– Синтетиков в те времена не было, – заверил Макс.
– А ты откуда знаешь? – Федор строго посмотрел на болтливого второго штурмана. – Они выглядят в точности как люди. Может, они давненько облюбовали нашу планету и внедрялись потихоньку. После наслали вирус, чтобы людей с планеты изжить. Этот энергомодуль изобрели вовсе не на Земле. И надписи тут сделаны на чужом языке.
Федор углубился в изучение знаков и символов, которыми были покрыты опоры загадочного цилиндра. В это время темная поверхность встроенного в стену монитора показала, что крейсер «Фрик» достиг пункта назначения.
– Мы пришли на помощь, и Григорий тоже цел и на месте, – доложил Макс. – Осталось только попасть в шлюз станции.
– Главное, не попасть в зубы к синтетикам. Надо связаться с Эммой, – заметила Таис.
– Верно. Эти гады умеют строить ловушки.
– Я тут кое-что нашел. – Федор вдруг вынырнул из-под энергомодуля, нажал на какую-то тонкую пластину у него сбоку и ловко подставил маленькую пластиковую чашечку.
В чашечку медленной струей потянулась прозрачно-синяя жидкость, тягучая, словно мед или густое варенье. Она лениво, точно нехотя, поблескивала крохотными искрами и казалась живой.
– Она теплая, – сказал Федор и ловко вернул на место прямоугольную пластину.
– И зачем? А если не будет работать? – тут же взъелся Макс.
– Просто хочу посмотреть, что это за штука. После залью обратно.
Федор проверил на экране местонахождение «Фрика». Станция, к которой они так стремились, находилась совсем близко, ее уже наверняка можно было рассмотреть в видовое окно рубки управления. «Фрик» и «Нелегальный» находились совсем рядом с ней, но вражеских крейсеров нигде не было видно.
– Мы опоздали? – озадаченно пробормотала Таис, поднимаясь с колен.
Она сидела рядом с энергомодулем и пыталась рассмотреть знаки. Затекшие от твердого пола коленки слегка побаливали, и Таис машинально потерла их.
Макс нахмурился, поскреб макушку, после хлопнул себя по коленям и выразительно выпучил глаза.
– Да черти бы побрали это медленное корыто! Если синтетики заняли станцию, то всем нашим капут! И вашим тоже!
– Да что вы ноете? Думаете, все крейсеры синтетиков поместились на этой станции? А если не поместились, то где они? И что это за обломки вот тут?
Федька выразительно ткнул пальцем в голограмму, пожал плечами и быстро зашагал к рубке управления. Поднялся по ступенькам и исчез за поворотом.
– Он прав, – хмыкнула Таис и кинулась следом.
– Энергомодулю нужно время, чтобы зарядить энергией все системы крейсера, – сказал Федька.
Он уже устроился за столом, разложил планшеты, пристроил семена и тут же, рядышком, поставил чашечку с серебристо-синей субстанцией. Жидкость стала светлой, почти белой, и лишь где-то в глубине оставались бледно-синие разводы.
– Она меняет цвет, – заметила Таис.
– Вы о чем говорите? – вмешался в разговор Григорий.
Тут же на небольшой голограмме связи, за которую отвечала Таис, показался он сам, озабоченный, мрачный и побледневший.
– Как дети? – тут же спросил его Макс.
Он вразвалочку зашел в рубку управления и плюхнулся в кресло. Вид у него был довольный и важный, будто он в одиночку прикончил целый отряд синтетиков.
– После прыжков дети лежат пластом, – невесело ответил Григорий. – Такие манипуляции и для взрослых тяжелы, а для детей и подавно.
– Детям не место на боевом крейсере, – тут же заявил Макс.
На это ответа не последовало.
– Вы связывались со станцией? – спросил Григорий.
– Пытаемся. Таис пытается наладить связь, – торопливо проговорил Федор, не отрываясь от планшета и чипов-зерен.
Таис поняла, что от нее ждут решительных действий, и приступила к работе. Пришлось встраиваться в межпространственную связь, искать нужную частоту, задавать координаты объекта, с которым она пыталась наладить контакт.
Работа была несложной, но приходилось вникать, разбираться и вспоминать забытые школьные уроки. Всему этому их учили роботы, как оказалось потому, что отец Федора, Андрей Шереметьев, предусмотрительно настроил учебные программы.
Детей с Моага очень хорошо подготовили к борьбе с роботами.
Наконец соединение было установлено. Послание отправилось, и тут же пришел ответ. Люди со станции хотели связаться с крейсерами «Фрик» и «Нелегальный».
– Кто вы? – прозвучал требовательный вопрос.
Таис торопливо создавала голограмму, чтобы установить полноценную связь.
Вдруг у нее за спиной раздался напряженный, тревожный голос Федора.
– Они двигаются! – крикнул он.
Таис подскочила и оглянулась. Семена-чипы и в самом деле дрожали и еле заметно передвигались. На миллиметры, на совсем маленькое расстояние. Их острые носики развернулись в сторону емкости с серебристо-белой жидкостью, и они тянулись, тянулись к ней, как птенцы, жаждущие воды.
Только вот это были вовсе не птенцы.
– А что, если… – пробормотал Федор и осторожно подтолкнул семена.
С легким хлопком сбоку от Таис возник голографический экран, на нем появилось лицо какого-то смуглого незнакомца. Но даже он не смог отвлечь внимание всех троих от семян, которые тянулись к жидкости. Федор подтолкнул их ближе, еще ближе.
– Кто вы такие? – заговорил мужчина в голограмме. – И что делаете рядом со станцией?
– Мы люди, – торопливо ответила ему Таис, – мы прилетели вам на помощь.
Она приблизилась к Федору и замолчала. От удивления она и думать забыла о странном незнакомце.
– Почему они направляются к жидкости? Они чувствуют ее? Они же не могут видеть… – изумленно пробормотала Таис.
В таком же изумлении находились Федор и Макс. А зерна между тем оказались совсем рядом с шипящей и искрящейся жидкостью.
– Мы делаем что-то не то… – озадаченно проговорил Макс.
– Почему они тянутся к этой жидкости? Чего им надо? – спросил Федор, не отводя взгляда от зерен.
И тут заговорил человек в голограмме. Видимо, ему удалось рассмотреть то, чем занимаются пилоты крейсера «Фрик», потому что в его словах звучали и предупреждение, и тревога.
– Уберите чипы от плазмы! – коротко распорядился он.
В его голосе слышалось столько злости и металла, что Таис вздрогнула и попыталась накрыть прыгающие зерна ладонью, но не успела.
Последний прыжок – и чипы оказались в чашке с жидкостью.
Время словно замерло, перестало существовать. Всеобщее внимание сосредоточилось на небольшой чашке, в которой пришла в движение серебристая жидкость. Она тут же стала темно-синей, зашипела, заискрилась, засияла, довольная и веселая. Вскочивший на ноги Федор изумленно наблюдал за преображениями, происходившими в пластиковой чашке.
– У вас есть оружие? – послышался голос смуглого человека из голограммы. – Лучше всего убить то, что сейчас появится.
Оружие имелось у Макса. Он вытянул бластер, но Федька рывком остановил его.
– Успеем. Давай посмотрим, что будет.
– Будет рождение робота, – не унимался смуглый. – У вас мало плазмы, потому большой робот не получится. Выйдет только маленький, но он будет не менее опасен. Стреляйте в него.
Федор вдруг метнулся к кладовому отсеку и прибежал с плотной непробиваемой сферой – такие крышки служили для хранения продуктов в контейнерах.
А бурлящая темно-синяя жидкость между тем загустела, стала совсем темной, блестящей. Она на глазах приобретала форму, изменялась, преображалась. Она создавала и творила, эта жидкость. Семена чипов, исчезнувшие в ней, дали жизнь чему-то новому и странному.
Вот уже можно было различить тоненькие ножки-щупальца, пытающиеся вылезти на поверхность стола. Появилось плотное обтекаемое тело, в котором время от времени вспыхивали разноцветные огоньки.
Вот субстанция снова поменяла цвет, стала полупрозрачной, и сквозь нее Таис теперь уже могла рассмотреть крошечное зерно, которое, видимо, все еще передавало свои программы жидкости.
– Что это такое? – проговорил Федор.
– Это механики, – угадала Таис. – Вот так рождаются механики. Многоножки, которые все чинят. Помнишь?
Выходит, что из чипов гоменов можно создать больших роботов, а можно…
– Можно создать, а можно родить, – вмешался в разговор смуглый человек на голографическом экране, который продолжал наблюдать за процессом. – Мелкие роботы рождаются из Живого металла. Живой металл – это уникальная плазма нашей планеты. Планеты, откуда мы родом. Большинство роботов происходят из этой плазмы. Без нее не будет роботов.
– С вашей планеты? – Федор рывком накрыл только что рожденных двух многоножек заранее приготовленной крышкой и повернулся к голограмме. – Кто вы такие? Какая такая плазма? С какой вы планеты?
Часть IIОдна ошибка
Глава 1Эйми. Сладкая вода
Запах крови мешался с запахом горячего железа. Он витал повсюду, пропитывал одежду и вклинивался в сознание жутким обещанием скорой смерти. Ник мог бы и не говорить о поврежденных двигателях. Обостренные до крайности обоняние и интуиция и так вырвались из-под контроля и подчинили себе сознание. Эмма не просто знала – была уверена, что шаттл обречен. Смерть царила в коридорах и отсеках, полыхала едким огнем в двигательной части и норовила захватить людей.
Ника она уже захватила. Пришпилила длинным штырем, прижала крепко и не оставляла выбора.
– Уходи, Эйми! – зло кричал Ник, и глаза его блестели то ли влагой, то ли яростью.
Глаза его сияли бешеным светом, как два огня, как два теплых маячка.
Руки у Эммы дрожали, колени сами собой подгибались, зато сердце буквально замерло. Остановилось, едва слышно подрагивая где-то за ребрами.
Надо бы уйти, чтобы остаться в живых. Надо бы спасать свою шкуру, именно об этом голосили интуиция и проклятое желание выжить. Столько раз Эмма прислушивалась именно к этим внутренним голосам, и они никогда не обманывали ее. Никогда не подводили.