Я не знаю, сколько это длится. Счет времени я давно потеряла. Мне не хочется двигаться. Происходящее никак не укладывается в голове. И судя по всему, Уиллу тоже не хочется нарушать то, что сейчас между нами происходит. Быть может, ему страшно, как и мне? И изменит ли это что-либо вообще?
Но неизвестность пугает больше. Поэтому я отстраняюсь, продолжая его обнимать, и поднимаю голову. Уилл смотрит на меня сверху вниз, тоже не отнимая рук. Его хватка даже наоборот становится теснее. Сотня вопросов готова сорваться с моих губ, главный из которых «почему»? Почему, почему, почему?
Но я молчу. Не хочу больше знать. По крайней мере, сегодня. И этот момент я тоже разрушать не хочу.
Уилл поднимает одну руку и осторожно прикасается ладонью к моему лицу. Затем он проводит пальцем по заплетенной косичке в моих волосах, и его губы дергаются в слабой улыбке.
Мы столько упустили, столько разрушили. Столько забыли.
Хочу ли я, чтобы он меня поцеловал?
Да, хочу.
Сделает ли он это?
Нет.
– Я провожу тебя домой, – нарушает тишину Уилл.
И все звуки мира возвращаются обратно. Чайки, океан, голоса.
Я отступаю. Его руки безвольно падают вдоль тела.
– Не стоит, – говорю я, вытирая еще одну слезинку у рта.
– Фэй…
Я яростно качаю головой.
– Не хочу ничего слышать. Мне надоело терзаться этими вопросами. Пусть все будет так, как ты решил. Мне все равно. Только… пожалуйста, прекрати портить мне лето. Давай вернемся к тому, что было? Ты меня не замечаешь, ты со мной не говоришь. Я почти смирилась.
Уилл сглатывает. На его лице появляется гримаса боли. Отвернувшись, он смахивает с волос капли. Затем с трудом кивает.
– Хорошо. – Пауза. – Твоя сумка на заднем сиденье.
Кивнув в ответ, я разворачиваюсь и ухожу, оставляя его одного.
Уже на пляже, на стоянке рядом с его машиной я оборачиваюсь. Уилл уже сидит, свесив ноги. На его коленях лежит мокрая коробка.
Глава двенадцатая
Кирнан смотрит на меня, не отрываясь. Я делаю все для того, чтобы игнорировать ее взгляд. Будто это возможно.
Сдавшись, я со вздохом разворачиваюсь к ней лицом. После душа моя кожа выглядит слегка раскрасневшейся, так что я могу частично скрыть следы бессонной ночи.
– Ты плакала, – заявляет Кирнан как только я открываю рот.
Я смотрю на нее, нахмурившись.
– С чего ты это взяла? – мой голос слегка дрожит, и я мысленно ругаю себя за это.
Моя кузина тоже вздыхает, и теперь в ее взгляде жалость.
Мне сложно выдержать этот взгляд, поэтому я снова отворачиваюсь и начинаю рыться в комоде в поисках чистой одежды.
– Мы же видели, что он вчера приходил, – говорит за моей спиной Кирнан. – Мы не стали расспрашивать. Затем ты ушла и вернулась поздно. Фэй, ты плакала. Что случилось между вами?
Я уже несколько минут тереблю в руках одну футболку. Слезы снова наворачиваются на глаза, и я с силой сжимаю веки.
Ну что за плакса?
– Он вернул мне сумку. На этом все.
Кирнан подходит сзади и кладет руку мне на плечо.
– Просто расскажи всю правду и все.
Я поворачиваю к ней голову.
– Мне правда нечего рассказывать. Потому что я сама ничего не понимаю и не знаю. Единственное хорошее из нашего вчерашнего контакта, так это то, что Уилл обещал не портить мне лето. Все будет, как и было.
– Вы будете снова дружить?
Я качаю головой.
– Нет, как раз наоборот. Делать вид, что никогда не дружили.
Дядя Ллойд хлопает по креслу рядом с собой, когда я выхожу на задний двор. Он сидит в распахнутой рубашке и в шляпе, вытянув больную ногу перед собой.
Я плюхаюсь в садовое кресло рядом.
– Где ты нашла свою зарядку? – Он кивком головы указывает на телефон в моих руках.
Я сначала непонимающе смотрю на него, затем вспоминаю.
– Э-э, где-то в чемодане.
Он кивает.
– Хорошо. Утром разговаривал с твоей мамой.
– Как они там?
– Сегодня вечером собираются в «Джелли».
Я закатываю глаза.
– Им без меня очень хорошо.
Дядя смеется, откидываясь в кресле.
– Они скучают.
Возможно. Но вряд ли у них для этого достаточно времени. Я вовсе не осуждаю их. У меня замечательные и любящие родители. Благодаря им я не в чем никогда не нуждалась. Они много работают вот и все. И опять же, они это делают не ради себя.
Мой отец – Малкольм Слоун – один из лучших дантистов в Денвере, который несколько лет назад начал заниматься частной практикой. Мама – Энджи Слоун – его правая рука.
Иметь родителей-дантистов, возможно и удобно, но не так уж весело.
– Я бы хотела, чтобы они приехали сюда. Хотя бы на пару дней, – рассуждаю я, глядя на пляж. – Помнишь, как мы все вместе катались на досках?
Дядя Ллойд улыбается.
– Конечно помню. Энджи тогда укусила медуза.
Я стараюсь не рассмеяться. Вообще-то это не смешно. Это очень больно. Тем не менее вспоминать о маминой истерике довольно забавно.
– С тех пор она ни разу не купалась в океане.
Мы замолкаем с улыбками на губах. Я не могу справиться со своей грустью. Не могу снова задвинуть в дальний ящик Уилла. После того, как он обнимал меня, как смотрел… мне снова стало сложно справляться с тем, что мы больше не дружим. Словно с почти заживающей раны содрали коросту. Жутко неприятно и болит еще больше.
– Фэй?
Я поворачиваю голову к дяде.
– Да?
– В этом году все не так, верно?
Конечно, он заметил.
Я с трудом киваю.
– Верно.
– А есть настоящая причина?
– А что ты подразумеваешь под ненастоящей?
Дядя раздумывает, ухмыльнувшись.
– Бенджи?
Я закатываю глаза.
– Хватит уже об этом.
– Я шучу. И все же?
Я тоже раздумываю, глядя перед собой.
– Пока не могу сказать.
– Уилл Харлоу, – произносит дядя Ллойд и при этом имени мое сердце делает кувырок.
Скрывать бесполезно. Здесь все всё видят и все всё знают. Это даже плюс, чем минус. Меньше приходится объяснять.
– Мне нужно знать.
– Он сложный мальчишка, Фэй. Я очень хорошо к нему отношусь, и к Ребекке тоже, но все же. Я бы хотел, чтобы ты встречалась с другими парнями.
Мне становится неуютно от его слов.
– Мы никогда не встречались с Уиллом. И неужели он настолько плох?
В это верится сложно. К тому же дядя никогда не выступал против нашей дружбы. Я провела времени с Уиллом намного больше чем с Кирнан в свое время.
– Конечно нет, – поспешно отвечает дядя Ллойд. – Я же сказал, что очень хорошо к нему отношусь. Просто я думаю, что ему нужно пройти некую стадию агрессии, на которой он сейчас находится. На данный момент он другой. Я не знаю, Фэй. Надеюсь у него это пройдет. Я хочу для тебя самого лучшего. Строить отношения в любом возрасте сложно, но в вашем с Кирнан особенно. Если что я и могу, так это давать советы и насколько это вообще возможно – ограждать вас от разбитых сердец.
Я грустно улыбаюсь ему. Но понимаю, что сколько бы нас не ограждали от чего-либо, мы все равно рано или поздно там окажемся.
Глава тринадцатая
Проходит пара дней, и я все еще только пытаюсь вернуться к привычному летнему настроению. Я продолжаю кататься на доске, продолжаю тусоваться с друзьями, продолжаю смеяться. Продолжаю видеть Уилла.
Он выполнил обещание. Мы больше не разговариваем и не смотрим друг на друга. Точнее не смотрит он. Я пытаюсь не зацикливаться. Честно.
– Бегом, Фэй! Давай, давай, давай!
Сет с широкой улыбкой наблюдает за тем, как я выбегаю из дома и округлившимися глазами смотрю, как Зои жмет на педаль газа. Недолго думая, я бегу за машиной и легко догоняю ее. Сет хватает меня за руки и помогает взобраться в кузов. Моника, Кирнан и Бенджи улюлюкают. Я подхожу к кабине и слегка ударяю сверху ладонью.
– Не так уж и долго я собиралась.
Из открытого окна доносится смех Зои.
– Ты отлично бегаешь.
На моем лице невольно появляется улыбка. Все хорошо. Все здорово. Лето продолжается.
День города в Сисайде всегда проводят довольно масштабно. Для небольших городков, притаившихся рядом с бухтой, это целое событие. В городском парке повсюду расставлены палатки, где продают различную еду. В воздухе витают запахи попкорна, хот-догов и жареного мяса. В сувенирных лавках можно купить бейсболки с логотипом города, что я и делаю, как только мы приезжаем.
Вокруг колеса обозрения разбросаны батуты, площадки для мини-гольфа и различные палатки с тирами, где можно выиграть что-нибудь. Бенджи и Кирнан уходят, чтобы заполучить для Кирнан большую плюшевую игрушку, Сет и Моника уходят молча, многозначительно посмотрев друг на друга.
Мы с Зои пожимаем плечами, покупаем сахарную вату и гуляем по парку. Когда мы приближаемся к колесу обозрения, я лезу в карман за наличкой.
– Давай прокатимся.
– Тут очередь как на Эйфелеву башню.
– Поверь мне, там намного больше, – утверждаю я и тяну ее за руку.
Мы покупаем билеты и становимся в очередь, которая действительно оказывается внушительной.
– О боже мой, – внезапно выдыхает Зои, посмотрев куда-то в сторону.
Я слежу за ее взглядом. Впереди нас, примерно через человек шесть-семь, стоят два парня, которые периодически поворачиваются. Один из них явно объект желания Зои, потому что именно на этого светловолосого парня в скейтерской футболке с длинным рукавами пялится моя подруга, отчаянно пытаясь дышать ровнее.
– Кто это? – с улыбкой интересуюсь я.
– Ты его не помнишь? – Зои с трудом отрывает глаза от парня и смотрит на меня. – Это Дарел. Он тоже приезжал сюда каждое лето к своему другу, но в прошлом году остался. Мы в одном классе по химии.
Я роюсь в памяти и наконец вспоминаю.
– Точно. Но я не помню, чтобы ты по нему сохла.
Зои тычет меня локтем в бок.
– Я по нему не сохну. Ну, может самую малость. Просто в этом году он… да ты только посмотри на него.
Я критически оцениваю внешний вид Дарела и прихожу к выводу, что он действительно ничего. Стоит заметить, что в этом году практически все парни стали «ничего». Глаза разбегаются.