Они были такие забавные, что невозможно было не усмехнуться. Джастин так и вовсе рассмеялся.
- После нас, - сказал я. - Чур, мы первые. Арчи, как там моё поручение найти продавца в нашу лавку?
- О! - просиял он. - Беата очень хочет это место. Она так обрадовалась, когда услышала!
- Твоя сестра? - я помнил, что Беатой зовут старшую сестру Арчи, но она еще последний год доучивалась на Хаффлпаффе.
- Ну да. Вон Джастин с Невиллом её хорошо знают, - он мотнул на них подбородком. - Она говорит, что сразу после школы работу не найдёшь, особенно подходящую к нашему промыслу. Все как засели по своим местам, так и сидят, когда еще что подвернётся, вот.
- Но она же только летом заканчивает.
- А пока моя мама поработает, она в этом разбирается. Ей давно хотелось постоянное место для сбыта... - Арчи спохватился: - Вы же возьмёте у нас поставки, да?
- Конечно, возьмём. Нам нужны надёжные поставщики качественных ингредиентов.
- Я сам поговорю с Беатой, - сказал Джастин. - Это даже лучше, что она нигде не работала, я сам её научу.
- Она сейчас в поезде едет, это только я могу через камин, - с ноткой самодовольства предупредил Арчи.
Я сделал себе мысленную пометку, что и это дело уладилось. На сегодня у меня оставались ещё два.
- Здесь у нас пока всё? - я кивнул на думосброс и, не услышав возражений, удалил оттуда своё воспоминание. - Дальше вы как хотите, а мне нужно к Ранкорну, а потом еще и с Диасом пообщаться.
По пути к двери я был остановлен возгласом Джастина:
- Эй, а мой эликсир?
Я выдал ему флакончик и отправился к директору. Там я рассказал Ранкорну о своих обстоятельствах и договорился о свободном посещении занятий. Пропускать всё подряд я не собирался, а кое-что и не хотелось пропускать, например, занятия по рунам или лекции его супруги, но мне предстояли частые отлучки по поводу бизнеса, наследства и сдачи гильдейских экзаменов. Не хотелось каждый раз объясняться с преподавателями.
От Ранкорна я направился к Эрни с Дирком, но они еще не прибыли в Хогвартс. Я мысленно обратился к Фиби, чтобы она сообщила, когда они появятся, а сам вернулся в общежитие.
Войдя в комнату, я увидел Ромильду. Она сидела за письменным столом напротив двери, развернувши стул к кровати Теда, на которой сидел он сам и обнимал Диану, уютно прижавшуюся к нему. Все трое оборвали разговор и обернулись ко мне.
Я шагнул к Ромильде, она легко вскочила со стула и через мгновение оказалась у меня в объятиях. Мысли остановились, какое-то время я мог только ощущать.
Её гибкую упругую фигурку, вжимающуюся в меня. Её руки у меня на шее и запах её волос - пышных, тёмно-каштановых, щекочущих моё лицо. Полное отсутствие между нами внутренних преград. Всё это бесконечное мгновение безвременья, пока мы стояли вот так, сроднившись.
Легонько, словно собирая губами пушинки, я стал целовать её волосы, тёплый висок, круглое бархатистое ушко. Губы целовать не рискнул, я и так слишком горяч. Наконец мы отстранились друг от дружки, совсем чуть-чуть, только чтобы взглянуть глаза в глаза.
- Моя, - шепнул я беззвучно. В её глазах заиграло проказливое выражение.
- Мой, - так же беззвучно, с игривым вызовом шепнула она. Мои губы сами собой расползлись в ласковой усмешке.
- И это тоже, - согласился я.
Она вгляделась в меня, сказала обеспокоенно и сочувствующе:
- У тебя глаза ввалились.
- Эти каникулы получились.. нелёгкими, - сказал я извиняющимся тоном.
- Тед уже... - она запнулась и смутилась, но договорила: - Уже рассказал. Немножко.
- Всё в порядке, я ему доверяю, - я выпустил Ромильду из объятий и взял в руку её ладонь, бережно сжав мягкие пальчики. - Сама-то ты как, Роми?
- Всё хорошо, - она улыбнулась. - Соскучилась.
Не расцепляя рук, мы сели на кровать. Тед с Дианой уже ушли, наверняка в выручайку, как обычно. Я обнял Ромильду, и она стала рассказывать о своих каникулах - о домашнем рождественском вечере, о подарках, о братишке, о маминых гостях, о папиных дежурствах... Я слушал не столько её слова, сколько её удовольствие, с которым она делилась своей жизнью, задавал иногда наводящие вопросы и не ощущал ни скуки, ни напрасной потери времени. Напротив, мне было приятно её щебетание, как и её близость.
Так мы общались, пока перед нами не выскочила Фиби.
- Мистер Диас и мистер Россет только что прибыли в Хогвартс, - отрапортовала она.
- Спасибо, Фиби, свободна.
- Ты уже уходишь? - расстроилась Ромильда, сообразившая, что означает сообщение домовички.
- Не прямо сейчас. Пока они переоденутся, пока вещи разложат... Думаю, ещё полчаса у нас есть.
И вот так всегда. Тед не раз пытался зазвать меня в Выручай-комнату, посидеть вечерок, отдохнуть и пообщаться, чтобы никто и ничто не мешало. Хоть вчетвером, хоть парами, там можно такие покои заказать, что полдня друг друга не сыщешь. Но нет, то, что мешает мне расслабиться и отдохнуть, находится у меня внутри. Я не могу бездельничать, когда почти физически ощущаю, как утекает дорогое время.
Хорошо, что Ромильда это понимает. Она не терпит мою занятость, а принимает её как должное, и это важно, потому что любое терпение рано или поздно заканчивается. Тед, конечно, тоже молодец. Не сомневаюсь, что его влияние тут не на последнем месте.
Эрни на каникулах гостил у Россетов, там было нельзя колдовать. Зато они с Дирком захватили с собой кучу учебных пособий и прилежно улучшали свою теоретическую подготовку. Ведь Грейнджер не одна такая, в Равенкло каждого второго от книг не оторвёшь, только они делают это не напоказ. Парни еще до каникул разобрались, как зачаровывать калькуляторы, и теперь вернулись к разработке скайволкера. Они жаждали перейти к практике и что-то даже пробовали в клубной мастерской, но некоторые эксперименты были слишком опасны, чтобы пробовать их без присмотра. Я еще когда сказал им - никакой отсебятины, если вас некому откачать.
Сегодня я порадовал их сообщением, что пора экспериментировать и что скоро я обеспечу им место и присмотр, а пока они пусть расписывают ход экспериментов и готовят перечень необходимых материалов. Поинтересовался также, в чём вопросы, и обещал соответствующую литературу, а затем отдельно с Эрни переговорил о дизайне лавки и назначил за эту работу пятьсот галеонов. Освободился только к ужину.
За ужином Драко нацелился сесть подальше от меня, за другой конец стола. Лучше бы он этого не делал, потому что Грег и Винс переглянулись и уселись на привычные места. Оба парня включили идиота вроде "там люди сидят, а наши места тут - ты чего, Малфой?", и Драко, раскрасневшийся от гнева и стыда, был вынужден вернуться на прежнее место, с первого курса бывшее рядом со мной.
Но окружающие - те, кто понимает - наверняка уже увидели заявку Малфоя на разрыв и сделали себе отметку, что наш союз распался. Если слизеринцы догадывались, что всё идёт к этому, для других факультетов это могло оказаться неожиданным. Я оглядел столы, проверяя, кто заметил выходку Малфоя и как на неё отреагировал, и вдруг, скользя глазами по равенкловскому столу, зацепился за пристальный взгляд.
Это была Октавия и смотрела она на меня. Она так вовлеклась в процесс, что не сразу поняла, что я заметил её и мы смотрим глаза в глаза. Долгое мгновение спустя этот факт до неё дошёл, она испуганно дёрнулась и её глаза переметнулись на Малфоя, а на лице проступило досадливо-скучающее выражение, подчёркнуто демонстрирующее, что ничего не было.
Тем лучше, меня тоже устраивает, что ничего не было.
25.
Слизеринцы стали аккуратно выпытывать, кто из нас с Малфоем прав, а кто виноват. Уже через день суетня утихла - что-то от кого-то они узнали.
Я обнаружил, что от меня никто не отвернулся. Мало того, полностью сдала позиции компания Бойда с Греем, поначалу относившаяся ко мне враждебно, а позже с неприязненным нейтралитетом. Если прежде они раскланивались со мной холодно и только когда не сделаешь вид, что не заметил, то теперь приветствовали издалека и дружелюбно.
Отношение к Драко, напротив, похолодало. Его никто не бойкотировал, но от него слегка отстранились. Слизеринцам была невыгодна наша рознь, и они ненавязчиво разворачивали заблудшую овцу в желаемом направлении.
Клубное общение пришлось сократить. Я получил разрешение на свободное посещение занятий и вовсю готовился к лицензионным экзаменам. Даже если знания достались мне из прошлой жизни, их необходимо было освежить и систематизировать. Тед тоже готовился, но моих бонусов у него не было и ему приходилось труднее. Он вынужденно прекратил клубные лекции и тратил на подготовку всё своё свободное время, а я, чем мог, помогал ему - два экзамена у нас были общими.
Теперь мы выдавали Гвардейцам самостоятельные задания и ограничивались проверкой. Парни видели нашу ситуацию и тоже старались. Когда мы с Тедом практиковались по артефакторике или чарам в клубной мастерской, они, покрутившись поблизости, напрашивались посмотреть - и я не возражал, при условии, что они будут вести себя тихо. Поначалу они слушали мои объяснения Теду не дыша, но любознательность побеждала, и они тоже начинали задавать вопросы. В итоге получалось, что я натаскивал всех четверых.
Я дожидался реакции чиновников на мои письма и запросы, но работающее население магической Британии после Рождества раскачивалось медленно. Мне не было ответа ни от гильдий, ни из Министерства по поводу унаследования коттеджа в Годриковой лощине. Даже Визенгамот не спешил с продолжением заседаний, шустрили только журналисты. После многочисленных праздничных репортажей они с первых дней нового года вернулись к острой теме пересмотра приговоров осуждённым Пожирателям.
Газеты снова заполнились домыслами об исходе предстоящего судебного процесса. А если учесть, что подсудимыми были Лестрейнджи, интерес был массовым и предположения строились самые фантастические. Теду было некогда отслеживать прессу, теперь ею занимались Диана с Ромильдой. С его подачи, но я одобрял, это было удобно.