленки и переезд в нашу квартиру. Первое время после родов она, понятно, жила с родителями, мать ей помогала управляться с младенцем. Сейчас, думаю, опыта поднабралась, и можно уже жить отдельно, тем более что, как следовало из того же материного письма, Катька с супругом в середине апреля благополучно освободили жилплощадь, переехав в новую кооперативную квартиру. А ключи от хаты я с собой в Лондон тогда увез, словно предчувствовал что-то, так что никого из-за ключей дергать не придется.
– Егорка! – повисла на меня жена, когда я объявился на пороге ее родового 2-комнатного гнезда.
– Привет, любимая, – прошептал я, нежно целуя Лисенка в губы, и при этом не обращая внимания на застенчиво топтавшихся позади нее тещу и тестя.
Некоторые женщины, родив, теряют в привлекательности, в том числе за счет лишних килограммов. А вот Лисенок, напротив, не только не поправилась, но, кажется, стала еще стройнее. Может быть, это было чисто визуальное впечатление, ведь когда я ее видел в последний раз, она все-таки находилась в положении.
Новость о переезде семейством жены была воспринята не то чтобы с энтузиазмом, но без слез и заламывания рук, мол, на кого же ты нас, дочка, покидаешь…
– Я всегда говорил, что молодые должны жить отдельно, – рассудительно вещал тесть. – Помнишь, как мы с тобой у твоих родителей четыре года мыкались?
– Ну и мыкались, что ж плохого? – отвечала теща мужу. – В тесноте да не в обиде.
– Ага, только твоя мама меня каждый день пилила, или забыла совсем?
– Ты давай на мою маму бочку-то не кати, мама у меня мировая, каждое воскресенье в гости приезжает, то варенья, то соленья привезет с дачи…
– Ну да, ну да… Мне мои нервы обходятся дороже, чем тещино варенье…
– Мама! Папа! Ну-ка прекращайте! – не выдержала Ленка. – И давайте мои вещи собирайте, Егорка говорит, что уже такси вызвал. А я пока Лешку соберу, он вроде спит пока…
– Все-таки Лехой назвала, – просиял я.
– Я же не могла пойти против воли моего мужа, – игриво улыбнулась жена.
– Ну тогда показывай это чудо.
Из вороха пеленок на меня глядела маленькая розовенькая физиономия. Ну как глядела… Лешка спал, забавно причмокивая соской размером чуть ли не на поллица, так что это я на него глядел, и все не мог наглядеться. Обалдеть, кто бы мог подумать! При этом я испытывал смешанные чувства. Ребенок рожден по моей инициативе, Алексея Лозового, но из семени Егора Мальцева, то есть как бы и мой, но как бы и нет. Ну на фиг, заморачиваться еще… Мой – и никаких гвоздей!
Мама и Катька с мужем сами приехали к нам вечером погостить, засиделись допоздна за накрытым на кухне столом. Мы с Лисенком периодически наведывались в спальню, где стояла Лехина кроватка, проверить, как он там, к тому же супруга кормила сына по часам. Причем грудью, хотя, зная ее размер, я был уверен, что придется кормить смесью. Ан нет, молоко появилось после родов, как по заказу, так что сын обещал вырасти на натуральном продукте.