А последнего оказалось нашли куда раньше - английский патруль нашел скелет неизвестного в песке, сфотографировал и похоронил. Это и был последний, самый выносливый член экипажа. Сенсация сдулась, писать об этом перестали, а вот потом родился роман, отличный надо сказать роман. Сколько погибло самолетов в войну, а вот 'Леди' сподобилась послужить зачином для целого романа. Кстати, название мной переведено не вполне корректно - вообще-то имя самолета скорее стоит перевести иначе, это из песни - там 'леди, будь добра', в контексте - будь добра ко мне. И мне кажется, что леди была добра к ним до последнего момента. И мягко села и сохранила все необходимое, чтобы парни выжили. Зря они ее бросили, это их угробило.
Времени нам хватает спокойно понаслаждаться чаем, после чего принять соответствующий вид и отправиться по делам - я пешком двигаю к месту сбора нашей группы, Надя осторожно выкатывается на четырехколесной балабушке - все таки я ее уговорил учиться потихоньку водить машину как следует, то есть в городских условиях.
Погода замсечательная, утро прохладное и солнечное, потому мои сослуживцы сидят на улице, неохота быть в душной комнате, где у нас проводятся инструктажи. Майор обычно приходит точно вовремя, пока его нет - значит я с запасом приперся.
Пока ждем майора, общее внимание привлекает симпатичная девушка, ухитряющаяся грациозно идти на высоченных каблучищах (это вообще-то очень непросто и многие девчонки выглядят в такой инквизиционной обувке смешно - сутулятся и семенят на полусогнутых в коленках ногах). Эта красавица явно умеет ходить на каблуках и - я уверен в этом - у нее еще и танцевальное обучение было, очень уж она легко двигается. Верхним чутьем ощутив внимание кучи глазеющих самцов, девчонка теперь не то, что идет, она гарцует, но при этом и виду не подает, что заметила наше внимание.
- Вот некоторые спрашивают - ради чего, дескать, корячимся. Вот ради этого и корячимся. Чтобы такие девушки могли без опаски носить такие мини и радовать глаз такими каблучками - негромко и привычно выводит резюме событию неслышно подошедший командир. Впрочем, он сам любуется красоткой и мы, сначала вроде как дернувшись, продолжаем эстетически наслаждаться, пока она не скрывается за углом.
- Хороша, чертовка! - выдает оценку Вовик и остальные соглашаются. Действительно - хороша. Даже Серега и Енот таращились с одобрением. Я-то, как человек с деликатным художественным воспитанием смотрел из эстетических побуждений, а вот у них ясно дело все куда примитивнее, да. Но впрочем, теперь надо перейти к куда более прозаичным делам - сейчас разбор полетов и получение новой задачки. Видение красавицы испаряется быстро - как только рассаживаемся по местам. Надежда сейчас опять на дежурстве, вчера ее не было с нами (обиделась сильно, но сдержала чувства, тем более, что и впрямь она куда полезнее оказалась в больнице - раненых с Ропши прибыло многовато, да и тяжелые они были. В хирургическом блоке рабочие руки были жизненно необходимы), потому разбиралка пройдет без нее. Ну, может оно и к лучшему, я не уверен, что мои подвиги стоит подробно разбирать в ее присутствии.
Майор задумчив. Кивает в ответ на рапорт Ильяса о состоянии группы - давно уже заведено так, что с этого утренний сбор начинается. Люди, их здоровье, оружие, боеприпасы, состояние техники - все кратенько. Потом майор неторопливо, скрипучим голосом извещает нас, что операция по взятию Ропши прошла успешно. Ну, это-то мы и сами знаем. Ждем что еще скажет. И он начинает. Для начала сообщает, что мы получили выговор от начраза. Причем такой, неприятный, не то, чтобы с вынесением на улицу и с занесением в подвал, но неприятный. Также не самый приятный разговор был с руководством Некролаборатории. Правда Кабанова выразила свое 'фе' не прилюдно, а в кулуарах, но выразила вполне твердо и определенно.
- За потерю контроля за Мутабором? - спрашиваю я, просто чтобы нарушить тяжелую тишину. Ясно же, что за прокол у нашей команды.
- Именно - кивает Брысь.
- В штабе учли, что мы не могли контролировать морфов по своей малочисленности? - уточняет Ремер.
- Учли, разумеется - но проблема имеет место. И эту группу, во главе которой стоит аж два морфа, со счетов сбрасывать нельзя. Полагаю, всем понятно почему? - смотрит на нас майор.
- Раз они организовали моментально действия группы зомби, то вероятность, что они организуют и большие силы, велика - тихо говорит Андрей.
- Именно. Потому сейчас в Ропшу перебрасывают дополнительные силы для предупреждения навала умертвий - говорит Брысь.
- Навалы же только по весне были. Да и вычистили под Ропшей все гладенько, нет там теперь зомбаков для навала - возражает Званцев - младший.
- Кипень - осекает его Андрей.
- И к слову в навалах подозревается и участие морфов - добавляет Ильяс.
Я слыхал про эту теорию 'пастухов и стада', потому для меня нового ничего нет. А вот Званцев удивляется. Ну да, когда был разбор навала на Петропавловку не было анализа видеозаписей с камер наружки, а потом на них были отмечены и морфы, которые при всем том на рожон не лезли и мелькали в арьергарде толпы мертвецов. Что характерно - среди упокоенных ни одного морфа не оказалось. На видео были. А когда стали убирать поле боя - ни одного. Что настораживает.
- Без морфов мы бы не имели успеха - негромко напоминает Ремер.
- Вопрос спорный для начальства - печально усмехается командир.
- Особенно когда операция уже успешно завершена - говорит Ильяс.
- Насколько все это может иметь для нас последствия и какие? - вопрошает Ленька.
- В зависимости от того, что будет дальше делать группа Мутабора, будут и для нас последствия. К слову, медицина, а что можно ожидать от сладкой парочки и ее приемных дитяток? - спрашивает меня Вовка.
- Понятия не имею. Все что угодно - от исчезновения с нашего горизонта навсегда, до какой-нибудь гадкой диверсии. Чужая душа - потемки, а уж у Мутабора душа вроде как покинула бренное тело, так что - все что хочешь. Любая фантазия. Может оказаться, что возникнет зомбоцарство во главе с королем Мутабором.
- Или эмиром. Или шахом. Или ханом - хмуро шутит Ильяс
- Не удивишься? - хмыкает Вовка.
- Ни капли - честно говорю я.
- Тогда тебя туда послом пошлют - весьма резонно замечает Серега.
Мне остается только пожать плечами и глубоко вздохнуть.
- Помимо порки, есть и пряники - прекращает наши беседы майор и вводит в русло совещание. Впрочем он и порку пока не прекратил. Заушения достаются всем - не в смысле ругани, а вот ошибочки наших взяты на карандаш и сейчас дотошно разбираются, начиная с неудачного выбора позиции группой Ильяса, отчего они не могли подавить огнем газель с базукой, зато сами оказались под огнем и Ильясу прилетело, хорошо, что вскользь, и кончая моей скромной персоной.
Отмечаю про себя странное словосочетание 'родезийская стрельба', которое ясно понятно большей части присутствующих, кроме меня и курсантеров, отмечаю, что хоть Ильяс и зам. командира, ан и ему достается. Что удивляет, гонористый снайпер воспринимает выговариваемое без восторга, но явно внимательно. Сижу, слушаю, узнаю много нового и даже как-то чуток успокаиваюсь, не все гладко проходило у ребят в Ропше, очень негладко и, например, Ремер чуть не попал под реактивный выхлоп из гранатомета, когда ловким маневром выскочил в тыл стрелявшим по огрызающемуся КВ сектантам.
И в танке не сразу разобрались, как поворачивать башню, отчего их чуть не сожгли к чертовой матери как курицу в духовке. Отмечено было, что курсанты в плане тактики слабы, отчего их и укрыли в складе, газовыми гранатами кидаться. Достается и Вовику, за то, что слишком нахально маневрировал под еще неподавленным огнем - вполне мог получить подарок в бочину совершенно зря... В общем всем сестрам по серьгам, а братьям - по сапогам.
Никто не ушел обиженным. Наконец очередь доходит и до меня. Сижу радуюсь, что Надьки нет. Хорошо еще, что майор опускает нюансы нашей с инвалидом гасконады, переходя сразу к эпизоду с моим задержанием ржевскими. Ну да, полез куда не надо, получил, чего не нужно. Ну да, будь эти ржевские чуток повострее - сидел бы я уже у них на полигоне, отвечал на вопросы. А меня тут искали бы все и сразу и без толку.
Возражать особенно нечем, потому проглатываю молча упреки и заушения. Ну да, глупо себя повел, переоценил уровень безопасности. И что противно - возможно еще придется давать объяснения дополнительно и не своим в команде, а более неприятным и незнакомым пока дядькам. Оно, конечно, хорошо, что у Ильяса сохранилась бумажка с приказом на сопровождение выселяемых, но в общем, случись оно сейчас - я бы и близко не подошел к этим ропшинским страдальцам.
Седьмой бы дорогой обошел, пока не завопили бы: 'МеееееедииииК!!!' И после этого бы опять же не торопился.
К счастью все имеет свой конец, выговорившись выговорами, Брысь улыбается и переходит к пряникам. Куш для нас получился неплохой, потому как Ропша - ценный приз. В штабе сейчас прикидывают возможности акционирования ряда ценных предприятий Ропши, если с этим срастется, то есть шанс получить постоянный источник доходов с того же рыбзавода, например.
- Ага, уже было такое, плавали, знаем - замечает Вовка - управленцы получат как всегда все миллионы, а нам за год по паре копеек дивидендов и рассказ о трудных временах. Были у меня акции. Знаю.
- Это такой лысый интендант тему мутит? - спрашивает Званцев, немного разбирающийся как ни странно в штабных кронштадтских интригах. Хотя у него, как аборигена тут знакомых куча, город-то небольшой.
- Ага - кивает майор и добавляет: - Его за это лысым Чубайсом прозвали. И намекнули, что возможности критики сейчас сильно изменились. С другой стороны если все на халяву и без ответственности - будет как в колхозах под конец СССР... Так что что-то решать все равно надо. Теперь по конкретным доходам в виде одномоментной выплаты Ильяс выразит в звуке.