До пятницы оставалось два дня, моё решение застало Малфоя врасплох. Какое-то время он молчал, прикидывая, как организовать требуемое в срок, и наконец сказал:
- Я переговорю с Крокером и извещу тебя завтра.
На следующий вечер опекун забрал меня домой, чтобы познакомить с приглашённым на ужин Солом Крокером. Невыразимец произвёл на меня впечатление человека, весьма увлекающегося артефакторикой. Остальное отходило для него на дальний план, но всё же он был не из фанатиков, ничего не видящих дальше своего увлечения и, соответственно, собственного носа. Во всяком случае, политическую ситуацию в Британии Крокер представлял хорошо и был готов способствовать её подвижке в нашу пользу.
После ужина мы с ним согласовали завтрашнюю встречу на кладбище, забрали у Малфоя портключи и доделали оставшиеся приготовления. Как сообщил невыразимец, хоркрукс Дамблдора размещался на статуэтке золотого феникса весом около четырёх фунтов и был защищён заклинанием трансфигурации, превращающим вора в камень. Защита была привязана к форме и материалу статуэтки, для её успешной переброски требовалась заготовка точно такой же формы и из того же материала. Малфой обеспечил золото, Крокер трансфигурировал его в статуэтку по объёмной магической форме, заранее снятой с оригинала, а я, как основной заказчик... присутствовал. У меня не было других дел, кроме как передать сообщнику контейнер для хоркрукса. Примерно тем же я должен был заниматься и завтра ночью - ну и побыть на подстраховке на случай чего-то непредвиденного.
Ещё через сутки мы с Крокером встретились, как два злодея, на кладбище в глухую полночь. Если точнее, то в час ночи - в последней декаде июня полная темнота наступала очень поздно. Операция по изъятию хоркрукса прошла безукоризненно и заняла от силы минут десять, после чего невыразимец вручил мне контейнер с артефактом, и мы распрощались. Дожидавшийся меня Тед даже подумал, что я что-то забыл и вернулся с полдороги.
А наутро вышла газета с разоблачением.
5.
Статья о Фадже наделала меньше шума, чем мартовская история со Снейпом. Малфой и Роули прекрасно сознавали, что такой пирог нужно есть по кускам, и ограничились обвинением Министра Магии в том, что после Первой Магической, когда он был еще завотделом магических происшествий и катастроф, к его начальственным ручонкам незаконно прилип небольшой участок лондонской недвижимости. Преступление скандальное, но не чрезвычайное.
Особняк Брандов, присвоенный Фаджем, был выбран в качестве затравки не просто так. В тот вечер, когда была уничтожена семья Брандов, Волдеморт устроил расширенное собрание Пожирателей, где присутствовали практически все члены ближнего и дальнего круга, поэтому Малфой точно знал, что их группировка в этом не участвовала. Аврорат, разумеется, тоже был не причастен к нападению на нейтральный род, в его документах оно проходило, как очередное злодейство Пожирателей. Однако в другой подшивке была запись о том, что в этот вечер состоялся рейд народного ополчения, в котором получили ранения Гидеон Прюэтт и Эдгар Боунс. Что было целью рейда, не уточнялось, но других военных стычек в тот день зафиксировано не было. Этого было достаточно для Малфоя и Роули, чтобы с уверенностью подозревать Орден Феникса.
Разве только слизеринцы догадывались, что подобный наезд на первое лицо государства не может быть отдельным событием, а для остальных он выглядел так, словно Рита Скитер наткнулась на компромат и, разумеется, немедленно накатала о нём в прессу. Фадж успел достать всю магическую Британию, поэтому сочувствующих не было - не говоря уже о том, что засидевшимся на вершине власти никто никогда не сочувствует. Большинство хогвартских учеников не разбиралось в политических маневрах верхушки и не задумывалось о том, как Рите Скитер вообще удалось протолкнуть такое в печать, поэтому к обеду разговоры о Фадже затихли.
Мгновенная реакция главы Визенгамота Торфинна Роули, уже в вечернем выпуске 'Пророка' объявившего об экстренном заседании верховного суда в связи с раскрывшимися фактами о должностных злоупотреблениях, если и показалась поспешной, то очень немногим. Роули созывал заседание сокращённого состава, что наводило непосвящённых на мысль о незначительности дела, а посвящённых - что свои предупреждены, а чужие могут и не приходить.
Первое заседание Визенгамота по делу Фаджа было закрытым и прошло незамеченным для британской общественности. Особенно для Хогвартса, где в этот день сдавали последний экзамен. Понаблюдав в Большом зале за Дамблдором, я пришёл к выводу, что тот совсем не встревожен разоблачением Министра Магии, а, напротив, даже доволен. Неудивительно, ведь в последнее время они с Фаджем были на ножах, а за себя и свои делишки директор, похоже, не беспокоился.
В воскресенье в коридоре перед Большим залом вывесили сводные списки экзаменационных оценок. Это только итоги СОВ и ТРИТОН рассылают на каникулах, а результаты школьных экзаменов подсчитывают еще до отъезда учеников. Я лидировал в списке, хоть и не сдавал сессию - превосходные оценки по всем предметам мне как чемпиону выставили еще в конце мая. Грейнджер была второй, третьим был Тед, четвёртым - равенкловец Терри Бут, пятым - Драко. Остальные наши сдавали не блестяще, но неплохо. На Слизерине не придавали большого значения оценкам, здесь ценилось родство и связи, поэтому хорошим результатом считалось попасть в первую половину списка. Кто хотел и мог, становились отличниками, но умеренные оценки у нас никогда не были поводом для неуважения. Мало ли кто и почему не хочет выделяться в учёбе, если он всё равно не будет работать по найму.
Около списков мгновенно собралась толпа. Гермиона протолкалась к результатам нашего курса, затем отыскала меня взглядом и посмотрела так, словно я публично отвесил ей пощёчину. Оценки чемпионов были известны еще с осени, но видеть себя на второй строчке было за пределами её терпимости. Протолкавшись обратно, она кивнула Уизли следовать за ней и прошла мимо нас в Большой зал, нарочито не глядя в нашу сторону и высоко задрав нос. Лонгботтома с ними не было.
Не было его и за обедом, но его не хватился никто из грифов. Я не считал себя обязанным присматривать за Невиллом, но не мог не забеспокоиться. Парень искал во мне поддержки, и если с ним что-то случилось, он наверняка надеется, что я вспомню о нём. А с ним может что-нибудь случиться, учитывая директорские методы воспитания Избранных и полную непригодность к ним единственного отпрыска некогда сильного рода Лонгботтомов. Не помешало бы узнать, где он и что с ним.
- Привет, Поттер! - вдруг донеслось до меня, когда мы возвращались с обеда. Занятый своими мыслями, я по инерции сделал ещё несколько шагов и только тогда остановился.
- Финч-Флетчли, - ответил я приветственным кивком, узнав однокурсника с Хаффлпаффа. Все наши, включая Ромильду, ушли вперёд, только Тед остановился рядом.
- Хочу напомнить тебе наш уговор, - хаффлпаффец слегка улыбнулся, чтобы подчеркнуть дружелюбность намерений. - Он еще в силе?
- Разумеется, - я ответил ему такой же улыбкой, показывая, что не считаю его ни бестактным, ни назойливым. Тед зорко поглядывал на нас обоих, вычисляя, что это у нас за уговор такой.
- Ты сейчас очень занят? - продолжил Джастин.
- Смотря для чего.
- В прессе пишут, что Фадж проворовался. Свои догадки у меня есть, но хотелось бы сравнить...
- Можно и сравнить - почему бы не сравнить, - согласился я после некоторого размышления. - Давайте прогуляемся куда-нибудь, хоть на озеро.
Моё 'давайте' включало и Теда. Оба они быстро и с одинаковой настороженностью глянули друг на друга. Мы прошли в холл, спустились по главной лестнице замка и направились через передний двор к озеру. Денёк был тёплый и солнечный, как раз для прогулок.
Тед поднял исконно британскую тему о погоде. Джастин уверенно включился в разговор, и пока мы не остановились на берегу озера, они продолжали обсуждать нюансы шотландского климата. Я предпочёл остаться слушателем, но волей-неволей не упустил ни слова из их содержательной беседы, потому что шёл между ними.
- К сожалению, с этой сессией нет никакой возможности уделять достаточно времени прогулкам на свежем воздухе, - глубокомысленно вставил я, не сдававший ни одного экзамена. Оба единодушно согласились, а я продолжил: - Так что ты хотел сравнить, Финч-Флетчли?
- "Ежедневный Пророк" тут самая многотиражная газета, верно?
- Верно. Вся прочая периодика специализирована, а в "Пророке" пишут обо всём.
- Это "Пророк" выступает от лица Министерства Магии?
- Нет, "Министерский вестник". Он финансируется Министерством полностью, а "Пророку" оно платит только за заказные статьи. "Пророк" - самоокупаемое издание, он добирает свои доходы рекламой и поднимает свои тиражи сплетнями.
- Но он ведь всё равно лоялен Министерству? Что бы ни публиковали крупные издания, они всегда лояльны действующему правительству. Нелояльна мелочь, помоечные шакалы, готовые на всё, лишь бы прокормиться, а эти всегда оглядываются наверх. И тут вдруг в "Пророке" помещают такое про первого министра... Поттер, я удивлён.
- Ты считаешь, "удивлён" - подходящее слово?
Джастин понимающе усмехнулся.
- Если уточнить, что я удивлён тому, насколько здесь сильна оппозиция - то да, подходящее.
- Фадж - никудышный Министр, нужно удивляться тому, что он еще держится. Ты на Хаффлпаффе один такой догадливый?
- Можно сказать, да. Остальные не привыкли и не разбираются, а у меня есть старший брат, который разбирается. Многие злорадствуют, кое-кто говорит, что Фадж и не на такое способен, раз уж он - даже! - пошёл против самого Дамблдора.
- То есть, они не помнят, что еще три года назад Фадж с Дамблдором были не разлей вода?
- У людей вообще короткая память на чужие дела и отношения. - Джастин покосился на меня и аккуратно переступил через прибрежную корягу, вставая так, чтобы лучше видеть моё лицо. - Зато паникуют многие, в основном полукровки. Это они из-за слухов о возрождении Волдеморта - я не знаю, чего бояться, а они знают.