Незаметно пролетел январь и начался февраль. Наконец-то откликнулось Министерство по поводу моего наследства в Годриковой лощине. Вопрос пришлось решать на уровне Министра Магии, потому что на моём земельном участке стояла скульптурная композиция, которую я туда не ставил и не разрешал ставить. Я так и заявил Скримджеру, что народная тропа под окнами мне не нужна и что я собираюсь прятать участок под чарами ненаходимости, поэтому либо они переносят памятник на другое место, либо я избавляюсь от него сам. Слово за слово мы договорились до того, что пропади он пропадом, этот памятник, и я расценил это как разрешение выкинуть его к Мордреду. Документы на наследство я таки заверил, но расстались мы с министром совсем не друзьями.
Приближался Валентинов день. Я обнаружил, что стал весьма популярен у девушек. Не скажу, что вдруг - теперь я в этом плане наблюдательнее и точно знаю, что тенденция нарастала постепенно, но в последнее время она приобрела характер нездорового ажиотажа. Когда я появлялся в людных местах, девочки и девушки всех возрастов словно бы получали невидимый сигнал "идёт Поттер!" и бросали дела и разговоры, чтобы проводить меня взглядом. А если они толпились компанией, они ещё взволнованно шептались и хихикали.
Фиби чуть ли не ежедневно докладывала, кто и какое зелье пытался подсунуть нам в еду. Я, конечно, носил распознающее кольцо, но когда подобные случаи участились, попросил домовичку присматривать за едой для нашей компании и теперь был в курсе, кто из учениц на кого из нас посягает. Девять из десяти попыток приворота приходились на меня.
Парни мне завидовали - было бы чему. Со спутницей жизни я определился, притязания других девушек не приносили мне ничего, кроме лишних проблем. Хорошо еще, что строгая помолвка с Ромильдой избавила меня от опасности всерьёз увлечься кем-то ещё - и очень вовремя, потому что я вступил в физиологический возраст, в котором легко наделать глупостей. Следить за собой всё равно приходилось, но я справлялся.
Знали бы они, насколько это надоедает. Я этого и не скрывал, если речь вдруг заходила о моей мужской притягательности, но мне не верили. Просто не могли себе представить, что массовое внимание противоположного пола может надоедать, и считали, что я рисуюсь.
- И что с этим делать? - спросил я как-то, когда мы сидели за чаем своей мужской компанией - я, Тед, Джастин с Невиллом, Эрни с Дирком и Гвардейцы - и речь в очередной раз свелась на девушек. Я не то чтобы пожаловался, но вдруг парни что-нибудь полезное посоветуют. - Я же ничего не делаю, чтобы они ко мне липли. Ну вообще ничего, у меня и без них проблем хватает.
Тед только хмыкнул, но Джастин заинтересовался.
- Серьёзно не знаешь?
- Знал бы - предотвратил бы. А то воды уже без проверки страшно выпить - вдруг там приворотное.
- Гарри, ты держишься так, словно у тебя за плечами королевская мантия.
- И что?
- Они чуют в тебе вожака, вот и липнут.
- Но я же не даю им повода. Не улыбаюсь, не заговариваю... да я лишний раз посмотреть на них боюсь, чтобы ничего себе не навоображали, - после прошлогодней истории с Октавией я действительно старался не давать ни малейшего повода для ложных толкований. - И вообще я маленького роста и внешность у меня самая обычная.
- Как будто им нужен повод! - рассмеялся Джастин. Глаза Теда тоже заискрились весельем, при его сдержанности это было равносильно улыбке до ушей.
- Сюзерен, я еще когда говорил тебе, что не такой уж ты и страшный, - напомнил он. - Понимать девушек - не твоя сильная сторона, оставь это мне.
- Но ты же не говоришь мне, что с этим делать, - указал я. - А мог бы и сказать.
- А нечего говорить - ничего ты с этим не сделаешь. Парни делятся на две категории: которые бегают за девушками и за которыми бегают девушки. Так вот, все мы относимся ко второй. Придётся тебе с этим жить, сюзерен.
- И верно, - пробормотал я. - Всем вам тоже подливают приворотные, только реже. Кроме Дирка, ему еще не подливали.
- Откуда ты знаешь? - заинтересовались все.
- Фиби велел следить.
- А мне, значит, не подливали? - обиделся Россет. Науками он увлекался гораздо больше, чем девушками, но тут вдруг почувствовал себя обойдённым.
- Дирк, не возмущайся, - сказал Тед. - Ты очень умный, поэтому дуры к тебе не липнут. А умные девушки приворотных не подливают.
Дирк повеселел, а мне осталось гадать: то ли Нотт что-то об этом знает, то ли тактично исправил мою оплошность. Гвардейцы - мелкие еще, сказать по теме им было нечего, но как они слушали... шутка ли, настоящий мужской разговор - мгновенно загордились и задрали носы. Я не стал уточнять, что их, малолеток, я вообще исключил из выборки. Вот на следующий год пора уже будет отслеживать.
У меня как раз было затруднение насчёт понимания девушек, и Тед очень кстати напомнил, что разбирается в них лучше. Когда мы вернулись в общежитие, я обратился к нему с вопросом, который уже начинал меня беспокоить.
- Тед, до Валентинова дня осталось всего-ничего, а у меня проблема. С валентинками.
- Какая? - спросил он на ходу, переодеваясь в домашний халат.
- Кому их дарить, а кому не дарить.
- Не вижу проблемы. - Тед аккуратно повесил школьную робу в шкаф и повернулся ко мне. - Даришь только одну валентинку. Ромильде. Лично. А то я тебя знаю, ты с домовиком передашь.
Я хмыкнул. В общем-то, я так и собирался.
- Можешь ещё и подарочек добавить, - наставительно сказал он. - Даже лучше, если добавишь.
- Понял. Но дело в том, что есть ещё Октавия...
- Никаких Октавий. Ты уже не свободен, это просто неприлично.
- Но я обещал, что буду дарить ей валентинку каждый год, ей нужно для престижа. Если не подарю, она не сочтёт это за оскорбление?
- Если подаришь, она раззвонит об этом на весь Хогвартс и скомпрометирует тебя. А если не подаришь, она наверняка оскорбится, но будет неправа. - Теду показалось этого мало, он сдвинул брови и строго посмотрел на меня. - Сюзерен, ты же, считай, женат! Порядочные парни твоего положения не волочатся за порядочными девушками! И за непорядочными тоже!
- Тед, - я вздохнул. - Мне не хотелось бы такого врага, как она. Мы же не объявляли о помолвке в газетах, и правильно сделали - безопасность Ромильды и её семьи важнее. Грюм с Дамблдором на свободе и что-то крутят, судя по истории с Лестрейнджами. А ничем не подкреплённые слухи ничего не значат, поэтому Октавия может сильно обидеться. Правда, я сказал её отцу, что у меня уже есть договорённость, но договорённости бывают разные.
Тед если и задумался, то ненадолго.
- Знаешь, Октавия - девушка гордая. С претензиями она к тебе не придёт, а если будет дуться, сделай вид, что не замечаешь. И при встречах здоровайся, как ни в чём не бывало - позлится, и перестанет. Она не настолько глупа, чтобы не понимать твою ситуацию.
- Но для этого она должна точно её знать.
- Хм, верно... - мы оба не произносили этого вслух, но каждый учитывал, что, возможно, она ко мне неравнодушна. - Тогда не делай глупостей и держи меня в курсе, будем выкручиваться. Но никаких валентинок!
Подарок Ромильде тоже выбирал для меня Тед. Сказав, что у маглов ювелирка лучше, а чары могу наложить и я, он договорился с Джастином, и они за неделю до праздника отправились по ювелирным магазинам магловского Лондона. Вернувшись, он выложил передо мной три изящных платиновых печатки со знаками Зодиака и сообщил, что третья для Гвенды и что от меня требуется зачаровать их на что-нибудь приятное. Напоследок Тед повозмущался, в какую дрянь маглы могут превратить отличные ингредиенты - это ему рассказали, из чего состоит белое золото.
Платина - металл чароёмкий, и я решил не мелочиться, заодно и попрактикуюсь. Я наложил на печатки чары прочности, подгонки размера, защиты от кражи и потери, смены оттиска по желанию, привязки к носителю и к роду, чтобы их можно было передавать по наследству, и пространственный карман для хранения мелочей - небольшой, кубометра на три. В приложение к подаркам пришлось писать инструкцию по эксплуатации на пару страниц и копировать по коробочкам.
Джастин поначалу не понял, что такое тут начаровали, но Тед разъяснил ему на пальцах, и они оба захотели себе то же самое. Сгоняли в Лондон, притащили ещё три печатки, уже мужских - одну мне. Зачаровал и их, свою надел сразу и сложил туда учебные принадлежности. Покажу её на экзамене как образец своей работы.
У Теда хороший вкус, его выбором подарка я был доволен. Но его совет пренебречь обещанием Октавии нравился мне тем меньше, чем ближе было к Валентинову дню. Я привык держать своё слово - слово мужчины, гранда, мага и просто человека наконец - и не считал возможным его нарушить, не попытавшись договориться или хотя бы объясниться. И неважно, что другие легко нарушали своё слово по поводу и без повода. Я - не они.
Может, Тед был и прав. Даже наверняка прав, но как лицо стороннее. Это не он давал обещание, не он смотрел тогда на Октавию и видел её просиявшее личико. Я чувствовал себя обязанным предупредить её, мне было бы неприятно, если бы она весь день прождала мою валентинку, пока не убедилась бы, что я её подвёл. Я должен был поговорить с ней об этом заранее.
Накануне праздника я наконец решился. После ужина я отыскал свободную гостиную на втором этаже, трансфигурировал из воздуха лист пергамента и задумался над запиской. Варианты "нам нужно поговорить" и "нам необходимо встретиться" я сразу отмёл, потому что нужно было только мне - сам ненавижу, когда ими пользуются другие. Вариант "позвольте мне лично принести извинения" тоже не подходил - я не считал себя виноватым, это мои обстоятельства больше не позволяли разбрасываться валентинками. Наконец я сочинил более-менее подходящую фразу и проявил на пергаменте, добавив время и место встречи - восемь вечера, второй этаж, третья гостиная слева от главной лестницы, по левой стороне коридора. В Хогвартсе с его запутанной архитектурой не додумались до нумерации комнат.