В Институте зарплату задерживали регулярно. Поговаривали о грядущем масштабном сокращении, о возможном перепрофилировании, вплоть до расформирования Института. Саша понимала: в списках на сокращение её фамилия будет в числе первых (не «своих» же увольнять).
Начальница опекала Сашу, всегда поддержать старалась. Однако, и ее положение (как и всего их отдела) было непрочным. В Министерстве могли рассудить так: раз Средняя Азия теперь чужая территория, заграница, то пусть там и оплачивают все работы; а нет, так и вовсе их свернуть. Теперь никто ни в чем не мог быть уверенным.
Обедала Саша обычно тем, что приносила из дома, иногда, по необходимости, в институтской столовой. Готовили там скверно, хотя и относительно недорого. Раз она сидела за столиком одна, к ней подошел малознакомый парень, вроде бы из институтских.
— Можно? — спросил он, и, не дожидаясь ответа, поставил свой поднос на стол.
Саша кивнула утвердительно, хоть ей это и не совсем понравилось: свободных столиков кругом сколько угодно, так какого лешего!
— Ты ведь из Средней Азии, да? — несколько развязанным тоном спросил парень, не приступив еще к трапезе.
Саша поморщилась.
— Да, а в чем дело?
Нахала нужно ставить на место сразу.
Но тот никак не отреагировал. Продолжил:
— Меня Артур зовут. А тебя Саша, да?
Саша глянула неодобрительно.
— Ну и что?
Непрошенный собеседник ухмыльнулся.
— Ты не подумай, ради бога, что я собираюсь за тобой приударить. Хотя ты мне нравишься…
Саше захотелось послать его.
— Послушай… — начала она сердито.
Артур сделал жест рукой, как бы заслоняясь.
— Нет-нет, ничего такого. Я же говорю: не собираюсь приударять. У меня чисто деловое предложение.
Сашу такой поворот совсем не устраивал. Какие могут быть у нее с ним дела! Решила выслушать из вежливости: все-таки работают они в одной конторе, неудобно просто взять и послать.
— Что за предложение?
— Мне камни нужны. Лазурит, в первую очередь. У вас там, я знаю, его много. Можешь организовать поставку?
— Как? Я уже три года там не живу, да и вообще…
— Как, как… Через знакомых. Знакомые геологи у тебя там остались? Или у бати твоего.
— У тебя что, на меня досье собрано? Откуда тебе известно, что отец у меня геолог? — сердито спросила Саша.
Артут ухмыльнулся.
— Слухами земля полнится. Наши дамы, в отделе, они любят всем кости перемывать, и все обо всех знают. Про тебя говорили, я услышал — заинтересовался.
— Хм. Понятно. А камни тебе зачем?
Артур молча полез в карман, достал пачку из-под сигарет, вытряхнул от туда пару изящных сережек густо-зеленого цвета. Саша взяла одну в руку, чтобы рассмотреть получше. По форме — половинка усеченного конуса сантиметра четыре длиной, петелька и крючок-подвеска из какого-то золотистого сплава. Похоже не заводское производство. Полированный камень приятный на ощупь — теплый.
— Нефрит, — определила Саша. — Ты сам их сделал?
— Сам, — ответил новый знакомый. — Нравятся? Это тебе — подарок. Возьми.
— Нет, что ты… Зачем. Не надо.
Саша положила сережку на место.
— Да я же без всякой задней мысли… От чистого сердца. Мне они ничего не стоили. Возьми, пожалуйста, — настаивал Артур.
Саша не стала пока возражать, решила выслушать парня, а уж потом делать выводы.
— Ты поешь нормально, — сказала она поднимаясь, — а потом поговорим. Я в вестибюле подожду.
Разговор продолжили возле экспоната из институтского музея — окаменелого ствола древнего папоротника.
— … Основная моя продукция — серьги. Нарасхват идут. Тем более, что цены не заламываю, только делаю поправку на инфляцию. Кроме серег еще изготовляю кулоны, кабошоны для перстней, ну и так, по мелочи, — рассказывал «каменных дел мастер».
— У тебя свое оборудование? — поинтересовалась Саша.
— Самодельный шлифовальный станок дома. Заготовки из камня мне тут, в нашей распиловочной пилят. Володя там есть такой. Он за бутылку все что хочешь распилит. В общем, технология, не ахти какая сложная. Я уже руку набил, за вечер десяток пар серег — как нефиг делать. Рынок сбыта у меня налажен. Главное — сырье. Потому и приглашаю тебя в компаньоны.
— А на каких условиях?
— Да условия простые, — ответил Артур. — Ты договариваешься со своими знакомыми, оплачиваешь им пересылку и сами камни, — они недорого у вас там стоят, я знаю, — на мне все остальное, выручка пополам. Камни: лазурит, оникс, желательно карлюкский, можно еще аметист, горный хрусталь, ну, а если бирюзу достанешь — навар обещаю, горя знать не будешь.
— А нефрит где берешь?
— Знакомые из Забайкалья присылают. Нефрит пока неплохо идет, но чувствую, надо расширять ассортимент. Так, как, согласна?
— Мне подумать надо. Все разузнать, — сказала Саша.
— Конечно, — согласился Артур. — Только не тяни. И в моих, и в твоих интересах поторопиться — на зарплату сейчас не проживешь.
И это была истинная правда.
Геологи любят коллекционировать камни. У самых заядлых собирателей минералов дома полки книжных шкафов и сервантов чуть ли не ломаются от тяжести камней, да еще обменный фонд по ящикам рассован. Сашины родители не были исключением: имели небольшую коллекцию. Обычный набор: горный хрусталь, аметист, просто кварц — друзы-щеточки, полировки оникса, агата, лазурита… Ничего такого, особо ценного. Правда, были два редких камушка: желваки бирюзы, каждый с грецкий орех размером.
Камни семья привезла с собой, но они большей частью пылились сейчас в чулане — места не хватало. Только самые эффектные украшали книжную полку в общей комнате.
Пэпс, на удивление, благосклонно отнесся к сообщению дочери, что та намеривается заняться коммерцией на паях с коллегой из Института. Он видел: Саша до сих пор не нашла себя. Может в этом деле ей повезет. Время сейчас сложное, нужно как-то его пережить. Он взял желвак бирюзы, что поменьше и с трещинкой, отдал Саше.
— Вот. Пусть пилит. Посмотрим, что получится.
Затем достал еще необработанный кусок породы с ярко-синим лазуритом и медово-полосатый мраморный оникс из Карлюкских пещер.
— Из этого таких серег не менее сотни должно получиться, — сказал он, взвешивая кусок оникса в руке.
Саша принесла образчики Артуру. Сначала выложила лазурит с ониксом.
— Из личных запасов.
— Отлично! — воскликнул компаньон, осматривая камни. — Кое-что мы с тобой на них заработаем. На хлеб с маслом хватит.
— А с этим? — спросила Саша, доставая из сумки «орешек» цвета морской воды у берегов Адриатики.
У Артура загорелись глаза. Он повертел камень в руках, подбросил на ладони.
— Здесь и на черную икру наберется. Карамазарская бирюза?
— Да, — подтвердила Саша. — Ты прямо спец по нашим таджикским камешкам.
— Обижаешь! Я и по уральским, и по украинским, с Волыни, и по всяким другим, — похвастался компаньон. — Значит так. Из бирюзы будем делать на заказ для готовых сережек и перстней, чтобы с размером не ошибиться. Кстати, предложи своим знакомым. Будут цену спрашивать, скажи: от десяти долларов и выше, вместе с работой, конечно.
— Я тоже хочу сережки с бирюзой! — воскликнула Саша. — Сделаешь? За работу вычтешь из моей доли.
У нее дома лежали без употребления золотые серьги со стекляшкой — имитацией топаза. Пэпс подарил ей на двадцатилетие. Вот, если заменить дурацкий желтый камешек бирюзой…
— Обижаешь! — опять вскричал Артур. — Стану я брать деньги с компаньона! Да еще с красивой девушки…
— Артур, перестань! Я рассержусь. У нас должны быть чисто деловые отношения.
— А друзьями мы разве не можем быть? — с хитрецой в голосе спросил компаньон.
Саша сдалась.
— Ладно, там видно будет.
Дело завертелось. Уже через неделю с небольшим Артур вручил Саше её долю: сто пятнадцать долларов.
— Лазурит неплохо идет, — сообщил он. — А вот твой заказ. Примерь. — Протянул на ладони готовые сережки.
Разговор, как обычно, происходил в боковом коридорчике, у окна. Саша полюбовалась обновленными и облагороженными серьгами, вдела их в уши, достала из сумки зеркальце.
— Класс!
— Тебе идет. Как раз под цвет глаз, — сделал комплимент Артур, заодно и свою работу похвалив.
— А ты льстец, — добродушно поддела компаньона Саша. — Глаза-то у меня серые.
— Ну и что. Серый хорошо с бирюзовым гармонирует. Да, ты не расслабляйся, хорошо? Добывай сырье — без него все встанет.
— Хорошо. Буду стараться. Ты и правда — мастер. И вообще, молодец.
Саша чмокнула Артура в щеку. Тот улыбнулся.
— За такое обращение я готов как вол пахать.
Саша привыкла иметь дело с «деревянными» деньгами, более заслуживающими называться бумажным хламом. Сотню долларов она вообще никогда в руках не держала. Деньги, полученные от Артура, казались ей огромными. В ближайшее воскресенье она съездила в город на рынок, купила хорошего парного мяса, колбасы «салями», фруктов. Там же подобрала себе обновы: красивое летнее платье и босоножки, набрала подарков муле, пэпсу и тете Ляле.
Вечером дома устроили небольшую пирушку. Тем более повод был: ровно четыре года назад семья Вершининых прибыла на питерскую землю.
— Боже мой, какие мы все-таки дураки были, — повторила муля снова. — Нет чтобы раньше оттуда уехать!
— Ладно тебе, мать, — возразил пэпс. — Неплохо мы и жили там. Давайте выпьем за наше Возвращение. Пусть теперь наш новый семейный праздник так называется.
— Лучше — День Независимости, — преложила Саша в шутку.
Легкой и радостной казалась всем им в этот момент новая жизнь.
Однако, Саша не расслаблялась. Она и пэпс созвонились со знакомыми в Душанбе, прозондировали почву. Нашелся твердый поставщик лазурита — старый приятель Владимира Яковлевича, работающий в «Памиркварцсамоцветах». Он, к тому же, имел возможность отправлять камни небольшими порциями с оказией. Получился обоюдовыгодный союз.
Артура загрузили работой под завязку.