Он мгновенно открылглаза и вместо Владимира Всеволодовича увидел сидевшую возле его койки… Ленку!
- Ты?! – только исмог прошептать он.
- Я, Стасик, я…-утирая слезы, закивала Лена.
- Только не уходи! –вдруг испугался он и услышал:
- Да куда же я теперьот тебя уйду? Даже если ты сам гнать будешь…
- Ты это…взволнованно зашевелился Стас, но Лена нежно положила ладошку на его руку. -Прости меня, за то, что я тебе нет поверил…
- Да забыто уже все,забыто! Главное, ты поскорей выздоравливай! Ведь совсем скоро – спектакль, ивообще…
- Хорошо… Горислава!– с улыбкой кивнул ей Стас.
- Что? – испуганновзглянула на него Лена, подумав, что у Стаса начался бред, но тут же все понялаи ответила словами пьесы:
Слава Тебе, Господи! Услышал молитву мою! Отвелбеду от любимого!..
По пьесе, в отличиеот самой повести, в этом месте следовал введенный Молчацким, совсем невинный,как он объяснил, поцелуй, и они смущенно замолчали.
За дверью сразупослышались голоса медсестры и академика.
- Да, - сокрушенновздыхая, говорил Владимир Всеволодович. – Я думал времена коварногообольстителя Дон Жуана, погубившего Дездемону Яго, матери Гамлета давноминовали, а оказывается, нет – они и сегодня живут и продолжают творить зло!
- Бедная девочка! Яуже начала всерьез опасаться за нее. Да и Стасику тоже досталось! – вторила емумедсестра. – Хотя, конечно, мог бы сначала и поговорить с ней, расспросить обовсем…
- Ничего, он свое ужеполучил за то, что любимой девушке не поверил! – остановил ее академик. - Аэтим, - с такой угрозой в голосе пообещал он, что Лена со Стасом дажепереглянулись. – Я такой зачет в зачетку их жизни поставлю – чтобы навсегда этуисторию запомнили!
Владимир Всеволодовичс медсестрой замолчали, и теперь у Стаса с Леной снова нашлись слова:
- А что застихотворение ты шептал, когда я только вошла? Честно говоря, сначала я решила,что у тебя бред…
- «Междоусобица»...
- Почитай?..
- Хорошо! – срадостью согласился Стас, готовый исполнить любую просьбу, любое желаниелюбимой девушки, но в последний момент вдруг передумал:
- Но только лучшедругое… Называется: «После набега». Ладно?
Лена согласно – онатоже все, что угодно готова была сделать для Стаса, кивнула, и тот начал:
Пахнетизбами горелыми,
Горько отпечаль-туги:
Сноваогненными стрелами
ОдождилиРусь враги.
То льмонголы, то ли половцы -
Шлем илаты до колен…
Пали всече добры молодцы,
Верныхжен погнали в плен.
Что невыжжено – изрублено.
Полетелпо миру слух:
Все вРуси навек погублено,
Угасаетрусский дух!
Но из ям,где воды алые,
Изкустов, из лебеды
Выползаютдети малые,
Спрятанныеот беды.
Долгомаму безответную,
Плача,детвора зовет…
В этомплаче песнь победную
Мируслышал: «Русь живет!»
- «Русь живет»,здорово! – повторив, восторженно прошептала Лена.
За окном стало совсемтемно.
Вошедшая медсестрапосмотрела на дочь, взглядом спросила, как Стас, и, увидев одобрительный кивок,сняла капельницу. Но при этом предупредила, что хоть, к счастью, все иобошлось, но ему еще нужно лежать, как минимум до вечера.
- А уже и так вечер!– кивая на окно, усмехнулся Стас: Как говорится: «За окошком вечер, за окошком– ветер!»
- Ну, раз шутишь, иза Есенина взялся, то значит, и правда, можно скоро вставать! – улыбнулась емумедсестра и пробормотала. – Только не многовато ли стихов за последнее время?Хотя… когда твой отец – обращаясь уже Лене мечтательно вздохнула она, - ко мнеженихался и тоже стихи читал, я словно бы над землей поднималась… Но сейчас,кажется уже и я заговорить ими готова…
И, громкопродекламировав: «Будет буря, мы поспорим!» – она со словами: - «А на улице иправда, такое… такое сейчас творится. Пойду посмотрю!» - вышла.
Стас с Леной, незная, что и сказать, долго-долго смотрели на закрытую дверь. Слов больше небыла. Была только щемящее ощущение счастья и переполнявшая душу нежность,которая заставила их, не сговариваясь, потянуться друг к другу… Словно вечныймиг продолжалось это движение, но, наконец, губы их встретились, приоткрылись…И в тот же миг за окном вспыхнула невероятно яркая молния, а потом раздалсястрашный, оглушительный раскат грома.
- Ничего себепоцелуй… - с трудом отрываясь от губ девушки, смущенно пробормотал Стас.
- И почему насвадьбах кричат всегда горько? – провела ладошкой по лбу, словно бы опьяневшаяЛена - Это же так сладко! - Одно слово - мёдпункт
- А обещала, чтобольше не будешь слова ломать – не зная, что и говорить-то положено в подобныхслучаях, помнил ей Стас.
- Ничего сейчасможно! Ведь это же у меня – первый раз в жизни…
- Думаешь у менявторой?
- Правда?!
- Ну ведь мы же стобой обещали всегда правду друг другу говорить. А после обручения и вовсеобязаны будем.
- Правду… всегда…обручение… - эхом отозвалась Лена. – Как же я люблю тебя, Стасик!
- Думаешь, я тебя нелюблю? – тоже эхом откликнулся тот.
А за окном ревело,трещало… с грохотом повалилась, наверное, лет сто, не меньше, выдерживавшаягрозы и сильные ветры, огромная липа…
- Вот это ураган! – свосхищением показал на окно Стас, - Смотри, что творится!
Но Лена даже не посмотрелав ту сторону.
- Ну и пусть! С тобоймне ничего не страшно…- шептала она, положив голову на плечо Стаса, и тотсвободной рукой гладил ее мягкие золотистые волосы…
4
- Где?! – в одинголос вскричала Лена и Стас.
Едва на улицезакончился один ураган, как почти сразу же начался новый.
Причем, прямо впалате медпункта, и в образе Вани.
Влетев, словно вихрьв дверь, он оглядел умиротворенных Лену со Стасом и закричал:
- Лежите, сидите тут!А на площадке такое сейчас творится!!
- Да знаем мы все! –лениво отмахнулась от него Лена. – Мамка уже говорила. Да и сами мы не слепые!
- Да, ураган! –подтвердил Стас.
- Какой ураган? И чтовы тут можете знать?! Даже задохнулся от возмущения Ваня. - Плита наша нашлась!
- Как нашлась! –мигом сел Стас.
- Где?! - обрадованноуточнила Лена.
- А вот и не скажу! -сделав вид, что обиделся, принялся торговаться Ваня. - А самим вам вовек недогадаться!
- В лесу? –предположил Стас и услышал в ответ торжествующее:
- Не-а!
- В Покровке? –спросила Лена.
- Теплее, - одобрилВаня. - Но пока что еще не совсем горячо!
- В чьих-нибудьогородах?
- Холодно! Холодно! –сделал вид, что совсем замерз Ваня.
- Да говори, не томи!– не выдержал Стас. - А то вот сейчас как встану…
- Да ладно уж! –махнул на него рукой Ваня. – Видел я сегодня, какой ты «ходок». Думал, что идонести-то тебя не сумею!
- Ты? – не поверил,глядя на его широкие плечи, Стас.
- Да не из-за себя, ятроих таких выдержу – за тебя боялся! А тут гляжу – ожил, да еще угрожаешь!
- Мы угрожаем! – приподнимаясь,уточнила Лена.
- А-а… Ну тогдаладно!..
Ваня попыталсявыдержать долгую театральную паузу – единственное, как он понял из всегоуслышанного от Молчацкого ценное качество в игре актера, но не смог и тут жевыпалил:
- В палатке завхоза.
- Где?! – в одинголос вскричала Лена и Стас.
- В палатке завхоза!Медленно выговаривая каждое слово, с удовольствием повторил Ваня.
- Как это?.. –недоуменно заморгал Стас.
А вот так! – развелруками его друг и, помогая себе жестами, принялся объяснять: - Ураган ка-акналетел на площадку… Ка-ак сорвал брезентовый полог над обеденным столом,словно бумажного голубя... А потом р-раз на палатку завхоза, да всей мощью – иунес ее! А там – глядим, и глазам своим не верим – спальные мешки, всякиекрупы, инвентарь и…плита!
- Вот это да… -покрутил головой Стас. – Надо же, как все хитро придумали!
- Ага! – подтвердилВаня. – Спрятали там, где ее никто и не догадался искать! Но теперь все:милиция сразу приехала. Завхоз дает показания. Не зря он со дня пропажи от палаткини на шаг не отходил, а в последнее время нервничал все больше и больше.Понимал ведь, что скоро лагерь снимать надо, а плиту никак не удается увезти…Да, и еще оказалось, что похищение произошло так незаметно из-за того, что постдежурного покинул Александр!
- Так это и такизвестно! – напомнил ему Стас. – Его Владимир Всеволодович к сторожу посылал.
- Посылал, но, каквыяснилось, уже после! Оказывается, он еще до этого куда-то на целых два часаотлучался! Вот бандиты незаметно подкрались к Даньке, оглушили его и перенеслиплиту в палатке завхоза, где просто закрыли ее мешками с крупой…
- Да, действительноновости… - восторженно посмотрел на Лену Стас и вдруг с сожалением вздохнул: -